Ты боль души моей

Афганская война породила свои поэзию и прозу, живопись и песенную кладезь. Но как ни странно, их для широкой публики будто бы и нет вовсе. Ну ладно, в 80-е «резали по живому», потому что нашу страну Запад и без того за Афган хлестал наотмашь плетьми психологической войны. А сейчас-то почему? Давно известный ответ на этот вопрос уж в который раз подсказала необычная книга «афганца» Виктора Куценко «Военный романс». Но о нем чуть позже. Сначала о книге.

Собранные в ней стихи, песни, рассказы, рисунки и картины – необычное, захватывающее, яркое повествование о событиях той войны. По оценке статс-секретаря Союза писателей России Ларисы Барановой-Гонченко, «Военный романс» – отнюдь не рядовая книга в пестром море современного книгоиздания. Прежде всего – это живое, художественно осмысленное, правдивое и документальное одновременно свидетельство воина, высококлассного специалиста, ветерана афганской войны. Она полна духом любви, пронзительного лиризма, неподдельной дружественности к афганскому народу, содержательна, увлекательна, необычна по меркам сегодняшней российской жизни. «Эта книга, без преувеличения, вносит свет в современную российскую службу. Это свет в конце тоннеля», – пишет статс-секретарь Союза писателей России.

Книга, очевидно, могла бы вызвать интерес читателей самых разных возрастов, если бы была доступна. Но увы, ее не сыскать ни в школьных, ни городских библиотеках. Потому, что тираж – 2500. Да и те, очевидно, увидели свет благодаря поддержке Российского оргкомитета «Победа».

Так что ответ на заданный вначале вопрос – проще простого. На смену всем прочим пришла самая беспощадная из цензур – диктатура денег. А для нее нет литературы, есть бизнес. Нет поэзии и прозы. Есть бестселлер. Дословно – наилучшепродаваемый! И не важно о чем – о бандюках или Гитлере и его приспешниках, извращенцах, садистах, вурдалаках, прочей нечисти. Лишь бы деньги делали деньги!

А любовь к Родине – не товар. Потому-то бизнесу она «не интересна»…

Увы, мизерные тиражи – горькая примета современной героико-патриотической литературы. Ко многим таким изданиям по праву можно отнести реплику генерала Варенникова из интервью в начале номера по поводу тиража «Мировых войн XX века»: «Это позорище! Предатель-перебежчик Резун (Суворов) издал «Тень Победы» тиражом 2 миллиона!»

А ведь и «Мировые войны XX века», и «Военный романс», и многие другие подобные им книги нужны нашей молодежи и их наставникам в вузовских и школьных библиотеках. Пока же этот вакуум заполняет чтиво совсем иного рода…

Конечно, публикации нашей 8-й страницы не заполнят этот вакуум, но хотя бы дадут нашим юным читателям представление о том, что есть совсем другая поэзия и проза.

В нашей отечественной литературе всегда была сильна героико-патриотическая тема. В последние десятилетия она приросла произведениями об афганской войне. «Военный романс» Виктора Куценко – из их числа. Предлагаем вниманию читателей несколько страниц из этой книги.

Афганистан – ты боль души моей

Афганистан – ты боль души моей,

Любовь моя с подбитыми крылами.

Со временем я чувствую острей

Твою судьбу, не понятую нами.

ты крик души моей

Средь голосов

и гласных и негласных –

В защиту

заблудившихся идей?

Таких вначале

праведных и ясных.

костер души моей,

Пылающих сердец

на баррикадах,

Оставленных мной

боевых друзей

С петлей на шее

вражеской блокады.

ты стих души моей

О верности святой,

солдатской чести,

О памяти

той круговерти дней,

Где все смешалось:

ложь и правда вместе.

Истоки

У подвигов одни

Истоки вековые:

Любовь к Отчизне,

мужество и честь.

И наступает миг,

Когда всерьез впервые

Жизнь проверяет,

у кого что есть.

Бывает все в бою –

Закон войны жестокий.

«Остаться одному!» –

как плеть хлестнет приказ

И каждый жизнь свою

Почувствует короткой.

Но надо – и отдаст ее сейчас.

Последний в жизни шаг,

Секунды роковые:

Зажата без чеки

граната на груди.

И вот уж рядом враг,

Вокруг оскалы злые,

Рвани, граната-друг,

не подведи.

И прогрохочет взрыв,

Застынет в обелисках

И песней облетит

родимые края.

Возвышенный порыв

И чувств,

и мыслей чистых

Благословляет Родина моя.

Семьдесят выше нуля

Лютое солнце

над Кандагаром

Мертвою хваткой

вцепилось в поля.

Наша колонна окутана жаром.

Семьдесят выше нуля!

Лица, как маски,

под солнцем и пылью,

Через одежду

жжет тело броня,

Смешаны грани

меж бредом и былью.

Душит жара

разомлевшую волю.

Треснули губы, о влаге моля

И проклиная солдатскую долю.

«К бою!» –

и пекла как не бывало.

Вихрем взметнулась,

вскипела земля.

Рота в ущелье

душманов зажала,

Подумаешь!

Дай мне руку

Дай мне руку,

помоги подняться.

Мне, братишка,

вновь не повезло.

Чем теперь

с душманами сражаться?

В щепки автомат

мой разнесло.

Что ты умываешься слезами?

В нашей роте

слабых не найти.

Что-то плохо

у меня с глазами,

Дай мне руку, я смогу идти.

Пыльной тучей

вертолет садится.

«Зря носилки,

я и сам бы смог».

Но его несут и прячут лица:

«Братцы, осторожней –

он без ног».

Бывает на войне такое

С задания идем

обратным курсом,

А под винтом душманские края.

Вдруг треск –

и дым окутывает густо,

И, накренившись,

мчится к нам земля.

«Покинуть борт!» –

команда командира.

Последним выполняет

свой приказ.

А вертолет летит

со шлейфом дыма,

Кометой вспыхнул

вдалеке от нас.

Земля чужая гасит парашюты.

Все целы,

проскочили шквал огня,

А для раздумья

нет даже минуты,

Не даст отсрочки эта западня.

Два магазина

скреплены «валетом»,

Не подведи,

братишка автомат.

Нас зажимают

огненным браслетом.

Уже вокруг

«Аллах акбар» кричат.

Отброшены

пустые магазины.

Неравный бой кончает

свой галоп.

И мы готовы

вместе с командиром

Вбить по команде

пулю себе в лоб.

Но вдруг –

бывает в жизни и такое,

Как много раз

мы видели в кино –

Разверзлось громом

небо голубое,

В последний миг

спасение дано.

Над головами

кружат вертолеты,

Круша огнем

душманскую толпу.

Из лап врагов

афганские пилоты

Советских летчиков

уносят на борту.

В объятьях дружеских

нас мяло и вертело.

Кто у кого –

не разберешь – в долгу.

Уже расслабилось

измученное тело.

А сердце все стреляет

по врагу.

Парачинарская трагедия

Не надо слез,

товарищ капитан,

Москва слезам

давно уже не верит,

А кто есть кто,

дает Афганистан

Оценку точную –

уж он-то нас проверит.

На строевых

ты выглядел орлом

И на учениях

всегда блистал удачей,

А здесь под настоящим

под огнем

Сгубил людей,

не справился с задачей.

А было так:

ты выполнял приказ,

Завел в ущелье

роту на разведку.

И шел как дома,

а душманский глаз

С окрестных гор

сопровождал нас цепко.

Колонна мчалась.

Мирной тишиной

Ты упоен был,

грудь подставил ветру…

Забыл, что здесь

взорваться может бой

На каждом повороте,

даже метре.

И в кишлаке,

в тени седых чинар,

Ты у машин

построил разведроту.

И враг нанес

со всех сторон удар:

По двухшереножному строю –

пулеметы.

Сражались яростно,

кто как успел и смог,

У пропасти

в агонии смертельной.

Твой замполит

последний отдал долг,

Закрыл собой огонь в тебя

прицельный.

Ты чудом задержался

на краю,

Тебя ведь пуля

лишь слегка задела,

А в роте пали все в этом бою.

Ты сделал все

для этого расстрела.

Ребят не воскресишь,

а свой позор не смоешь.

В бою не дострелил

тебя душман,

Кончай же сам,

теперь ведь жить не сможешь.

Все это высказал он сам себе.

В ответ

Встал тяжело.

Рука чуть-чуть дрожала.

блеснул на солнце,

хлопнул пистолет,

И в роте воина последнего

не стало.

, вековые:!!!!,, я смогу идти.