На чтение: ≈ 13 мин.На коллегии Департамента образования, посвященной подготовке кадров для потребительского рынка Москвы, зашел разговор о позиции, неоднократно заявленной ректором ВШЭ Ярославом Кузьминовым и, в частности, четко обозначенной в его выступлении в правительственной газете. Наша газета опубликовала по этому поводу редакционную реплику. А недавно мы получили письмо от трех академиков РАО – Евгения ТКАЧЕНКО, Владимира ПОПКОВА и Александра НОВИКОВА. Вот что пишут академики.
Со многими положениями Ярослава Кузьминова можно согласиться. Действительно, качество профессионального образования (и начального, и среднего, и высшего) оставляет желать лучшего. Назрела необходимость в независимой общественной аттестации выпускников профессиональных образовательных учреждений, которая развивается слишком медленно. Но положительные примеры такой аттестации уже есть. В то же время целый ряд утверждений Ярослава Ивановича чисто умозрительны и не отражают реальное положение дел.
В первую очередь в интервью четко просматривается позиция так называемых либералов. В отношении образования эта позиция выглядит так: «Человек сам хозяин своей судьбы. Хочешь учиться – учись. Не хочешь или не можешь – ну и бог с тобой. Никто о тебе заботиться не будет». Либеральная идея – позиция Запада, но и на Западе она уже приносит свои тяжелые плоды. Яркий пример тому – массовые выступления необразованной и поэтому безработной арабской молодежи во Франции. Но это только первые симптомы. Впереди Запад ждут большие социальные потрясения из-за резкого расслоения общества на образованный высший и средний класс и необразованный низший класс.
Либеральная идея вряд ли вообще применима к России с ее общинным, соборным, «коллективистским» менталитетом. Но опасные тенденции проявляются уже и у нас в России. В 1997 году в первый класс школы поступили 2,3 млн. чел. Через 9 лет девятый класс окончили 2,0 млн. Куда делись 300 тысяч человек?! Общеобразовательная школа с 1-го по 11-й класс теряет «по дороге» по разным оценкам от 2,5 до 4,7 миллиона человек (достоверная статистика отсутствует). Из них примерно 700 тысяч человек поступают в учреждения начального профессионального образования, 800 тысяч человек – в учреждения среднего профессионального образования. Но более нескольких миллионов человек уходят из школы «в никуда», становясь люмпенами, маргиналами, пополняя ряды преступников, наркоманов. Эта цифра не включает тех детей, которые вообще не посещают школу. Как правило, к ним относятся дети мигрантов и вынужденных переселенцев, а также беспризорники, дети из самых малообеспеченных слоев населения, лишенных в том числе и жилья. Все они в недалекой перспективе будут пополнять «низший класс». Отказ от школьного всеобуча – заслуга наших «демократов-либералов» – это не только огромная социальная опасность, но и экономическая «яма», особенно в условиях напряженной демографической ситуации.
По данным Всемирного банка, в России школу посещают 90,8% детей в возрасте от 7 до 14 лет, а в возрастной группе от 15 до 18 лет в учреждениях образования всех видов и уровней учится лишь 69,5% молодежи. Разность способствует пополнению «низшего класса» – ведь человек без общего и профессионального образования в лучшем случае способен лишь к малоквалифицированному труду.
К сожалению, мы в точности повторяем путь западных образовательных систем, направленный на интеллектуальное расслоение общества за счет дифференциации доступности образования. Сегодня подавляющее большинство выпускников 11-го класса поступают в вузы, причем в подавляющем большинстве по «престижным» специальностям экономистов, юристов, психологов и так далее, образуя впоследствии массу безработных с высшим образованием. Причем известна общемировая закономерность – лица с высшим образованием, по крайней мере с высшим гуманитарным образованием, на рабочие должности работать не идут. Непрестижные рабочие места на стройках на заводах, на рынках все больше у нас занимают китайцы, вьетнамцы, украинцы, молдаване, азербайджанцы, грузины и представители других национальностей. Таким образом, и масса людей, вообще необразованных, и безработные с высшим образованием, и мигранты стремительно пополняют формирующийся «низший класс».
Ярослав Кузьминов предлагает закрыть профессиональные училища как явно неэффективные образовательные учреждения, а подготовку рабочих передать производственным структурам. Но статистика трудоустройства выпускников говорит как раз о большей эффективности профессиональных училищ по сравнению с вузами и колледжами: на сегодняшний день 80% выпускников учреждений начального профессионального образования и около 60% выпускников среднего профессионального образования трудоустраиваются по полученной профессии, специальности. В отличие от выпускников вузов (их менее 40%). Причем основная форма получения высшего образования – дневная, и, таким образом, основная формула получается следующей: «школа – вуз – безработица». Кроме того, можно отметить еще один интересный факт: в 80-е годы прошлого века проводились социологические исследования на заводах и стройках. Так вот, практически весь линейный руководящий состав предприятий от сменных инженеров и начальников участков до главных инженеров и директоров заводов поголовно состоял из бывших выпускников ПТУ и техникумов, которые впоследствии получали высшее образование по заочной или вечерней форме. Выпускники дневных вузов в цехах, как правило, не задерживались, поскольку они не умели общаться с рабочим коллективом. Выпускники дневных вузов работали в основном в аппарате заводоуправления, в конструкторском бюро, в плановом отделе и так далее.
Кузьминов также указывает на то, что функции социального призрения трудной молодежи – это не функции образовательной системы. Но, по нашему глубокому убеждению, необходимо сохранение, а возможно, и усиление социальных функций призрения молодежи для учреждений начального профессионального образования, которые принимали и по-прежнему принимают всех желающих. Ведь это единственные средние учебные заведения, для поступления в которые не требуется сдачи вступительных экзаменов и которые дают общее и профессиональное образование тем подросткам, которых нельзя оставить без внимания. В адрес профучилищ много нареканий в плане их контингента, доставляющего немало хлопот правоохранительным органам. Но если бы ПТУ отказались от нежелательных подростков или если бы профучилища были бы закрыты (а слышать такие призывы и предложения приходится часто), такие подростки оказались бы просто на улице, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Здесь уместно провести такую аналогию. Во время Второй мировой войны в Англии, подвергавшейся массированным налетам фашистской авиации, остро не хватало зенитных орудий. Но поскольку Англия – островная страна, у нее был огромный торговый флот, и каждое судно было снабжено двумя зенитками. Когда выяснилось, что судовые зенитки не сбили ни одного вражеского самолета, генералы тут же приказали снять их с судов торгового флота и передать на сушу. Но количество потопленных бомбами судов тут же возросло в 6 раз! Оказалось, что задача зенитных орудий на судах была не в том, чтобы сбивать самолеты, а в том, чтобы отпугивать их и не давать им возможности прицельно бомбить суда. Так что лозунги о закрытии профучилищ очень похожи на ситуацию с английскими зенитками.
За тезисом Кузьминова о необходимости отделить общее и профессиональное образование кроется мысль, неоднократно высказываемая этим автором в других публикациях, о том, что нет необходимости давать полное среднее образование учащимся ПУ и техникумов. Дескать, зачем рабочему полное среднее образование?! На нем можно сэкономить бюджетные деньги. Но так может говорить только человек, совершенно не знающий производства! Можно подготовить без полного среднего образования плетельщика лаптей, плетельщика кружев, может быть, бондаря и других представителей крестьянско-ремесленных профессий. Но станочника, наладчика оборудования, сварщика, даже каменщика и слесаря по ремонту современных автомобилей без полного среднего образования представить себе сегодня невозможно.
За пять месяцев готовить рабочих на производстве в принципе можно. Но это будет рабочий с очень узким набором технологических операций. И каждый раз его придется учить и переучивать заново, что обойдется значительно дороже. Эту историю мы уже проходили и в СССР в 20-е и 30-е годы XX века, и во многих развивающихся странах.
Перспективен другой путь – социальное партнерство бизнеса и образования. Сегодня многие колледжи Москвы совместно с предприятиями готовят высококвалифицированных наладчиков автоматических обрабатывающих центров 5-го разряда – предприятия поставляют им соответствующее оборудование и содержат в лицее своих рабочих как мастеров производственного обучения.
Кузьминов сетует, что бизнес тратит на доучивание и переучивание персонала слишком много – 20 миллиардов долларов в год. Но это не слишком много, не просто много, а мало! В современных условиях, в условиях быстрой смены техники и технологий, персонал предприятий необходимо постоянно учить и переучивать. Так, например, в США предприятия, фирмы на эти цели тратят средств в два раза больше, чем весь бюджет образования этой страны!
Таким образом, проблемы профессионального образования совсем не так просты, как это кажется на первый умозрительный взгляд.
Выбор читателей
Комментарии