Смирнова, как хорошо, что ты есть…. Три женщины в поисках мужчины в спектакле театра «Около»

Театр «Около дома Станиславского» представил премьеру – «День рождения Смирновой». Основательно забытая пьеса обретает новую жизнь благодаря замечательному актерскому ансамблю, в унисон играющему вечную историю об одинокой сильной и одновременно слабой женщине.

Пьеса Людмилы Петрушевской «День рождения Смирновой», созданная в 1977 году, как будто специально написана для столичного театра «Около дома Станиславского» (или просто \”Около\”), возглавляемого Юрием Погребничко. Нарочито бытовой сюжет с классическими аллюзиями (как не вспомнить «Трех сестер», глядя на трио героинь, понуро отмечающих праздник, больше похожий на поминки по собственной жизни!) позволяет еще раз сказать о том, что ничего и никогда не меняется в мироздании. В советское время интеллигенция была нищей и гордой – так она и сейчас такая же. Что раньше не ценил сильный пол женщин – что сегодня. Было по статистике 10 девчонок на 9 ребят, а стало и того меньше. В спектакле молодого режиссера Максима Солопова на трех девушек пост-бальзаковского возраста приходится 1,5 мужчины: отсутствующий Костя, о котором ведется столько разговоров, и невероятный Валентин – сослуживец Смирновой.

Для сумрачной и резкой Эли Смирновой (Елена Павлова) день рождения – давно не праздник. Но, по традиции, раз в год по пятницам она накрывает нехитрый стол и равнодушно принимает гостей. На этот раз на огонек нежданно заглянула Полина (Татьяна Лосева), занятая поиском мужа Кости, хотя и утверждающая, что ищет совсем другого человека. Вообще эта тонкая ранимая барышня в обносках – трениках, болоньевой спортивной куртке и немыслимой блузке с пайетками и кружевными карманами (художник Надежда Бахвалова) – страшная врушка: то бижутерию назовет драгоценностями, то станет рассказывать о семейном счастье, ушедшем бог весть когда и куда. Да и существовавшем ли? Старенькие родители, научная работа, машинка «ундервуд» (приметы советского быта причудливо перемешаны с современными деталями) и бутерброд на обед – вот вся ее жизнь, неказистая, до отчаяния неизменная. Ни дворянское происхождение, ни алансонские бабушкины кружева на спасают ее от беспросветно серых будней, терпеть которые помогает только мысль о детях.

Похожая на тихую алкоголичку Рита (Ольга Бешуля) – Элина подруга, работающая в заштатном Институте статистики недалеко от Новодевичьего кладбища. У нее тоже ребенок – «девка», которую нужно поднимать этой нелепой, но странно обаятельной женщине в жутком сарафане из блестящей ткани, надетом на спортивную синюю кофту. На одежде красуется внушительных размеров заплатка, но женщина не стесняется очевидной нищеты. «Ну да, как мы пошли к одной бабе на банкет… Наутро меня девочки на работе спрашивают, кто как был одет… А я, говорю, была в чем всегда, в отрепьях».

Бездетная, одинокая, жесткая и прямая, как струна, именинница тоже облачена в фантасмагорический костюм: длинную летящую юбку, футболку и накинутое поверх пальто, будто Эле зябко в квартире или в жизни. Тепла в ее судьбе – как в старом холодильнике. Замуж не вышла – побоялась пойти за «моложе себя», от ребенка избавилась. Больной отец, замученная мать, назойливые сослуживцы – в том числе и Костя, которого приходится прикрывать перед начальством за регулярные прогулы, – да случайные знакомые вроде Полины, невесть зачем зашедшие напомнить о еще одном бесцельно прожитом годе. А ведь тоже из родовитой семьи, да что толку?

Вот и остается товаркам по несчастью – в своей схожей судьбе почти родственницам – пить заграничный шикарный «Чинзано», такой неуместный на бедном столе, и вести нескончаемые бабские разговоры о детях, стирке, мужчинах, деньгах и отсутствии тех и других. Ведь не считать же, в самом деле, за представителя сильного пола Валентина (Наум Швец) в блестящем галстуке и розовой кофте, зашедшего скорее по привычке, чем с желанием поздравить Смирнову? Меняются времена, но женская неустроенность нерушима и постоянна.

Три персонажа в поисках мужчины ведут себя внешне по-разному: Эля замкнулась в себе и никого не пускает в душу, Рита всех жалеет и хочет помочь каждому, Полина мечтает сохранить то, что принадлежит ей одной. Но по сути своей они одинаковы: это про них пелось «со мною нет кого-то, мне грустно от чего-то… Клянусь, я все бы отдала на свете для кого-то…».

Да только и отдать-то нечего: все принесли Смирновой по бутылке дефицитного вермута из «спецбуфета», и тот выпили сами, практически не чокаясь, – будто и не день рождения отмечают.

Об этом и спектакль Максима Солопова, поставленный «при дружеском участии» Юрия Погребничко. Рука худрука ощущается в деталях, атмосфере и оформлении. Тот же потертый пол бывшего каретного сарая Станиславского, кирпичные стены, сиротливая сценическая коробка. Фирменная ирония мастера звучит в полную силу, а обращение актеров непосредственно к залу кажется привычным: Ольга Бешуля проведет для зрителей импровизированную экскурсию по площадке, доверительно сообщив, что люстру хотел забрать себе Большой театр, но не стал, поскольку у них своих полно. Актрисы произносят бытовой текст великолепно поставленными голосами с интонациями, уместными в драматургии того же Чехова, и это подчеркнутое несоответствие безжалостно высвечивает как вневременность обсуждаемых проблем, так и нелепость героинь, вынужденных влачить нищенское безрадостное существование в жизни, где счастье всегда выпадает на долю других.

«Вышла в пески, легла на бархан и думаю: вот бы так от солнца удар получить, умереть!» – лучезарно восклицает Полина, и счастливый тон настолько не вяжется со словами, что невольно становится больно за эту изящную измотанную женщину. Но и у нее случается минутка удовольствия: запоет Челентано, и мать двоих детей, словно юная девочка, задвигается в завораживающем, немного смешном и трогательном танце. Но основная музыкальная тема – это торжественно мрачный Бетховен и надрывный Пьяццолла, вторящие выразительной световой партитуре: на фоне белых стен, как на старых гравюрах, рисуются чеканные черные женские профили.

В их мире много абсурдного, и даже бутылка невероятным образом стоит на столе под углом. Но самое вздорное и невозможное – сами женщины, бесконечно ожидающие кого-то: не Костю даже, а неведомого сильного и прекрасного мужчину, который увезет этих почти чеховских сестер в Москву, в Москву! А судьба-злодейка подленько подсовывает им гламурного Валентина…

К финалу спектакля устаешь от статики и непрерывных разговоров-стенаний, да и приметы советского быта, которыми изобилует текст, начинают утомлять. Но роскошные «погребничковские» актрисы, на одном дыхании проживающие чужие жизни в течение часа и 10 минут, прочно держат внимание зала. И лучшее в этом «Дне» по версии Театра «Около дома Станиславского» блестяще выражает единственный мужчина на сцене: «Смирнова, как хорошо, что ты есть».

Фото с сайта театра