У меня проблема…

Е.Я. Шмелева и А.Д. Шмелев в статье «Библейские мотивы в русских анекдотах» приводят анекдот, который начинается так: «Через день после сотворения райского сада Адам звонит Богу: Боже, у меня проблема. – Какая проблема? – спрашивает Бог. – Господи, я знаю, Ты сотворил меня и обеспечил меня всем в этом прекрасном саду. Но я несчастлив…». Авторы характеризуют его как типичный «западный» анекдот о семейных отношениях, в котором отражается характерный «мужской шовинизм». Однако на переводной характер анекдота в не меньшей степени указывает употребление в данном контексте слова проблема.

На конкурс принимается заявка, отправленная по почте не позднее 31 марта 2009 года. Вместе с работой в заявке должны быть купон на подписку «Учительской газеты» на 2009 год и контакты (адрес, телефон, электронная почта). Наш адрес: 107045, Москва, Ананьевский переулок, 4/2, стр. 1, редакция «Учительской газеты» (с пометкой: «. Cловарь – помощник педагога»).

Действительно, слово проблема является ярким примером того, как в слове может быть заключено некоторое общее представление о мире, которое «навязывается» языком.

В словарях современного русского языка у слова проблема выделяются два значения: 1. Сложный теоретический или практический вопрос, требующий решения. Проблема происхождения Земли, проблема землепользования; проблема Человек и Земля приобрела общегосударственное значение (некая сфера жизни, в которой, как и в любой другой, имеются свои трудности). 2. перен., разг. О чем-н. трудно разрешимом, осуществимом. Для него самому проснуться – целая проблема. Это не проблема.

Второе значение является производным от первого. Как и в западноевропейских языках, из которых оно пришло, слово проблема в русском языке первоначально принадлежало научному языку, из которого оно в какой-то момент перешло в обыденную речь в значении (приблизительно) «трудное дело» – в отношении какой-то практической цели, которую трудно достичь (получить визу в США – это проблема) или в отношении какого-то вопроса, требующего решения (у нее каждый раз проблема, что надеть).

Однако в русском языке имеется помимо этого весьма значительный круг употреблений слова проблема, где речь идет о вещах скорее практического характера, однако они не укладываются в определение «о чем-то трудно разрешимом, осуществимом»: у меня проблемы с сыном (прогуливает школу; грубит бабушке); у нее проблемы с другом (поссорились; он ей изменяет); у него проблемы с памятью (все забывает); у него проблемы с ушами (они лопоухие, и это ему не нравится). Такие проблемы часто бывают связаны с компьютером и прочей техникой: что-то не получается сделать, притом что должно получаться.

Именно это «должно» в презумпции и составляет, по-видимому, специфику обсуждаемого значения слова проблема в русском языке, выдающую ее «иностранное происхождение». Проблемы в этом смысле – это препятствия, которые возникают на пути нормального, то есть гладкого течения процесса жизни. Все, что попадает в сферу такого рода проблем, оказывается, по предположению, частью этого нормального хода вещей: нормально, если сын хорошо учится и хорошо воспитан, нормально иметь хорошую память, обычной формы уши, уметь получать нужный эффект от компьютера, его отдельных функций и программ.

Итак, слово проблема – в том новом, заново заимствованном из западных языков значении, о котором идет речь, заключает в себе идею, что жизнь нормально протекает «без проблем», доставляя живущему удовольствие, чувство, что у него «все ОК». Любая вещь, препятствующая этому ощущению, – будь то отсутствие денег, головная боль, измена жены, разлад с детьми или что угодно – является проблемой, которая должна быть устранена, чтобы восстановить нормальное положение вещей, то есть состояние, когда «все ОК».

Слово «проблема» в этом значении воспринимается чувствительными носителями русского языка как нечто «вульгарное» – возможно, так ощущается его чуждость русской языковой картине мира. Как кажется, на этом основан эффект фразы из анекдота об Адаме, с которого мы начали: когда человек несчастлив, это никак не «проблема», то есть не помеха на пути «нормального» течения жизни. Здесь несчастлив является переводом английского unhappy. Но дело в том, что в русской языковой картине мира быть счастливым – это вовсе не «нормально», это абсолютно экстраординарное состояние, которое практически недостижимо. Действительно, слова счастлив и happy вовсе не являются эквивалентами, они отражают ключевые идеи двух очень разных языковых картин мира. Здесь еще, очевидно, имеется отсылка к жанру анекдотов, где пародируется диалог пациента с психоаналитиком. В этом случае то, что человек несчастлив, – это именно и есть та проблема par excellence, которая приводит человека к психоаналитику: то, что препятствует нормальной жизни, в которой человек должен ощущать себя happy, и то, что психоаналитик призван устранить, то есть сделать так, чтобы человек снова обрел «нормальное» состояние happy (или по крайней мере OK).

Другая особенность обсуждаемого значения слова проблема состоит в том, что оно представляет собой способ отсылки к ситуациям, которые называть «прямо» неприлично (так, неприлично рассказывать постороннему человеку о своей тяжелой болезни или семейной драме); то есть слово проблема – это способ косвенной номинации ситуации. В таких случаях говорят: У меня проблемы – и этого вполне достаточно и говорящему, и слушающему. Так, фраза У нее проблемы с другом может быть сказана европейской студенткой преподавателю в качестве объяснения того, почему подруга не явилась на экзамен. Между тем вряд ли в этой ситуации та же студентка могла бы сказать преподавателю, что ее подруга не пришла на экзамен, потому что ее бросил любовник.

Итак, схематично история такова. Слово проблема пришло в русский язык в XVIII веке из Западной Европы как «ученое» слово, обозначающее (приблизительно) «трудный вопрос, требующий разрешения». Это слово принадлежало почти исключительно научно-бюрократическому языку; в бытовом языке, так же как и в языке художественной литературы, в течение всего XIX века этого слова нет: так, его нет в Словаре языка Пушкина, его нет у Толстого, нет у Достоевского, Гаршина, Вересаева. В первой половине XX века оно в какой-то степени входит в обыденную речь, но в язык художественной литературы проникает лишь к середине XX века. В какой-то момент появляется новое значение: практическая цель, которую трудно достичь. И далее, существенно позже, происходит еще один сдвиг, но это уже не просто сдвиг, а результат семантического калькирования с западноевропейских языков: слово проблема начинает употребляться в значении «обстоятельство, мешающее гладкому, нормальному, беззаботному ходу вещей»; нечто, что необходимо устранить, чтобы восстановить нормальный ход вещей, то есть такой, при котором человек получает удовольствие от жизни. Это значение непосредственно связано с комплексом представлений, отраженных также в других ключевых словах «западной культуры», таких как happy, enjoy, OK. Не случайно строгие блюстители чистоты русского языка первой половины XIX века (такие, как Цветаева и Набоков) слова проблема вообще не употребляют.

Так или иначе, новое значение слова проблема настолько прочно вошло в русский язык, что новые поколения говорящих по-русски людей уже не могут без него обойтись и вряд ли могут себе представить, что еще 100 лет назад этого слова в русском языке не было. В русском языке имеется также разветвленная сеть фразеологических клише (в значительной части – калькированных с английского): нет проблем; не проблема (вариант: не вопрос); без проблем; это не моя проблема; это твои (ваши) проблемы = ‘это меня не касается’; создавать себе проблемы и т. п. Все эти выражения ненавязчиво, иногда незаметно для говорящих – но безусловно и однозначно – отсылают к картине мира, в которой нормой является беспрепятственное и беззаботное движение по жизни.

Анна ЗАЛИЗНЯК, доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Института языкознания РАН

Конкурс

«Учительская газета» совместно с издательством «АСТ-ПРЕСС» объявляет конкурс «Cловарь – помощник педагога»

Цель конкурса – выявить неординарные методические разработки уроков учителей русского языка и литературы, в которых используются словари.

Участниками конкурса могут стать учителя Российской Федерации.

На конкурс принимается заявка, отправленная по почте не позднее 31 марта 2009 года. Вместе с работой в заявке должны быть купон на подписку «Учительской газеты» на 2009 год и контакты (адрес, телефон, электронная почта). Наш адрес: 107045, Москва, Ананьевский переулок, 4/2, стр. 1, редакция «Учительской газеты» (с пометкой: «Конкурс. Cловарь – помощник педагога»).

Авторитетное жюри отберет 10 лучших разработок, которые будут опубликованы в «Учительской газете». Победители – авторы этих работ будут приглашены в Москву для прохождения бесплатного недельного обучения на базе АПКиППРО, по окончании которого они получат сертификаты о повышении квалификации.

Во время обучения пройдет финальный этап конкурса. Победитель будет премирован словарями и справочниками для комплектации личного кабинета. Все финалисты получат поощрительные призы.