Сегодня ушла из жизни Софья Николаевна Лысенкова

«Нужна новая педагогика, которая отличалась бы от прежней тем, что делает упор на вовлечение детей в учение, на совместный труд учителя и детей. Ее можно назвать педагогикой сотрудничества». Это цитата из «Учительской газеты» от 10 октября 1986 года, где были опубликованы тезисы, которые родились в Переделкино во время встречи учителей-экспериментаторов. Их мысли взорвали, перевернули педагогический мир страны. С тех пор наша газета подробно и вдумчиво писала о том, как именно работают Лысенкова и Шаталов, Ильин и Волков, Щетинин и Никитины. Огромное количество откликов поступило в редакцию, когда на страницах «Учительской» печаталась книга Шалвы Амонашвили.И вот сегодня пришло печальное известие. Уже под вечер в редакцию позвонила Людмила Николаевна, дочь Софьи Николаевны Лысенковой, и сообщила, что мама ушла из жизни. Софье Николаевне было 88 лет.

Мы знаем, что даже в последние годы Софья Николаевна продолжала работать в школе. Школа и дети были ее призванием, ее судьбой.

«Учительская газета» приносит искренние соболезнования родным и близким Софьи Николаевны.

В память об этом замечательном Учителе мы публикуем несколько интервью, которые выходили на станицах нашей газеты в разные годы.

И светлая память Софье Николаевне Лысенковой!

Редакция «Учительской газеты»

«Учительская газета», №37 от 14 сентября 2004 года

Лысенкова

вновь

изобретает

время

Признаюсь, мне не очень импонирует слово «новатор» – оно как будто из времен ушедшего всеобуча. Когда в ходу были декларации вроде «нет плохих учеников, есть плохие учителя» или «учить всех и учить хорошо». И тем не менее к народному учителю СССР Софье Николаевне Лысенковой это определение по-прежнему как нельзя лучше приложимо. 60 лет в школе и почти все эти годы «в эксперименте», что называется, по нарастающей. Ее идея опережения успешно опробована в решении проблем новой программы 1968 года. Метод пошел в работе с шестилетками; с классом э (эстетическим); «я», «л» (подготовка к школе). И наконец – в условиях классического пансиона МГУ. Куда шесть лет назад ее пригласили работать. «Софья Николаевна, ваши дети говорящие, а наши молчат. Помогите».

Аня скучает по «десяткам»

– Софья Николаевна, работая по программе 1-3, вы умудрялись опережать учебный год на целую четверть. Во всех классах он у вас заканчивался 15 марта. Сейчас дела еще «круче»: первоклассники и по 2-му классу пробегаются, во 2-м – и по всему 3-му… В этом «и», верно, и есть секрет нынешнего глубокого опережения?

– Верно.

– Но это же бешеный темп работы на уроке…

– А тут вы ошибаетесь. Опережение – это не бездумная гонка вперед любыми средствами. Не шесть часов на тему вместо отведенных восьми, а как раз наоборот: значительное увеличение времени, заданного программой, до нужного, запланированного учителем на прохождение каждой сложной темы. Мы ведь такую тему начинаем изучать не тогда, когда «показывает» программа, а много раньше. Это и становится перспективой, которая помогает предотвратить отставание и перегрузку, исключить недочеты и пробелы в знаниях. Перспектива – это возможность попутно проходить трудную тему, причем накладывая новое на текущий материал. Скажем, испокон веку на «сложение через десяток» в 1-м классе давалось четыре урока плюс один закрепительный. А я по своей методике отпускаю 60. И так все трудные темы имеют это движение: перспектива – обобщение – фактическое опережение. Так накапливается резерв времени, «хвостики экономии». Идет развитие навыков. А за этим та же таблица умножения, которую дети знают «на автомате». Ежедневное чтение, которое «решает» и математические задачи, и грамматические…

– Помните, на встрече в Останкино ваш ученик, первоклассник, прилюдно грамотно написал трудное предложение и блестяще ответил на три очень нелегких вопроса?

– Еще бы, Кирилл Любушкин. Его тогда на встрече в работе увидели воспитатели детского сада и удивлялись: «Смотрите-ка, Любушкин-то наш поумнел!» Каким же, думаю, они его выпускали! А все очень просто: материал шел «на перспективу». Поднимает руку – ответить не может, но меня это нисколько не беспокоит. Вся перспектива идет без домашних заданий. Первое Кирилл получил на 72-м уроке от начала изучения темы «Склонение существительных» (программа отводит только 50). Кто ж тут не ответит! Свою всенародную пятерку Кирилл получил на 73-м.

– То есть вы домашние задания в день объяснения нового материала на уроке, как это принято, не задаете?

– Зачем? Отсюда же нарушения режима, просиживание часами за уроками… Домашнее задание на этапе обобщения (на основе опережения) доступно для каждого ученика. В режиме времени гарантируются чтение, занятия по интересам, отдых.

Мне рассказывали, одна девочка пропустила школу, потому что сдавала экзамены в музыкальной. Учительница, выслушав объяснения, заявила: «Меня та твоя школа не интересует». А меня очень даже интересует всякая школа, которая за школой. Мы с родителями сразу оговариваем: хорошо, если бы ребенок посещал что-нибудь для здоровья и для души. А я в свою очередь создаю для этого детям необходимые условия: самое трудное проходим в классе, на уроке.

– Отметки ставите?

– В перспективный период никаких «3», тем более «2». Работаю по десятибалльной системе: «6», «7», «8» за ответы сверх программы. Издавна известна окрыляющая сила успеха.

Была у нас одна девочка, способная. Родители перевели ее по каким-то причинам в другую школу. Спрашиваю подружек: «Ну как там Аня?» – «Все хорошо. Только скучает по «десяткам».

Вместе, врозь – одновременно

– Вижу, Софья Николаевна, сейчас вас буквально захватил новый эксперимент под условным названием: «два класса в одном» или «вместе и врозь». Сначала спрошу: почему?

– Потому что я по-прежнему утверждаю, что все дети должны учиться вместе. Я против отбора, разделения на одаренных и «всех остальных». Боль за этих «остальных» вывела мое опережение в предшколу. Начало учения всегда было и остается сверхтрудным, для слабых детей стало в последние годы прямо трагичным. Объединение их в отдельные классы и «выселение» на нижние этажи школы никакого выравнивания не производит. Картина неприглядная: этот класс – напоказ, этот – на выброс. Моя забота – об этих детях.

– Судя по всему, вашим нынешним слабым повезло: они стабильно на подъеме. А большинство сильных легко перемахнули из 3-го в 5-й.

– Неудивительно: опережение не сдерживает сильных и в то же время работает на слабых.

Эти дети пришли ко мне во второй класс из разных школ и оказались на противоположных полюсах: половина, как теперь говорят, продвинутая. Другая – «слабое звено», даже проблемное. Так, сама ситуация подсказала, подтолкнула к новому продвижению опережения.

…Вот, например, два мальчика, из тех, кому школьная «высота» не дается. Усваивают только «долечку», частично и то на очень-очень «долгом времени». Хотя один из них учился в 1-м классе «по Занкову», не мог даже делить слова на слоги. Зато на первом же уроке закричал: «Не хочу «4», хочу «5»!» В его медицинской карте значилось: «неврастения». Одно движение рук – и с парты кому в голову, кому в глаз летело все, что ни попадя. Не сразу, постепенно Слава становился спокойнее, относился к происходящему в классе все более заинтересованно и уже к концу 3-го высиживал урок.

Семья Левона приехала из Армении. Мальчик с трудом входил в язык, не понимал половины слов…

О том, какая у нас в классе сложилась необычная ситуация, предупредила на родительском собрании после окончания первой четверти: «Вот и получается, что слабые должны иметь рядом «живую опору» в лице более сильных. Которые своими знаниями, поведением, заинтересованностью в учебе невольно влияют на атмосферу в классе, успешность сверстников. А это важно: лентяев делает неуспех». И еще я сказала, что большинство наверняка перейдут из 3-го класса в 5-й. Установка такая: сильные будут «на спросе», их менее успешные товарищи – «на перспективе». Так что, если ученик не отвечал на вопрос «из 4-го класса», я просто не придавала этому значения. Держать опережение – значит иметь возможность дифференцировать опрос. Выполняет класс одну и ту же работу, а контроль знаний идет дифференцированно. И если не справляется кто-то с контрольной, предлагаю другую, по норме третьего класса. И еще, есть у нас такая волшебная лестница, которая «запускается» при объяснении трудной темы. Тут каждый, пусть не сразу, стремится стать ведущим. Потому что учит не только учитель, учит ученик, когда мыслит вслух и тем самым ведет за собой остальных. Ведет! Невольно в процессе учебной деятельности.

– Так все-таки вы свое обещание выполнили? Всех вытянули?

– По окончании 3-го класса в дневниках у большинства детей появилась запись: «переведен из 3-го класса в 5-й». А те наши двое сложных мальчиков стали законными четвероклассниками. Без каких-либо нарушений и второгодничества. Они ушли в другие школы. Но это еще не конец истории.

Как-то заходит в класс мама Славы. Гордая, веселая! «Мой-то учится лучше всех! И многозначные числа знает, и на любой вопрос ответит!» А вслед за ней, не сговариваясь, – и мама Левона с просьбой: «Возьмите сына в 5-й класс. Он в школе прошел тесты за 4-й!»

– Конечно, не приняли?

– Нет. Но результаты, результаты…

– Сплошные восклицательные знаки!

Михаил Севастьянов

«Учительская газета», №45 от 8 ноября 2005 года

«Лысенкова С.Н., народный учитель СССР, учительница начальных классов классического пансиона МГУ им. Ломоносова». Почему закавычиваю эту фразу? Да кто ж у нас не знает этого имени! И сколько писано-переписано вокруг ее «золотой программы».

С трудом удерживаю на руках один из томов энциклопедии «Лучшие люди России» (издательство «Спецадрес», Москва, 2005 г.). Дивлюсь, как только Софье Николаевне удалось дотащить с почты такой груз, с ее-то ломаными-переломанными в гололед руками на пути в школу, к детям. Среди многочисленных разделов издания из педагогов лишь двое – Мария Комлева и Софья Лысенкова.

– Софья Николаевна, вы во многом первопроходец. Это ваше фактическое «опережение» – по сути дела, «мосты», связывающие между собой годы обучения. Когда в 1-м классе учить и по 2-му, во 2-м и по 3-му, в 3-м и… Ну не приснилась же вам, как Менделееву его таблица, такая игра со временем, умение удлинять его, растягивать? Ведь на освоение сложной темы одним детям нужны пять уроков, другим – пятьдесят. Как тут наладить общий темп работы?

– Начинается все в первом классе и с самого первого урока, с чистого управления. У нас так. Алеша смотрит в окно, но уже звучит голос ведущего: «Пишу… пишу…» Алеша берет ручку и активно старается оказаться вместе со всеми. Саша на первом уроке как-то еще работает. На втором – уже лежит на руке. А на третьем – пополз по классу. Хорошо хоть за ноги никого не хватает. Ползает сегодня, завтра, неделю. А уши-то все слышат, что происходит в классе какая-то деятельность. И деятельность эта всем нравится. На игрушки уже не смотрят. Мишки-куклы просто улыбаются им, будто поощряя. И Саша «вернулся» в класс: уселся и стал реагировать на наши сигналы. Управление – это сигнал и ничего больше. Никаких лишних слов: «Почему отвлекаешься? Куда полез?» Этот двигатель действует гораздо сильнее, чем строгий голос учителя. Детям одинаково нравится быть и ведущим, и ведомым. Игра!

– Сразу снимаю вопрос о «железной» дисциплине на уроке.

– Зато с ходу, как на ладони, видны возможности каждого ученика: кто «берет» с первого объяснения учителя, кто укладывается в норму уроков по программе. А кому нужно дать времени побольше. На самом деле главная направленность опережения – удовлетворить природные потребности ребенка. Опережение – это не гонка вперед любыми средствами. Наоборот, значительное увеличение времени на прохождение каждой сложной темы.

– Софья Николаевна, ваши коллеги часто смешивают управление с комментированием.

– Управление, – подчеркиваю, настаиваю я. Потом как бы само собой складывается комментируемое управление, когда с помощью опор дети начинают рассуждать, доказывать и доказывать свои действия. И, наконец, идет комментирование. Еще один двигатель опережения – десятибалльная система оценки знаний.

– Если заглянуть в классные журналы школы №1130, где вы прежде работали, можно увидеть и… разноцветные пятерки.

– Самой счастливой на свете я была, когда все, что я придумывала, было только в моей голове. Результат пришел на первом же месяце. Я готова была ночевать в школе, почувствовала, что нашла прямо слиток золота.

– Помню педагогические баталии в АПН СССР, когда М. Моро и другие «придумали» переход на трехлетку. Так, знаменитый математик М.Скаткин говорил: «Коли не проходит, материал надо упрощать». Споры разрешил президент академии Всеволод Николаевич Столетов: «не сдерживать «сильных» и «выводить «слабых». И тут нужны особые методы работы. Вы, пожалуй, первая с легкостью решили эту задачу. А точнее, эти методы у вас уже вовсю давали результаты.

– Опережение, по-моему, – это не загруженность с утра до вечера уроками, домашними заданиями. Это учеба, при которой дети могут и должны ходить в театры, заниматься спортом, получать музыкальное, художественное образование. И просто гулять. Они набираются всего. Вот и все воспитание.

– Получается ваш знаменитый класс «Э» – эстетический с выходом на глубокое опережение – тоже «приснился»?

– Не смейтесь, Лена. Уж так устроена моя голова. Профессию свою я люблю, а на пути то и дело возникают препятствия. Они ставят передо мной проблему. И голова помимо меня начинает думать. И самое главное, почему я сказала: «однажды приснилось…». Потому что решение этой проблемы приходит ночью. Я ложусь спать утомленная повседневными заботами. Немножко отдохнешь и вдруг просыпаешься. Вдруг – как на блюдце – вот оно, решение. Эврика! И тогда я вскакиваю, кладу на стол чистый лист бумаги и большими буквами записываю. А утром только и остается, что расшифровать эту идею.

– Вы что, стенографируете сны?

– Да, в войну я была стенографисткой в штабе МПВО при Ярославской железной дороге в Москве.

– Ваши любимые «эшники» – еще одна, очень серьезная и актуальная находка, как выяснилось, напрямую связанная с самой нерешаемой сегодня проблемой воспитания. А ее корни, начало, опять там – в 1130-й средней. Крылатское. Как она-то сложилась, ваша первая школа полного дня?

– В 1990-м решили пригласить эстетов. Первоклассники весь год ходили на занятия самой разной направленности. Специалисты предлагали продолжить эксперимент вплоть до 10-го класса. Но я с улыбкой спросила: «Вы будете получать деньги, а я что, работая помощницей в реализации системы?» – «А вы хоть раз в жизни получите сильных умных детей. Неугодных будем вышибать». – «Вышибать?! Куда, в соседний класс, что ли? Этому никогда не бывать!» И я продолжила начатое по-своему. В кружках.

– Я что-то слышала о мальчике, который подвиг вас на новое дело. А был ли мальчик?

– Увидела первоклашку, который был первым на изо, а на занятиях по бальному танцу все время проводил за дверью. Так зачем ему и на втором году стоять в коридоре? Значит, это не его. А вот то, что они «понюхали» все, все пять направлений, очень важно. Пусть во 2-м каждый ребенок скажет, что он хочет за собой оставить. Мальчик остановился только на изостудии.

– Кстати, еду к вам по площади Победы. Не нужно даже из троллейбуса выходить – посмотрите направо – центр творческого досуга «Аструм».

– Только я бы на дверях такого заведения наклеила еще маленькую записку: «Без больших денег не входить». 2,5 тысячи рублей берут его работники за подготовку детей к школе. А я бы, если бы дали такую возможность, на всех столбах расклеила: «Родители, если не хотите, чтобы ваш ребенок попал в так называемый класс коррекции или выравнивания, готовьте его к школе сами».

– Это ваше эксклюзивное «Учим сами»?

– И это начинание апробировано с успехом. Родители были с малышами в школе весь год. Но один раз в неделю, по выбору. Говорю: «Можете садиться с ребенком. Но только на боковых рядах. Или в амфитеатре». Но когда дети пришли ко мне в первый класс, увидела, что может быть тут же задействован учебник и для второго.

– А что еще вы могли бы посоветовать родителям?

– Вот пример. Мальчик учился на тройки по математике. Маме я сказала: «Не обращайте внимания! (Она возила сына далеко, в школу им. Гнесиных). Вот эту школу не бросайте». Кто-то был успешно задействован в спорте… А на каком-то уроке, скажем, внеклассного чтения, давала им еще время похвалиться. Нет-нет, я опять за свое: «Детки, расскажите, где вы, чем занимаетесь?» Зато когда объявлялся конкурс «Алло, мы ищем таланты!», мне нужно было лишь десять минут, чтобы составить программу. И вот этот мальчонка, с тройкой по математике, как он играл! А другой на сцене – как выплясывал! И все занимали первые места.

– Софья Николаевна, вернемся к тому, что вы все же отступаете на своих уроках от привычного: «Ни одной минуты на уроке не должно тратиться на пустые разговоры, кроме как по их теме».

– Пустые?! Иногда и пол-урока не жалко отпустить на разговор «по поводу». Обычные детские неразберихи – один другого обидел, обиженный плачет, а обидчик уже громко возмущается: «А он первый начал! Я ему сдачи дал!» Вот как было однажды, рассказываю я, пытаясь убедить и первого, и особенно второго. Обычная школа пятиэтажка в нашем дворе, где я начинала работать. Перемена. 2-й класс поднимается наверх, на физкультуру. В руках у малышей – чешки. А с пятого этажа спускается 7-й – кончился урок физики. Все чинно, организованно. На лестничной клетке на уровне четвертого и пятого этажей второклассник ударил чешкой (а это что-то вроде тапочек) семиклассницу. Девчонка с размаху наотмашь дала сдачи, да так, что малыш вылетел в окно на улицу. Медицина оказалась бессильной. Потом был суд. Судили завхоза: окно было не зарешечено. Адвокат объясняла, что завхоз, молодая женщина с двумя детьми, и проработала всего две недели, не успев освоиться со своим хозяйством и его «болевыми» точками. Защитник переносила всю ответственность на директора. Кончилось все так. Завхоз получила два года условно. Поседела. Конечно, ушла из школы. Родители погибшего мальчика, замечу, совсем не хулигана, напротив, отличника, сказали в заключение: «Новых жертв не хотим. Только, пожалуйста, поспособствуйте нашему переселению из этого дома». Окна квартиры смотрели прямо на школу.

Директор пережила случившееся по-своему. Заболела, перенесла инфаркт и, будучи молодой и красивой женщиной, умерла. А детям я задаю вопрос: «Кто же виноват в этой истории – первый или второй?» Начинаются споры, раздумья.

– Вы сейчас обронили – «воспитание поступком». Мне кажется, вы сами, ваша семья достойны быть упомянуты в этой связи. На каждом шагу сейчас слышим избитую фразу «Работать надо, деньги под ногами, по ним ходим». А вот поступки, действительно, на каждом шагу. Одна из проблем превратилась уже в телевизионную рекламу. Когда показывают деток, выглядывающих из своих кроваток, как из клеток, и на все голоса зовущих: «Возьмите меня! Выберите меня!» Речь идет о сиротах. В Америку отказываемся отдавать, а сами? Вы понимаете, мой вопрос не случаен.

– Я как-то зимой пошла в отдел опеки муниципалитета Западного округа. За билетом на елку, для внучки, которая у нас в семье воспитывается уже четыре с половиной года. И, между прочим, спросила: «Много ли таких семей, которые берут детей из дома ребенка?» «Родственники, которые забирают осиротевших, есть, и то немного. А таких, как вы, – и показывает пальчик, – одна». Тамара, Тамаша, как мы с дочерью ее зовем, уже учится во 2-м классе, ей семь с половиной. Школа – общеобразовательная, учительница – опытная, ответственная. Повезло! Надеюсь, девочка наша успешно закончит школу. Мечтаю, получит достойное образование. Выберет любимую творческую профессию. Одну на всю жизнь.

А вам, дорогие читатели «УГ», – творческих успехов, блестящих результатов и прекрасных учеников.

Елена КОМАРОВА

Учительская газета», №39 от 27 сентября 2011 года

Встреча учителей-новаторов потрясла педагогический мир

«Нужна новая педагогика, которая отличалась бы от прежней тем, что делает упор на вовлечение детей в учение, на совместный труд учителя и детей. Ее можно назвать педагогикой сотрудничества», – возвестили миру 25 лет назад несколько смельчаков, которых тут же окрестили педагогами-новаторами. Четверть века назад, 10 октября 1986 года, «Учительская газета» опубликовала тезисы, которые родились в результате встречи в Переделкино учителей-экспериментаторов и потрясли закосневший педагогический мир. В преддверии этой даты мы не могли не вспомнить об участниках той необыкновенной встречи. Кто-то из них, увы, уже ушел от нас, кто-то растворился в безвестности, но многие из них, к счастью, еще бодры и в свои 60, а то и 80 лет продолжают зажигать звезды. Лысенкова, Шаталов, Ильин, Волков, Щетинин, Никитины, Амонашвили – все они очень разные, но каждый яркая личность. Их объединяло очень многое, что, очевидно, никогда не будет присуще всем, – огромная смелость быть самими собой, любовь к детям, творческий подход ко всему, радость от преодоления трудностей, одержимость и самосжигание на костре собственных идей. А еще они воплотили завет одного из Учителей человечества – «будьте как дети» – и считали это своей профессиональной силой, а не слабостью. «Только сохраняя в себе некоторую детскость, детское самолюбие, ранимость, способность к воодушевлению, тонкость чувств, можно понять ребенка, почувствовать детей, принимать каждого мальчика, каждую девочку как личность», – говорили они. Давайте не будем забывать о них!

​Опережая время Софья ЛЫСЕНКОВА, учитель начальных классов Маргарита КУРГАНОВА Уже в 70-80-е годы Софья Лысенкова была известна не только в Москве, но и в Союзе. Ее знали довольно многие педагоги, которым посчастливилось побывать на ее курсах. Она охотно делилась своим опытом. И еще ей приходили письма со всей страны. Их авторов интересовал главный вопрос: как ей удается опережать программу в начальной школе? Ведь она настолько сложна для многих детей, что за положенный срок едва удается пройти весь материал. Благодаря методу, который вошел в историю педагогики как комментированное чтение, у Софьи Николаевны нет отстающих. На занятиях все одновременно «шагают в ногу» – и сильные, и слабые. Девиз опережающего обучения: знающий ученик учит незнающего. Как это удается? Что значит опередить время? Может быть, просто бегло изучить одну тему и бежать к следующей? Вовсе нет. На ее уроке наряду с повторением прошлого, изучением настоящего понемногу, в течение нескольких минут, частями дается что-то из будущей темы. К новой теме здесь подходят задолго до того, как придет ее очередь. Может быть, спустя 10-20, а то и 30 уроков. Софья Николаевна называет это большой перспективой. И вот результат. С детьми, которые пошли в школу с шести лет, она закончила программу за три года вместо четырех. С классом (1-3) завершила ее за два года. Как она использовала способ комментированного чтения? Он еще называется «комментированное управление учебным процессом». Скажем, ученика вызывают к доске, он пишет под диктовку учителя и при этом проговаривает все свои действия, а остальные в своих тетрадях молча делают то же самое. Ученик у доски выполняет роль ведущего. Термин «веди» употребляется вместо «отвечай». Комментированное управление объединяет три действия: мыслю, говорю, записываю. Каждый ребенок учится и управлять, и исполнять, и руководить, и подчиняться. Софья Николаевна Лысенкова входит в когорту учителей-новаторов, которые предлагали новые идеи, новые методы в обучении детей, порой довольно парадоксальные, но потом одобренные многими учеными и заимствованные коллегами. Она народный учитель СССР, награждена медалью К.Д.Ушинского. И сегодня нередко встречается с молодыми учителями, рассказывает им о своих технологиях. Учить сердцем Анна ХРУСТАЛЕВА Многие из тех, кто был с ним рядом, забыты или ушли. А Шалва Амонашвили, доктор наук и профессор, писатель и академик с мировым именем, автор учения о гуманной педагогике, до сих пор работает и ведет за собой тысячи неравнодушных последователей. Непоколебима его вера в безграничные способности ребенка, в умение детей оценивать себя самостоятельно. И столь же несокрушимо абсолютное неприятие авторитарной школьной политики, повелительного наклонения в отношениях учителя и ученика. За свою долгую, яркую жизнь он прошел и через счастье научных открытий, когда эксперименты, которые он проводил в опытных тбилисских школах, давали невероятные результаты, когда на его малышей, на самом деле самых обычных, просто воспитанных в любви и тепле, смотрели как на юных гениев и самородков. И через отчаяние прошел, когда его методы – безотметочное обучение с шестилетнего возраста, воспитание критического, активного мышления – запрещались, во всеуслышание объявлялись буржуазными, вредными, откровенно опасными. Конечно, он всегда выплывал. Спасали друзья, единомышленники, приходили на помощь и совсем незнакомые люди. Сегодня он живой классик. Ездит по миру, читает лекции. Чтобы послушать его, пообщаться лично, учителя едут со всего бывшего Союза –  не только из России, но и из Средней Азии, Прибалтики, Украины. Шалва Александрович видит в них элиту, не способную мириться с обыденностью и рутиной. – Увы, авторитаризм не уходит из нашей школы, – полагает Амонашвили. – Советский учитель так и остался советским учителем. Мы и в вузах продолжаем воспроизводить педагога советского типа, людей с традиционным, материалистическим, трехмерным мышлением. Классика – это звездное небо, но разве ее кто-то читает? Все, чему учат сегодня педагогов, – брать чужие методические разработки и пользоваться ими изо дня в день. Новые стандарты, старые стандарты – все это блеф. Мы должны возродить учителя, дать ему свободу, чтобы он творил, как подсказывает сердце. Эксперимент продолжается Татьяна ЕФЛАЕВА О самом известном детище Виктора Шаталова – опорных конспектах, или опорных сигналах, – слышали, наверное, все. К их созданию учитель физики, математики и астрономии из Донецка пришел в конце 1950-х годов из несогласия с равнодушием множества учеников, смирившихся с участью второгодников. «Выход был только один: не щадить себя, искать способ вытянуть ребят из трясины бездумья и равнодушия», – напишет в своей книге «Эксперимент продолжается» Виктор Федорович. Учитель объявил девятиклассникам, что они имеют право прийти в кабинет физики во внеурочное время в любой день и ответить по тем пройденным разделам, за которые получены двойки. Затем он изменил систему оценивания: фиксировал три верных ответа у доски, один из которых обязательно был связан с решением задачи, а три отметки трансформировались в одну общую, записываемую в классный журнал. «Это была не просто жесткая, но жестокая система, и от этой жестокости больше всех страдал сам учитель: ведь он должен был безвыходно с утра до вечера находиться в физическом кабинете», – вспоминал Шаталов. Наградой учителю стали наглядные изменения: ученики стали тщательно готовиться к каждому уроку, двоечники и молчуны преобразились на глазах. Поясняя непонятный материал, Шаталов делал на листочках небольшие наброски, чертежи, писал ключевые слова, которые ребята уносили с собой. Опираясь на них, «с необычайной легкостью восстанавливалась логика рассуждений и последовательность объяснения. Не случайно поэтому такие листы были названы опорными конспектами. Они ходили по рукам, их переписывали в отдельные тетради, они оказались незаменимыми при подготовке к экзаменам», – пишет Виктор Федорович. Шаталов все время совершенствовал свою систему, перенося новые методы обучения на географию, химию, биологию и другие учебные предметы. Стал директором школы, затем заведующим лабораторией проблем интенсификации учебно-воспитательного процесса НИИ содержания и методов обучения АПН СССР в Донецке, народным учителем СССР, но его эксперимент был прикрыт и не спас «от второгодничества миллионы учащихся», как он мечтал. Шаталов всегда брался только за сложные задачи. Так, однажды преподал годовой курс геометрии в детской колонии в Ленинградской области за неделю. Из безнадежных двоечников и троечников – он нередко брал классы «Г» и «Д» – вышли 64 кандидата наук, 12 докторов. В свои 84 года Виктор Федорович не просто автор уникальной методики и более 50 книг, педагог, выпустивший тысячи успешных учеников, он действующий учитель с 63-летним стажем. Шаталов работает и сейчас – на сайте его школы в Интернете висит объявление о том, что в октябре состоится мастер-класс Виктора Федоровича в Москве, за неделю каникул он собирается дать нынешним школярам годовой курс точных наук. Литература как практическое человековедение Татьяна ИВАНОВА «Вся его жизнь – это борьба за внимание. На этот поразительный по точности и простоте вопрос – как завоевать внимание учеников – Ильин отвечает с такою же неожиданной простотой. Он говорит, что урок литературы надо строить точно теми же средствами, какими строится художественное произведение… Прием, деталь и вопрос – в этих трех словах весь Ильин», – в конце 1970-х писал об этом уникальном педагоге Симон Соловейчик. Новаторство Ильина – как и всех педагогов из этой яркой плеяды – в его личности, в невероятной смелости и честности. После публикации в «Учительской газете» в 1986 году статьи «Педагогика сотрудничества» Евгений Николаевич объездил с открытыми уроками практически всю территорию СССР. Вопрос в том, мог ли он передать другим свой метод «практического человековедения», свой нравственный подход к литературе, ведь для этого нужны равновеликие талант и мужество. Прослужив сорок лет детям и литературе сначала в 307-й, затем в 516-й средней школе Ленинграда – Санкт-Петербурга, в свои шестьдесят Ильин ушел из школы. Честно признал, что стало трудно преподавать собственными методами. А иначе он не мог. Каждому ребенку – творческую книжку Татьяна ЕФЛАЕВА Учитель рисования и черчения из подмосковной школы предвосхитил и подготовил почву для популярной ныне идеи портфолио учеников и индивидуальной траектории развития. Новаторство Волкова в том, что он создал механизм выявления творческих способностей ребят и их развития. Игорь Павлович преобразил школьные кабинеты в творческие комнаты, в которых каждый ученик начиная с младших классов после уроков может заниматься нравящимся ему видом творчества – рисованием, стихосложением, резьбой по дереву, пением. Достижения ребят (в том числе самостоятельные занятия по предметам, исследовательские работы, участие в олимпиадах) заносятся в «Творческую книжку школьника». За год ученик знакомится с несколькими видами труда и может определить свои предпочтения. По замыслу «Творческая книжка» выдается по окончании школы вместе с аттестатом об образовании и имеет юридическую силу при поступлении на работу. Эти идеи Волков реализовал и проверил в реутовской школе №2, в которой прослужил почти 30 лет. Игорь Павлович выявил, что его программа вырабатывает высокую приспособляемость к видам труда, ранее в практике ученика не встречавшимся. Неудивительно, что его выпускники достигали высшей квалификации в профессиональной деятельности уже в 22 – 27 лет. Заслуженный учитель школы РСФСР, кандидат педагогических наук, Игорь Волков умер в 1999 году, оставив после себя книги, сотни учеников и методику, которой успешно пользуются многие его последователи. Под крышей дома своего Маргарита КУРГАНОВА Впервые я узнала о Никитиных в начале 70-х годов. Мимо рынка поселка Болшево проходило необычное семейство: родители и четверо ребятишек, одетых очень легко, по-спортивному. Несмотря на октябрь, они спокойно шлепали босыми ногами по уже холодному асфальту. Потом довольно много я о них читала в газетах и журналах, писавших как о сенсации об особом Никитинском методе воспитания детей. В чем он заключается? Педагоги и по образованию, и по природному дару, Борис Александрович и Лена Алексеевна Никитины всегда участвуют в детских играх, спортивных соревнованиях, но не навязывают своего мнения, их кредо – не мешать развитию, а помогать ему, нисколько не давить на ребенка. Для каждого они создавали условия, чтобы дети становились более самостоятельными и более ответственными. Способности каждого развивались в соответствии с возможностью и желанием ребенка. Для Никитиных было неожиданным открытием, что в результате их метода к трем годам малыши начинали читать, в четыре – понимали чертеж и схему, в пять – решали простые уравнения, хорошо знали карту мира. Как только ребенок начинал говорить, ему предлагали кубики с буквами и цифрами. Думается, что метод Никитиных сегодня, как никогда, востребован. Один за всех и все за одного Татьяна ЕФЛАЕВА Щетинин, пожалуй, самая неоднозначная фигура из всех педагогов-новаторов. С 1979 года руководит программой «Школа-ХХI». Сегодня Михаил Петрович заслуженный учитель России, академик РАО, лауреат премии Ленинского комсомола, обладатель медали «За трудовую доблесть». «Одни считают его новатором, другие – сектантом», – писала «УГ» еще 11 лет назад. Все пытаются разобраться в феномене Щетинина, и никто не может дать однозначного ответа. Ясно только, что он не укладывается ни в какие рамки. Заочно окончив Саратовский государственный педагогический институт по специальности «музыка и пение» и недолго побыв директором музыкальной школы в Кизляре, Щетинин стал руководить школой в поселке Ясные Зори Белгородской области. Там он развернул педагогический эксперимент по созданию школы-комплекса, в котором усиленное внимание уделялось музыке, пению, хореографии (кстати, этот уклон он сохранил во всех своих школах). Затем была школа в селе Зыбкове на Украине, потом – в станице Азовская Краснодарского края. Наконец Михаила Петровича с соратниками пригласили в поселок Текос Краснодарского края. Возникла Русская родовая школа, в которой все не похоже на среднее учебное заведение: нет разделения на уроки и перемены (есть погружение в разные предметы на индивидуальном уровне), нет строгого разделения на учеников и учителей (ребята, освоив какой-то предметный раздел, сами обучают других, а педагоги, среди которых есть и 15-летние дипломированные специалисты, учатся друг у друга), нет разделения между учебным процессом и внеклассной деятельностью. Кроме того, здесь все делают сами дети: строят новые здания, шьют, лепят, рисуют, убирают, готовят и т. д. (поэтому Щетинина часто обвиняют в эксплуатации детского труда). Всего в Текосе учатся более 300 человек из разных уголков России и других стран. Живут они, как писала «УГ», «как колхоз (имея в виду, что хозяйство почти натуральное). Как коммуна – один за всех и все за одного. Как интернат – родители далеко, но все же приезжают». Дети здесь не курят, не пьют, не сквернословят, не смотрят телевизор и не ходят на дискотеки. Может быть, поэтому так стремятся отдать сюда трудных подростков и испорченную «золотую молодежь»? В любом случае ставить точку в разговоре о методе Щетинина рано. Манифест любви к детям Татьяна НАДТОЧИЙ, учитель  Идеи педагогики сотрудничества воодушевленно восприняли сотни тысяч учителей, творческий труд которых обновил образовательную практику и продвинул научное сознание, – принцип сотрудничества стал достоянием педагогической теории. Однако с тех пор в мире произошло так много перемен, что появилась необходимость создания нового документа, который отвечал бы велению времени.  Более сорока человек из разных стран, людей различных мировоззрений и вероисповеданий: учителя, преподаватели вузов, родители, общественные деятели – все они съехались, объединенные одной проблемой – воспитанием детей. В Бушети – небольшом селе солнечной Грузии, на родине выдающегося педагога современности Шалвы Александровича Амонашвили, в его усадьбе собрались представители Международного движения гуманной педагогики для принятия необычного документа – Манифеста гуманной педагогики. Документ носит судьбоносный характер не только для детей всей планеты, но и их родителей, воспитателей и учителей. Манифест гуманной педагогики – это Манифест любви к детям. Он обращен: – к мировому сообществу людей, озабоченных современным состоянием воспитания и образования подрастающего поколения; – к каждому учителю, воспитателю, педагогу, руководителю и работнику образования, каждому родителю;  – к каждому студенту педагогических и непедагогических вузов и колледжей; – ко всем людям, кому небезразлично будущее нашей планеты. Работа по созданию манифеста проходила в несколько этапов. Академик Шалва Александрович Амонашвили, автор научного направления «Гуманно-личностный подход к детям в образовательном процессе», работал над созданием нового документа несколько лет. Затем он разослал его руководителям ряда региональных отделений Международной ассоциации гуманной педагогики для изучения и внесения добавок и изменений. Многочисленные предложения поступали в течение нескольких месяцев из разных уголков бывшего Советского Союза. Все они были учтены Шалвой Александровичем. Несколько дней интенсивной работы понадобилось участникам встречи для того, чтобы доработать и принять новый манифест. В манифесте раскрыта философская основа гуманной педагогики, названы отличия ее от авторитарной. Он указывает на истоки, которые питают гуманную педагогику и наполняют ее последователей новыми знаниями и творческим вдохновением. Манифест призывает защищать детей «от растлевающего влияния средств массовой информации, от натиска безнравственных компьютерных игр и развлечений, от дурных зрелищ и дурной музыки, от посягательств взрослых, от политических амбиций властей». Защищать от всего того, что приводит детей к падению нравов, бескультурью, цинизму и жестокости, уберечь современное детство от множества бед.

NB!

Софья Николаевна Лысенкова – педагог-новатор, заслуженный учитель школы РСФСР (1981 г.), народный учитель СССР (1990 г.), в 1999 г. ей была присвоена высшая отраслевая награда Министерства общего и профессионального образования Российской Федерации – медаль К.Д. Ушинского.

В 1945 г. окончила 10 классов, после чего поступила в 11-й педагогический класс 349-й московской школы. С 1946 г. непрерывно работала учителем начальных классов в Москве. К 70-м годам ею были сформулированы основные постулаты методики опережающего обучения. Неоднократно подвергалась критике со стороны методистов и учителей, работающих в традиционной методике. Имеет огромную армию последователей и почитателей в педагогической среде. Входит в плеяду основателей педагогики сотрудничества.