На чтение: ≈ 6 мин.Мой отец не воевал. Ему было всего девять лет, когда началась война. Один дед умер еще до войны. Другой погиб на строительстве шахты в Донбассе тоже до начала войны. Но три маминых старших брата воевали. Один пропал без вести. Другой погиб под Варшавой, третий в плену побывал.
Напротив нашей школы стоял в маленьком скверике памятник: солдат со знаменем, на постаменте выбиты имена всех погибших на войне. Первый раз я оказался за оградой памятника, кажется, в первом классе. Наша учительница Любовь Ивановна повела нас туда накануне дня Победы и стала рассказывать, что всех этих людей она хорошо помнит, что есть среди них молодой учитель, который приехал в наше село преподавать русский язык сразу после окончания института. Западная Украина была в составе Советского Союза только два года. Люди говорили лучше по-польски, чем по-русски. Родом он был из Смоленска, окончил институт в Ленинграде и по комсомольской путевке попал на Волынь. Его поселили в доме Любови Ивановны рядом со школой.
Через год новый учитель научился говорить по-украински, открыл вечернюю школу русского языка для взрослых, на всех концертах в клубе читал стихи и поэмы. Люди с удовольствием слушали. Говорят, кто-то ему угрожал, что подбрасывали разные письма, но в нашем краю было намного спокойнее, чем на Львовщине или Тернопольщине. Там приезжих учителей – «москалей» и коммунистов – просто убивали, обычно ночью. Учитель сдружился с местным священником. В церковь он не ходил. Но раз в неделю они встречались на деревенской площади, усаживались под разлогой яблоней и спорили. Мужики собирались кружком вокруг них, вслушивались в их умные разговоры, кивали головами, причмокивали и выносили вердикт: «Ну и умные же они! Ничего не поймешь, о чем говорят».
Война пришла в наше село на четвертый день. Молодого учителя забрали на фронт. С войны он не вернулся. Погиб где-то под Киевом.
Любовь Ивановна сказала тогда нам, малышам: «Давайте мы сделаем с вами две вещи. Я договорилась с сельсоветом, что за одной клумбой у памятника мы будем с вами ухаживать. Посадим многолетние цветы, будем пропалывать сорняки, летом поливать, на зиму укрывать от стужи. А второе – мы начнем вместе с вами создавать в нашем классе музей, посвященный нашим односельчанам, погибшим на войне. Согласны?» Мы прокричали в один голос, что «да», и бросились на школьный двор, где обычно, перед тем как отправиться домой, немного гоняли в футбол.
За четыре года, пока нас учила Любовь Ивановна, мы собрали немало военных материалов. Фотографии, письма, похоронки, личные вещи, вырезки из газет. Раз в месяц Любовь Ивановна проводила родительские собрания. Это были не обычные разговоры об учебе и поведении, школьных делах. Об этом она говорила с родителями по отдельности, посещая их дома. На собрания родители приходили вместе с нами, и мы вместе клеили стенды для нашего музея, вырезали рамки, разбирали материалы, прикрепляли полки. Мне кажется, это была гениальная педагогическая находка моей первой учительницы. Со временем музей нашего класса превратился в школьный музей. К его работе подключились другие учителя и ребята из разных классов. Но руководителем бессменно оставалась Любовь Ивановна. За годы, пока я учился в школе, мы нашли родственников похороненного на сельском кладбище красноармейца, который погиб, когда наши войска уже шли на Берлин, создали специальный стенд, посвященный погибшему учителю русского языка и литературы, записали рассказы всех вернувшихся с фронта…
…Отец моей жены воевал, дошел до Берлина. Сын был совсем маленьким, когда впервые увидел награды деда. К сожалению, его самого уже не было в живых. «Расскажи, что это», – попросил он. И я стал рассказывать. Про войну, про его деда, про награды, про потери, про Победу, показал ему книгу «Штурм Берлина». И с тех пор она стала на многие годы его любимой книгой. Недавно мой внук спросил меня: «А ты был на войне?» Ответил, что нет, а вот его прадедушка был…
…Однажды, когда я уже взрослым приехал домой и пришел в гости к Любови Ивановне, она мне сказала: «Знаешь, сколько лет мне было, когда я первый раз увидела смоленского учителя литературы? Четырнадцать! Он был первой моей любовью, но так об этом и не узнал…»
Выбор читателей
Комментарии