search
main
0

Владимир ЖЕЛЕЗНИКОВ: В современных детях проявилась какая-то божественная сила

Книги известного писателя Владимира Железникова в своем большинстве посвящены проблемам взросления. Сейчас они включены в школьную программу, считаются классикой детской литературы, в них присутствует подлинная правда жизни. Правда, как признается сам автор, в юности свои первые истории он выдумывал. Однажды с его одиннадцатилетней племянницей из Нижнего Новгорода произошел случай, о котором просто нельзя было молчать. И его обстоятельства легли в основу киносценария «Чучело». Но тогда, в семидесятые годы, резолюция министра кинематографии прозвучала как приговор: «Эти фашиствующие дети никогда не появятся на советском экране!» И Владимир Железников переписал киносценарий в повесть. Приятели пожимали плечами: в стол? Лишь в начале 80-х «Чучело» было напечатано. Прочитав книгу, режиссер Ролан Быков решил снимать фильм не по сценарию, а прямо по тексту повести.

– Владимир Карпович, давайте вспомним те дни, с чего начинался фильм «Чучело»?- Помню, группу полностью набрали, уже должны были выезжать на съемки под Тверь, а исполнительницу главной роли найти все не удавалось. Мы пересмотрели безумное количество девочек, и ни одна не годилась. Наконец в последнюю ночь перед выездом Ролан мне звонит: «Давай посмотрим еще одну!» Без всякой надежды на успех утром я приехал на пробу. В комнате, разделив ее пополам, прочертили мелом полосу. На одной половине стоял пожилой, а на другой – какая-то худенькая, жалкая, испуганная девочка. Я понятия не имел, что это дочь Аллы Пугачевой. «Кристина, – сказал Ролан, показывая на мужчину, – это твой дедушка. Скажешь ему текст, а он ответит. Но учти, как только ты перешла за черту, тебя начинают снимать». «Хорошо», – кивнула она. Перешла за черту… и мгновенно перевоплотилась в мою героиню! Такого преображения я не мог себе даже представить! Мы помчались в Калинин. Но в первый же день съемок Кристина сломала руку в запястье. Она была тогда такая – ноги отдельно, руки отдельно, перебегала площадь и упала.- Как же на это отреагировала Алла Борисовна?- От Аллы решили это дело скрыть – на карту была поставлена судьба картины. Но вдруг она звонит вечером Ролану и говорит, что собирается приехать попрощаться с дочкой перед гастрольным турне. Пытаясь отвести «грозу», он отговаривает ее как только может: ну зачем ты приедешь, мы начали работу, а тут пойдут слезы… Однако утром Алла приезжает. На двух машинах. Пришлось признаться, что Кристина лежит в больнице. «Так едем к ней», – говорит Пугачева. Правда, в машине она предупредила, что если Кристина не захочет продолжать съемки, то ее увезут домой.- Выдержка!- Да. Входим в палату, там примерно двенадцать больных, Кристина – на койке в углу, совершенно зеленая. Врачи, как узнали, что она дочь Пугачевой, с перепугу загипсовали ее по самую шею. «Ну что, – спрашиваем, – Кристина, будешь сниматься или нет?» Повисла пауза. Затем она тоненьким голоском: «Буду». И тогда Алла сказала замечательную фразу: «Молодец! Никогда нельзя отступать назад». После этого она уехала и не появлялась уже до самого конца съемок. Группа ждала Кристину две недели. Но гипс не снимали долго. Чтобы его скрыть, Ленке Бессольцевой придумали экстравагантную манеру носить шаль на руке.- Кристина роль сыграла замечательно, это была действительно большая актерская работа, учитывая, кто были ее партнеры на площадке и кто ставил картину.- Дети этого возраста часто очень талантливы, потому что верят в то, что происходит. К тому же Ролан Быков был не только удивительным актером и режиссером, он был не менее талантливым педагогом и умело использовал в работе свойство детей воспринимать все буквально. Он никогда ничего никому не показывал и не учил. Он просто рассказывал «биографию» героя. А ребята играли то, что чувствовали. Сложнейшая сцена у полуразрушенной церкви, где Ленка узнает о предательстве, была сыграна с первого дубля. «Ты подслушиваешь у окна, – объяснял ей Ролан, – затем поворачиваешься к камере. Сначала улыбаешься, думая, что мальчик тебя защищает. Потом начинаешь понимать, что он тебя предал, отрекся, струсил. Улыбка меркнет, и медленно катится слеза. Всего одна. Давай!» И Кристина все делает правильно: поворачивается на камеру, ждет 30-40 секунд и вдруг… одна медленно ползущая слеза …- «Чучело» имело в стране настоящий триумф. Кажется, потом было «Чучело-2». Ремейк?- Вообще-то «Чучело» мне порядком поднадоело. Но публике образ Ленки Бессольцевой полюбился. И под общим названием «Чучело» несколько лет выходила серия книг и в России, и за рубежом. А параллельно московская киностудия «Глобус» сняла по ним фильмы.- Вы автор многих детских повестей, вам принадлежат сценарии более тридцати детских и взрослых художественных фильмов. Один из первых – «Чудак из пятого «Б» – это классика и нашей детской литературы, и нашего кино. Довольны ли вы своей творческой судьбой?- Если ты считаешь себя писателем, то тебе не стоит писать сценарии. Можно быть талантливым и растерять свое время, как я растерял свое, когда стал заниматься кино. К сожалению, тому много причин, и одна из них – материальная оценка труда. Был период, когда труд писателя обесценился совершенно. Хоть я и старался писать книги и сценарии параллельно, кино отняло слишком много времени и сил. А себя я считаю все же детским писателем, сценарии для меня вторичны.- Но что это за феномен такой – детский писатель? Это дар особый? Взять, к примеру, «Муху-цокотуху»: на первый взгляд легко, а поди сочини.- Конечно, первое непременное условие – он должен любить детей. Второе – понимать их. За то время, пока я пишу детские повести, я так привык к детям, что разгадываю их в полминуты. Причем я никогда специально ничего не изучал и не ходил по школам. Просто живу так. Когда ты постоянно окружен детьми, начинаешь чувствовать все детские радости и переживания. На улице, если впереди или сзади идут дети, я их обязательно подслушиваю. И у меня очень живы чувственные воспоминания собственного детства.- Раз так, не могу не спросить про нынешних детей. Вы с ними ладите?- Они очень изменились. Их изменила не столько и не только наша жизнь, но сама природа, вероятно. Я как-то присутствовал на отборе в старой японской спецшколе, занимающейся подготовкой будущих выдающихся ученых. Туда набирают детей от 4 лет. Японцы давно знают: для того чтобы добиться успеха и воспитать ученого, можно развить мозг ребенка на полпроцента. Ведь общеизвестно, что человеческий мозг развивается только в возрасте от 4 до 7 лет. А принцип отбора очень простой: развить можно лишь тех детей, которые награждены от рождения наблюдательностью. Люди неравны, к сожалению. Так вот сознание наших детей как-то внезапно изменилось за последние годы. В них, должен сказать, проявилась какая-то божественная сила. Заработали те самые «полпроцента» мозгов, которых нам недоставало. Посмотрите, сколько вещей они «переваривают» сразу, понимают моментально то, до чего мы доходим с трудом. Как будто в них заложены знание и опыт, но их этому никто специально не учил. Как-то на открытии книжной выставки на ВДНХ я разговаривал с одной учительницей. Она сама еще очень молода, но именно от нее услышал, на мой взгляд, точную формулировку того, о чем мы сейчас говорим. Она сказала, что сознание у детей стало клиповым. Клиповое сознание – это очень короткий, динамичный, законченный образ. Вы им объясняете что-то, а они уже поняли, если, конечно, слушали. А вы по инерции все еще продолжаете объяснять.- Но современные дети «отталкивают» от себя классику, ту литературу, которая сама по себе была для прошлых поколений своеобразной школой. Для них весь этот огромный пласт – ненужный багаж…- Да, это так. Полюбить книгу действительно трудно, это чувство нужно прививать с детства. Во всех цивилизованных странах после Второй мировой войны стали возникать министерства, фонды, организации, которые занимались только одним: приучали детей к чтению, учили их понимать, ради чего была написана та или иная книга. Трудно представить, чтобы человечество отказалось от книг. Хотя, конечно, положение катастрофическое. В Америке, например, развитие чтения стоит в бюджете отдельной строкой. Гигантские деньги на это отпущены. Это о чем-то говорит… В шесть лет мама прочла мне всего Гоголя и «Войну и мир» Толстого. Не важно, что я половину не понял, это не имеет значения. Важен общий поток, который входит в человека. Вы не можете даже предположить, что останется в подсознании ребенка и когда это проявится. А нынешние дети, заранее зная, что это классика, начинают эту литературу ненавидеть.- А не жалко перегружать ребенка в самый продуктивный период жизни – от 4 до 7 лет? Им, наверное, поиграть больше хочется?- Мне кажется, сейчас самое главное – образование. Дети должны быть готовы к жизни во всех ее проявлениях. Человек ведь рождается не для того, чтобы весело провести детство. Талантливому ребенку достаточно часа, чтобы насытиться весельем. Но кроме образования есть другая – эмоциональная сторона. Каждые семь лет меняется характер, но каждые семь лет человека – это его жизнь. И семилетний ребенок переживает такой же напор страстей, как и мы. В мои шесть лет родители были на грани развода. В квартире висели их портреты, так я становился на колени и умолял их не расходиться. Я страдал безумно. Но никто этого не замечал или не придавал значения. Я же запомнил навсегда: к детям нужно относиться трепетно, ведь они воспринимают все ваши невысказанные мысли и чувства как бы телепатически… Они мудрее нас.- Что вы скажете о современной литературе?- У меня, знаете, странный для писателя характер. Я перед всяким талантом преклоняюсь, дико высоко ставлю талант, я всегда считаю, что у меня этого не хватает, а у других его избыток, и смотрю с хорошей завистью. Думаю, что скоро появится, и уже этот процесс пошел, много хороших писателей. Просто мы их пока не знаем.- А каким вам видится герой нынешнего времени?- В советское время герой был прямолинеен. Сейчас мы пытаемся изобразить многообразие человеческой натуры. Здесь нет героя с большой буквы. Мы наконец поняли, что жизнь – это постоянное и повсеместное присутствие борьбы добра и зла. Поскольку в мире есть зло, и оно неиссякаемо, а хорошо это или плохо – не нам решать, то с ним нужно бороться, иначе мир погибнет. Сегодня зло ярче всего выражается в невероятной алчности людей, в их желании как можно больше заработать. Оно не персонифицируется в одном человеке, а распространяется на громадное сообщество людей. Слышу по телевизору: если мы будем продолжать так жить, то ресурсы земли исчерпаются через каких-то пятьдесят лет. Вот это и есть зло. А мы инертны. Значит, идеальный герой современности тот, который захочет, чтобы земля продолжала существовать. И мне кажется, что все-таки человечество вынуждено будет защищать себя на самом пределе… Это будет очень захватывающий сюжет!

Оценить:
Читайте также
Комментарии

Реклама на сайте