Сначала – светский характер. А остальное приложится

Вы обратили внимание, как упорно ходят разговоры о введении в образовательную программу наших российских школ Закона Божьего или «чего-то вроде»? Мы словно забыли, что школа у нас многонациональная, что конфессий в России сотни и что, наконец, не только взрослые, но и дети имеют право на атеизм. Забавно, но именно атеистам в наше время приходится несладко, и, между прочим, их совершенно не защищают наши законы, беспокоящиеся о каждой даже самой малозаметной, самой ничтожной религиозной организации и напрочь игнорирующие само право человека на свободу от веры в Бога.

Пока школа из последних сил держит оборону, защищая светский характер образования, но, заметим, уже вовсю предлагается ввести изучение библейских сюжетов, разрабатываются учебники по религиоведению и стучатся в двери школ проповедники всех мастей, не особенно и прикрываясь словами о «необходимости донести до детей основы духовной культуры».

При этом, едва переступив порог школы, педагоги, обратившиеся в христианство, сразу начинают требовать – именно требовать – отмены уроков по теории эволюции (атеизм и невежество), по изучению творчества Льва Толстого (еретик) и даже детских сказок (там-де лешие и нечисть, язычество, словом). Кстати, примерно то же самое происходит в тех школах, где детей берется обучать какой-нибудь мулла или раввин. Только там гонения начинаются на какого-нибудь иного философа, поэта или писателя, в зависимости от того, что тот имел в свое время несчастье сказать противоречащее догматам их религии. Например, мусульмане отказываются изучать анатомию из-за ее… непристойности, а также запрещают своим девочкам посещать уроки физкультуры. И это далеко не единичные случаи. Словом, они требуют безоговорочного признания и уважения христианских (мусульманских, буддистских, иудейских и т.д.) обычаев, видя в каждом запрете, чем бы и как бы он ни был обоснован, конфессиональную или этническую дискриминацию. И школа вот-вот окажется заложницей в раздирающем мир противоборстве демократии и экстремизма, воинственно наступающего под флагом веротерпимости.

Нам говорят – пусть уж лучше дети постигают таинства той или иной традиционной религии, чем окажутся пойманными в силки различных деструктивных сект, которых в последнее время в России расплодилось столько, что диву даешься. Но почему нам предлагается только такая альтернатива: секта или церковь, секта или мечеть, секта или синагога? Неужели, чтобы увести ребенка от пропасти тоталитарного культа, его надо толкнуть в объятия так называемых традиционных священнослужителей? Неужели наше общество настолько слабо, настолько безынициативно, что уже не в состоянии найти нечто, противостоящее сектам, не прибегая так или иначе к помощи религии?

Я убежден в том, что школа должна воспитывать детей, адаптированных к жизни в современном мире, в современной культуре, что она должна выпускать из своих стен граждан открытого мира, людей, способных к диалогу культур. Школа не может и не должна ставить своей задачей религиозное воспитание детей, и поэтому нам необходимо позаботиться о том, чтобы игры в религиоведение не разрушали детский мир. Если человеку суждено прийти к Богу, то он к нему все равно придет, но стоит ли тащить его, еще маленького, туда, где за него уже все решили взрослые? Я знаю, это спорный вопрос – всех нас куда-то тащили, когда мы были детьми, – и все же, все же… Конечно, сегодня смешно вспоминать старые лозунги насчет «опиума для народа», но осторожность в этом вопросе соблюдать все-таки следует, иначе неминуем взрыв, как это произошло, скажем, во Франции, запретившей ношение религиозных символов (мусульманских платков, иудейских кип и христианских крестов) в светских государственных школах и получившей в ответ манифестации, раскол общества по национальному и религиозному признаку, бунт и конфронтацию. Боюсь, нас в скором времени ждет нечто похожее, если мы не сумеем сохранить светский характер образования.

Пермь