На чтение: ≈ 15 мин.В поселок Ачаир, где живет 11-летняя Катя Усова, рассказавшая в письме Президенту России о том, что учительница математики и классный руководитель Ольга Путинцева «откровенно и нагло» пытается довести ее до самоубийства, я приехала без предупреждения. Местную среднюю школу, называющуюся почему-то Первомайской, нашла легко: напротив церкви. Казалось, и в школе, так удачно расположенной, встретят добрые люди.
– Подождите, мне надо отнести бумаги в бухгалтерию, – после короткой заминки сообщил директор школы Александр Галиахметов, когда я показала удостоверение. Вернувшись, начал с порога: – Я ничего ни о ком рассказывать не буду! Ситуация урегулирована, у отца никаких претензий нет. Все знает Комитет по образованию Омского района. Социальный педагог – в Казахстане. Завуч ничего не знает, она тоже в отпуске. Учителя все в отпуске, только я и технички. Ольга Геннадьевна в отпуске, я не имею права ее вызывать! – Но охарактеризовать ее вы по крайней мере можете? – удивилась я такому напору. Он зашелестел бумагами. – Стаж работы 32 года 11 месяцев 12 дней. Очень хороший педагог. Я, конечно, понимаю, что дети в первую очередь, но в то, что человек, который столько проработал, имеет грамоты и пишет книги, затретировал ребенка, поверить сложно. – И поэтому девочка написала президенту? – У меня огромный коллектив – 210 детей, – все-таки втянулся в разговор директор. – Больше 30 учителей. , но не могу решать, я не судья, не Бог. Мы пытались, вызвали родителей в тот же день, они не пришли, я вынужден был вызванивать их лично. – А какой именно день вы имеете в виду, Александр Юрьевич? Катя ведь пишет, что учительница донимала ее весь год, – не поняла я. – Хватит задавать наводящие вопросы! – рассердился директор. – Сейчас она не классный руководитель этого класса. У нее вообще нет классного руководства. Математику у девочки тоже вести не будет. Хочу сказать единственное – родители данного класса приходили ко мне, просили, чтобы этого учителя у их детей оставили.- Так давайте я с ними встречусь! – обрадовалась я. – Я вам ничего говорить не обязан! И фотографироваться не хочу! – директор изобразил из себя кинозвезду, прижав усталую длань ко лбу. Во дворе школы дети собирали хворост и поливали клумбы. Женщина предпенсионного возраста, как позже выяснилось, учитель М. на мой вопрос отреагировала неохотно:- С Ольгой Геннадьевной работаем в соседних кабинетах. Ни разу не слышала, чтобы она кричала. Но я не хочу, чтобы моя фамилия фигурировала. На выходе со школьного двора остановилась возле отбившегося от «стаи» парнишки. Обернулась – Галиахметов, видимо, вспомнив, что не все педагоги в отпуске, что-то горячо втолковывал М. У калитки глянула еще раз – вдвоем они со всех ног бежали к мальчишке, у которого я успела узнать адрес Путинцевой. Прямо деревенский детектив какой-то!Дом Путинцевой найти оказалось несложно. Минут пять безуспешно билась в закрытые ворота, сквозь которые было видно открытую дверь и распахнутый гараж. Трубку сотового Ольга Геннадьевна бросила, как только я представилась. – Не хочет, видать, открывать, – прохожий с пониманием глянул на мой фотоаппарат. – Жалуются на нее. – Письмо Кати Усовой только прослушала. Но это не ее стиль. – Со Светланой Ступиной, учителем английского языка и музыки, мы разговорились случайно: я толкалась во все ворота подряд. Стиль Кати Усовой мне незнаком, но письмо не кажется мне слишком взрослым. Она победительница всероссийских конкурсов и предметных олимпиад, создает почти профессиональные очерки на сайте журнала «Новая литература». Читает Искандера, Брэдбери, Веллера. Про Бориса Акунина говорит: «человек, который пишет хорошим языком плохие книги». Я с ней не согласна, но то, что у Кати есть собственное мнение, радует. Почему-то не всех. Светлана Борисовна поделилась:- Я учила всех троих Усовых – и Катю, и двойняшек Полину с Родионом. Их уверенность в себе даже пугает… А папа их слишком хорошо, в кавычках, знает законы…По-моему, именно уверенность в себе и помогла Кате пережить этот год. А папино знание законов дало возможность учиться дальше. Даже если он помог написать письмо, разве плохо, когда серьезные решения дети и родители принимают вместе? Гораздо важнее, по-моему, что чувствовал ребенок.- Бесконечным злобным нападкам Ольги Геннадьевны на меня нет числа! Ее трясет при одном моем виде. Например, она заходит в класс. Я не могу встать ровно чисто физически – тут стол, там – выступ стены. Крик, ор… Кстати, когда она пересаживала меня на это место, не преминула добавить: «Ну вот, будешь там сидеть и мучиться!» Дальше на этом же уроке: ни с того ни с сего она кричит, что я не выучила уроки. За все время обучения я ни разу не пришла в школу, не сделав домашние задания! Я обычно знаю тему на пять-шесть уроков вперед. Отвечаю: «Выучила». «Тогда почему не отвечаешь?» – крик, полный ненависти. Оказывается, я должна была отвечать потому, что она посмотрела в мою сторону! Однажды пол-урока нападала, потому что я вела запись, как указано в правиле, а не так, как она ошибочно записала на доске. В другой раз Кристина решила пример на доске. Я в это время решаю свои задания в тетради. Учитель: «Катя, Кристина правильно сделала? Если ты хорошо учишься – должна проверять за всеми!» Я не вижу издалека, но когда переспрашиваю ее, она только рукой машет, не пояснит. Спрашиваю у Глеба номер задания, она: «Ты что разговариваешь!» Я: «Мне не видно». Она: «Меня не волнует, это твои проблемы!» Когда ребята у меня списывают, она кричит: «Поставлю тебе двойку, если ты не закроешь от них тетрадь!» А как я должна работать с закрытой тетрадью? И это не отдельно взятые эпизоды, а система, стиль работы. При этом классный руководитель требовала, чтобы я не рассказывала ничего дома. Этакий курс по подготовке Павликов Морозовых! Многие и не рассказывают. Светлана Борисовна как-то не совсем логично объяснила, в чем неправда Катиного письма:- Катя физически ровно стоять не может. Ее до 6 лет мама на руках носила. И сейчас за всех троих портфели таскает. Это очень неприятно, когда учитель говорит встать ровно, а ребенок игнорирует! Катя встречала меня на велосипеде – летом она, как многие дети, передвигается по поселку на этом транспорте. Остальное время – пешком полтора километра до школы, для велосипедов там место не предусмотрено. Неплохая зарядка, да и неровностей в девочке я не заметила. Впрочем, проблемы у Кати с учителем математики были не только из-за формы физической, но и школьной.- Она раскричалась, что я пришла в голубой блузке. У нас нет возможности покупать два раза в год форму, а она быстро облазит. Ольга Геннадьевна: «Меня не волнует! Покупайте!»- Говорят, вы детей провожаете в школу? – спросила я у Натальи, Катиной мамы. Ответила она внезапно резко: – А мне плевать, что говорят. Что они, зимой по темноте одни пойдут? Поселок туристический, дорога вдоль трассы. Портфели тяжеленные, у Полины еще и аккордеон. И вообще – нам так веселее! Усовы – семья «неправильная». Как мне объяснила Светлана Ступина, сама мать пятерых детей, «любовь должна быть в меру». А у них нет, не в меру! Мало того что встречают-провожают, так еще мама с детьми занимается английским, папа – шахматами, историей криптографии, морскими узлами. В доме все для них: компьютер, синтезатор, шведская стенка, велосипеды у каждого, лыжи. Одевают, как кукол, себе мало что покупают. Все отличники, все победители. Мама, бухгалтер по профессии, вообще не работает, детьми занимается. Даже на речку с ними ходит! Все люди как люди – выпустили детей, и пусть растут на воле. А эти… Сильно умные. Не за что любить Усовых и директору школы – отличница Наталья училась с ним в одном классе, подтягивая по всем предметам. И в школу она слишком часто ходит, даже про программу имеет наглость спрашивать – всю ли прошли? А глава семьи Сергей вообще умудрился десять лет назад поссориться с папой директора! Путинцева знала, кого выбрать…Когда Cергей Усов спросил, почему математик так относится к лучшей ученице, Ольга Геннадьевна, по его словам, ответила: «Ваша дочь смотрит на меня, как на врага». Это даже не самооценка – это диагноз. 14 мая Катя, вернувшись из школы, сказала, что больше не может ни учиться, ни жить. Отец позвонил Ольге Геннадьевне. Через три дня отсутствием девочки заинтересовалась социальный педагог Ольга Васькина: где Катя? – Я же объяснил все классному руководителю, – удивился отец. Когда на «разбор полетов» после скорой реакции президентской администрации прибыла Татьяна Данилова, заведующая районным Комитетом по образованию, Путинцева продолжала утверждать, что Катин папа ее ни о чем не предупреждал. Пришлось брать детализацию звонков – разговор длился 16 минут. Сергей Усов, впрочем, знал, что свою правоту доказать будет трудно. В ответ на жалобу Натальи Усовой о техничке, посылающей детей матом, директор школы заявил: «У вас нет свидетелей!» А зимой, когда Катю побили двое старшеклассников, Александр Юрьевич, как рассказал Сергей, пригрозил: «Будете жаловаться – поставим вашу дочь на учет в милицию». Родители Катиных одноклассников в голос сообщили, что ни о чем подобном от детей не слышали. Наталья изумляется: «Мы ведь были в хороших отношениях, с двоими мамами дружили». Но школа в Ачаире одна, а память у педагогов хорошая. Зато мамы четвероклашек, которым прочили Путинцеву в классные руководители, неожиданно подстраховались – написали коллективную просьбу дать другого учителя. Такого в Ачаире еще не было. Будет ими руководить теперь Светлана Ступина, хотя я почему-то сомневаюсь, что им повезло. Представители Комитета по образованию Омского района, впрочем, вели себя достойно, родителей в вымысле не обвиняли. Правда, сначала говорили о дисквалификации педагога, но, узнав, что работать некому, дали Путинцевой выговор. – Ну если государству нужны такие учителя… – пожимает плечами Сергей. – Я не могу бороться за всех детей, своих бы отстоять. Несмотря на то что дети и родители официально являются участниками образовательного процесса, на деле оказываются совершенно бесправны. Особенно когда пытаются пожаловаться. – Школа пытается конфликт замять, а не разрешить, – считает Сергей Усов, когда-то сам собиравшийся стать учителем, для чего три года отучился на матфаке. – Нет стороны, заинтересованной выслушать наши проблемы, причем доброжелательно, не давя, не требуя непонятных доказательств. Какие доказательства, если деваться с подводной лодки некуда? В городе можно по крайней мере перевести ребенка в другую школу, а в селе никто не рискует ссориться с педагогами – тут все братовья и кумовья. Мы как в клетке… Учителя защищены не только законом, но и собственным положением «начальников», стажем работы, характеристиками. И это не мешает, а может, и помогает гнобить ребенка. А если учитель делает это вообще один на один? А если он делает это так, что к его словам не придерешься? На стороне родителей – никого. Уверен, если бы Катя не написала президенту, и райотдел образования с нами говорил бы по-другому. Омская область
Выбор читателей
Комментарии