Сергей КАЗАРНОВСКИЙ: Обществу нужны эмоциональные интеллектуалы

Сергей Казарновский не планировал становиться режиссером и уж тем более директором школы. Он был инженером, работал в научно-производственном объединении и писал диссертацию на тему бетонов. Но жизнь предложила ему иной путь. В доме тестя, известного ученого и публициста Геннадия Лисичкина, Сергей встречался с выдающимися людьми того времени. Теми, кого впоследствии назовут шестидесятниками: Юрием Черниченко, Алексеем Аджубеем, Егором Яковлевым, Юрием Визбором, Георгием Жженовым, Святославом Федоровым и многими другими. Эти встречи повлияли на мировоззрение Сергея Казарновского. И в итоге подтолкнули к идее спектакля – «Урок истории» – в одной из московских школ. Этот спектакль был назван лучшим среди школьных театров и театральных студий дворцов пионеров сезона 1981-1982 и стал отправной точкой создания школы «Класс-Центр» и особой системы образования, где искусство в школе – естественная часть образования школьника, а дети не только изучают закономерности природы и историю этих закономерностей, но и развивают эмоциональный интеллект. В такой школе каждый ребенок учится на общеобразовательном, музыкальном и драматическом отделениях, получая два сертификата – аттестат зрелости и свидетельство об окончании музыкальной школы. Что делает эту школу одной из лучших в России, мы выяснили в интервью с Сергеем Зиновьевичем.

– Сергей Зиновьевич, у современного ребенка с самого детства есть возможность смотреть за тем, что происходит, и в Интернете, в YouTube, он следит за блогерами, артистами с ранних лет. У него в руках очень рано появляются гаджеты. Хорошо это или плохо, но это факт. Можно ли говорить о том, что современные дети стали более артистичными?

– Вы знаете, в одном интервью для телевидения журналист Андрей Максимов спросил меня: «А правда ли, что современные дети, которые нажатием одной кнопки могут попасть куда угодно в Интернете, так же влюбляются, ходят за ручку, как и мы в юности, происходит ли это у них так же трепетно?» И я ему ответил: «Да! Странно, но это ничего не меняет». То есть технологии никак не влияют на искренность человека. Во всяком случае, я говорю о том, что я наблюдаю. А я недавно вдруг осознал, что за всю свою жизнь в школе не находился только до семи лет, потом, во время учебы в Московском инженерно-строительном институте, и после еще пять лет. И за все время моей работы в школе ничего глобально в детях не поменялось.

А что касается артистизма, то я могу сказать так: много дурновкусного действительно появляется с точки зрения формы и манеры изложения своих мыслей, особенно при публичном общении у детей, если они «подключены» к Интернету. Уж тут начинается будь здоров! Они копируют все то, что видят и слышат. Но многое по-прежнему зависит от семей. Интересно, что в нашей школе у многих детей дома нет телевизора и строго ограничено время использования Интернета. У Екатерины II по этому поводу в «Наставлениях по воспитанию» так и говорится: никогда не держать детей в праздности.

Именно поэтому я сам не нахожусь ни в одной сети. То, что нужно, мне присылают, а на остальное просто нет времени, жалко его на это тратить. Мне совершенно неинтересно публиковать, где я отдыхал, что делал. Это я отправляю только своим близким. Да, сегодня любой человек в Интернете может что-то написать, а все это могут прочитать, раньше такой возможности не было. Влияет ли это на нас? Влияет, конечно! Вот тут и может стать заметным наш талант. Как говорил Петр Наумович Фоменко, гений проявляется в самоограничении.

– Хорошо, а хотя бы более уверенными в себе дети стали, если говорить в целом о поколении? Если вспомнить наше детство, то многие даже говорить на публике стеснялись, а сегодня ребенок как будто рождается с камерой в руке.

– Я тут скажу более общую вещь. Вот когда вы меня спрашиваете, какие они, современные дети, мне сложно ответить. Дети разные. И живут в разных местах по-разному. Я много езжу по стране, за последние месяцы побывал в разных регионах – от Сахалина до Карелии – и видел, что в одном месте дети такие, в другом другие.

Наша школа объединяет в себе как бы три школы (отделения): общеобразовательную, музыкальную и драматическую. И каждый раз, когда мы принимаем детей в первый класс, мы долго с ними разговариваем, играем. Как бы валяем дурака. Но умного. С психологами разработали специальную схему, которая позволяет каждому ребенку, попадая к нам, находиться в состоянии успеха.

Например, есть такая затея. Каждый рассказывает, как его зовут, когда родился и тому подобное. Потом произносит фразу: «У меня замечательная семья». А дальше я прошу рассказать, чем замечательна его семья. Не то, кто где работает, а чем для ребенка лично замечательны члены его семьи.

Однажды мальчик так рассказывал, что одна девочка, глядя на него, открыла рот от восхищения. И я вижу, как она медленно потянула мизинцем в нос, чуть провернула там и отправила палец в рот. Я наблюдаю, как она собирается еще раз сделать то же самое. Тогда я останавливаю мальчика и ей говорю: «Смотри, какой у меня большой палец! Может, лучше им и один раз?» Вдруг этот мальчик шести с половиной лет, который рассказывал про свою семью, говорит мне: «Это сарказм, да?» Пауза.

Вот такие сегодня бывают дети.

Но соглашусь с вами, что дети стали более свободными. Ведь в последние годы мы живем в очень разно­об­раз­ном информационном поле, где на одни и те же вещи можно посмотреть с самых разных сторон. Все это дает им больше возможностей и делает более свободными. Но, с другой стороны, это и обрушивается на них с невиданной силой.

Поэтому я им не завидую, им очень сложно.

– Почему?

– Когда я был школьником, с 1961 по 1971 год, по радио, телевидению, в школе и дома говорили примерно одно и то же. А сейчас дети могут слышать совершенно разное. Их с самого первого дня учат, что точки зрения могут быть разными, надо их принимать. Но вы же понимаете, какая сложная ситуация сейчас. И, конечно, когда происходят такие решающие, меняющие судьбу нашей страны события, то приходится много говорить и учиться жить с разными точками зрения, понимать, не ненавидя и не уничтожая друг друга.

В любые времена мы должны давать детям хорошее образование и делать все возможное, чтобы детство всегда было по-настоящему счастливым периодом их жизни.

– В этом смысле современным учителям очень сложно, ведь у них тоже есть своя точка зрения на происходящее…

– Я собрал себе в копилку свод правил, которым всегда готов делиться. Вот его главные постулаты: ругать всегда наедине, а хвалить прилюдно; никогда не позволять детям находиться в праздности; помнить, что с самого рождения у ребенка есть чувство собственного достоинства и, несмотря на то что процесс воспитания не обходится без принуждения, важно научиться делать это, не умаляя чувство собственного достоинства ребенка. Это и есть искусство.

Важно знать, что только интересы, никакая не мотивация, могут позволить учителю найти общий язык со своим учеником. И никогда не заставлять ребенка думать так, как думаете вы, это преступление. Посмотри, как было и что из этого вышло. Подумай, как это сделать по-другому.

А еще можно позволять детям иногда побыть пижонами в высказанных оценках, не вспоминать свое буратинное детство, когда прилежание считалось чуть ли не главным достоинством.

Необходимо проживать вместе с детьми их жизнь, не подстраиваясь, а искренне искать и находить точки соприкосновения интересов. И говорить. Говорить мучительно, подыскивать те самые важные слова. И прощать – не потому что вам некогда или надоело, а потому что прощение и есть акт проявления понимания.

– Что, на ваш взгляд, помогает развивать эмоциональный интеллект ребенка? Ведь часто бывает, что человек вырастает умным, образованным, начитанным, грамотным, но вот эмоциональный интеллект у него хромает. И это очень чувствуется, очень мешает самому человеку в жизни.

– Огромное количество вопросов в жизни мы решаем не потому, что дважды два четыре, а потому, что мы так чувствуем. Хорошую погоду мы определяем не по показателям ртутного столба, а по запаху первого снега, по звону капели, по цвету неба и так далее. Человек – существо эмоциональное. И эмоция – это еще один способ коммуникации с миром. Поэтому классическое образование всегда предполагало развитие эмоциональной природы человека. Сейчас появился термин «эмоциональный интеллект». Всегда были драма, живопись, музыка, это обязательные направления для развития ребенка. И Кабалевский, например, для этого сделал музыкальную программу для самых разных школ. Да, это было. Но это все ушло в таком технократическом порыве куда-то, сегодня этого в школах практически нет. Но это очень важные вещи.

Про изучение искусства в школах можно записать целую программу. Вот есть общеобразовательная школа, которая изучает закономерности природы и историю этих закономерностей, а есть все, что связано с искусством. Мы хотим детям представить картину мира в полноте. Есть законы, которые определяют физические параметры, есть закономерности, связанные с устройством социального мира, и так далее. Без этого картины мира просто не может быть. Но занятия искусством сильно отличаются от занятий в общеобразовательной школе. Они, как я их называю, недетерминированные. Вот представьте: ребенок играет форте, как написано в нотах, а педагог ему говорит: «Что ты так долбишь по клавишам?!» Ученик отвечает, что понял, начинает играть иначе, и мелодию перестает быть слышно вообще. Хотя он старался все время играть форте. Или когда просим читать что-либо с выражением. А это как? Уже с выражением или еще без? Или когда ученику говорят, чтобы он во время рисования мазок делал жестче. А как это – жестче?

Есть оттенки, есть полутона, есть знаки альтерации. А еще есть разные жанры, разные манеры, направления и традиции в искусстве. Очень долгий тренинг в такой недетерминированной системе координат позволяет выработать те человеческие качества, которые так человеку необходимы.

В книге Ролфа Йенсена «Общество мечты» есть эпизод, который, если условно перевести на русский язык, будет выглядеть так. Автор сравнивает часы Павла Буре за условных 300 долларов с часами «Полет» за 30 долларов. И те и другие показывают вообще-то время, но только у одних из них на задней крышке написано: «Поставщик Двора Его Императорского Величества с 1899 года».

Иными словами, изобрести можно уже все что угодно. Важно для бизнеса научиться придумывать истории, упаковку… Обществу нужны эмоциональные интеллектуалы!

– Как вы считаете, что отличает ваших выпускников?

– Понимаете, мы существуем с 1981 года как школьный театр. В какой-то момент детский театр-спутник Московского театра юного зрителя. А с 1990 года работаем как государственная школа. За это время становились победителями разных конкурсов. А в 2007-м прошли в финал конкурса «Лучшая школа России» во многом благодаря нашей образовательной интегративной межпредметной технологии «Энциклопедия». За это время у нас было очень много выпусков, и каждый наш ученик не просто проходил общеобразовательную программу, но и учился играть в оркестре – академическом или джазовом, принимал участие в спектаклях, публичных лекциях, сдавал экзамен не только по математике, но и по сольфеджио. Представляете себе его картину мира?

Однажды меня спросил какой-то родитель: «Как вы считаете, что будет с моим отроком через 11 лет?» Я ответил: «Красивым будет!» Если вы посмотрите на фотографии выпускников нашей школы, то увидите, какие это красивые дети! Я считаю, одна из важнейших функций школы – научить человека получать удовольствие от того, что он делает, и дать ему понимание того, что он сам по себе значим, важен и ценен.

– В 1996 году вы были инициатором детского фестиваля «Театральный квадрат», и на афише этого фестиваля было написано: «Не будущее, а настоящее». Могли бы вы пояснить, почему «настоящее»?

– Речь о том, что детьми надо заниматься сейчас, в данную минуту, чтобы у них было счастливое детство, а не только будущее. Недавно я узнал, что Нобелевский комитет решил создать парламент из лучших учителей мира, потому что именно на учителях лежит ответственность за то, каким будет мир в будущем. Эта инициатива очень важная.

Ведь школа – первое место, в котором ребенок осмысленно сталкивается с государством, проводя так много времени. И от того, как он его проведет, как выглядит здание, в котором он учится, как здесь разговаривают друг с другом, а главное – от того, какое отношение к себе он здесь почувствует, во многом зависит возникновение у него ощущения гражданина, берущего на себя ответственность за свою страну! Понимаете?