На чтение: ≈ 9 мин.Четырехлетней Ане Голышевой врачи поставили страшный диагноз – «олигофрения». Из уст врачей он прозвучал как приговор. Но родители рук не опустили. – Ее мама разыскала меня, – вспоминает Елена ДИКАЕВА. – Раньше мне не приходилось работать с такими детьми – девочка не умела даже говорить. Тем не менее я согласилась.
Сейчас Ане восемь. За четыре года регулярных занятий девочка научилась и разговаривать, и играть на фортепьяно. В школу пошла вовремя – в семь лет. Никто и не догадывается о том диагнозе. Мама Анечки признается: все это благодаря «музыкальному доктору».
Своего первого пациента Елена Дикаева встретила, когда заканчивала третий курс музыкального училища. Четырехлетний Саша – сын знакомых – практически не мог самостоятельно передвигаться. Жил очень замкнуто, в своем обособленном мире.
– Его мама попросила позаниматься с Сашей музыкой, – рассказывает Елена Сергеевна. – Ей очень хотелось чем-то увлечь ребенка. И у меня это получилось. На первых занятиях мы только играли – в шахматы, шашки. Мне удалось стать ему другом, собеседником. Потом мы пели. А за рояль сели значительно позже. Саша оказался очень способным. После нескольких занятий я привезла его в училище к своему педагогу, которая поставила «диагноз»: у мальчика абсолютный музыкальный слух.
Они занимались по нескольку часов в день, которые пролетали как один миг. Елена даже свою учебу забросила – настолько ей было интересно с этим мальчиком. Но она прекрасно понимала, что такие музыкальные данные необходимо развивать с помощью более опытного педагога и непосредственно в музыкальной школе. С Сашей пришлось расстаться. Позже Дикаева узнала: через полгода Саша бросил занятия. Родителям сказал, что больше никогда не будет заниматься музыкой, и настоял, чтобы инструмент убрали из квартиры…
Что произошло в музыкальной школе, Елена Сергеевна не знает до сих пор. Но обида ребенка была настолько велика, что один только вид любимого инструмента вызывал у него слезы.
– Эти дети особенные, – объясняет она. – Они очень талантливы – так природа компенсирует их физический недостаток. Но работать с ними надо по-особому: к каждому искать свои подходы и на многие вещи закрывать глаза. Видимо, в музыкальной школе этого делать не хотели или просто не могли. К тому же здоровые дети над ним постоянно смеялись. Так между талантливым ребенком и молодым педагогом возникла большая пропасть…
Странно, но вину перед Сашей, о которой Елена Сергеевна никому не рассказывала, окружающие будто чувствовали:
– Мне кажется, я всегда работала с детьми с ограниченными возможностями. Они сами находили меня. Однажды я выходила из музыкального училища, и ко мне подошла немолодая женщина. Почему выбрала именно меня, не знаю. Она рассказала свою историю: у ее сына опухоль головного мозга, и известный ленинградский профессор рекомендовал мальчику… заниматься музыкой. Я согласилась. Из всех инструментов мальчик выбрал аккордеон. И, кстати, учился очень быстро. Конечно, исполнение было не столь технично, зато пела его душа.
Именно от мамы этого мальчика Елена Дикаева и узнала о существовании музыкотерапии – специального психотерапевтического метода, который в качестве лекарства использует музыку. Оказалось, певучее лекарство помогает всем, и использовать его совсем несложно. Можно слушать, а можно играть самому – эффект получается один и тот же. Как говорят врачи, сильнее всего действует классика. Чтобы избавиться от головной боли или симптомов гипертонии, они рекомендуют произведения «солнечного» Моцарта, «Венгерскую рапсодию» Листа, «Маскарад» Хачатуряна. От тревоги и усталости избавят вальсы Штрауса, «Аве Мария» Шуберта, «Колыбельная» Брамса.
– Занятия музыкой помогают не только душе, но и телу, – считает Елена Сергеевна. – Как известно, у детей интеллект находится на кончиках пальцев, они должны учиться лепить, перебирать мелкие предметы. А можно использовать музыку. Представьте, ребенок трогает струны гитары или клавиши пианино – развивается моторика, следовательно, улучшаются многие функции мозга, и руки становятся более ловкими.
Но какие бы чудодейственные лекарства ни использовали врачи и педагоги, без родительского участия должного эффекта не будет. Мама и папа – единственные по-настоящему близкие ребенку-инвалиду люди. Многие не опускают руки, пытаются дать больному малышу столько счастья, сколько он способен взять. Но не все. Был в практике музыкального доктора случай, когда мама не позволила сыну-инвалиду заниматься музыкой. А потом и вовсе поместила его в специализированный интернат.
– Проработав около двадцати лет, я пришла к мысли, что в системе образования обязательно должна быть такая ниша, которая позволила бы детям-инвалидам заниматься в музыкальной школе, развивать свой талант, – говорит Дикаева. – Конечно, у них и раньше была такая возможность, но с такими детьми работали так же, как и со здоровыми. Одни до определенного момента тянули, другие не выдерживали сразу, а к ним нужен другой подход.
И вот тогда у Елены Дикаевой появилась идея создать для таких детей специальную программу. Увы, на ее реализацию нужны были средства, а в это время педагогам перестали платить даже зарплату. О дополнительном финансировании нечего было и мечтать. Но не зря говорят: кто хочет, тот добьется. В 1999 году Елена Дикаева отослала написанную программу в благотворительный фонд ЮНИСЕФ и стала обладательницей гранта. На полученные средства была организована экспериментальная музыкальная группа, куда детей направляли из больниц Омска. Работать было легко и интересно. Но деньги таяли, других источников финансирования не было. А потенциальные спонсоры, увы, не хотели помогать музыкальной школе. Елена Сергеевна решилась участвовать в конкурсе снова. Вновь написала программу и вновь выиграла грант. И так четыре раза…
– Сейчас нашими разработками пользуются педагоги во многих городах. Мы на практике показали, как музыка помогает детям с ограниченными возможностями, – утверждает педагог. – Они раскрываются, перестают стесняться. Играя на музыкальном инструменте, как бы прячутся за ним, а в результате показывают себя, учатся общаться со сверстниками. Моя мечта – помочь таким детям выйти на сцену. За много лет работы я убедилась: каждый из них действительно очень талантлив.
Елена Дикаева учит не только музыке. Она ведет «уроки добра» в Омском государственном педагогическом институте – читает лекции о новых подходах к воспитанию детей-инвалидов. Вместе с коллегами создала программу для будущих педагогов-музыкантов из Омского государственного университета. Сейчас, изучая ситуацию в области, пишет научное исследование «Социальная адаптация детей с ограниченными возможностями в условиях школы искусств». Потому что, как сказал Владимир Спиваков, музыка – это когда от сердца к сердцу.
Выбор читателей
Комментарии