Петр Положевец: Социальная риторика и социальная реальность – две большие разницы

Три вещи поразили меня на прошлой неделе. Очередь в храм Христа Спасителя к ковчегу с поясом Богородицы. Такой очереди я в своей жизни не видел. Хотя в очередях простоял немало. За билетами в театр и на концерты. За кофе в зернах. Книгами…

… За молоком и зимними детскими вещами для маленького сына. На выставку Модильяни. И в собор Святого Петра в Риме.

Никто не заставлял людей становиться в эту очередь. Не было никаких разнарядок, указаний сверху. Никто никому не грозил  – ни явно, ни скрыто. Никто никому не обещал никаких благ и решения проблем. Людей вела вера. Не напоказ, как у чиновников, которым надо отметиться перед телевизионными камерами два раза в год – на Рождество и Пасху, а внутренняя, что помогает справиться со всеми бедами, примириться с потерями, обрести покой.

Собственно говоря, меня поразила не очередь, а то, как ее ловко обходили некоторые наши высокопоставленные граждане. Перед Богом, Законом и Судом все равны. Бог, он есть и Закон, и высший Судия. И ему все равно, кто ты такой и какое место занимаешь в земной иерархии. Чиновники же считают наоборот: место, данное им на земле, позволяет вести себя так, как они считают нужным. И они идут к святыне, показывая удостоверение, в очередной раз демонстрируя неуважение к народу, который смиренно стоит в очереди,  к народу, которому они должны служить, но они служат только себе и тем, кто их поставил. На этом и держится современный режим.  Я пытался понять: зачем они шли? Чтобы зачлось? Только вот кем? Богом или властью?  Хотели попросить благословения у Матери Божией? Или помощи для своих близких? Но ведь давно известно, что помощь приходит только к истинно верующему. Меня поразило еще и то, что священнослужители не видят ничего зазорного в том, что чиновники идут в храм по пропускам: мол, они занятые люди и им некогда стоять по нескольку часов на ветру в толпе с рядовыми гражданами. Церковь отделена от государства по закону. На практике же идет взаимное обслуживание. Порадовало лишь то, что комментирующий ситуацию с пропусками церковный чиновник добавил, что это дело их, чиновничьей,  совести  – воспользоваться пропуском или постоять в очереди…

Второе, что меня поразило, – это заявления Медведева и Путина на съезде «Единой России». Никто не ожидал ничего сенсационного от этого съезда. Ничего сенсационного и не произошло. Правда, над некоторыми заявлениями руководителей страны стоит серьезно задуматься. Медведев заявил, что «всех достала коррупция, тупость системы, мы все хотим жить справедливо». А кто виноват в том, что в стране коррупция на африканском уровне, что система управления тупая, что живем мы несправедливо? Рядовые граждане?  Как раз они-то и хотят, чтобы всего этого не было, хотят «контролировать власть», но только кто им это даст? Почти как в анекдоте про сало. Несколько судебных процессов на муниципальном и региональном уровнях. За взятки, хищение бюджетных денег и превышение полномочий. И ни  одного на федеральном. Ни одной громкой отставки. Своих трогать нельзя. Посыплется вся сеть, полетит вся выстраиваемая годами структура, обнаружатся скрытые лифты и каналы перекачивания бюджетных миллиардов в карманы конкретных «небожителей». Социальная риторика и социальная реальность – две большие разницы, как говорят в Одессе. Путин убеждал делегатов, что за последние годы в стране самая низкая инфляция – около семи процентов. Статистика наука хитрая. Результат зависит от того, кто, как и  в чью пользу посчитает. Это одинаково касается и инфляции, и выборов. Для тех, кто хоть иногда смотрит на курсы валют, достаточно вспомнить, сколько стоил доллар в начале года и какова его нынешняя цена…

И третье событие, которое меня поразило, – как в Киеве отмечали День памяти жертв голодомора. Говорили много и пылко о жертвах, о геноциде, о том, что голодомор и холокост – явления одного порядка, обвиняли советскую власть, коммунистов и Сталина   в четко спланированной акции уничтожения украинского народа. И никто ни слова, ни полслова  не сказал, что в то же самое время  голодомор выкашивал сотни деревень в Поволжье и Казахстане, что распространялся он по российским регионам так  же быстро, как чума, что матери кормили старших детей мясом младших и что от голода не только пухли, но и сходили с ума  целые деревни в России…
…И еще который день поражает московская погода. Выйдешь на улицу – почти как в Милане или Париже… У нас теперь европейская зима.