Я так думаю. Юлия МАРЧУК, учитель русского языка и литературы средней школы №1741 города Москвы, учитель года Москвы-2005

Никогда пустая мысль не станет великой за счет красивого слова. Даже пустоту между словами можно наполнить смыслом. Вспомним тире у Марины Ивановны Цветаевой: «Квиты – вами я объедена, мною – живописаны, вас положат – на обеденный, а меня – на письменный». Сегодня мы подчинены языковому закону экономии произносительных средств, коверкаем слова («чево-чево», «скока-скока»), лишаем слова гласных, голоса, а ведь это целый образный ряд. Какой взрывной силой могут обладать согласные, если они согласны с нашими мыслями и чувствами. В традициях русской культуры всегда было стремление придавать огромную значимость искусству слова. Бердяев говорил, что литература – не творчество совершенной культуры, это творчество совершенной жизни. Не случайно есть образ поэта-пророка в русской культуре как человека, который понимает назначение собственного «Я» как родника Божиего гласа. Русский человек привык искать ответы на «проклятые русские вопросы» и через книгу воспринимать мир, понимать свое место в этом мире, свое отношение к другим людям, эпохам.

Конечно же, времена меняются, меняется отношение к книге. Оно стало более прагматичным и утилитарным. Но для себя, как для учителя словесности, я оставила свою роль неизменной – моя задача такова, какова была она во все времена для всех учителей литературы: воспитывать художественный вкус, приобщать ребят к общечеловеческим нравственным ценностям через книгу. Моя задача – привить детям желание читать, потому что школьная программа – не вся литература и постигать ее целиком нужно в течение всей жизни. Но на выходе из школы моим детям предлагают сдавать единый государственный экзамен. Какой линейкой измеряют знания моих детей, глубину постижения ими художественных образов, понимания литературных произведений? Безличными тестами. Лично меня пугает отсутствие диалога, к которому я приучала своих учеников в течение всего периода обучения, стараясь помочь им научиться высказывать свои мысли. При ЕГЭ диалога нет, есть набор стандартных ответов, а может быть, ребенку это не подходит, его восприятие шире, чем те ответы, которые дал автор теста. Эта проблема для меня болезненная, сложная. Я – за сочинение, правда, эта форма девальвировалась в последнее время из-за проблемы списывания. Но, на мой взгляд, причина списывания в том, чего мы стараемся не замечать. Причина – в нас, в том, что мы настраиваем ребенка только лишь на одно – на правильный ответ. А если взять за основу оценки речевую грамотность, самостоятельность, то тогда не будет необходимости списывать. Это будет личностный взгляд ребенка на литературное произведение, который может быть ошибочным, но при этом не всегда пустословным и бездоказательным. Право на ошибку – право на поступок, а не на проступок. Как-то мне попался дореволюционный журнал, и я прочитала там темы тогдашних школьных сочинений. Они не требовали списывания, они требовали размышлений. Предложить нашим бы детям писать сочинения на такие темы. Я наиболее адекватной формой оценки учащихся вижу устно-письменный экзамен. Когда ученик готовится к ответу на устном экзамене, отвечает, у него возникает система знаний, которую он потом демонстрирует в письменной работе. В классах с углубленным изучением гуманитарных предметов я провожу экзамен в виде защиты проектов, исследовательских работ, выполненных на живом материале сегодняшнего дня. Например, по такой теме: «Способ создания заголовков газетных статей» или «Заимствованные слова в современной публицистике».