Чья власть?

Ученик за бортом!

Туда его вышвырнула школа, которая утверждает: он доплывет. Но куда, к какому берегу?

– Все, что я расскажу, можете опубликовать: и о поборах в школе, и об ультиматуме директора, и об угрозе сыну. Я думаю, эта история типична для очень многих семей. Она повторяется из года в год… Только у меня одна просьба: не называйте в газете моей фамилии, а то учителя отыграются на сыне… Давайте, я вам еще чайку налью…

Я не буду называть настоящую фамилию этой женщины. Назову ее Марией Семеновной, а сына Володей. Все остальные участники этого рассказа узнают, надеюсь, себя без труда.

Мы пили чай на кухне, в маленькой однокомнатной квартирке на пятом этаже, окна которой выходили на морской порт. В ночи в порту звякало, лязгало железо, скрипел портовый кран. Басом прогудело отходящее от причала судно.

– Всю жизнь невольно прислушиваюсь к гудкам. Сначала отца ждала с моря, потом мужа, пока он нас не оставил. Я по гудку узнавала все суда, на которых он плавал. Это нетрудно, все жены моряков различают “своего”. Володька, когда маленьким был, хотел стать, как отец, рефмехаником. Говорил: “Бананы, мама, привезу тебе из Африки”… В третьем классе на уроке в тетрадке по арифметике нарисовал корабль. Меня в школу, помню, вызвали, я Володьке тогда взбучку устроила, – рассказывала Мария Семеновна, аккуратно наливая чай в кружку и пододвигая ко мне поближе вазочку с нехитрыми “морскими” пряниками с кислым повидлом внутри.

Снова прогудело в порту судно. Куда оно плывет, зачем?

Володин отец ушел из семьи неожиданно, без выяснений.

– Романтик он… и подлец к тому же. Да чего уж теперь, – словно оправдывая бывшего мужа, продолжала Мария Семеновна.

Сначала муж плавал на российских судах, и семья получала регулярно небольшие алименты. Но вскорости устроился муж в команду то ли на панамское судно, то ли пуэрториканское – где его черти носят под чужим флагом? Ищи ветра в океане.

Володя уже не хочет стать моряком. Вырос. Сейчас в девятом классе, скоро пятнадцать исполнится. Живут на бухгалтерскую зарплату Марии Семеновны да на случайные заработки в конце года: случается какому-то “бизнесмену”-лавочнику финансовый отчет надо быстренько состряпать. Глядишь, сотня, другая к доходу семьи и прибавится.

– Жить можно, от зарплаты до зарплаты. Вот со школой никак не разберусь…

Снова тревожно прогудело судно: трудно небось отойти от причала ночью – канал узкий, как бы бортом о соседа не удариться…

Дальше будет набившая оскомину история: о поборах и их следствиях.

Школа, куда поступил учиться Володя, была обычной, по месту жительства. В пятом классе классный руководитель на собрании обратилась к родителям: нужно помочь школе. Нужны занавески, нужны новые шкафы, новый стол для учителя. Ремонт бы неплохо за счет родителей сделать. Володя и четверо ребят-одноклассников принесли денег меньше других. Учительница против их фамилии поставила “минус” в журнале. Остальным – “плюсы”. По русскому, который вела классная руководительница, вскоре у Володи появились двойки, а в конце сочинения про лирику Лермонтова рядом с жирной двойкой за грамматику было написано: “Надо меньше бегать за девочками, а больше читать классиков”. Володя возмутился и написал рядом: “Надо больше любить учеников и меньше читать классиков”.

Вскоре выяснилось, что нужно платить за дополнительные занятия по русскому и литературе. Как говорила классная, “за подтягивание”. Надо было платить и за омоновца, который поселился у входа в школу. Ближе к празднику, не смущаясь, объявляли “сбор” на премию руководству школы.

Однажды в восьмом классе отправилась Мария Семеновна в школу. Прямо к директору.

– Здрасьте, говорю директору… Господи, стыдно даже вспоминать, что наговорила!.. В общем, здрасьте, говорю. Я мать Володи. Я по поводу взносов. Каких взносов? – сразу пошла на меня в штыки директриса. У нас, мол, нет никаких взносов. Вы что-то путаете, мамаша. У нас – пожертвования. А я говорю: нет у меня денег на эти жертвы. Я сама жертва нынешней жизни. И зарплата у меня 350 рублей… В чем я виновата? Я говорю: закон знаю – у нас бесплатное среднее образование. Правильно, говорит директриса, бесплатное. Но у нас не простая общеобразовательная школа. Мы постепенно становимся школой-гимназией. Вот устав новый недавно приняли. А вы на собрании были? Не были. Раз вы под уставом не подписались, я вашего сына вообще могу исключить. Посмотрим сейчас в журнале, какие оценки у вашего сына. Алгебра – три, геометрия – три, русский – три, литература – два… Как же он может учиться в десятом с такими оценками. Вам нужно его будет забрать из школы. Знания нынче – деньги. …Я тогда совсем, как говорится, разгулялась: возьми да хлопни кулаком по краю стола. Да нет, мол, у меня таких денег, чтобы по сто рублей в месяц школе отдавать. Директриса на меня посмотрела зло и говорит: “Надеюсь, ваш сын покинет нашу школу в этом году. В десятый класс мы его не возьмем…” Потом я уж не помню подробно, что она вслед мне говорила. Обидно было ужасно… Мой Володька не сахар, но не закоренелый двоечник, слава Богу. И не хулиган. Сами увидите – весельчак и балагур. Но не может он стерпеть, чтобы его унижали и носом тыкали. Тут он на днях дома дверью хлопнул, на меня разозлился. Так я ему такой подзатыльник дала… Всю ночь потом сама не спала.

Мария Семеновна отхлебывает чай частыми глотками, чтобы сбить дрожь в голосе, не выдать набежавшие на глаза слезы.

– Я должна, понимаете, должна дать ему среднее образование. Как бы трудно мне ни было.

С улицы пришел Володя, когда мы допивали по третьей кружке чая. Большой. Белобрысый, веселый. Плюхнулся на табурет, посмотрел на мать и, увидев, что глаза у нее на мокром месте, продекламировал:

– Во глубине сибирских руд храните, мама, гордое терпенье. Не пропадет ваш скорбный труд за трудное мое ученье.

– Вот видите, – с ласковым укором сказала Мария Семеновна. – Шалопай и все тут… Чай будешь пить?

– Буду! Я все – буду!

…Было около одиннадцати, когда я возвращался в гостиницу “Калининград”. С моря дул холодный ветер, моросил дождь со снегом. Погода не для прогулок. В центре, несмотря на непогоду и поздний час, на плохо освещенной аллее, ведущей к университету, у ларьков со спиртным толпились подростки лет по шестнадцать-восемнадцать, суетились пацаны помоложе, улюлюкая и резвясь с девчонками-однолетками. Как мне показалось, многие были в каком-то одурманивающем веселье. Раз пять меня остановили юные стрелки: “Дедушка, дай сигаретку”. А у самого входа в гостиницу парень лет двадцати шепнул на ухо: “Развлечься не желаете?” И глазами показал на стайку девчонок, стоящих чуть поодаль. Девчонкам было лет по пятнадцать-шестнадцать…

Калининград – город сложный, портовый, один из самых неблагополучных в России по правонарушениям среди несовершеннолетних. Пополняют эти ряды бывшие школьники. Исключенные, отвергнутые.

Отчисление из школ в Калининграде стало делом совсем обычным. За прошлый учебный год во многих школах прошли “чистки” от трудных и неугодных подростков. После девятого класса только из трех лицеев было отчислено 109 учеников.

Подросток в 14-15 лет, исключенный из школы, попадает в сложнейшую ситуацию: по Закону о занятости его могут принять на работу только в 17 лет. Нестыковка законов приводит к тому, что школа, действуя на основе Закона “Об образовании”, пополняет ряды несовершеннолетних правонарушителей. Школа избавляется от хлопот учить бедных и трудных детей.

В уставе, например, калининградского лицея ? 23 так и записано: цель лицея – “отбирать и воспитывать одаренную и образованную элиту для региона”. А как же с теми, кого насильственно не допустили в “элиту”? Кем они станут? И уживутся ли в будущем на ниве процветания региона эти две части одного поколения?

Проведенная прокуратурой Калининградской области проверка исполнения Закона “Об образовании” выявила множество нарушений. Зачастую “правомерность” этих нарушений была преднамеренно заложена администрациями школ в уставы учебных заведений. А иной раз фиксировалась в уставах из-за плохого юридического обеспечения школ. Сейчас по требованию прокуратуры уставы учебных заведений приводятся в соответствие с Законом “Об образовании”.

Вот как прокомментировала итоги проверки прокурор отдела по надзору за исполнением законов о несовершеннолетних младший советник юстиции Ирина Клюшнева:

– В школах продолжаются массовые “чистки” от неугодных подростков. После окончания девятых классов в 1998 году не продолжили обучение в 18-м лицее 32 ученика, в 23-м – 61, в 35-й школе – 16, в 49-й – 42 ученика. Добровольно поменяли школу только семь человек, остальные были вынуждены забрать документы по предложению классных руководителей и директоров в связи со слабой учебой детей, обещанием устроить экзамены, намеками на то, что ребенок все равно не будет учиться в десятом классе. Истинные причины ухода завуалированы под личное желание детей и родителей, но на самом деле их правдами и неправдами вынуждают уйти из школы. Практикуется перевод в вечернюю школу. В прошлом учебном году по области таким образом переведено 555 учеников 5-9-х классов и 170 учеников 10-11-х классов.

Родители обращаются в органы образования со своими жалобами устно. На тысячу устных обращений приходится только семь письменных. Родители объясняют это тем, что ребенка будут терроризировать.

Все случаи ущемления прав детей, выявленные проверкой, будут досконально рассматриваться прокуратурой. И я надеюсь, что в прокуратуру будут обращаться не с анонимными заявлениями.

После этих слов прокурора вы понимаете, почему я не назвал настоящей фамилии и имен своих героев. Остальные – себя узнают.

Игорь АФАНАСЬЕВ

Калининград

Из справки о практике прокурорского надзора за исполнением Закона “Об образовании” образовательными учреждениями Калининграда и Калининградской области за 1997-1998 год.

В структуре преступности несовершеннолетних увеличивается доля учащихся школ. За девять месяцев 1998 года 47,8 процента преступлений совершено учащимися общеобразовательных учреждений. 35,7 процента преступлений совершено несовершеннолетними, которые нигде не учатся и не работают.

За первое полугодие 1998 года 677 несовершеннолетних поставлены на учет за совершение общественно опасных деяний.

Продолжаются массовые “чистки” школ от трудных, неугодных подростков.

Становятся распространенными отчисления неугодных учащихся с последующим переводом в вечерние, общеобразовательные учреждения, причем без трудоустройства.

В нарушение требований статьи 19 Закона РФ “Об образовании” распространены отчисления учащихся моложе 15 лет, не получивших основного общего образования, хотя формально это делается по согласию с родителями.

Не все администрации общеобразовательных учреждений соблюдают принцип бесплатности образования, закрепленный в статье 43 Конституции РФ и статье 2 Закона РФ “Об образовании”, а также не соблюдается принцип добровольности пожертвований и целевых взносов физических и юридических лиц, закрепленный в пункте 8 статьи 41 Закона “Об образовании”.

Ряд общеобразовательных учреждений Калининграда и области в соответствии со статьей 45 Закона РФ “Об образовании” оказывают платные образовательные услуги, при этом договоры с родителями учащихся не отвечают требованиям статей 8, 10, 27 Закона РФ “О защите прав потребителей”.

Прокурором Московского района в ходе проверки выявлен факт незаконного взимания платы более двух лет с родителей учащихся школы ? 26 за предоставление образовательных услуг, финансируемых государством. После вмешательства прокурора договоры между школой и родителями были расторгнуты.

Отделом по надзору за исполнением законов о несовершеннолетних в 1998 году выявлено 56 нарушений Закона “Об образовании”, подготовлено и направлено четыре протеста, внесено 15 представлений, направлено в суд одно исковое заявление.