И жёвем-то именно потому, что предвкушаем чудесные перемены

В Петербурге театральный бум. Если ориентироваться только на телефонный справочник, то за последнее десятилетие количество профессиональных коллективов выросло вдвое. А сколько маленьких, любительских, пока еще не доросших до справочника! Стоит зайти в городскую кассу – глаза разбегаются. Играют Шекспира и Чехова, Булгакова и Шварца – на все вкусы. На этом фоне выглядит вполне естественной и вереница фестивалей театров для детей. В апреле прошел Брянцевский, собравший четыре десятка собственно детских самодеятельных коллективов. В мае – «Арлекино» – с профессиональными спектаклями для самых маленьких. Теперь вот – «Радуга», смотр театров для подростков, которые – кроме питерского – уже не называют себя тюзами, но ориентируются в основном на юный возраст. Собрались они уже в шестой раз и нынешнюю встречу посвятили памяти крупнейшего мастера детского театра Зиновия Яковлевича Корогодского, который во время прошлой встречи был еще жив. Отсюда и ностальгическая светлая и печальная атмосфера первой фестивальной встречи, названной «Далекое близкое – вечер в своем кругу».

В полном соответствии с особенностями личности героя эта встреча стала не только прекрасным вечером воспоминаний, но началом острой дискуссии, не утихавшей во все дни фестиваля. Из залов, где собирались критики, она переходила на страницы местной прессы, в студенческие аудитории академии театрального искусства и даже в школьные студии. Спор о том, каким должен быть сегодня театр для детей, вечен. Меняется только содержание слова СЕГОДНЯ. И некоторые комментаторы, с завидным пафосом вот уж 15 лет громящие все «совковое», немедленно откликнулись радостным разносом всех подряд идей Ленинградского ТЮЗа, в том числе и того периода, когда возглавлял его З.Я.Корогодский. Суть этой позиции вкратце состоит в том, что театр – не вуз и не школа, он не может и не должен ставить перед собой задачи воспитательные. Это раньше ТЮЗ – изобретение, по их мнению, чисто советское – был идеологической единицей, обязанной пропагандировать идеи коммунизма. Нынче у нас свобода и подростку нужны не театры, а центры развлечений и досуга. Нечто синтетическое, объединяющее бар, дискотеку, клуб, сауну…

На конференции, которую организаторы фестиваля назвали научно-практической, обозначив тему «Театр. Подросток. ХХI век», такая позиция вызвала возмущение почти единодушное. Основной докладчик – Б. Титов, профессор, специалист по психологии семьи и детства – предложил считать задачей детского театра не развлечение и не воспитание, а порождение в душе ребенка нового видения, нового чувства и нового отношения к каким-то явлениям. В пример он привел спектакль, после которого ребенок обнял маму и сказал: я тебя люблю. К сожалению, особенности мировосприятия современного подростка так и остались непроясненными. О чем и как должен говорить с ним театр, чтобы откликнулась юная еще не определившаяся в нашем сложном мире душа?

Первое беглое прочтение афиши фестиваля оставляет впечатление довольно странное. Из 15 спектаклей как минимум 10 носят названия весьма мрачные. Роман с кокаином. Алкоголь. Площадь войны. Перед лицом смерти… И даже там, где названия поэтичнее – Оскар и Розовая дама, Арира, сирота в «чудесном» мире людей – речь то о последних днях жизни смертельно больного мальчика, то о ребенке-беженце, столкнувшемся с проблемами неприятия в обществе… Понятно, что в репертуаре театров, принимающих участие в фестивале, много других спектаклей, а эти выбраны только как лучшие экспертным советом. Но это же лучшие! При всех скидках на случайность и особые художественные достоинства есть, видимо, своя логика и свое объяснение тому, что сегодняшние мастера сцены предлагают подросткам темы столь мучительные. Похоже, они или не знают, о чем еще можно говорить с этим зрителем, или не знают, как тогда завладеть его вниманием.

По крайней мере в выступлениях на конференции порою звучали нотки достаточно жалобные. Художественные руководители говорили о том, что государство, обязанное поддерживать детские театры финансово, должно наконец грамотно сформулировать свой заказ, что трудно работать в условиях, когда в обществе «нет национальной идеи». Чиновники, от которых зависит финансирование, требуют «сделать то, что они сами видели в детстве» или так, чтобы было «много музыки и танцев». Если бы такие речи произносили люди пожилые, мы, как и местные журналисты, отнесли бы их за счет неистребимой «совковости», привычки работать под чутким руководством и управлением. Но выступали-то новые лидеры искусства для детей!

Если уж вспоминать З.Я.Корогодского всерьез, то стоит сказать, наверное, что, придя к руководству детским театром, он закончил педагогический институт. Постоянный живой диалог с ребятами считал такой же важной частью жизни ТЮЗа, как репетиции и спектакли. Делегатское собрание – широкое представительство детей всех возрастов, объединявшихся при театре в своеобразные отряды, работало в те годы на воспитание и зрителей, и актерского коллектива. Ирина Соколова, теперь народная артистка России, почти целую смену провела в свое время в «Орленке» – замечательном лагере актива, который славился на всю страну коммунарской методикой. А профессиональные психологи появились в отрядах делегатского собрания намного раньше, чем в школах. Интересы детей и особенности каждого возраста изучались здесь ничуть не меньше, чем в иных лабораториях Академии педагогических наук. Госзаказ при этом не только не требовался, но от него всячески старались защититься. Именно во времена Корогодского сложилось некое «тюзовское братство», о котором, в частности, вспоминали на вечере гости из бывшего Горьковского ТЮЗа. Свою программу тюзяне строили как раз на общечеловеческих ценностях, а никак не на программе партии, и главным пафосом их существования было противостояние формализму и железным догмам официальной пропаганды. Не совсем ясно, почему вечные проблемы нравственного выбора, связанные с такими понятиями, как честь, достоинство, совесть, уже не кажутся достаточными, необходима непременно «национальная идея».

Не получается ли, что детский театр нуждается сегодня не столько в государственной программе воспитания детей, сколько в самовоспитании, в собственных идеологах? «Мы ждем встречного движения от вас, от творческой интеллигенции!» – воскликнула на конференции Наталья Пахомова, представлявшая государство, то бишь Комитет по культуре правительства Петербурга. Педагоги и психологи, актив делегатского собрания обеспечивали такое «встречное движение» как раз тогда, когда правительство их об этом вовсе не просило. Но сообщество друзей ТЮЗа распалось вместе с распадом старого театра. Педагогическая часть нынче объединяется с литературной и создание нового актива по типу делегатского собрания не планируется. Новый актив и новая лаборатория, если ею захотят и сумеют воспользоваться руководители сегодняшнего детского театра, это, безусловно, десятки самодеятельных коллективов, которые сложились в последние годы в школах и центрах художественного воспитания города.

Кстати, программа фестиваля этих театров и студий, вместившая около сорока спектаклей, по эмоциональной окраске являет собой почти полную противоположность «Радуге». И дело не в том, что в школьных спектаклях бездна юмора, фантазии, представлены даже капустники. Есть спектакли глубоко философские – «Последние дни» М. Булгакова, «Джонатан» по притче Р. Баха… Речь сейчас не о дозировании печали и радости. Многие спектакли «Радуги», несмотря на мрачные названия, тоже решаются в светлом, оптимистическом ключе. Для режиссеров школьных постановок не существует вопроса воспитывать или развлекать. Для них театр – часть педагогического процесса, который без этих репетиций, спектаклей, разговоров был бы существенно обеднен и неполон. «Театральные постановки имеют особое значение для Вальдорфской школы… При распределении ролей учитывается возможность в процессе работы развить нечто в себе, изменить, преодолеть; входя в образ своего героя, суметь выразить себя», – пишет, например, учительница работающая по методике вальдорфских школ. Или: «Принцип нашей студии – отказ от отбора актеров. Спектакль решается в зависимости от того, что может тот или иной исполнитель, сколько ребят хотят играть именно в этом спектакле. Часто поэтому появляются не предусмотренные автором персонажи», – так представляет свое творчество театральная студия гимназии №610. «Почему мы перестаем быть детьми? В какой момент мы переходим ту грань, когда уже невозможно вернуться в детство? Что есть «взрослеть»? – размышляют юные актеры театра-студии «Дети понедельника». А вот – совсем уж художественный пассаж из сочинения актера эстрадной студии: «…Можно понять Жизнь: ей с собой немножко скучновато, хочется чего-нибудь на стороне, чего-нибудь эдакого. Иногда кажется, и живем-то мы именно потому, что предвкушаем чудесные перемены. Завтра, думаем мы, случится такое, чего не случалось никогда, ну, по крайней мере, ни позавчера, ни вчера, ни сегодня уж точно не случалось! А когда мы устаем ждать, мы приходим на поклон к Искусству – в нем проживаем те самые жизни, которых не знали и не знаем в действительности. Правда, чаще всего наш жизненный опыт не только не помогает, но и мешает нам прожить эти жизни. Нужен какой-то другой опыт…»

Это вовсе не пример для профессионального театра, конечно. Скорее – презентация некоторых черт современного подростка, для которого профессионалы работают. Отдельные мысли тех, с кем надлежит постоянно поддерживать обратную связь. И – как еще одно возвращение к опыту того, кому посвящался фестиваль «Радуга» – театр Корогодского и развлекал, и воспитывал, и порождал новое видение, а кроме того, он всегда заражал огромной творческой энергией и детей и взрослых. Той особой энергией, которая обязательно преображает окружающую действительность и всех участников жизненного процесса. Так что ни национальная идея, ни грамотный госзаказ не станут спасительной силой для детского театра, если не будут приходить в искусство для юных люди талантливые, наделенные особым даром увлекать всех вокруг своей любовью к детям и страстным порывом к творчеству.

Санкт-Петербург