На чтение: ≈ 15 мин.В Омск на XXI Международный кинофестиваль «Золотой Витязь» знаменитый режиссер, народный артист России Владимир Хотиненко прибыл всего на день вместе с женой Татьяной Яковлевой – там, где возможно, они стараются быть вместе. Татьяна, киновед и преподаватель ВГИКА, работает редактором его фильмов – не потому, что своей работы мало, а просто, чтобы быть рядом. На пресс-конференцию по случаю открытия «Золотого витязя» Владимир Иванович опоздал, потому что прямо с самолета отправился в литературный музей имени Ф.М.Достоевского. Дождавшись появления Хотиненко, Николай Бурляев, президент кинофорума, объявил, что режиссеру, снявшему более двадцати картин, вручается золотая медаль имени Сергея Бондарчука за выдающийся вклад в кинематограф и «Золотой витязь» за телекартину «Достоевский».
– Владимир Иванович, вы знали, что вас будут награждать, и все же отправились сначала в музей? – поинтересовалась я.
– Честное слово, у меня голова сейчас занята только Достоевским. Я заточен на «Бесах», над которыми сейчас работаю. Это сложная вещь, очень большой роман, который нужно уложить в четыре серии.
– Вы ведь совсем недавно сняли фильм «Достоевский», это не кажется вам повторением?
– Достоевский актуален всегда, а актуальней идеи, заложенной в «Бесах», сейчас я не знаю. Другое дело – трудно его правильно прочитать, правильно показать. Фильм «Достоевский» – это все же больше о самом Федоре Михайловиче, а не о том, что происходит в России. На мой взгляд, это одна из самых многогранных фигур в российской и мировой культуре, о которой, как ни странно, мало известно. Его воспринимают как памятник, а ведь он был гениальный, но человек, разный, сложный, с трудной любовью, с трагедиями, которые пришлось пережить.
– «Достоевский» – это телесериал, значит, бюджет ограничен, выбор актеров небогат. Как вам удалось избежать «мыльности»?
– Опыт, как известно, сын ошибок трудных. Старался понять и принять, насколько возможно, законы телевидения. Соратники у меня талантливые. По-моему, они со мной не только из-за денег. Это, кстати, и есть главная проблема современности, перекликающаяся с «Бесами». Сейчас ведь и драматургии хорошей нет. Потому что нет ключевой идеи – для чего живем. Все заточено на некий успех. И это манящая идея чрезвычайно мешает увидеть что-то более существенное в нашей жизни. Ведь места на условном Олимпе мало, к тому же те, кто попал туда, в конце концов понимают, что счастье осталось где-то в другом месте. Я слушаю своих внуков, и понимаю, что и в школе учат тому, как пробивать дорогу на этот Олимп, а не тому, как искать свое счастье. Все хотят стать чиновниками, чтобы мало работать и безнаказанно брать взятки, а может, твое истинное место – быть учителем, следователем или дворником?
– А ваши внуки как относятся к славе?
– К счастью, все трое – Иван, Серафим и Фекла – воцерковленные, ребята думающие, и к славе относятся, как и положено, как к суете сует. Не так давно снимали «Пока все дома» для Первого канала, и они не рвались на экран, наоборот – у них свои дела. Я, кстати, очень не хотел, чтобы наши дети занимались кино, но убедить их не удалось. Так что смотрю на внуков и радуюсь – вроде пока все спокойно.
– Владимир Иванович, а как получилось, что атеист стал верующим? Вы ведь наверняка были атеистом?
– А как же: и пионером, и комсомольцем. Правда, меня два раза из школы выгоняли – один раз за драку, другой за политику. Я забастовку устроил, это в советское-то время! В шестом классе нас с одноклассниками собирались за что-то наказать, и я предложил устроить учительнице бойкот. Она пришла в класс, а мы молчим, потом кто-то вскочил: «Мы бастуем». Потом, конечно, разбирательство было, и меня сдали. Ну и выгнали из школы с обидным требованием не посещать кинотеатр – решили, что в кино «смутных» идей нахватался, что ли? Хотя откуда они на советском экране? А у нас в Славгороде Алтайского края всего один кинотеатр и был. Правда, через неделю в школу меня опять взяли, и в кино ходить разрешили. Учился-то я идеально. Книжек прочитал бесконечность! Меня пускали в запасники городской библиотеки, потому что на руки книг не выдавали. Так я там сутками просиживал, все, что было, перелопатил. Но к вере пришел позже – в 80-х. Причем, тогда это было еще рискованно, не одобрялось. Я учился на Высших режиссерских курсах у Никиты Сергеевича Михалкова. Как-то враз пришло понимание, что, если не приму крещение, не встану на эту дорогу, просто пропаду. Какое-то безвременье у меня было, стечение трудных обстоятельств. Да что там – за мной бесы ходили.
– В смысле «бесы»? Мерещились? С похмелья?
– Да нет, я, слава Богу, выпить не любитель. Но вот так как-то…являлись. Сергея Радонежского, между прочим, тоже донимали, хотя его в грехе пьянства и не заподозришь. И тоже в ключевые момент жизни. Я спать не мог, кто-то посоветовал молитвы читать, только это трудно – как будто паралич наступает, костенеющим языком что-то из себя давишь. Однажды не выдержал, попросился к приятелям переночевать. На раскладушке в кухне постелили, я прекрасно выспался и понял, что надо делать. Моим духовным отцом стал отец Владимир в церкви на Рижской. Он был замечательным, очень образованным человеком, царство ему небесное. Хотя не могу сказать, что после крещения я стал «правильным». Понимаю, что мало еще достиг в духовном плане. Но тренировка духовная – это тоже важное дело. Ставлю простые задачи, например, ни разу не заматериться в Великий пост или в Страстную неделю не разгневаться. Думаете, это просто?
– А актеры и студенты говорят, что вы человек интеллигентный, никогда не ругаетесь…
– Ну, я чаще делаю это про себя. Но ведь делаю!
– Кстати, почему вас наказали кинотеатром? Вы уже тогда собирались стать кинематографистом?
– Нет, и в голову не приходило. Поступил в Свердловский архитектурный. Так, кстати, и Слава Бутусов потом учился, и другие хорошие люди. И все любили кино. Ходили на закрытые показы. Мой друг подделывал билеты, иначе бы столько просмотров не потянули. Ну а потом – армия, и случайная беседа на творческой встрече с Никитой Михалковым. Проговорили – сначала все вместе, а потом мы вдвоем – часа три. И Михалков посоветовал мне приехать в Москву после армии с тем, что написано и нарисовано. Я рискнул. В моей жизни вообще много чудесного, мистического – и плохого, и хорошего.
– А что самое лучшее?
– Конечно, встреча с Таней. Увидел ее перроне перед отходом поезда, на котором их группа должна была ехать в Таллин, и понял, что это моя будущая жена. Единственная, хоть и четвертая. Кстати, где она? Что-то долго кофе пьет – уже минут 10. Мы вместе почти 20 лет, и это тоже чудо. Я вспыльчивый человек, а Татьяна Витальевна – жесткий критик. Она преподает во ВГИКе, привыкла студентов учить, и со мной так же. Я иногда начинаю орать – мол, я народный артист, я снял больше 20 фильмов, со мной президент так не разговаривал, как ты! Она дожидается, пока все проходит, и потом опять за свое. Сергея Маковецкого на роль в фильм «Поп» она именно так протолкнула. И вы видели картину – никого другого там представить нельзя. Она отлично знает и чувствует кино. И меня. Мы повенчались. У нас трое детей на двоих, и все дружат, слава богу. Так что пестрая у нас компания
– Вы снимаете фильмы больше об истории России, современность вам менее интересна?
– Да нет, разве «Макаров» или «Мусульманин», например, исторические? Я бы сказал иначе: всю жизнь снимаю один фильм – о любви к родине. За это и получаю время от времени по сусалам. Но если что-то меня и укрепляет, то это зрительская реакция. Вот за «Зеркало для героя», снятое еще в 1985-м, меня все время благодарят зрители. Если бы я каждый день совершал моцион где-нибудь по Тверской, ко мне бы обязательно подходили люди и говорили про «Зеркало».
– А как к нему отнеслись ваши родители, ведь, насколько я знаю, вы для них снимали – хотели «примирить» поколения?
– Отец, к сожалению, не дожил. А мама – да, поняла. И себя узнала – я даже платья подбирал, как у нее.
– Владимир Иванович, вы ведь еще и один из ведущих педагогов отечественного кинематографа. У вас своя система преподавания. Почему хороших педагогов много, а кино хорошего нет? Мало молодых и талантливых?
– У меня на курсе, например, много талантливых ребят. Но чтобы снимать хорошее кино, нужны деньги. А чтобы дали деньги, нужно имя. Возникает вопрос первой картины. Сейчас мы во ВГИКе пытаемся пробить финансирование хотя бы на пять выпускных фильмов, чтобы у ребят была какая-то перспектива. Без поддержки государства наше кино действительно может превратиться в филиал Голливуда, как говорит Николай Бурляев. Уровень нашего кино соответствует уровню нашей экономики и уровню нашего общества. В СССР была замечательная система Госкино, а вместе с ней исчез институт редакторов, исчезла структура отбора, исчез тот конкретный человек, который отвечает за процесс на каждом этапе. И зрители тоже растерялись. Перестроечное поколение ненавидит отечественное кино. Молодежь не понимает, чего хочет – то ли блокбастеров, то ли артхауса. Думаю, в школах бы не помешала специальная программа по истории кино, которое все же является у нас важнейшим из искусств. Хотя понимаю, что этого не будет никогда…
– Вы не планируете снять детское кино?
– Такой опыт у меня есть. Правда, это короткометражка «Кузнечик» на пять минут про мальчика, который очень хотел, чтобы ожил погибший кузнечик. И чудо случилось! Фильм я снимал для благотворительного аукциона в помощь больным детям, которым тоже нужны чудеса. Работал с удовольствием. Так что о детском кино обещаю подумать. Вот только с «Бесами» справлюсь.
Хотиненко Владимир Иванович. Биографическая справка
Российский режиссер, актер, сценарист, народный артист России, заслуженный деятель искусств РФ. Родился 20 января 1952 года в Славгороде Алтайского края. Работал художником-конструктором на Павлодарском тракторном заводе, с отличием окончил Свердловский архитектурный институт. После службы в армии был художником-постановщиком на Свердловской киностудии. В 1981 году окончил Высшие курсы сценаристов и режиссеров в мастерской Михалкова и стал ассистентом режиссера, поучаствовав в съемках картин «Пять вечеров», «Родня», «Несколько дней из жизни Обломова».
Дебютом Владимира Хотиненко как постановщика стала приключенческая картина «Один и без оружия». «Зеркало для героя» принесло не только российскую известность, но и приз «За режиссуру» на кинофестивале в Соppенто в 1988 году. Затем были не менее известные «Макаров», «Мусульманин».
В 2001 году Владимир Хотиненко начал сотрудничество с телевидением, выступив в качестве постановщика четырех частей «возрожденного» сериала «Следствие ведут Знатоки». В 2004 году на экранах появился исторический сериал «Гибель империи». В том же году вышла драма о гибели подводной лодки «72 метра». В 2010 году появился новый фильм режиссера под названием «Поп», а в 2011 – телесериал «Достоевский».
Преподает во ВГИКе, профессор, заведующий кафедрой режиссуры игрового фильма, с 1999 года ведет режиссерско-сценарную мастерскую на Высших курсах сценаристов и режиссеров. Входит в состав Совета при президенте по культуре и искусству и является членом правления Союза кинематографистов России.
Фото Ангелины Яковлевой
Выбор читателей
Комментарии