На чтение: ≈ 12 мин.Порочной стороной всякого реформаторства, как правило, является односторонность. И в этом смысле реформатор, как никакой другой узкий специалист, “подобен флюсу”. Обычно перед государством стоит не одна, а целый ряд задач, требующих решения не в ущерб друг другу. Однако, поскольку общественные деятели не приносят обществу, которое они грозятся “построить”, клятву Гиппократа, то и заповедь “не навреди” редко принимается ими во внимание. Вредят.
В горячей полемике, развернувшейся вокруг грядущих реформ в сфере образования, пока отсутствует такой немаловажный элемент, как анализ демографических последствий мер, непосредственно касающихся той части общества, которая находится в самом цветущем репродуктивном возрасте. Попробую восполнить этот пробел некоторыми предположениями и предложениями.
Чем опасно 12-летнее среднее образование? Первое, что приходит в голову, – это далекое от всякой статистики воспоминание о том, что в течение года после окончания школы две мои одноклассницы успели родить; еще парочка вышла замуж (то был престижный лицей, а не обычная одиннадцатилетка). Скажем прямо: две-три беременные выпускницы на класс – это на сегодняшний день скорее правило, чем исключение. Они оканчивают школу и через 4-5 месяцев рожают. И слава Богу! Но так обстоят дела сейчас, а представьте себе ту же ситуацию в случае реализации программы о 12-летнем образовании. Ведь рожать в таком случае придется ученице! Беременность же школьницы, в отличие от беременности, скажем, студентки, находится под мощным социальным давлением. Из школы ее под каким-нибудь благовидным предлогом норовят исключить, дабы “не развращала”. Родителей преследуют сочувствием и попреками, ее саму – оскорблениями. Результатом, как правило, является рождение больного, а то и мертвого ребенка. Такова жизнь, все это видят, все это знают. И никто не захочет такого для себя или своей дочери.
На сегодняшний день девочка, влюбившаяся в10 классе и забеременевшая в середине 11-го, скорее всего, решит оставить ребенка, особенно если его отец будет не против. В эти годы чувства сильны и неподдельны. Но если она будет знать, что ей предстоит еще 12-й класс, а значит, всеобщий остракизм и невозможность получить аттестат о среднем образовании, она, не дрогнув, пойдет на аборт. Страх всеобщего осуждения, боязнь насмешек в этом возрасте также сильны необычайно. А каковы бывают последствия аборта, сделанного в 17 лет, объяснять, я думаю, излишне.
При нынешней акселерации и вольности нравов удерживать молодежь лишний год в принудительно безбрачном состоянии – значит плодить аборты. Закрывать на это глаза преступно. Отдельного слова заслуживает позиция учителей. Драконовы меры, которые принимают против беременных старшеклассниц (кстати, об исключениях старшеклассников, ставших отцами, слышать как-то не доводилось) надежнее любых уроков по семейной этике вбивают в юные головы: рожать плохо. Зато, если пить таблетки и использовать соответствующие изделия из латекса, можно менять мальчиков хоть каждый день, и никто тебе слова не скажет. Даже золотую медаль получишь, если повезет. Так, с подачи педагогов подростки легко и непринужденно впитывают контрацептивную мораль – делай все, что хочешь, лишь бы от этого не было детей.
Теперь о стратегии приема в вузы. Введение единого выпускного экзамена должно (по замыслу авторов концепции) поставить всех абитуриентов в равное положение. Но будет много “равных” , придется увеличить набор, следовательно, доля студентов в молодежной среде возрастет. Хорошо это или плохо? Чтобы ответить на этот вопрос, следует представлять себе, что есть студент с точки зрения демографии?
Во-первых, “он” не особенно склонен жениться (а “она” , хотя и не против выйти замуж, но уровень притязаний столь высок, что результат тот же). Эту установку и эти притязания могут отменить лишь некстати приключившаяся беременность (иногда) или близость диплома и, как следствие, грозящий отъезд в родную Тмутаракань (как правило). Во-вторых, “средний студент”, среднего же пола, вообще не очень-то склонен размножаться, резонно полагая, что не для того оно здесь. В то же время эти пять лет воспринимаются значительной частью студенчества как последний в этой жизни шанс “оторваться” после родительского надзора и перед “взрослой жизнью”, эдакая ничейная земля всеобщего кайфа. Отрываются. Личная жизнь кипит и бурлит, переплескивая через край. Конечно, студенты пытаются “планировать” отсутствие детей, но юность безалаберна, стопроцентно надежных средств не существует, а собственное здоровье по молодости лет кажется несокрушимым. Аборты, аборты, аборты … Лучшие (в репродуктивном смысле) годы жизни тратятся на то, что молодые женщины гробят свое здоровье, а у молодых мужчин вырабатывается установка: “Небольшая сумма денег и хирургический нож – надежное средство от проблем” . Таковы демографические последствия тотального высшего образования в ситуации, когда для многих его бесплатность – синоним “халявности” . А на халяву, как известно, и уксус сладкий…
Государство приобретает специалистов дорогой ценою. Приобретает в количестве, многократно превосходящем потребности как производства, так и науки. Фактически оно само доплачивает за то, чтобы значительная часть молодых людей со вкусом прожигала свои молодость и здоровье.
Немного экономики вкупе со здравым смыслом
Бесплатное высшее образование – это “благо”, которое государство по своему усмотрению распределяет среди достойных. С одной стороны, оно выступает как долговременное вложение – в надежде получить отдачу. С другой – выполняет функцию поощрения и благодарения для всякого рода “льготников” – военнослужащих, людей со стажем, ликвидаторов аварии на ЧАЭС. И это логично, люди трудились на благо государства – вот государство их и поощряет. Рождение ребенка – это труд. Труд на благо государства. Однако никакой системы льгот для матерей, желающих продолжить образование, не предусмотрено. Мне сложно понять, почему два года на боевом посту оцениваются выше, чем год у колыбели. Нет льгот для семейных. Получить отдельную комнату в общежитии – уже целая проблема. Перебиваться более или менее случайными связями студентам оказывается проще и существенно дешевле, чем вступать в брак .
Казалось бы, если государство хочет повысить рождаемость, оно должно поощрять вступающих в браки и рожающих детей. Поощрять на всех уровнях, а не только в сфере медицины. Но… не поощряет.
Парадоксальность ситуации заключается в том, что на самом деле многие девушки (думаю, что-то около 50-60% от общего числа абитуриенток) поступают в вузы с простой и естественной целью, имеющей мало общего с собственно обучением, – они хотят познакомиться с интересными, образованными молодыми людьми с целью выйти замуж ближе к концу учебы. Собственно, лекции, семинары для них – это всего лишь тягостная, неизбежная нагрузка, но не жалуются – игра, видимо, стоит свеч… Никто не спорит, девушки должны знакомиться с молодыми людьми – иначе откуда взяться детям? Вопрос в другом. Не проще ли вложить некоторую сумму в создание или воссоздание инфраструктуры знакомств (по примеру хотя бы той, что была до революции, ведь знакомились молодые люди, невзирая на раздельное обучение), чем тратить деньги на обучение высшей математике, сопромату и прочим бесполезным премудростям тех, кто уверен, что “семья и дети для женщины – главное”.
Но коль уж женщины стремятся получить высшее образование и даже составляют на многих факультетах традиционное большинство, следует развивать те формы обучения, которые максимально совместимы с материнством. Ничего этого пока нет и не предвидится. Образование играет против демографии. Играет и выигрывает.
Своеобразие нынешней экономико-социальной обстановки заключается в том, что роль образования как долговременного вложения капитала неуклонно снижается из-за невозможности проконтролировать отдачу. Существовавшая в свое время система распределения выпускников вузов при всей своей порочности гарантировала, что специалист отработает деньги, затраченные на его образование. Сейчас этого нет. Вложения осуществляются “наугад” в мальчиков и девочек, о которых с уверенностью можно сказать только одно: они хотят “диплом”, бумажку о высшем, все равно каком, образовании. Именно таков (на 80 процентов) контингент нынешних студентов. Как результат – минимальная эффективность системы. В такой ситуации бесплатное образование должно переориентироваться и стать вознаграждением за реальные общественно-полезные достижения – рождение детей, службу в армии, победы в областных и региональных олимпиадах, участие в работе детских научных обществ и творческих объединений. Только тогда бесплатное образование перестанет быть “халявным образованием” и приобретет не только содержание, но и нравственный смысл.
Мария Кондратова
Выбор читателей
Комментарии