Авенариус: диалоги в мире теней

В первый вечер перед началом работы в Госфильмофонде я шла по улице Авенариуса. Это была красивая и странная улица. По правую руку на середине пути она превращалась в густой лес, полный елей и страхов. По левую шли деревенские дома. Упиралась она в школу, а справа от школы был вход в Госфильмофонд. Эта улица была похожа на того, чье имя носила, – на Георгия Александровича Авенариуса.

«Земную жизнь пройдя до середины…»

18 июня 2023 года исполнилось 65 лет со дня ухода из жизни Георгия Александровича Авенариуса (1903-1958). Последнее десятилетие жизни он провел в Подмосковье, в Белых Столбах. «Земную жизнь пройдя до середины, я очутился в сумрачном лесу…» Эти строки про него, киевского доцента. В середине жизни он потерял все и был вынужден бежать из Киева в Москву, которая позволила ему довести дело жизни до конца…

С фотографии, найденной в папке Фонда Авенариуса, на нас смотрит молодой человек лет двадцати. Белый отложной воротничок, аккуратный пробор в волосах. Студент Киевского кинотехникума строг и элегантен. Еще одно фото – белая рубашка, галстук, фуражка, видимо, фирменная, кинотехникума. На следующей фотографии герою нашей истории лет 30-35, возможно, это уже вгиковский период. И вновь элегантность – строгий костюм и изящный с рисунком галстук…

Мы очень мало знаем о том, кому обязаны огромной коллекцией Госфильмофонда и чье педагогическое, научное наследие сокрыто, как сундук с сокровищами, и не исследовано, не обнародовано.

Темный лес его биографии начался в тот печальный для него 1935 год, когда Авенариуса отстранили от должности заведующего актерской студией и режиссерской лабораторией на Киевской кинофабрике «Украинфильм» и закрыли художественный факультет Киевского киноинститута, где он был деканом. Тогда он, сделав запрос во ВГИК о чтении лекций по курсу «История буржуазного киноискусства» на режиссерском факультете, ждал решения судьбы. По требованию кафедры киноведения ВГИКа он выслал на рассмотрение ее специалистов шесть своих лекций. Лекции понравились, Авенариуса пригласили во ВГИК с нового учебного года. Так Москва получила лучшего знатока «буржуазного» кино, которому после войны доверят отбирать трофейный фонд, привезти его в Москву, пополнить им кинохранилище в Белых Столбах и из него путем создания двух отделов по обработке фонда создать научную организацию. Кроме этого, он оставит потомкам курс истории кино, который он читал в Киеве, Москве, Ленинграде на протяжении всей своей двадцатилетней педагогической деятельности. Курс, поражающий своей глубиной, неисследованный, неопубликованный, но бережно сохраненный сотрудниками бумажного архива Госфильмофонда. Эти написанные печатными буквами (просто каллиграфический шедевр) лекции 1934-1935 годов по истории кино – настоящий клад.

В 1936-1938 годах Авенариус читает лекции студентам ВГИКа и пишет статьи по истории западного кино. Сохранились замечания Михаила Ромма о том, что в период с 1931 по 1949 год Авенариус опубликовал 40 научных работ, отличающихся «системностью изложения и точностью разработки материалов».

В 1939 году Георгия Александровича переводят на работу по разбору фонда и систематизации трофейного кино. Имея доступ к западным картинам, он ведет семинары для работников кино в Московском и Ленинградском домах кино, на киностудии «Мосфильм» и в Комитете кинематографии. Также читает курс истории кино для студентов при Актерской школе киностудии «Мосфильм». В это же время он пытается защитить кандидатскую диссертацию о французской творческой группе «Авангард», но защиту проваливают «ввиду отсутствия педагогической деятельности». ВГИК хотел помочь в защите и вновь предоставил Авенариусу возможность педагогической деятельности в своих стенах. 31 марта, в конце учебного года, Авенариус начинает семинар по западному кино на четырех основных факультетах ВГИКа. Но через три месяца начинается Великая Отечественная война…

После войны Авенариус получает направление от командования штаба фронта в Германию для отбора и систематизации трофейных картин. Он пополняет коллекцию Госфильмофонда, привезя из Германии десять тысяч кинолент. В пять раз больше, чем было до этого в кинохранилище. Вернувшись из Германии, Авенариус продолжает преподавать во ВГИКе, в 1946‑м защищает кандидатскую. В 1948‑м он возглавит иностранный отдел Госфильмофонда и откроет новую страницу своей научной и педагогической деятельности. Он напишет огромное число научных статей, воспитает плеяду научных работников. Будет популяризовать историю кино, выступая по телевидению с циклом передач «Из истории заграничного кино», напишет книги о Ренуаре и Чаплине…

Конечно, его гонители были правы, Георгий Александрович любил западное кино, ведь он был эстет, этот декадентствующий киевский доцент, никогда не выходивший на люди без галстука и свежей рубашки. Он жил в гостинице для сотрудников фонда и редко покидал любимые Белые Столбы… Он даже умер по-декадентски. Подавился кусочком яблока, когда отдыхал в своем номере после работы.

«Бывают странные сближенья…»

С 2008 года я преподаю детям историю кино. И особое внимание уделяю творчеству Чаплина. Каждый курс у пятиклассников я начинаю с немого кино. Георгий Александрович написал о Чаплине много очерков, которые вылились в книгу. Человек, который понял абсолютный гений Чаплина, его кредо «Смейся, чтобы не плакать», достоин самого глубокого изучения его педагогического наследия… Ну что ж, приступим.

В моих руках рукопись, написанная каллиграфическим печатным почерком. Читаю на обложке: «Программа лекций по дисциплине «История киноискусства» для художественного факультета ГИКа на 1935-36 учебный год. Курс разсчитан (орфография сохранена автором. – Прим. ред.) на 100 академических часов».

На красном форзаце архивный номер: А279. Рукопись пожелтела, но отлично читается. Во вступлении Георгий Александрович дает определение истории киноискусства «как истории специфических форм познания социальных конфликтов действительности, специфических форм классовой борьбы». История киноискусства предстает «как история борьбы классов, осуществленной в борьбе классовых стилей».

Удивительно актуальное определение киноискусства как отражения классовой борьбы. Последние призеры ведущих кинофестивалей – социальные ленты, в которых обозначенная Авенариусом классовая борьба становится основным конфликтом, двигателем действия. В «Паразитах» Пон Чжун Хо, получивших Золотую пальмовую ветвь в 2019 году, острый контраст между жизнью среднего класса Южной Кореи и «подпольной» жизнью тех, кто его обслуживает. «Земля Кочевников» Хлои Чжао получает в 2020‑м Золотого льва в Венеции, три статуэтки «Оскар» и два Золотых глобуса. Речь идет о странствиях в трейлере по Америке в поисках работы нищей бездомной безработной пожилой американки. Казалось бы, острая социализация кинематографа двадцатых годов нашего столетия подтверждает верность марксистской формулировки истории киноискусства как искусства отображения классовой борьбы, данной Авенариусом 90 лет назад во вступительной статье к лекциям для студентов Киевского киноинститута. Но идем дальше.

В разделе «Периодизация истории кино» Георгий Александрович дает следующие периоды предыстории кино­искусства:

а) античный период. История развития театра теней в Древних Греции и Египте (Елевзинские таинства и пр.);

б) феодальный период истории развития театра теней в Средние века (театр пантомимы, commedia dell‘arte, театр иезуитов и пр.);

в) буржуазный период (до революции 1848 года): театр пантомимных мелодрам, театр Робертсона и пр.

Как видим, глубина подхода обозначена уже в этом разделе периодизации. Курс истории кино традиционно начинается с изобретения фотографии, с упоминания стробоскопа, волшебного фонаря и театра теней. Но уж точно не с Елевзинских таинств Древней Греции. Эти тайные мистерии совершались в Греции за полторы тысячи лет до Рождества Христова, следовательно, с возрастом кино, который мы привыкли отсчитывать с даты открытия стробоскопа, решительно расходятся.

А если говорить об упоминаемом Георгием Александровичем театре теней, то мы уходим еще на два века назад. Театр теней зародился в Китае за 200 лет до начала празднования Елевзинских таинств, за 1700 лет до нашей эры.

Театр теней, как мы знаем, представляет собой некое полотно, на которое направлен свет, и коллекцию фигур, выполненных из картона, бумаги, кожи, которые с помощью палочек двигаются по этому полотну. В принципе это можно считать предтечей кино в том смысле, что тут тоже есть экран, свет, который на него направлен, и одноцветные темные фигуры, которые движутся в соответствии со сценарием.

Что же касается театра пантомимы, то этот вид искусства, на мой взгляд, куда ближе к кино, нежели театр теней. Живой человек, совершающий движения без слов, – это младший брат великого немого.

Как известно, в начале изучения любой науки главное – разобраться с определениями. Движущийся обман – вот что такое кинематограф в его изначальном, корневом значении. Его поклонники – это наблюдатели за иллюзией, свидетели сновидений, искатели блуждающих теней. Суть кинематографа тут становится очевидной, обнаженной. Это те «пять минут чистого кино» (название авангардного фильма Анри Шометта 1929 года), которые есть в каждом хорошем фильме, например, взгляд Чаплина, вопрошающий незнакомку в «Огнях большого города», примет ли она его после его обмана, – это и есть суть, естество и тайна кино. А никак не вскрытие социальных конфликтов. Авенариус писал это, потому что иначе ему нельзя было бы читать свои лекции. Он обманывал, чтобы рассказать об искусстве движущегося обмана. Но кто обманул судей кинофестивалей сегодня? Что есть от магии кино в «Паразитах» и «Земле кочевников»?

Карнавалы, цирки, бродячие театры – вот праотцы кинематографа. Фокусники и чревовещатели, заклинатели змей и медиумы, все эти дети Луны – вот истинные предтечи кинематографа, движущихся картинок, за которые мы отдаем свои последние червонцы, чтобы быть обманутыми на полтора часа. И брат наш Буратино сидит в зале рядом с нами, а с той стороны экрана плачут Мальвины и Пьеро, считает свои барыши вечный бог-отец всех продюсеров Карабас-Барабас…

Спиритические сеансы, глотатели огня, вся эта шарлатанская компания – братья и сестры кино, и те режиссеры, кто это понял, создали свой киноязык. Феллини с его метафорой карнавала как символа жизни, с его любовью к цирку, с его роскошной лентой «Дорога», Вуди Аллен с его «Магией лунного света» и «Проклятием нефритового скорпиона», где герои разоблачают гипнотизеров и иллюзионистов, бесконечные игры с переходами в разные миры в картинах Дэвида Линча – все это и есть суть кино.

Те, кто овладел этой магией, выше законов причины и следствия, логики и развития конфликта. Обман не подчиняется закону. Он может только пугать, обволакивать, очаровывать и сбивать с толку. Смех, сострадание и страх – вот его слуги. Зритель идет в кино за этим. Он хочет быть напуганным, он хочет сострадать, хочет смеяться.

…Авенариус оставил после себя незаконченный уникальный труд по истории кино. Его необходимо издать. Это будет лучший учебник о кино первой половины ХХ века. Учебник второй половины ХХ и начала ХХI века еще предстоит написать тем, кто пойдет по той же дороге, которую когда-то выбрал для себя доцент киевского университета, – дороге отречения и любви.

Веста БОРОВИКОВА, ведущий специалист отдела исследований Госфильмофонда России