В западне. С нелюбовью к работе справиться можно, но сложно

Нет на свете человека, который хотя бы раз не сказал своей работе: «Как ты мне надоела!», а про коллег и подопечных, если они есть, подумал: «Глаза бы мои вас не видели!» Но у кого-то это может случиться единожды, в результате какого-либо эмоционального потрясения, а у кого-то это начинает повторяться с пугающим постоянством. И не нужно ходить к психологам и психотерапевтам, чтобы понять, что человек исчерпал свой эмоциональный потенциал относительно именно этой работы и коллектива. Причем такая ситуация может произойти как в маленьком, камерном трудовом сообществе, так и в огромном холдинге.

К сожалению, проблема эмоционального и как следствие профессионального выгорания не нова и, мало того, исчезать не собирается. Ведь люди, как бы ни хотелось прогрессу, не биороботы, еще не удалось перекроить их психоэмоциональную сущность. Пока они общаются с себе подобными, эта тема будет злободневной. А кто больше взаимодействует с согражданами? Правильно, представители социальных профессий, в том числе педагоги. Стоит ли удивляться, что, по данным психологов, более 50% педагогических работников имеют низкий уровень стрессоустойчивости, и почти каждый третий из них испытывал синдром эмоционального/профессионального выгорания? В чем он выражается, в чем его причины и как люди спасаются от этой напасти, мы спросили самих учителей и воспитателей.Инна КОРШУНОВА, заместитель директора по УВР, учитель немецкого языка (стаж более 20 лет): – Нам знакома такая проблема, поэтому мы стараемся помочь учителю прежде всего психологически. То есть отправляем на консультацию и последующую терапию в районный психолого-педагогический и медико-социальный центр. Если видим, что человек действительно устал, то пересматриваем его учебную нагрузку в сторону уменьшения. На мой взгляд, любая нагрузка более 22 часов в неделю – это стресс. Многие считают, что эмоциональное выгорание зависит от возраста, но я не соглашусь с этим: кто-то выгорает в 25 лет, а кто-то и в 80 лет вполне плодотворно работает. У нас, например, есть педагог, которому 72 года, но он приходит на работу самым первым и уходит самым последним. На мой взгляд, эмоциональное и профессиональное выгорание наступает, когда человек ошибочно выбрал профессию. Поэтому ему все время приходится себя преодолевать. Или когда уже в силу возраста хочется уйти на пенсию, но по финансовым соображениям это сделать невозможно. Люди ненавидят работу, но вынуждены тянуть эту лямку. Лариса МАЛЬЦЕВА, учитель начальных классов (стаж более 17 лет): – Я испытывала подобное ощущение, когда хочется послать всех подальше, закрыть дверь и никогда больше не возвращаться. Но потом, как правило, посидишь, подумаешь, как там без тебя Пети, Васи, Маши и что будешь делать без них, и снова собираешься и идешь на работу. Думаю, часто такое состояние зависит от собственного здоровья. Когда у тебя что-то не в порядке с ним, то и работать не хочется. Но если тебя некем заменить, то встаешь и идешь на работу с температурой, с больным горлом. Какая после этого радость от общения? Дина ЛАНСКАЯ, учитель математики (стаж 3 года): – У меня странное чувство: работа вроде нравится, но идти на нее не хочется. Если одно и то же действие я раньше выполняла за полчаса, то теперь для этого требуется 2 часа. Появилась какая-то рутинность. На мой взгляд, устаешь больше не с детьми, а со взрослыми. Например, с руководством школы. Из-за этого находишься в состоянии постоянного стресса. После каждого совещания приходишь будто оплеванный. Директор в школе царь и бог, что он решает, то и происходит. Может, так и нужно, но хотелось бы больше человеческого в отношении коллег, а не так, что вы все плохие и не умеете работать. Поощрений за сделанную работу практически не бывает, слова ласкового не дождешься. Дети и те хвалят чаще. Дети вообще ободряют здорово. Но я все равно думаю перейти в другую сферу. Это тоже будет работа с людьми, но только не в школе. Светлана БОНДАРЕНКО, воспитатель детского сада (стаж 10 лет): – Работа педагога опасна тем, что он находится все время в состоянии внутреннего и внешнего контроля. Педагогическая ответственность не позволяет ему не завершить начатое, не быть альтруистом, не объять необъятное, отсюда и усталость, и чувство вины и т. д. Конечно, от детей можно получить эмоциональную отдачу, но это хорошо, когда в равной мере отдаешь и берешь, а если нет? Сегодня почти каждый педагог работает не на одну ставку, в переполненных группах и классах, при большом объеме документации. Когда думать о себе, о здоровье, об активном образе жизни? Чтобы справиться с этим, нужен поиск внутренних ресурсов: хобби, настройка на успех, юмор, переключение на другой вид деятельности, но для этого нужно время. Увы, в нем-то самый большой дефицит. Санкт-ПетербургЭто важно знать От эмоционального выгорания наиболее страдают представители тех профессий, которые по виду деятельности вынуждены много и интенсивно общаться с разными людьми. В первую очередь это медицинские и социальные работники, консультанты, педагоги, сотрудники правоохранительных органов, психологи, менеджеры по персоналу. В группу риска входят лица, переживающие постоянный внутриличностный конфликт: имеют низкую заработную плату, плохие условия труда, не обеспечены жильем и т. п. Кроме того, формальность системы отчетности и оценки результатов работы, несоответствие профессиональных качеств и индивидуально-психологических особенностей руководителей своим должностям, которые приводят к принятию ошибочных управленческих решений, становятся серьезными причинами вхождения работника в группу риска. Также эмоциональному выгоранию больше подвергаются работники, профессиональная деятельность которых осуществляется в условиях постоянной нестабильности и боязни потерять рабочее место. На фоне постоянного стресса признаки эмоционального выгорания проявляются в случаях, когда человек находится в новой, непривычной обстановке, в которой необходимо быстро и эффективно действовать. Нередко в таких ситуациях новый сотрудник остро ощущает свою некомпетентность. В этом случае признаки профессионального выгорания могут проявиться уже после шести месяцев работы. Синдрому выгорания больше подвергаются жители мегаполисов, живущие в условиях навязанного общения и взаимодействия со значительным количеством незнакомых людей. Взгляд специалиста Наталья ИВАНОВА, методист, социальный педагог школы №508 Московского района Санкт-Петербурга: – Первый признак эмоционального/профессионального выгорания – это безразличие к работе, когда человек не чувствует удовлетворения от нее, чувствует себя несчастным, если ему нужно после выходных выходить на работу. Отсутствие желания работать, развиваться – это показатель того, что человек выгорел. У него нет стимула, а есть конфликт между личностью и необходимыми рабочими функциями, которые он должен выполнять. Заметно ли это коллегам? Конечно. Эмоциональное/профессиональное выгорание всегда начинается с профессиональной деформации. Невозможно выгореть за короткий промежуток времени. Сейчас учитель в основном работает на две ставки, а это очень большая нагрузка и очень большой объем документации. Педагог рвется между практической работой (с детьми) и бумажной, и часто нужно делать что-то одно в ущерб другому, а это неизбежный конфликт. Поскольку у педагога высокий уровень ответственности, то он не может поступать по-другому. Отсюда негативные эмоции, постоянное чувство вины, усталости, незавершенности работы, ощущение ее безрезультатности. Даже если работа завершена, то оказывается, что это не тот результат, который бы хотелось получить. Допустим, в классе есть дети, которые имеют определенные проблемы в обучении и которым рекомендовано сменить образовательный маршрут или перейти в другую ОО, но родители против рекомендаций педагога. Обучая ребенка, который просто не может взять нужный уровень программы в силу объективных причин, педагог затрачивает большое количество сил, но результативность его работы маленькая. Вкладывая в ребенка, занимаясь с ним по 4-5 дополнительных часов, доводя и его, и себя до усталости, и учитель, и ребенок не видят перспективы, но родителям это доказать невозможно. В итоге у ребенка снижается учебная мотивация, а у учителя – профессиональная. Ощущают ли дети, что учитель эмоционально выгорел? Трудно сказать. Раньше дети были более эмоционально отзывчивы на состояние педагога, более внимательны к нему. Последние 3-5 лет дети более углублены в себя, в гаджеты. Общение ребенка почти полностью вышло в виртуальный мир, и у него нет потребности тактильного общения. Многие дети вообще не видят учителя в лицо, поскольку не отрывают глаза от экрана телефона. Вернее, видят, но как голограмму, которая преподает. Но в то же время в силу своего возраста дети очень чувствительны к личности педагога, и, если они понимают, что человек не заинтересован, отклика не будет. Дети более жестки и резки в своих суждениях, у них нет рационального зерна: какой бы учитель ни был, я буду подстраиваться под него, чтобы получить знания. Они предпочтут вообще ничего не принимать. Без сомнения, многое зависит от коллектива, в котором человек оказывается. Хорошо, если это демократическое сообщество, когда администрация идет навстречу, когда нет буквоедства, когда все гибко, когда в коллективе есть люди другого склада, например, в специализированных школах, есть художники и музыканты. Если человек общается только среди педагогов, то у него нет возможности заместить информационный материал другим, а в школах, где есть другие специалисты, появляется эффект оздоровления за счет людей с другой позицией (студенты, творческие люди, научные руководители). Вообще, чем меньше педколлектив, тем больше шансов, что человек начнет выгорать, потому что он вынужден в течение 6-8 часов общаться с такими же, как сам. Проблемы у всех сходные, и одна и та же проблема может «кочевать» по коллективу и обсуждаться бесконечно. Нужен человек, который мог бы направить обсуждение в другое русло, дать возможность посмотреть на проблему извне, иначе решения не будет. Если нет таких людей, то можно использовать внутренний ресурс, к примеру, устроить выездные мероприятия, экскурсии и т. д. Выбраться из западни выгорания можно, но сложно. Прежде всего нужны усилия самого человека. Многим удобно находиться в такой ситуации, ведь, по сути, эмоциональное и как следствие профессиональное выгорание – это защита, то есть ты лишаешь себя эмоций в ответ на очень сильное эмоциональное воздействие. Некоторых устраивает такая серая стабильность, им трудно сделать шаг в сторону и вырваться из замкнутого круга. Поэтому без желания самой «жертвы» перестать быть «жертвой» ничего не получится.