Нужна общая цель. Считает фронтовик, писатель, Герой Советского Союза Владимир КАРПОВ

Владимир КАРПОВ известен всей стране. Но далеко не все знают, что в его судьбе, событий которой хватило бы на десяток биографий, уникально слито воедино кажущееся несовместимым. Спортсмен-чемпион, «враг народа», который стал Героем Отечества, установив на войне абсолютный боевой рекорд разведчиков. Позже офицер Генштаба, комполка, начштаба дивизии стал писателем и видным деятелем литературы. Его фронтовые подвиги отмечены Золотой Звездой Героя Советского Союза, другими наградами, а литературный труд – званием лауреата Государственной премии СССР, премии Александра Фадеева и международных премий. Его книги «Полководец», «Взять живым!», «Маршальский жезл», «Вечный бой», «Расстрелянные маршалы», трилогия «Маршал Жуков» и другие высоко оценены читателями и литературоведами. И новая книга «Все для Победы» о выдающемся военачальнике генерале армии А.В. Хрулёве, заслуги которого недооценены, имя незаслуженно забыто, вновь открывает неизвестные широкой общественности страницы истории…

– Владимир Васильевич, все мы родом из детства. Кто были ваши родители?

– Отец Василий Михайлович Карпов хватил лиха в годы Первой мировой войны, был на фронте, служил в Красногвардейском рабочем Оренбургском полку, воевал против частей Дутова. Мать Лидия Логиновна родилась в семье нотариуса, получила хорошее образование, окончила гимназию. В голодные годы после гражданской войны в поисках работы и хлеба переехала из Петербурга в Оренбург. Поселилась в доме Карповых, где и встретила суженого. Они поженились. В 1922 г. появился на свет я, единственный за их долгую жизнь.

В 1928-м семья перебралась в Ташкент.

– Вы увлекались боксом, в Ташкенте тренировались у замечательного человека, чемпиона США Сиднея Луи Джаксона. В 1940 г. стали чемпионом Среднеазиатского военного округа, затем – чемпионом Средней Азии по боксу. Казалось бы, ваша судьба – спорт. Почему выбрали военную стезю?

– С шестого класса учился вместе с детьми командиров. Познакомился с Юрой Петровым, сыном начальника военного училища, позже и с самим Иваном Ефимовичем, сыгравшим в моей жизни огромную роль, о чем я рассказал в повести «Полководец». С его благословения поступил в училище.

1941-й был для меня и однокашников выпускным. Готовились к экзаменам, нам уже пошили лейтенантскую форму…

– Но надеть ее вам не пришлось?

– Да, меня арестовали незадолго до выпуска.

– За что?

– Не хочу извлекать из случившегося политический «багаж». Сознательным борцом против культа личности Сталина я не был. Просто очень любил Ленина, и меня коробило от того, что о нем вспоминали все реже. Даже когда все было сделано Лениным, обязательно «прилепляли» имя Сталина. Поделился мыслями с однокурсником, он доложил особисту. Так в 19 лет я стал «врагом народа».

– Вы оказались в лагере. А как попали на войну?

– В конце 1942 г. одно из моих писем с просьбой отправить на фронт дошло до М.И. Калинина (председателя Президиума Верховного Совета СССР. – Прим. авт.). Меня, как и других, освобождали из лагеря с оговоркой: «Досиживать оставшийся срок после окончания войны, если во время боев не оправдает себя отважными действиями». В ноябре 1942 г. прибыл на Калининский фронт в штрафную роту. После трех рукопашных меня и еще четверых отличившихся за проявленную отвагу освободили из штрафной роты. Стал рядовым разведчиком пешей разведки 629-го полка.

– Вы побывали во многих опасных вылазках, схватках с врагом. Что помогло уцелеть?

– На тренировках и в поединках на ринге был приучен думать быстро. Доли секунды, на которые опережал во время войны врагов в экстремальных ситуациях, были моим преимуществом. Оно помогало выполнять задания и оставаться в живых.

Очень хотелось вернуться в Ташкент с гордо поднятой головой, снять тень, незаслуженно брошенную на нашу семью моей судимостью. Вот и лазил с разведчиками, как говорится, не щадя живота. Это не осталось незамеченным. Мне присвоили звание сержанта, стал командиром отделения. Затем – младшего лейтенанта, лейтенанта. Получил медаль «За отвагу», орден Красной Звезды…

– А как бывший «враг народа» стал Героем?

– Комполка Кортунов ценил меня, так как полк никогда без «языков» не сидел. О наших делах шла добрая слава на Калининском фронте. Обычно разведчиков, как и летчиков, представляли к званию Героя Советского Союза не только за отдельный выдающийся подвиг, но и за сумму боевых дел. Были такие неписаные законы: разведчика – за 15-20 приведенных «языков». Настал день, когда на моем счету было участие в захвате 45 «языков».

Подполковник Кортунов позже объяснил мне, что, учитывая «темное пятно» в моей биографии, не представлял меня к званию Героя, когда на счету было 20 «языков». Ждал такого их количества, чтобы не смогли отказать. Но не дали после первого, второго представления. А после третьего, в июне 1944 г. присвоили звание Героя Советского Союза.

– В октябрьском номере «Фронтовой иллюстрации» 1944 г. опубликован шарж на вас со стихами: «Он как спортсмен известен нам,/ К спортивным он привык победам./ А нынче – спец по «языкам»./ Слывет у нас «языковедом»!» И написано: «79 «языков» привел отважный разведчик – Герой Советского Союза капитан В. Карпов. До войны он был спортсменом-боксером».

Кстати, по числу «языков» вы установили абсолютный, непревзойденный боевой рекорд советских разведчиков.

Как дальше складывалась ваша судьба?

– В 1944 г. после тяжелого ранения меня направили учиться в Высшую разведывательную школу Генштаба, затем в Военную академию им. Фрунзе. Окончил ее в 1947 г. В 1948 г. учился на Высших академических курсах Генштаба, после окончания оставили там преподавателем тактики, затем назначили в Главное разведывательное управление (ГРУ) Генштаба Советской Армии.

– Генштаб – мозг армии, там решают самые сложные военные проблемы. Служба в нем – большая честь и огромная ответственность, напряжение. Но как же литература? Когда начали писать?

– Еще в четвертом классе начал писать стихи. Меня подбадривала учительница по литературе, подсказывала. Но главным, кто приобщил меня к этому священному делу, считаю ташкентского друга Григория Цуркина. Он писал стихи, хорошо рисовал, особенно карикатуры, часто беседовал со мной и, узнав о моем увлечении, читал свои стихи, помогал овладеть техникой стихосложения, советовал, какие книги читать.

Разумеется, в лагерях и на фронте ничего не писал. Не было ни условий, ни времени, но все эти годы внутренне считал себя будущим писателем. Много накопилось жизненных наблюдений, образов, характеров, их поведения в самых сложных обстоятельствах.

В академии, точнее – в госпитале во время лечения, когда появилось свободное время, начал писать рассказы, повести. Но они меня не удовлетворяли. И решил получить образование, поступил в Литературный институт имени А.М. Горького. Проучился с 1948 по

1954 г. Моими творческими руководителями были: на первом курсе – Константин Федин, на втором, третьем, четвертом – Константин Паустовский, на последнем, выпускном – Александр Чаковский.

– Кем почувствовали себя вы – профессиональный военный с дипломом Литинститута?

– Встал перед сложной дилеммой: кто же я в конце концов: офицер или писатель? К тому же в ГРУ все сверхсекретно. Выход видел в том, чтобы поехать служить в обычные части, встречаться с людьми, о которых можно и нужно писать. Получил назначение в родное Ташкентское высшее общевойсковое командное училище заместителем начальника по строевой части. Прослужил там 2,5 года. Затем назначили командиром полка. Через 2 года перевели комполка в предгорья Памира, еще через 2 года – в очень дальний гарнизон, в пески Каракумов. Откомандовав полками более 6 лет, стал заместителем командира дивизии в Туркестанском военном округе. Через 2 года – начальником штаба гвардейской дивизии в Кушке.

К тому времени были опубликованы мои книги рассказов и повестей. В Кушку в 1962 г. мне прислали из Москвы удостоверение члена Союза писателей СССР. В 1965 г. гвардии полковником, отслужив 25 календарных лет, уволился в запас.

– Стало больше времени для литературного труда?

– Нет. Препятствовали бытовые, жизненные обстоятельства. На плечах большая семья – отец, мать, трое детей, жена, а работник я один, военной пенсии на всех не хватало. Пошел в Госкомитет Узбекской ССР заместителем главного редактора отдела художественной литературы, проработал несколько лет. Но хотелось глубже окунуться в литературную жизнь, наверстать упущенное за годы военной службы. Мои однокашники по институту – Юрий Бондарев, Владимир Солоухин, Владимир Тендряков, Григорий Бакланов, Михаил Годенко, Расул Гамзатов и многие другие – выросли в известных писателей, а я, несмотря на огромный запас материала и сил, все еще был на подступах к своим главным книгам.

Переехал в Москву, работал заместителем, затем первым заместителем главного редактора журнала «Октябрь». В те же годы был ведущим телеальманаха «Подвиг», который начинал Сергей Сергеевич Смирнов. Работал первым заместителем главного редактора журнала «Новый мир», в секретариате правления Союза писателей. После смерти Сергея Наровчатова меня назначили главным редактором «Нового мира». Вел его 5 лет.

– Вы однажды признались, что совершенно неожиданно для себя стали первым секретарем Союза писателей СССР. Как это произошло?

– На VIII съезде писателей в 1986 г. с отчетным докладом выступал первый секретарь Правления Георгий Марков. Проговорив 7-8 минут, вдруг начал пошатываться, терять сознание. Ему не дали упасть, вынесли в фойе. Кто-то крикнул: «Перерыв!» А за спиной рабочего президиума прозвучал негромкий, но не терпящий возражения голос Горбачева: «Не надо перерыва. Владимир Васильевич, идите и продолжайте доклад».

Поднялся в полной прострации. Пошел на трибуну. На ней лежал раскрытый текст доклада. Смотрел и не видел напечатанного. Только прошлая профессия, опыт экстремальных ситуаций помогли взять себя в руки.

Сделал двухчасовой доклад по чужому тексту. Объявили перерыв. Вышел в фойе взмокший, еще плохо осознавая происшедшее. Подбежал гонец: «Вас приглашают в комнату президиума». Горбачев пожал мне руку: «Ну вот видишь (он со всеми говорил на «ты»), все получилось очень хорошо, а ты сомневался. Смена власти произошла на трибуне. И действительно, пора Маркову на покой, он долго и хорошо поработал. Мы вот тут посоветовались и решили предлагать твою кандидатуру на первого секретаря».

Конечно, я понимал, что это не экспромт, выбор пал на меня раньше. Пленум правления Союза писателей СССР единогласно избрал меня первым секретарем. Впрягся в эту тяжелейшую, ответственную должность и 5 лет исполнял ее до распада СССР.

– Когда редактировали журнал, возглавляли Союз писателей, оставалось ли время на писательство?

– В Москве я закончил роман «Взять живым!» – своеобразный итог моей службы в войсковой разведке на войне. Но это не мемуары, а настоящий роман со свойственными жанру обобщениями, полнокровными характерами, хотя главному герою Василию Ромашкину отдано немало из моего военного опыта. За этот роман был отмечен званием лауреата премии Александра Фадеева. Спустя годы вернулся к нему, по сути, написал заново, включив главы, которые не могли быть напечатаны раньше по цензурным и иным причинам. Появился роман «Лихая судьба разведчика».

Работая в «Новом мире», написал одну из наиболее дорогих для меня книг – «Полководец». За нее был удостоен Государственной премии СССР.

Итогом моей более чем сорокалетней жизни в литературе, многолетней службы в армии, пребывания на фронте стали большая, очень важная для меня трилогия о маршале Советского Союза Жукове, а также двухтомник «Генералиссимус» о Сталине.

– Не все знают, что ваши произведения, поскольку они на документальной основе и с оригинальной авторской концепцией, высоко оценила Академия военных наук России, присвоив вам звание почетного академика.

Раньше ваши книги, произведения писателей-фронтовиков были нарасхват. А нынешняя молодежь о них и не слышала, «закормлена» низкопробными детективами, Гарри Поттером и прочим. Почему отечественная патриотическая литература на обочине?

– Потому что была разрушена вся система воспитания. Несколько поколений советских людей выросли на героических примерах Чапаева, Павла Корчагина, молодогвардейцев… Кто «герои» сегодняшних дней, вы знаете. Но остается надежда, что разъедающие основы государства криминал, беззаконие будут преодолены. Причем мало поправить экономику, повысить благосостояние людей. Сейчас как никогда нужна новая, объединяющая россиян идея, основательная государственная идеология и, конечно, общая цель, к которой надо стремиться.

– Ваша судьба – яркий пример жизненного успеха, осуществления мечты вопреки всем испытаниям. Можете подарить нашим юным читателям ключ к успеху? В чем он?

– В верности мечте, в том, чтобы идти к ней настойчиво, целеустремленно, не боясь трудностей, любить Родину, быть честными и порядочными людьми. Уверен, именно они станут основой грядущего возрождения могучей России.