Юрий Поляков: Нашему народу не повезло с интеллигенцией

Думается, писатель Юрий Поляков не нуждается в особом представлении. Тот, кто читал однажды “ЧП районного масштаба” или “Сто дней до приказа”, сразу поймет, о ком речь.

– Юрий Михайлович, не так давно на экран вышла картина по вашей повести “Небо падших”, в киноверсии – “Игра на вылет”. Что испытывали, придя на премьеру?
– С удовольствием смотрел, интересно было. Это же фильм, и он мне нравится безотносительно авторства. Вот “Сто дней до приказа”, поставленный по моей повести, смотреть не могу. Не нравится.

– Вы участвовали в создании нашумевшего фильма “Ворошиловский стрелок”. Критика назвала его агрессивным, подстрекательским, потакающим низменным чувствам, провокаторским. Авторы этого хотели?
– Наш мир сегодня вообще странно устроен. Когда российский режиссер снимает на государственные деньги фильм про один день Гитлера – это считается очень здорово. Зато искренняя заинтересованность в судьбе своего Отечества воспринимается иначе – не комильфо, дурной тон.
В “Ворошиловском стрелке” на нашем жизненном материале сделано то, что американцы давно делали и делают. Если есть конкретное зло и оно тебя коснулось, а родное американское государство тебе не помогает, ты имеешь право взяться за оружие и наказать обидчика. Причем наши критики и публицисты захлебывались от восторга, когда с перестройкой у нас пошли такие фильмы. И вот российский режиссер снимает фильм, в общем-то, по классическому американскому сюжету. Только не в законах детектива, когда никого не жалко и кровь льется большими тоннами, а как нормальную реалистическую картину, с хорошо прописанным бытом, с хорошими актерскими работами. Конечно, глядя такой фильм, российский обыватель вспоминает свои собственные обиды. Кулаки у него сжимаются. Главное там – столкновение человека с властью. Герой берет оружие, когда власть отталкивает его на всех уровнях. Отказывается от своих обязанностей перед гражданином.
Другой момент – люди, формирующие сегодня общественное сознание, по моему разумению, вызывающе, демонстративно непатриотичны. Это вообще одна из главнейших проблем нашего нынешнего общества. У нас есть население, которое ориентируется на одни ценности, живет в одном мире. И есть слой людей, формирующих общественное сознание, но живущих в некоем виртуальном пространстве, – это телевидение, радио, газеты. Их взгляды не соответствуют взглядам реального большинства на жизнь, на мир. Получается, то, что внизу, где миллионы, – плохо, неправильно. То, что наверху, где тысячи, – хорошо и правильно. И наоборот. Поэтому и наш фильм в СМИ оценивали не с точки зрения миллионов людей, о которых фильм рассказывает и для которых сделан, а именно с точки зрения противоположной. Понятно, в их системе ценностей этот фильм – вредный. Вдруг герою Ульянова начнут подражать!

– Сколько лет знаем писателя Полякова, и всегда видим – он человек, пишущий прозу беспокойную. Вы в литературе терапевт или хирург?
– Наверное, все же невропатолог. Культура – нервная система нации, а все болезни, как известно, от нервов. И чем раньше искусство диагностирует нервный недуг общества, тем лучше. Но, к сожалению, в нашей российской цивилизации так принято, что искусство все предупреждает, а власть все не прислушивается. Такая наша вековая традиция. Так проворонили октябрьский кризис, кризис советской цивилизации. А искусство десятилетия назад начинало бить тревогу, но все списывалось на зловредность творческой интеллигенции, которая хочет только плохое видеть.

Досье

Юрий Поляков родился в 1954 году в Москве. Окончил Московский областной педагогический институт (факультет русского языка и литературы). Кандидат филологических наук.
В 1988 году стал лауреатом премии “Литературной газеты” в области публицистики. Сегодня он главный редактор “Литературки”.
Известность Юрий Поляков приобрел в январе 1985 году, необыкновенно смелой по тем временам “предперестроечной” повестью “ЧП районного масштаба”, опубликованной в “Юности” и посвященной “комсомольским работникам” времен “развитого социализма”.
“Острыми” были и последующие его повести – “Сто дней до приказа” (1987), “Апофегей” (1989), “Демгородок” (1993).
Как сценарист Юрий Поляков принимал участие в работе над фильмом Станислава Говорухина “Ворошиловский стрелок”.

– Сегодня есть целое поколение людей, которое выросло с комсомолом, “не рассталось с комсомолом”. Хорошо это или плохо – другой вопрос, но что испытывали вы, в чьей жизни тоже наверняка был комсомол, когда “замахивались” на устои в “ЧП районного масштаба”? Сами ожидали такого резонанса?
– Такой реакции, конечно, не ждал. Хотя и “ЧП”, и “Сто дней” шли к читателю довольно долго: “ЧП” – пять лет, “Сто дней” – семь. Но дело ведь в том, что я ни на что не замахивался, просто пытался продолжать традиции русского критического реализма, вот и все. Но его у нас в те годы было слишком мало. Был, конечно, замечательный писатель Трифонов, еще несколько прекрасных имен можно назвать, но все равно не слишком много. Я же в своих ранних повестях, которые, если пользоваться терминологией критики XIX века, были достаточно “физиологичны”, писал о тех реальных процессах, духовных, не знаю, политических, социальных, которые шли в обществе. Кем были герои “ЧП”, почему я написал об этих людях? Они были тем типом чиновников – значения не имело: в комсомоле, профсоюзах или партии, – которые потом сдали всю эту государственную систему, понимаете? Вот о чем, по большому счету, повесть. Появились люди, для которых возможность карьеры, служебной ступеньки вверх оказалась важнее судьбы целого государства. Кстати, точно так же сдали когда-то и российскую империю, хотя теперь кто-то и иначе считает. Более того, кто-то теперь думает, что ее не нужно было сдавать, сейчас эти умонастроения очень сильны. А еще лет через пять кто-нибудь непременно заявит, что и советскую власть не надо было сдавать. Перестроить, усовершенствовать, но ни в коем случае не отказываться от нее. А тут вот люди, которые ради карьеры и личного благополучия совершенно спокойно позволили это сделать, разрушить то, чего не строили.

– Вы таких людей знали?
– Я и сейчас их знаю, писал же с натуры. Обычно это люди без принципов, главное для них – личный успех, неважно за счет чего. Вот о них я и писал, и тот, кому нужно, это прочитал.

– Вообще, Юрий Михайлович, странная какая-то вещь получается. Теперь только и слышишь: господа, не пора ли, наконец, научиться любить себя. Все благосостояние западных людей на этом строится…
– Не надо смешивать разные вещи. Была народная низовая культура с любовью к своей стране, ее мироустройству, быту. И она жила в гармонии с тем бытием, в котором существовала. И была интеллигенция – ее еще называли прослойкой, сначала дворянской, потом разночинной, потом советской, – которая любила свое понимание мироустройства. Это всегда было одной из проблем России, и сейчас то же самое: нынешние либералы уже рыдают по поводу того, как им тяжело живется. Но, постойте, вы же сами это устроили, нынешняя Россия – ваше собственное детище, к кому претензии.

– Стало быть, за то, что сегодня происходит в стране, вы лично ответственности не несете?
– Как я могу не нести ответственности, если все взаимосвязано? Но хочу сказать: всегда был против той модели реформирования страны, которую приняли. И в отличие от нынешних политиков, делающих вид, что все в порядке, могу предъявить свою публицистику, начиная с 87-го года. Кому-то сегодня не хочется вспоминать написанного им тогда, но мне не стыдно, я включаю публицистику в собрание сочинений, да отдельные книжки выходили. Даже название одной, на мой взгляд, говорит само за себя: “От империи лжи к республике вранья”, вторая называлась “Порнократия”. Так что читатель может убедиться, что многие вещи, от которых я предостерегал общество, к сожалению, стали реальностью.

– Вам не кажется, что сегодня есть две России: одна – с разборками либералов и власти, и другая, чаще всего провинциальная, где люди хотят просто жить, детей рожать, счастливыми быть? А все эти дебаты им “до лампочки”?
– Совсем не надо ехать в провинцию. Москва на 80 процентов состоит из таких же людей. Я сам выходец из рабочей Москвы, вырос на окраине, в общежитии, и мой взгляд на многие вещи сильно отличается от мнения моих друзей, выросших в семьях цековских работников или крупных деятелей культуры, обслуживавших именно советскую власть. Мне потому и удивительно, что как раз они потом и стали ярыми антисоветчиками. После того как учились в элитных школах, вузах и так далее. У меня как человека, которому пришлось пробиваться, совсем другое отношение к минувшей эпохе, более светлое. Потому и не могу понять многих вещей. Стоит страна, например, на учителях, получающих нищенскую зарплату, на библиотекарях. Но это же надо было додуматься нашему министру Швыдкому, с которым я в свое время был членом бюро Краснопресненского райкома комсомола, взять и именно библиотекарей лишить льгот по оплате коммунальных услуг, которые они всегда имели, сделать это в такое тяжелое время.
Вот и получается, что люди, которые все эти годы кормились на разрушении, живут по совсем другой психологии. Проблема состоит в том, что интеллигенции надо изменить отношение к собственному народу, тут главный конфликт. Кто-то считает, что стране и интеллигенции не повезло с народом, мне же кажется, что стране и народу не повезло с интеллигенцией. Кто спровоцировал власть на совершенно непонятные, непродуманные реформы, воровские реформы? Интеллигенция, причем в основном творческая, своей эмоциональностью она вовлекла власть в это дело. А теперь ушла в сторону и уже начинает отмежевываться от Ельцина, которого на своих плечах внесла в Кремль. Мне смешно, когда кто-то, приложивший руку к созданию ельцинского режима, все еще продолжает требовать покаяния от коммунистов. Сам-то когда будешь каяться? Да никогда, ему же не повезло с народом…

– Знаете, когда смотрел картину “Игра на вылет”, поставленную по вашей повести, то поймал себя на мысли, что ничего вроде не меняется, все остается, только становится более респектабельным, что ли.
– Повесть “Небо падших”, по которой снят фильм, – о “новых русских” и об их, если хотите, драме тоже, потому что среди них есть люди по-своему совестливые, талантливые. Но они историей поставлены в ситуацию, когда построить собственное благополучие можно только в ущерб державе.
Для русских людей с самого начала были заданы такие правила игры, и они по ним играют. Одному как с гуся вода: наворовал, уехал, и наплевать ему на Россию и забыть. А есть другие, которых изнутри гложет, современные Фомы Гордеевы, – они переживают эту трагическую раздвоенность. А что неправедные деньги приводят к разнузданности, так это еще в античной литературе описано. Не зря же прежние наши купцы в конце жизни старались вложить их в богоугодные дела – понимали, что богатство, когда вокруг столько бедных и сирых, с точки зрения православия тоже грех, хоть и небольшой.
Другое дело, что в повести и картине вся эта разгульность новорусская показана все же в рамках допустимого. Я принципиальный противник нецензурной брани и физиологии в прозе или на экране: если не можешь с помощью допустимой лексики вызвать у читателя нужные ассоциации, значит, тебе не прозу писать, а менять профессию. Профессионал тем и отличается от дилетанта, и в кино то же самое. Искусство оперирует символами, а покажи то, что на самом деле иногда бывает в жизни, так такое вылезет…
Алексей АННУШКИН