На чтение: ≈ 30 мин.– Сергей Иванович, еще в конце 80-х – начале 90-х годов многие школы Москвы, как и других регионов, начали решать проблему подготовки граждан для новой России. Как сегодня осуществляется гражданское образование в столице, какие дисциплины для этого используются? – Когда мы говорим о гражданском образовании, то здесь имеется в виду большая группа предметов. Это в том числе и литература, география. Но среди школьных дисциплин есть те, которые стоят на первом месте в силу специфики своего содержания, целеполагания, заложенного в них. Прежде всего это – история и, конечно, обществознание, граждановедение, курс права. Об этом предмете хотелось бы сказать особо.
Московское правительство несколько лет назад утвердило программу, благодаря которой курс «Право» становится самостоятельным предметом в общеобразовательных учреждениях столицы. Этот процесс идет постепенно. Ведь при введении «Права» требуется выполнение трех главных условий. Это прежде всего подготовка преподавательского состава. А ведь для школ столицы необходимы тысячи преподавателей. Второе условие – создание комплекта учебников, в том числе учитывающих специфику Москвы как региона Российской Федерации. Ведь на базе общего российского законодательства сформированы законодательные акты Москвы. Есть специфика структуры власти столицы. Надо учесть и социокультурные возможности Москвы. Скажем, в Москве есть особые возможности встречи школьников с представителями федеральных властей.
И третье условие – это вопросы организации. Тут главное – где взять учебные часы. Решили активно использовать школьный компонент. Два года назад было принято постановление о создании экспериментальной площадки «Научно-методические основы преподавания права в основной школе». Но при этом учитывается, что элементарные правовые знания учащиеся получают в начальной школе, в том числе через курс «Окружающий мир». В основной и старшей школе достаточно серьезное внимание уделяется праву в курсе «Обществознание». В формирующейся профильной школе (10-11-е классы) в определенных ее моделях выделен специальный предмет «Право».
Что же касается названного эксперимента, то он рассчитан на три года. В мае 2006 г. подводились итоги второго годичного этапа. Проведены соответствующий мониторинг, научно-практические конференции, которые позволили увидеть, что сделано за два года.
Перед школами были поставлены такие вопросы: есть ли необходимость создания отдельного курса «Право»? Что это дает? Быть может, ограничиться его изучением в качестве модуля обществознания во всех его модификациях: граждановедении, введении в обществознание, основах обществознания и т.д.? Вопрос второй: есть ли возможность введения этого курса в ближайшее время? Вопрос третий: на базе каких учебно-методических комплексов можно выстраивать подобный курс? Если таковых нет, то какими их надо создавать, а если они есть, то каковы предложения по их совершенствованию?
Вопрос четвертый: что такое предмет «Право» в системе правового воспитания и образования? Понятно, что ни один предмет сам по себе проблемы не решает. Речь идет как о системе учебных дисциплин, которые решают вопросы правового образования школьников, о внеклассной работе в этом направлении.
На правовое образование учащихся работает такой предмет, как история. Например, значительная часть правовых терминов, которые изучаются в школе, проходит через курс истории. В хорошем учебнике выстраивается история правовых взглядов.
Изучение права в курсе истории без привлечения дополнительного времени (а это важно!) можно показать на таких примерах: рассказывая о суде времен «Русской правды», учитель невольно выходит на термины, которые дают понимание уголовного процесса того времени. Другой пример – судебная реформа Александра II. Изучая ее, школьник видит предложения таких подходов в работе суда, которых, по сути дела, мы еще не достигли и сегодня. Третий пример – изучение конституций, и не только России, но и других стран в курсе истории. Никакой курс права сам по себе такого исторического подхода не осилит. Обозначенный подход важен еще и потому, что право в школе ведет прежде всего учитель истории, и историку через свой предмет идти легче и органичнее.
Участникам эксперимента задали еще один – шестой вопрос: как связано изучение права с неурочной работой?
Седьмой вопрос звучал так: каковы наиболее эффективные формы, методы преподавания права? Здесь можно отметить несколько позиций. Прежде всего работа с источниками. Можно ли изучать право, не изучая сам закон? Вопрос чисто риторический. Но законодательная база меняется. Учебники по праву быстро устаревают, в том числе и потому, что идет активный процесс законотворчества.
– Уроки права, как и обществознания, обычно ведутся в форме активного обсуждения темы, а не просто сообщения нового материала учителем. Какой метод преобладает в столичных школах на таких занятиях?
– У нас это, конечно, диалоговая форма. Перед общеобразовательными школами не стоит задача подготовить будущего юриста. Мы готовим гражданина, который умеет жить в правовом пространстве.
Среди наиболее распространенных методик проведения урока права и ролевые игры, позволяющие вводить учащихся в модели реальной правовой ситуации. Школьнику надо попробовать исполнить роль избирателя, наемного работника, присяжного заседателя и др., прежде чем все это придется делать в жизни.
Вот это те вопросы, которые мы поставили перед школами. Эти школы сами вошли в эксперимент. Мы поставили условие, что они могут в любое время выйти из него. Вышли только три школы, а тридцать пять остались, к ним присоединились и новые образовательные учреждения.
Параллельно стали готовить кадры. В первый год организовали специализированные курсы именно для учителей экспериментальных школ.
– Кто преподавал на этих курсах?
– Всего десять преподавателей вели эти занятия. Среди них нужно выделить профессора Елену Александровну Певцову и доцента Сергея Алексеевича Засорина. У них две разные программы. У Е.А.Певцовой она была более ориентирована на методику. Предполагалось, что учитель к содержанию курса достаточно готов, опираясь на самообразование.
С.А.Засорин исходил из того, что учителей нужно прежде всего знакомить с содержанием права. А методически учитель более готов к работе, потому что при всей специфике права пропасти между тем, как его преподавать и как преподавать историю, нет. Одинаковые психологические подходы, общие вопросы методики. И в итоге хорошо получилось, что обучение велось по двум этим программам, каждая из которых давала детальную проработку определенной компонентом подготовки педагога к предмету.
В этом году на наших курсах программа органично соединила названные подходы. Мы приглашаем специалистов, которые читают содержание права. А, скажем, ведущий специалист по праву на кафедре – доцент В.С.Морозова ведет блок методический, при этом она хорошо знает и содержание права.
– Почему вы отдали предпочтение именно праву? Ведь сначала наибольшее распространение в столице получил курс Соколова «Граждановедение»?
– Есть единый курс «Обществознание» и есть стандарт к нему. Граждановедение – это конкретное воплощение обществознания, определенная его модель. Когда возникло гражданское образование в новой России, было два разных подхода. Я.В.Соколов и те, кто пошел с ним, предпочтение отдавали практико-ориентированному курсу, который позволяет попробовать ученику «примерить» целый набор социальных ролей во время учебы в школе. А курс, который разработал Л.Н.Боголюбов со своими коллегами, был более теоретического плана и по сути некий концентр в основной школе научного изучения общества. Что же произошло в итоге? Совершенствуя свои курсы, они пошли навстречу друг другу в поисках органического соединения научности и практико-ориентированности в предмете.
В этом смысле граждановедение сыграло важную роль в изначальном своем варианте. Оно было популярным: популярны темы, которые там изучались, популярны формы подачи.
Что касается современного курса «Право», то это новый этап правового образования учащихся, надеюсь, впитывающего лучшее из того, что было создано прежде.
Хочу заметить, что немалую роль сыграло выполнение программы «СИВИТАС». Именно на деньги «СИВИТАС» у нас проводились занятия для всех желающих. Курсы были довольно детализированы. Это активные формы гражданского образования. И хотя занятия проходили в июне, когда завершился учебный год, все занимались с удовольствием. По восемь часов в день с перерывами.
В начале 90-х годов действительно очень многие классные руководители вне зависимости от того, какой предмет они преподавали, брали эти учебники и проводили по ним классные часы.
В перестроечное время как-то так случилось, что воспитание в том виде, в котором оно прежде выстраивалось, из школы стало уходить. Исчезла прежняя система классных часов. Они, правда, продолжали проходить, но на них решались во многих школах только организационные вопросы. А раньше были требования: раз в неделю классный час должен быть обязательно, причем выстраивалась и определенная тематика на учебный год. Поэтому была чрезвычайно востребована всякого рода литература, которая помогала готовить эти классные часы. И вот учителя увидели колоссальную систему классных часов в содержании уроков граждановедения.
Что касается пособий для классных руководителей, то приведу пример: к каждому учебному году у нас в институте выходит небольшая методическая книжечка – это рекомендации по теме первого урока в московских школах. В предисловии мы пишем, что материалы, собранные в ней, учителя могут использовать в течение всего года, речь идет и о работе классного руководителя.
Когда мы издаем книгу, всегда встает вопрос: для кого она? Вот учитель истории берет ее и говорит: для кого вы пишете такие простые вещи? А мы отвечаем: для учителя математики, физики, физкультуры. Ведь они тоже воспитывают граждан новой России.
– Судя по всему, вы оцениваете курс «Граждановедение» довольно высоко?
– Граждановедение оказало огромную помощь в становлении гражданского образования. И надо отметить, какую важную роль этот курс сыграл в системе воспитательной работы школ, он послужил именно развитию всех новых движений в школах: школьного самоуправления, ребячьих сообществ, прототипов детских организаций. А это действительно замечательно, потому что после школы, после этого начального образовательного процесса, когда у ребят наступает взрослая активная жизнь, то сказывается та проведенная работа, которая их сближала и помогает сберечь их в тех ситуациях, которые мы видим в сегодняшней жизни.
На базе граждановедения появились в 90-е годы – в начале XXI века очень интересные программы, и здесь следует отметить Всероссийскую программу «Мой выбор».
Она как раз выполняет социальный заказ на социальную адаптацию подростка. Эта программа учит, как в наших очень непростых условиях найти себя, как научиться самостоятельно жить, как быть полезным обществу.
Эта проблема сегодня очень актуальна, потому что мы воспитываем социально адаптированную личность, но без предмета «Право» воспитать ее таковой невозможно. Надо быть знакомым с законами, только тогда можно адаптироваться к нашим реалиям.
– Право не вытесняет обществознание?
– Сейчас намечается два направления: идет внедрение предмета «Право» в школах, и есть обществознание, в рамках его и идет изучение права как одного из модулей. Понятно, что встает другой вопрос: где взять учебники, по которым можно работать? Такие учебники, полностью соответствующие требованиям стандарта, в стадии формирования.
– А комплект учебников и методических разработок, созданный Фондом правовых реформ, разве вы его не используете?
– Был интересный опыт Фонда правовых реформ. Но, к сожалению, он прекратил свое существование. Следовательно, те регионы, которые участвовали в этом эксперименте, получили эти учебники. Те же, кто только начинал, их не имеет.
В школах вводится профильное образование. И вот в профильной школе – 10-11-х классах – на изучение права отводится шесть часов. Три часа – в 10-м, три часа – в 11-м классе. Вот здесь как раз появляется тот простор для педагогического мастерства на уроках права, гражданского образования, где педагоги смогут его проявить. Но опять здесь стоит проблема с учебно-методическими комплектами. Если учитель творческий, если он обучался на специальных курсах, если он уже владеет основами соответствующей науки, он может реально это применить на практике. Другая ситуация, если преподаватель получил только историческое образование. А у нас право ведет, как правило, учитель истории.
Московский Департамент образования, руководство Московского института открытого образования на базе нашей кафедры предложило создать лабораторию правового образования. У нас действительно накоплен ценный опыт. Почему у нас? Раз это учитель истории, значит, с ним легче работать нашей кафедре.
– В поездках по России вы встречали тот опыт, которого нет в Москве?
– В своих поездках по стране я сталкивался с такими ситуациями, когда только в 10-11-м классе преподавалось обществознание. Опыт регионов очень разный. Есть и очень интересные наработки, которые нам надо изучать. Но наблюдался некий разрыв в подходах.
Сейчас предполагается, что в 6-7-х классах будет один концентр изучения права, в 8-9-х классах – второй, а в 10-11-х – третий. По сути, трижды придется обращаться к одним и тем же вопросам, но на разном уровне. Это первые шаги.
Будут возникать вопросы по методике, как эту информацию подать детям, какой она должна быть. Здесь надо предлагать какие-то ролевые игры, какие-то ситуативные вещи.
– В чем специфика преподавания права?
– Право – это такой предмет, в изучении которого родители, как правило, не смогут помочь ребенку. Они-то его не изучали. А если и изучали, то в советское время было другое право. Можно сказать, это изучение современного права в школе – форма внедрения права во всю семью. Такую ситуацию приходится учитывать.
Надо учитывать и то, что нередко возникает люфт между тем, что написано в законе, и тем, что ребенок видит в жизни.
– Учебники – обратная связь с учителями. И ваша кафедра, наверное, влияет на авторов?
– Безусловно, у нас в течение года бывает несколько встреч с издательствами в системе курсовой подготовки. Может быть приглашение автора и на лекции, и это бывает довольно часто. Я имею в виду централизованные встречи. В Москве есть специальный Центр учебной книги.
Чтобы показать, как происходят подобные встречи, приведу пример. В конце прошлого года мы пригласили вместе с Департаментом образования и Центром учебной книги девять ведущих издательств, выпускающих учебную литературу по социально-гуманитарным дисциплинам, в том числе по праву. Попросили заострить внимание на новых книгах. Встреча была очень информативна и полезна, надеюсь, в равной степени и педагогам, и издателям.
Как мы влияем на издательства? Иногда проводим анкетирование: какие учебники, по каким параметрам устраивают? Мы это не публикуем, чтобы не нанести кому-то ущерб. Но издательства информируем, а они профессиональные выводы делают. Кроме того, как уже говорилось, проходят встречи с авторами.
Замечу, что мы стараемся публиковать работы наших учителей. Среди публикаций в журнале «Право в школе» немало разработок московских педагогов.
Сейчас выпускаем сборники. Как в любом крупном городе, у нас в школах работает немало кандидатов наук. На основной работе они доценты, в школе – просто учителя. Сейчас наблюдается тенденция усиления связи вузов со школами. Если право будет в федеральном базовом учебном плане, то ученики смогут его выбирать для ЕГЭ. В чем будет проблема? Разные учебники по-разному трактуют основные темы. Вторая проблема – право это ведь устный предмет. А ЕГЭ – экзамен письменный. Третья – как высказать свою точку зрения. Право – это не только изучение законов. Это и рассмотрение спорных аспектов.
– Вот уже несколько лет у вас проходит олимпиада по праву…
– Олимпиада по праву стала традиционной. Я бываю только на московском ее этапе, но знаю, что москвичи стали успешнее выступать на всероссийском ее уровне.
Немалое число правовых вопросов есть в олимпиадах по обществознанию.
Внимание к олимпиадам в последнее время усилилось. Во многом это объясняется льготными условиями для поступления в вузы для ее победителей (по итогам Всероссийского этапа победители поступают в профильные вузы без вступительных экзаменов).
Олимпиада по праву как по отдельному предмету, как уже говорилось, проводилась на Всероссийском уровне. Методическая комиссия Всероссийской олимпиады по обществознанию, которую имею честь возглавлять, пошла по пути включения вопросов по праву в виде задач на применение правовых знаний в органической связи с другими содержательными модулями обществознания.
Работа с учащимися, которые проявляют особый интерес к социально-гуманитарным предметам, проявляется не только в проведении олимпиад и конкурсов. Например, многое делается в созданном в Москве Центре исторического образования при Московском институте открытого образования. Уникальность этого Центра в том, что в нем равноправно действуют и дети, и учителя, и студенты, и аспиранты, и преподаватели вузов. Но этот Центр – прежде всего для детей. Одно из направлений его деятельности, которое мы сейчас начинаем отрабатывать, – это история права.
– Есть ли у вас Центр гражданского образования?
– При нашем институте нет. Но в городе есть. При Департаменте образования работает Центр гражданского и патриотического воспитания, который возглавляет генерал-полковник Р.С.Акчурин. А на нашей кафедре есть еще одно направление гражданского образования. Оно связано с формированием толерантности и культуры мира. Ведет его директор музея миротворческих сил В.В.Гергель. Он сам был миротворцем, участвовал в событиях в «горячих точках». С деятельностью семинара, который он ведет, связаны несколько десятков школ. У них есть интернет-газета, ежегодный сборник работ. Выходит книга В.В.Гергеля об опыте гражданского образования школьников.
– Как вы уже говорили, уроки права, обществознания ведут в основном учителя истории. У многих из них мировоззрение сформировалось еще в советское время, и им трудно избавиться от прежних взглядов. У вас возникают в связи с этим проблемы?
– У нас почти 60 процентов педагогов, которые закончили вузы до того, как там могли появиться какие-то новые веяния. Проблема и в том, что у нас специализированно не готовят преподавателя обществознания. Да и с подготовкой учителя права в вузе (я говорю именно об учителе права, а не дипломированном юристе) не все благополучно. Поэтому, готовя учителя для преподавания права, применяем термин «переподготовка», а не повышение квалификации.
Удается ли нам повлиять на учителя, чтобы он по-другому начал смотреть на мир? В какой-то степени, наверное, да. Но знаете, кто здесь больше влияет? Сами дети. Если учитель не сможет вести себя толерантно, демократично, он не сможет работать на достойном уровне в современной школе.
Я по натуре, как мне кажется, не агрессивный и не тоталитарный, но и для меня тоже когда-то эта проблема была – безоговорочно признать право ученика на иное, чем у меня, мнение.
В нашу группу учителей по праву входит немало молодых людей, у которых нет старого багажа. Наши олимпиады показывают, что на них побеждают дети с креативным мышлением. Они показывают самостоятельность суждений, а этому их учат педагоги. К сожалению, многие очень опытные педагоги ушли из школы, не выдержав испытания новыми веяниями. Они не смогли перестроиться. Это потеря и для них, и для школы.
Мне вспоминаются лекции десятилетней давности, когда особенно ощущалось сопротивление части слушателей тому новому, что им преподносилось. Многие демонстрировали свою консервативную позицию. Я говорю: вот есть три точки зрения. А они: зачем нам три, нам дайте одну – верную. Однажды у меня с утра были уроки в школе по обществознанию. Помню, была тема «Рыночная экономика». Я ребятам рассказывал о плановой экономике, рыночной экономике. Ребята говорят: про рыночную нам все понятно. И задают вопрос: вы посоветовали бы покупать привилегированные акции или нет? А про плановую экономику им ничего понятно не было. Как это Госплан, как это Госснаб? – спрашивали они. Как это из одного центра каждому предприятию спускать план?
И вот так совпало, что вечером я на ту же тему читал лекцию учителям. «Про Госплан нам не надо рассказывать, – попросили они, – мы это знаем. Вы про акционерные общества расскажите, что это за ЗАО, ООО и т.д.»
Если сделать некоторое обобщение, в чем особенности современной социализации? Во-первых, в том, что нет того подхода, который существовал тысячелетия: повтори по возможности предельно точно путь предка. Теперь нельзя говорить так. С одной стороны, не повторишь. Можно сколько угодно говорить, как хорошо было при социализме, но этого уже нет и быть не может.
С другой стороны, нет у нынешних взрослых опыта жизни в рыночной экономике, информационном обществе, который можно передать ребятам. Мы вместе с ними осваиваем новое. Кто успешнее? Пусть каждый ответит себе сам.
Появились и социальные роли, о которых мы раньше не знали. Например, акционер, менеджер.
Сложилось информационное пространство, в котором школа оказалась несколько на обочине по многим вопросам. Уж во всяком случае не скажешь ученику, как десятилетия назад: «Где же ты об этом узнаешь, как не в школе?»
Проблема разного восприятия сегодняшней действительности, разного отношения к проблемам экономики и политики взрослыми и детьми остается. Кстати, она не только возрастная. Некоторые молодые педагоги отличаются авторитарным мышлением, а многие опытные учителя сохранили молодежное восприятие нового, постоянное стремление меняться, развиваться.
Время перемен диктует свои условия всем нам.
Выбор читателей
Комментарии