На чтение: ≈ 8 мин.Не секрет, что за последние несколько лет численность мигрантов в Петербурге выросла вдвое. Они приезжают большими семьями. И главная нагрузка при устройстве и обучении детей-мигрантов ложится на плечи школ и педагогов.
Я много лет работала в центре образования, поэтому с этой схемой знакома не понаслышке. Прежде всего в школах нет перечня документов, который должен предоставляться родителям-мигрантам при приеме ребенка. Причем такой перечень не помешает и во всех районных отделах образования, и во всех образовательных учреждениях, в том числе дошкольных. Директора школ должны четко знать, на основании каких документов они принимают учеников. Тогда при проверках не будет никаких проблем, поскольку будет на что ссылаться.
Сегодня, чтобы обезопасить себя, многие руководители школ берут заявление от родителей о приеме и сразу просят заявление об отчислении без даты. С чем это связано? Ребенок-мигрант регистрируется на 90 суток. Проходит два с половиной месяца, директор должен вызывать родителей и сообщать, что заканчивается регистрация ребенка, и он просит принять меры. Школа ведь обязана сообщать в УФМС, что у конкретного ребенка заканчивается регистрация.
А что происходит, если она закончилась? Одни родители забирают ребенка, выезжают из страны, пересекая границу, а потом приезжают вновь. Это для нас самый удобный путь, поскольку не прерывается образовательный процесс, и мы ничего не нарушаем. Однако так делают не все. Многие мигранты живут сегодня здесь, завтра там, и для них проще забрать ребенка, никуда его не устраивая. Хорошо, если это маленький ребенок, который сидит дома. А если это 14-15-летний подросток, который без дела болтается по улице? Подумайте, куда он пойдет и с какими проблемами из-за его бесприютности мы начнем сталкиваться?
Кроме того, ребенка забирают, однако в базе школы он числится, попадая в скрытый отсев. На чьи плечи это ложится? Опять же на плечи школы. Где разыскивать этих детей, как их вернуть в школу? Таким образом, школа берет на себя несвойственные ей функции по отслеживанию и контролю регистрации детей-мигрантов.
В некоторых школах есть классы, где могут находиться пять-семь человек, не владеющих русских языком. Это, безусловно, много. Классный руководитель получает 40 рублей в месяц за такого ребенка, но проблема в том, что 99 процентов учителей положат на стол эти деньги и откажутся от классного руководства. Потому что это настоящая головная боль – дотянуть до уровня всего класса тех, кто по-русски вообще не говорит. Трудно в этом случае осуждать и русскоязычных родителей, которые забирают документы и детей, и уходят в другие школы.
Другая проблема: как оценивать знания ребенка-мигранта. Если объективно, он будет неуспевающий. А если он неуспевающий, то критерии оценки качества работы педагога снижаются. Какой выход у учителя? Либо ставить те оценки, которые ему удобны, либо терять в категории и в зарплате.
Тут поневоле задаешься вопросом: почему бы нам не перенять опыт Европы? Там мигрантам обязательно дается определенный срок для изучения государственного языка. Кроме того, они сдают экзамен по окончании этого срока. Почему в России такого нет? Почему мы принимаем в школу детей, которые в глаза не видели русского алфавита? Как их учить?
Известно, что в городе есть центры по изучению русского языка для мигрантов. Необходимо, чтобы было четко прописано, где они располагаются, какие там программы, на какой возраст и срок они рассчитаны. И взрослые, и дети приезжают к нам с разным уровнем языковой подготовки. Кому-то достаточно двух месяцев, кому-то не хватит и двух лет. Ко мне в 7-й класс как-то поступили два парня из Таджикистана. По-русски не знали ни одного слова. Я с ними занималась каждый день после уроков по программе детей дошкольного возраста с задержкой речевого развития. Через год они говорили по-русски, и я все это время была вынуждена жить в школе. Но ведь далеко не каждый учитель имеет возможность и готов заниматься с такими детьми после уроков до позднего вечера! Так почему бы не дать педагогам, в классах которых большое количество детей-мигрантов, дополнительный стимул? Не 1000 рублей в месяц за класс, а больше. Или выплачивать им надбавки, какие есть у педагогов коррекционных школ.
И, конечно, обязанность проверять регистрацию родителей детей необходимо вывести из компетенции образовательного учреждения. Пусть этим занимаются УФМС или сами иностранные граждане. Необходимо снять ответственность со школы за отъезд ребенка-мигранта. Внутри России еще реально отследить маршрут, но когда семья выезжает на свою историческую родину, это становится проблемой. Школа не может с этим справиться, никто не предоставляет ей никаких справок. Также нужно обязать родителей посещать курсы русского языка. Именно обязать, а не предлагать: хотите – не хотите. Тестирование после этих курсов тоже должно быть обязательным. Почему? Ребенка-инофона часто сажают в класс по возрасту. Этого делать нельзя. Его нужно определять в класс, уровню которого он реально соответствует.
Об авторе
Татьяна Иванова, координатор общественного движения «Гражданин учитель», Санкт-Петербург
Это факт
По данным Комитета по образованию, в этом учебном году в Петербурге обучаются 8730 иностранных детей. Всего в Северной столице учатся 370 тысяч школьников. По мнению начальника отдела образовательных учреждений Комитета по образованию Петербурга Сергея Тимофеева, обучение иностранных детей – явление не массовое. Однако в Северной столице есть школы, где обучаются до 25 процентов детей, не владеющих русским языком.
Фото Натальи Алексютиной
Выбор читателей
Комментарии