«Отечеству верно преданные»

«Волшебником слова» назвал Лескова Максим Горький и, сравнивая его с Гоголем, Тургеневым, Гончаровым, Толстым, отмечал: «Талант Лескова силою и красотой своей немногим уступает таланту любого из названных творцов священного писания о русской земле, а широтою охвата явлений жизни, глубиною понимания бытовых загадок ее, тонким знанием великорусского языка он нередко превышает предшественников и соратников своих». 16 февраля исполняется 175 лет со дня рождения Николая ЛЕСКОВА.

Николай Лесков родился в 1831 г. в селе Горохове Орловской губернии в семье мелкого чиновника, выходца из духовного сословия. Горький так объяснял своеобразие характера писателя: «Дед Лескова был священник, бабушка – купчиха, отец – чиновник, мать – дворянка; таким образом, писатель объединил в себе кровь четырех сословий, но очень вероятно, что наиболее глубокое влияние оказал на него человек пятого сословия – солдатка – нянька, крепостная».

Начальное образование Николай получил в доме богатых родственников, затем учился в Орловской гимназии, но обучение не завершил. В 1847 г. поступил на службу в Орловскую палату уголовного суда, спустя 2 года был переведен в Киевскую казенную палату. Живя у дяди С.П. Алферьева, профессора медицины Киевского университета, Николай много читал, овладел украинским и польским языками. Он высоко ценил Тараса Шевченко, с которым был близко знаком и которому посвятил несколько замечательных статей.

В 1857 г. Лесков оставил государственную службу и перешел в коммерческую компанию А.Я. Шкотта, по делам которой «изъездил Россию в самых разнообразных направлениях». Впечатления дали ему бесценный материал для творчества. В литературу он пришел зрелым человеком, знающим жизнь разных социальных слоев не понаслышке.

Лесков начал печататься в 1859 г. Его статьи экономического и социально-бытового характера регулярно появлялись на страницах газет. В 1861 г. он стал сотрудником газеты «Русская речь», а с января 1862-го два года в газете «Северная пчела» заведовал отделом внутренней жизни и выступал по самым острым проблемам: о государственном бюджете, взаимоотношениях сословий, положении женщин… Значительная часть ранних произведений Лескова написана в жанре художественного очерка. У него также много произведений смешанных жанров. Публицистику Лескова порой трудно отличить от беллетристики.

В произведениях писателя нашло отражение естественное, органическое знание народной жизни. «…Публицистических рацей, – писал Лесков, – о том, что народ надо изучать, я вовсе не понимал и теперь не понимаю. Народ просто надо знать, как самую свою жизнь, не штудируя ее, а живучи ею».

Лесков проявил себя как страстный полемист. Горячность и политическая неопытность молодого писателя сыграли с ним злую шутку. Неосторожное высказывание о поджигателях в статье о петербургских пожарах 1862 г. было воспринято как донос. А роман «Некуда» (1864 г.), в котором Лесков пытался доказать бесперспективность революционного движения в России, вызвал негодование прогрессивных русских литераторов. Против писателя резко выступили Д. Писарев в статье «Прогулка по садам российской словесности» и М. Салтыков-Щедрин в рецензии на «Повести, очерки и рассказы М. Стебницкого» (псевдоним Лескова).

Отлученный от большой литературы, Лесков вынужден был сотрудничать во второстепенных газетах и журналах. Многие его статьи печатались без подписи или под псевдонимами.

Осенью 1862 г. Лесков корреспондентом «Северной пчелы» отправился в первую поездку за границу, итогом которой стали очерки «Из одного дорожного дневника» и «Русское общество в Париже». На следующий год по поручению министра народного просвещения А. Головнина Лесков совершил поездку в Псков и Ригу для изучения вопроса о школах для детей раскольников. Писатель и впоследствии проявлял интерес к расколу («Запечатленный ангел», «Печерские антики»).

В конце 1860-х – начале 1870-х гг. Лесков обращается к национально-исторической проблематике (хроники «Старые годы в селе Плодомасове», «Соборяне», «Захудалый род»), поднимает вопросы взаимоотношения сословий и их роли в жизни страны. Он был, по сути, первым русским писателем, который создал широкую картину русской жизни посредством рассказов и повестей, а не романа. Причем Лесков писал о народе и стране самую горькую правду, потому что верил в их лучшую участь. Его герои – люди разные, но всегда незаурядные. Он отмечал: «Сила моего таланта в положительных типах. Я дал читателю положительные типы русских людей».

Творчество Лескова отличается жанровым разнообразием (перу писателя принадлежит и единственная в его художественном наследии пьеса «Расточитель»), но в основе многих произведений лежит анекдот. Современная Лескову критика, узко понимавшая сущность и функции анекдота, окрестила его «писателем-анекдотистом». Но для него понятие «анекдот» не ограничивается комическим содержанием. По-настоящему трагичны «Владычный суд», «Человек на часах». А «Заметки неизвестного» и «Мелочи архиерейской жизни» – своеобразные сборники анекдотов – объединяет критическое отношение к действительности.

Материальные трудности заставили писателя вновь поступить на государственную службу. В 1874 г. он стал членом особого отдела Ученого комитета министерства народного просвещения по рассмотрению книг, издаваемых для народа. В 1883 г. был уволен за несовместимость литературной работы со службой. Точнее он покинул ее «без прошения», понимая, что начальство желает избавиться от «крамольного» писателя.

Лесков – художник глубоко национальный, создавший целую галерею русских праведников. «У нас не переводились, да и не переведутся праведные» – так начинает писатель рассказ «Кадетский монастырь», в котором «люди высокие, люди такого ума, сердца, честности и характеров, что лучших, кажется, и искать незачем», предстают в своей многотрудной обыденной жизни воспитателей и наставников юношества.

Любой читатель, даже если не вспомнит произведения Лескова «Соборяне», «Очарованный странник», «Леди Макбет Мценского уезда» или «Тупейный художник», то, наверняка, назовет знаменитый «Сказ о тульском косом левше и стальной блохе». В этой повести раскрыта самобытность русского народа. Сюжет взят писателем из народных преданий. «Сказ» написан Лесковым вслед за повестью «Железная воля». Обе повести близки по замыслу: в одной – тупой пруссак, в другой – хитрые и умные англичане.

«Рецензент «Нового времени», – писал Лесков, – замечает, что в «Левше» я имел мысль вывести не одного человека, а что там, где стоит «Левша», надо читать «русский народ». Я не стану оспаривать, что обобщающая мысль действительно не чужда моему вымыслу».

Левшу занимает мысль только о благополучии Родины, о том, чтобы она была самой сильной. «Мы в науках не зашлись, но только своему отечеству верно преданные… мы все к своей родине привержены», – отвечает Левша англичанам на уговоры остаться в Англии. Но последние его слова и мысли были не о собственной участи, а о том, чтобы передали царю, что «у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть бы и у нас не чистили, а то, храни Бог, война, они стрелять не годятся».

36 лет литературной работы Лескова оставили значительное художественное наследие. Сюжеты многих его произведений пронизаны фольклорными мотивами, в них нашли отражение суеверия и предания, народные песни, пословицы и заговоры. Любопытно, что при этом для Лескова характерна документальность изображения. У его героев зачастую не просто были реальные прототипы, они выступают под своими именами («Кадетский монастырь», «Человек на часах»). Лесков написал и биографические очерки «Граф Михаил Андреевич Милорадович» и «Алексей Петрович Ермолов». Отмечая его умение превратить документальные факты в художественное явление, Лев Толстой писал ему по поводу рассказа «Загон»: «Можно сделать правду столь же, даже более занимательной, чем вымысел, и вы это прекрасно умеете делать».

Николай Лесков был не только замечательным беллетристом и публицистом, но и талантливым литературным и театральным критиком и переводчиком. Ему, к примеру, принадлежит адаптированный для детей перевод романа Виктора Гюго «Труженики моря».

Последние годы жизни писателя были трудными, он тяжело болел астмой, был одинок, почти оторван от литературной среды. 21 февраля 1895 г. Николай Семенович Лесков умер.

Философ и поэт Владимир Соловьев, друживший с Лесковым, предсказывал: «…Вопреки его завещанию, умершего писателя будут много хвалить и много порицать; но все сойдутся, конечно, в признании за ним яркого и в высшей степени своеобразного таланта, которого он не зарывал в землю, а также живого стремления к правде».

Сын писателя Андрей Лесков написал замечательную биографическую книгу «Жизнь Николая Лескова по его личным, семейным и несемейным записям и памятям». Эта книга не сразу увидела свет. В 1941 г. фашистская бомба, попав в издательство, уничтожила подготовленную к печати рукопись, а полный авторский экземпляр погиб в блокадном Ленинграде в марте 1942 г. Но Андрей Николаевич, несмотря на преклонный возраст, восстановил свои мемуары. «Должно быть, недаром этот старый седой человек прошел жизнь солдата», – напишет во вступительной статье к книге Лескова-младшего А. Горелов.

Андрей Лесков после военной гимназии окончил Николаевский кадетский корпус, Киевское пехотное и Константиновское училища. Выйдя впервые в отставку накануне Первой мировой войны полковником, затем служил в корпусе пограничной стражи и командовал бригадой, а в 1919 – 1931 гг. находился на штабной работе в Советских Вооруженных Силах. В годы Великой Отечественной после введения в армии новых воинских званий был генерал-лейтенантом в отставке.

Исследователь литературы Сергей Дурылин отметил: «Как писатель сын Н.С. Лескова – достойный ученик своего отца».

Творчество Лескова актуально сегодня.

«Лесков, как и Достоевский, писатель-пророк, – считает доктор филологических наук Ирина Видуэцкая. – Только Достоевский в своих пророчествах о будущем опирался на настоящее, прозревал, во что оно разовьется. А Лесков в определении тенденций русской жизни опирался на прошлое России, на устойчивые и неизменные в течение длительного времени национально-исторические основы жизни. Он выделял в русской жизни такие черты, которые сохраняют живучесть при всех социальных ломках и исторических изменениях. Поэтому наблюдения Лескова над бытом, государственными и общественными установлениями русской жизни кажутся сейчас необыкновенно нужными».