Все течет, все изменяется? Новаторство в педагогике

Что может быть традиционнее, чем школа? Учителя, классы, уроки, расписание, тетради, отметки, домашние задания. Однако то, что сегодня кажется нам самым обыкновенным, в свое время произвело настоящий переворот устоявшихся представлений и вызвало немало нареканий у консерваторов.

Начало начал

Поросший редкой растительностью склон, странные человеческие фигуры в звериных шкурах, камни, кости, нечленораздельные звуки, и вдруг… «Завтра родителей к директору!» Что происходит? Урок в доисторической школе (Ералаш «Миллион лет назад, или Как появилась человеческая речь», №53, 1985). Почему нам так смешно? Да потому, что в первобытном обществе никаких школ не было, это известно даже детям. Учиться нашим далеким предкам приходилось непосредственно в гуще событий, а от успешности обучения зачастую зависела их жизнь.

Знаете ли вы, где и когда появились первые школы? Произошло это довольно давно, почти 5 тысяч лет назад, в Древнем Шумере. Изобретение письменности дало мощный толчок к развитию науки и искусства. Записи на глиняных табличках помогали учитывать имущество, планировать и контролировать хозяйственную деятельность. Нужны были грамотные специалисты, их подготовкой занялись учебные заведения – эддубы, «дома табличек». Сначала школы были совсем немногочисленными, ведь один человек должен был и управлять эддубой, и изготавливать таблички-образцы, и следить за порядком, и проверять, как ученики выполнили задания. Постепенно эддубы росли: появился управитель – уммиа, «отец», ему помогал «старший брат» и специальный наблюдатель за порядком и дисциплиной (что входило в его функции, ясно из названия должности – «владеющий плетью»). Учебные предметы стали преподавать разные учителя.

Множество табличек, написанных учениками, сохранилось и по сей день, из них можно узнать, что и как изучали шумерские школьники. Сначала они осваивали чтение, письмо и счет (для этого нужно было выучить множество клинописных знаков), а затем переходили к поучительным историям и мифам. Главным было именно запоминание, ученики зубрили наизусть столбцы терминов, тексты, задачи с решениями и повторяли их множество раз. Однако зубрежка была не единственной формой обучения, учителя разъясняли значение трудных слов и текстов, вели беседы, организовывали диалоги – споры учеников в парах.

Каждый выпускник школы должен был бегло читать, грамотно писать, знать четыре арифметические действия, логарифмы, способы извлечения корней (квадратного и кубического) и обряды жертвоприношений. Кроме того, он должен был уметь сочинять стихи, петь и играть на музыкальных инструментах, выдвигать разумные, обоснованные суждения по различным поводам, измерять земельные участки, делить имущество по закону и многое другое. В зависимости от профиля будущие специалисты изучали астрономию, медицину, металлургию, земледелие, торговлю, право, философию, искусство или религию. В хранилищах эддубов постепенно накапливались десятки тысяч табличек по самым разным вопросам – настоящие библиотеки; самые большие были собраны в Ассуре и Ниппуре. Там же, в Месопотамии, появилась и первая специальная учебная литература: таблички-словари, таблички-хрестоматии, методические пособия для наставников. За тысячу лет до нашей эры в эддубах обучали не только юношей из знатных семей, но и детей ремесленников и торговцев, и даже девушек.

В другом государстве древности – Египте – тоже были школы, в которых детей учили читать и писать: «Пиши рукой своей, читай устами своими, советуйся со знающими больше, чем ты. Упражняйся в этом деле, и найдешь ты его [полезным] после [наступления] старости. Счастлив писец, искусный в деле своем, владыка [обучения]. Будь настойчив в работе ежедневно, и ты овладеешь им [своим делом]. Не проводи ни одного дня в безделье, иначе будут бить тебя. Уши юноши на спине его, и он внемлет, когда бьют его. Пусть внемлет сердце твое тому, что сказал я, – будет это полезно тебе. Обучают обезьян танцам, объезжают лошадей. Помещают коршуна в гнездо и за крылья ловят сокола. Будь настойчив в получении советов! Не ленись! Пиши! Не поддавайся пресыщению [письмом], отдай ты сердце и внимай словам! Найдешь ты их полезными» (перевод М.А. Коростовцева).

Египетские «тетради» для упражнений – это полированные пластинки известняка, разграфленные в линейку или в клетку. После того как ученик приобретал достаточный навык в написании иероглифов, ему позволяли красными и черными чернилами писать на драгоценном папирусе. Старшие ученики изучали основы наук: астрономию, арифметику, геометрию, географию и медицину. Особое место в Древнем Египте занимали царские школы, где вместе учились дети фараонов и высшей знати. Их дополнительно обучали языкам других народов и переводу древних текстов.

Все выпускники древнеегипетских школ должны были знать священные тексты, законы, правила вычислений, историю, географию и разбираться в основах техники. Пьер Монте в книге «Египет Рамсесов» перечислил несколько вопросов, которые писец Хори задавал коллеге, желая уличить его в невежестве: «Каков рацион войска на марше? Сколько нужно кирпичей для постройки платформы заданных размеров? Сколько нужно людей для перевозки обелиска? Как поставить на пьедестал колоссальную статую? Как организовать военную экспедицию?» Если таковы были обычные требования к писцам, то следует признать их очень эрудированными и компетентными людьми!

Новации

В Древнем Шумере появились: школа (как образовательное учреждение), школа (как специализированное помещение для регулярных занятий), учителя, учебные предметы, домашние задания, профили обучения, библиотеки, учебные пособия (словари, хрестоматии, методические рекомендации преподавателям).

В Древнем Египте придумали тетради в линейку и в клеточку, учебные заведения подразделялись на школы писцов, врачевателей, служащих, жреческие и царскую школы.

Кто в школе хозяин?

Во всех европейских странах средние учебные заведения называются практически одинаково, потому что вместе с формой обучения было позаимствовано и греческое название – «школа». Однако сами греки учебные заведения называли словом [дидаскалейон], а [схолэ] первоначально означало праздность, отдых, свободное время и только потом – занятие на досуге, ученую беседу. Из Древней Греции к нам пришли и многие другие педагогические термины. Сегодня науку о закономерностях обучения по-прежнему называют дидактикой, зато значение слова «педагог» изменилось: раньше так называли раба, сопровождающего ребенка на занятия, а теперь – преподавателя. Из названий греческих учебных заведений: Ликей, Академия, Мусеум и Киносарг только последнее не стало нарицательным; от остальных произошли «лицей», «академия», «музей», а от общего наименования «гимнасий» – слово «гимназия».

Строго говоря, никакой единой Греции в античные времена не было, просто для удобства рассказчики часто объединяют под общим названием полисы, древнегреческие города-государства, самыми известными из которых были Афины (центр Аттики) и Спарта (центр Лаконики). Образ жизни афинян и спартиатов разительно отличался, первые превозносили красоту и истину, а вторые – силу и доблесть. Во всех учебниках по педагогике вы найдете противопоставление афинской и спартанской образовательных систем, но сейчас хотелось бы указать на ряд важных черт, их объединяющих.

Во-первых, несмотря на то что ни в одном из писаных законов не было указано, что образование является обязательным, среди свободных граждан обоих государств не было неграмотных. Родители считали своим долгом обеспечить детям возможность учиться.

Во-вторых, в обоих полисах обучение разделялось на начальное, среднее и высшее и имело четкую возрастную периодизацию. До 7 лет детей воспитывали в семье, с 7 до 14 они получали начальное образование, 1-2 года основное внимание уделялось физической подготовке, еще 2 года – эстетической, религиозной и политической. С 18 до 20 лет юноши обучались в школе всадников – эфебии, где продолжалось их военное и политическое воспитание. Программы обучения в обоих городах были похожи. Не только воинственные спартиаты, но и покровители искусств афиняне упражнялись в пятиборье: подростки должны были хорошо бегать, прыгать, бороться, метать диск и копье; о неграмотных в Аттике говорили: «Он не умеет ни читать, ни плавать». А суровые жители Лаконики отнюдь не пренебрегали песнями и танцами, как и в афинских кифаристах, в спартанских агеллах немало времени отводилось мусическим занятиям.

В-третьих, родители не возражали против физических наказаний своих детей. В Афинах дело ограничивалось тем, что время от времени на занятиях учитель пускал в ход палку, но в Спарте на испытании-агоне всех подростков публично секли у алтаря Артемиды Ортии, самые выносливые переходили на следующую ступень, менее стойкие – погибали.

И, наконец, четвертое (и самое важное), сходство заключается в том, что оба государства взяли образование под свой контроль. Содержание школ и оплата труда преподавателей перестали быть частным делом их основателей, а перешли в ведение властей полиса. Начальное и среднее образование были доступны всем, а более высокие ступени – только самым способным и, увы, самым богатым.

У соседей в Древнем Риме образование ценилось очень высоко, поскольку давало возможность молодому человеку сделать карьеру и добиться положения в обществе. Римская школа являлась почти точной копией греческой, возможно потому, что свободные граждане империи считали для себя зазорным там преподавать, и учителями преимущественно становились приезжие греки, рабы или вольноотпущенники.

До наших дней дошел учебник времен поздней Римской империи, в котором подробно изложены предметы, изучавшиеся в школе. С нашей, современной точки зрения, обучение абсолютно гуманитарное. После завершения курса у грамматика ученики переходили к ритору, который с помощью долгих упражнений в красноречии готовил своих подопечных к публичным выступлениям. Темы следовало выбирать как можно более необычные, изысканные и далекие от реальности. Неудивительно, что философ Сенека с горечью замечал: «Мы учимся не для жизни, а для школы». При императоре Августе зал для выступлений ораторов стал называться аудиториумом, преподаватель красноречия – профессором, возвышение, с которого он вещал, – кафедрой, а сама речь для группы учеников – лекцией.

Учитель Горация Луций Орбилий Пуппил из Беневента в книге с говорящим названием «Горемыка» жаловался на обиды, доставляемые учителям пренебрежением и надменностью родителей. Но и сам он отличался таким суровым нравом по отношению к своим воспитанникам, что заслужил прозвище Плагозус, т.е. Драчливый. Домиций Марс писал:

Те, которых Орбилий бивал и линейкой, и плеткой…

Но не все учителя были таковы. Тот же Гораций вспоминал, что некоторые из них угощали учеников печеньем и делали им маленькие подарки за успехи в учебе. Скорее всего, речь идет о частных школах, в которых обучали детей состоятельных родителей. Известно, как Марк Фабий Квинтилиан (автор педагогического руководства «О воспитании оратора») для сына крупного афинского землевладельца Герода Аттика «оживлял» азбуку: вешал буквы на дощечках из слоновой кости на спины рабов и заставлял их проходить по очереди. Светоний писал, что вольноотпущенник Марк Веррий Флакк, обучавший внуков принцепса, «чтобы развить способности учеников, имел обыкновение устраивать состязания между ними, подбирая равных по дарованию, причем предлагал не только предмет для сочинения, но и награду для победителя; наградой бывала какая-нибудь древняя книга, прекрасная или редкая».

Вообще в Риме было множество частных школ, но со времен императора Веспасиана (того самого, который ввел налог на общественные уборные и попутно заметил, что деньги не пахнут) государство постепенно взяло на себя заботу об образовании, оплачивая содержание школ и работу учителей. Марк Туллий Цицерон восклицал: «Какой иной большой и лучший дар мы можем предложить государству, как не тот, чтобы обучать и образовывать юношество, особенно при настоящих нравах и в наше время, когда юношество так испорчено, что его нужно обуздывать и сдерживать общими силами».

В Древней Греции появилась возрастная периодизация обучения, в Спарте практиковались общественные интернатные формы, а в Афинах огосударствление школ позволило перейти к обязательному начальному, а затем и среднему образованию, но высшие ступени обучения по-прежнему были доступны лишь избранным.

Древний Рим ввел в школьную практику учебники, учителя начали использовать принцип наглядности и ввели поощрение за успехи в учебе.

Сколько будет

в баллах?

Понять иностранцев иногда бывает совсем непросто, сложности возникают самые неожиданные. Например, отличники в Германии хотят получить не funf (пятерку), а eins (единицу). Почему? Придется вспомнить монастырские школы.

Средние века в Европе были отмечены общим упадком культуры, многие достижения античности канули в Лету, не миновала эта участь и образование. В немногочисленных школах, в основном монастырских, преподавание велось схоластично (обратите внимание, корень все тот же, «схол», но в него опять вложен иной смысл – «оторванное от жизни умствование»; еще Цицерона римляне назвали схоластиком за его увлечение греческой философией, указывая, что за теорией он забыл о важности практики). Ученики зубрили «Суммы», всеобъемлющие компендиумы по тому или иному вопросу на латыни. Вершиной обучения считалась способность дословно повторять за учителем отдельные слова, фразы и целые тексты.

На гравюрах двухтомного «Иллюстрированного атласа истории школы и образования» (Bilderatlas zur Schul-Und Erziehungsgeschichte) Роберта Альта, заведующего кафедрой педагогики Гумбольдтского университета в Берлине, средневековые учителя все до единого в одной руке держат книгу (источник знаний), а в другой – розги. Традиция физических наказаний учеников восходит к седой древности, учителя секли учеников тысячи лет: в Шумере, Египте, Греции, Риме. Но монахам язычники не указ! Подтверждение правоты воспитательных мер следовало найти в священных книгах христианства, это удалось без особых затруднений. В Ветхом Завете Соломон поучал: «Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына; а кто любит, тот с детства наказывает его». (Притчи 13:25). И в Новом Завете Св. Апостол Павел говорил о том же: «Есть ли какой Сын, которого бы не наказывал Отец?.. Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью, но после наученным через него доставляет Мирный Плод Праведности» (К Евреям 12:7,11). Но была одна загвоздка – наказывать детей следовало не учителям, а родителям. И у этой проблемы нашлось изящное решение: учителя начали оценивать успехи в учении и делить учеников на группы по успеваемости. Те, кто учились лучше, попадали в первую, а те, кто хуже, – в последнюю. Успешные ученики пользовалась рядом преимуществ и привилегий. Отстающие могли улучшить свои результаты и перейти в более высокий разряд. Номера групп постепенно превратились в отметки – числа, свидетельствующие об уровне усвоения школьником программы.

Отметки отнюдь не отменили школьные наказания, а только переложили часть ответственности на родителей, чтобы они сами решали, какие меры им следует принимать к своим нерадивым чадам. Именно так появились немецкие единицы.

В школах средневековой Европы было разработано несколько способов оценивания образовательных результатов, появились рейтинги успеваемости и балльные отметки.

Классы, уроки, программы

Ренессанс – это не просто возвращение к идеалам Древнего мира. Произошла переоценка ценностей, мерилом всех вещей снова стал человек, его жизнь, идеи и достижения. Было очевидно, что учить людей следует иначе. И, разумеется, новатор нашелся, не мог не найтись! Ян Амос Коменский, чешский философ и педагог-гуманист, по праву назван «отцом современной педагогики». Все его нововведения трудно даже просто перечислить.

По собственному желанию он поступил в латинскую школу, но мало что приобрел и с тоской вспоминал о своем обучении: «Среди многих тысяч и я также являюсь одним из несчастных, у которых жалким образом погибла прекраснейшая пора – весна всей жизни, цветущие годы юности – из-за того, что они были растрачены на схоластический вздор».

На собственном опыте испытавший неэффективность старой модели, Коменский пришел к мысли о необходимости реформ. Он утверждал, что все люди способны к познанию, и требовал обеспечить простому народу доступное образование. Впервые в истории педагогики он сумел выстроил дидактику как особую науку, принципы которой – наглядность, постепенность, подражание, упражнение – предполагали не зубрежку, а осмысленное постижение законов природы и рациональное закрепление полученных знаний. Главный труд его жизни в соответствии с требованиями того времени назывался довольно витиевато: «Великая дидактика, содержащая универсальное искусство учить всех всему, или верный и тщательно обдуманный способ создавать по всем общинам, городам и селам каждого христианского государства такие школы, в которых бы все юношество того или другого пола, без всякого где бы то ни было исключения, могло обучаться наукам, совершенствоваться в нравах, исполняться благочестия и таким образом в годы юности научиться всему, что нужно для настоящей и будущей жизни, кратко, приятно, основательно; где для всего, что предлагается, основания почерпываются из самой природы вещей; истинность подтверждается параллельными примерами из области механических искусств; порядок распределяется по годам, месяцам, дням и часам, наконец, указывается легкий и верный путь для удачного осуществления этого на практике». Уф-ф! Как говорится, ни убавить, ни прибавить!

Коменский считал, что правильно построенная дидактика важна для родителей, которые, не зная, чего им ждать от своих детей, напрасно нанимают разных учителей, меняя их, обращаясь с нелогичными просьбами и задабривая подарками, в то время как правильный метод безошибочно должен привести к желанному результату. Кроме того, дидактика нужна учителям, большинство из которых совершенно не представляют, как надо учить, и поэтому, исполняя свой долг, мучают себя и истощают учеников, стремясь достигнуть успеха то тем, то другим способом, теряя время и силы. По мнению Коменского, польза дидактики для учеников заключается в том, что они могут учиться без трудности, скуки, окриков и побоев, как бы играя и шутя, а школы при правильном методе обучения станут домами наслаждения и удовольствия, и тогда вследствие непогрешимости метода из любого ученика выйдет ученый, и научные занятия всегда будут процветать. Вершиной достижений научной дидактики Коменский считал пользу для государства. Государство должно заботиться о воспитании юношей, ибо «виноградные лозы никогда не принесут полезного плода, если за ними не было хорошего ухода».

Девизом Коменского стало изречение «Omnia sponte fluant, absit violentia rebus» (пусть все вольно течет, пусть не будет в делах принуждения). Он считал, что человек, как микрокосм, носит в себе все существующее в мире, и правильное обучение – это лишь развитие того, что в сжатом виде уже находится внутри ученика. Учитель – не господин, а слуга; он должен мягко и умело пробудить и поддержать природное влечение, укрепить активную самодеятельность ученика. Поскольку познание слов без познания вещей решительно ничего не стоит, и даже вредно, следует изучать непосредственно вещи и не предлагать ничего непонятного для заучивания на память.

Великий реформатор Ян Амос Коменский мечтал о преемственности всех ступеней единой, стройной системы школьного образования и потому определил образовательный стандарт содержания обучения для первых трех ступеней (кроме академии) и предложил завершать образование путешествием. Он хотел доступности образования для народа и требовал в начальной школе учить детей на родном языке. В латинской школе он предложил разделить обучение на шесть классов для учеников одного возраста, в каждом из которых определенный учебный предмет в заданном объеме должен был преподавать только один учитель, и смело ввел в курс обучения естественно-научные дисциплины (физику, географию, основы физиологии) и историю. Для эффективной организации учебной работы Коменский придумал классно-урочную систему: прием в школу один раз в году, деление учебного года на четыре четверти с каникулами, систематический учет знаний (каждый урок, ежедневно, ежемесячно, каждую четверть и переводные экзамены в конце года), отдельные комнаты для каждого класса, урок продолжительностью 45 минут, во время которого учитель обязательно объясняет, дает упражнения и проводит опрос, четкое тематическое и поурочное планирование, единое расписание учебного дня: 4 урока в школе родного языка и 6 уроков в латинской школе.

Наконец, именно Коменский сделал дидактику настоящей наукой.