Первые сто строк

Нынешнее девятое мая стало действительно праздником со слезами на глазах. Накануне Дня Победы – 7 мая – в Кремлевском Дворце прошел необычный концерт. Впрочем, это не был концерт в традиционном понимании этого слова – воспоминание о том, как шли к победе, тонкое, без надрыва и фальши, представление, когда смотришь на сцену и не думаешь о том, что еще одного безголосого юнца или смазливую девчушку раскручивают ради денег. Чувство меры почти не подвело постановщиков, и, если бы не Жасмин, вся в ярко-красных восточных стилизованных под современность нарядах, пытавшаяся с чувством спеть “Катюшу”, и никакой “Синий платочек” Юлии Началовой, все прошло бы в одной тональности, по-настоящему зацепило бы душу. А когда под “День Победы” вышли молодые, красивые нынешние солдаты со знаменами Великой Отечественной войны и к ним присоединились ветераны, совсем старики, но красивые красотой, выстраданной на фронтах и в тылу, у многих повлажнели глаза. В зале смотришь на сцену и не видишь, катится слезинка по щеке твоего соседа или нет, телевизионные камеры коварны. Говорят, что когда показывали этот концерт по телевидению, то именно на этом месте оператор крупным планом взял глаза президента… Но настоящие слезы появились девятого мая, когда прогремел взрыв в Каспийске. Сразу погибли сорок человек, больше сотни раненых. Дети, музыканты, моряки. Президент отреагировал жестко. Он сказал в тот день на встрече с ветеранами, что устроившие этот террористический акт будут найдены и наказаны.
Мы уже давно привыкли к тому, что на Кавказе убивают чуть ли не каждый день. То военнослужащие подорвутся на фугасе, то из засады расстреляют оперативников, то нападут на милицейский пост. Это гибнут наши. С другой стороны, мы слышим, что уничтожена группа боевиков, одна, вторая, третья, что бандиты попали в засаду и тоже убиты. Такие сообщения слышишь каждый день и невольно к смерти – чужой – привыкаешь. Она касается не тебя. Не твоих близких. До поры до времени. После взрыва в Каспийске радио, гордящееся своим демократизмом и приверженностью либеральным ценностям, то есть ставящее превыше всего жизнь и свободу человека, очередной свой выпуск новостей начало сообщением о главном событии дня – хоккейном матче между сборными России и Словении, а уже потом сообщило, что в больницах умерло еще несколько человек из пострадавших в Каспийске. Мы перестали испытывать шок от сообщений об убитых и раненых. Наше сердце теперь не обливается кровью, когда мы слышим, что где-то, не обязательно на Кавказе, погиб, подстреленный бандитом, молоденький лейтенантик, не успевший ни долюбить, ни дострадать, ни домечтать, не успевший разочароваться в своей профессии и еще не отказавшийся от своего долга. Впервые на майские праздники мы так долго отдыхали. Вначале Первомай, потом Пасха, потом День Победы. Несколько рабочих дней между выходными не в счет, потому что большинство фирм и организаций устроили себе настоящие двухнедельные каникулы. Может быть, именно этим объясняется то, что никто ни в администрации президента, ни в Белом доме, ни сам президент не додумался объявить национальный траур по погибшим в Каспийске. Ничто так не объединяет нацию, как общая боль, общая печаль и общая радость. Боль должна была пересилить радость от бесконечного – почти две недели длившегося – праздника. Иногда слов сочувствия, даже президентских, мало…
Если мы все еще хотим быть единым государством, единым народом, единой нацией, то гибель в мирный день сорока ни в чем не повинных людей не мелочь, не деталь глобального проявления терроризма. Не зря же Хемингуэй своему роману о войне дал эпиграф из Джона Дона: “Не спрашивай, по ком звонит колокол. Он звонит по тебе…”