Заметки репортера-самоучки

Глядя из сентября на почти скрывшийся за горизонтом август, я понимаю, что на Поклонную гору мог и не попасть. Днем, к половине второго, мне нужно было съездить в Переделкино по другому поводу и там провести последнюю субботу лета. Но в итоге двадцать седьмое августа вместило в себя столько мероприятий и эмоций, сколько не вмещал в себя почти ни один другой летний день.

Поздно вечером в пятницу мне случайно попалось на глаза объявление о завтрашнем Фестивале прессы (как потом выяснилось, он был юбилейный, двадцатый, и первый в живом формате после двух лет ковидного онлайна). Сверившись со своим графиком, я понял, что успеваю, ведь не быть на фестивале не могу – в нем были заявлены и мои коллеги по «УГ», и журнал «Родина», где когда-то появилась моя первая заметка, и старые друзья из журнала «Дилетант», и еще великое множество российских медиа и издательств.

Встав раньше запланированного, я приехал вскоре после открытия. Народу было довольно мало, гранитная аллея от метро «Парк Победы» к стеле и музею была полупустой. Во всяком случае в сравнении с книжной ярмаркой на Красной площади в начале июня масштабы этого мероприятия казались значительно скромнее. Уже в начале одиннадцатого всепоглощающее безоблачное небо, одновременно близкое и очень высокое, было невероятно душным, палатки и люди купались в нем, как в парном молоке. Дальше становилось только жарче, казалось, что время замерло.

Программа была весьма разнообразной. Фестивальное пространство условно разделено на пять тематических секций: «Бизнес и digital», «Книги», «Увлечения», «Детям», «Спорт и здоровье». Было несколько лекториев, в которых проходили лекции, мастер-классы и творческие встречи. Походив вдоль и поперек, пофотографировав, я вернулся к лекторию секции «Увлечения», в 11.00 там должна была начаться лекция историка, журналиста, в прошлом учителя гимназии №1543 Алексея Кузнецова.

С Алексеем Валерьевичем мы на тот момент еще не были лично знакомы. Я знал, что он ведет рубрику «Процесс» в журнале «Дилетант». Я слушал его передачи на радио «Эхо Москвы» (такие как «Не так» с Сергеем Бунтманом, «Родительское собрание», особенно выпуски с Евгением Ямбургом), продолжаю сейчас смотреть их на YouTube-каналах «Живой гвоздь» и «Дилетант». Пару раз мы пересекались на радио, когда я проходил там стажировку, но не общались. Он харизматичный и остроумный рассказчик, держит слушателя, никогда не перегибает палку в выборе лексики, защищая свою тем не менее принципиальную позицию.

Поскольку я сам интересуюсь историей, то с радостью пришел на лекцию. Она называлась «Проблема популяризации исторического знания в современной российской журналистике». Народу изначально пришло немного, но по ходу количество зрителей росло. Алексей Валерьевич сначала предложил залу поразмышлять: а есть ли вообще сейчас какие-то трудности для журналиста, пишущего на исторические темы? Были разные аспекты, разные зрительские гипотезы: доступ к архивам, болезненные или запретные темы (разбирался пример диссертации о социальном составе власовского движения), идеологические причины (имеется в виду работа, идущая вразрез с действующей официальной трактовкой). Но в итоге основной упор в рассказе был сделан на мифы. Задача (и главный вызов) исторической журналистики – не поддаваться действию мифов и опровергать их. Миф, говорил Алексей Валерьевич, чрезвычайно удобен, он формирует комфортную картину мира у человека (увы), но в нем самом, только если он не насаждается искусственно, ничего особенно плохого нет (как ни удивительно. – Прим. авт.). Отчасти формирование мифа обусловлено и личным опытом человека, его субъективным взглядом, и принятием каких-то фактов (и непринятием других). Но журналисту надо отдавать себе отчет, что это миф.

Алексей Валерьевич разобрал некоторые примеры мифов. Есть мифы дискутивные, как, например, о «лучшем в мире советском образовании». Во-первых, такой тезис столь же бессмысленен, сколь аналогичные утверждения граждан любой другой страны об их системе образования. Во-вторых, можно увидеть, что довольно сильной была естественно-научная его часть, но «проседала» гуманитарная. За редким исключением, когда учителя аккуратно давали ученикам свободно поразмышлять вне рамок догмы, но предостерегали не поступать так на экзамене. В-третьих, вызывает вопросы то, что многие люди, выпустившиеся из школ с хорошей естественно-научной подготовкой, поверили в 90-х годах ерунде из телепрограмм Кашпировского и т. п.

Есть совершенно нелепые примеры мифов, существующих в инфопространстве при наличии стопроцентных опровержений, таких как «сдача Аляски» Екатериной II Америке (мало того что есть документы, указывающие на проведение сделки Александром II, так это и чисто хронологически абсурдно) или появление термина «Россия» лишь при Петре I. При многочисленном повторном разоблачении они все равно тиражируются, потому что никому не хочется болезненно расставаться с тем, к чему он привык. Такова природа человека как биологического вида.

После лекции мы наконец-то познакомились. Алексей Валерьевич и в личном общении оказался весьма приятным собеседником. На мой вопрос, перестанет ли когда-нибудь историческое знание быть предметом манипуляций, он, увы, ответил отрицательно. Прогноз неутешительный, но лично я верю в лучшее. А лучшее здесь – это просто наличие умных людей без шор, которые могут научить отличать мифы и манипуляции от знаний, какими бы болезненными они ни были.

Василий СЕЛИВЁРСТОВ, фото автора