Нежданный ребенок. Уголовная статья… за нелюбовь

11-месячный Сережа тихонько сидит на руках у своего деда, склонив белокурую головку на его плечо. Видно, что оба друг в друге просто души не чают. Петр Алексеевич счастливо улыбается. Не думал, что так рано, в сорок с небольшим, судьба пошлет ему внука. А теперь жизни без него не представляет. И ради его счастья дед решился всерьез приструнить свою невестку, мать Сережи.

Внука брать будете?

Статья 156 Уголовного кодекса Российской Федерации «Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего» вообще-то применяется сегодня очень редко. Это вызывает искреннее недоумение у прокурора Одесского района Омской области Валерия Викторовича Шумарикова, потому что безответственных, жестокосердных родителей вокруг хватает. Периодически напоминая таким мамам и папам об их обязанностях, прокуратура принципиально доводит подобные дела до суда. Но случай с Еленой, 17-летней мамой Сережи, особенный.

Прокуратура района возбудила против Елены уголовное дело. Поводом для вмешательства правоохранительных органов в семейную историю стало заявление Петра Алексеевича. Свекор не смог больше мириться с жестоким обращением невестки с его внуком.

У сына его Александра и Елены Сережа получился нежданным ребенком. Любовь они закрутили, когда Александру было 20 лет, а Елене – 15. Стали встречаться, не слишком задумываясь о последствиях. А потом было уже поздно. Из роддома Елена вместе с малышом приехала в дом к свекрам, хотя ее и не звали. «Внука брать будете?» – поинтересовалась у Петра Алексеевича. Как ему показалось, таким деловым тоном, словно речь шла и не о ребенке вовсе, а о какой-то вещи. Новоявленные дедушка с бабушкой, хотя и представляли свой новый семейный статус несколько по-другому, скрепя сердце решили: оставайся, живи с нами.

Совместная жизнь сразу же не заладилась. И главным образом, по мнению старших, из-за явного пренебрежения Еленой своими материнскими обязанностями. Они, конечно, предполагали, что 16-летней женщине, которая, по сути, сама еще недалеко ушла от детства, будет достаточно тяжело справляться с новой ролью. Но не настолько. Неладное в поведении юной мамы стали замечать, когда малышу исполнился всего месяц.

– После родов она вообще сильно переменилась, стала злая, раздражительная, – рассказывает Петр Алексеевич. – Ругаться начнет из-за какого-нибудь пустяка – аж белая становится. Молоко-то у нее практически сразу пропало. Пацаненок среди ночи голодный плачет, заливается. А она – ноль внимания. Спит как ни в чем не бывало. А поднимется к нему – так кроватку раскачивает, что малыш головой о края колотится. Или бить его начнет, чтобы замолчал. Один раз так по лицу ударила, что у бедняжки вся щека красная была. Сколько раз ей говорил: как смеешь на такую кроху руку поднимать? А она: мой ребенок – что хочу, то и делаю. Мы сначала терпели, думали: образумится. А потом с женой Сережу на ночь к себе стали забирать. Покормим его, он и спит себе до утра. А Елене я сказал: Сережа уже не твой. Он человек, и у него такие же права, как и у всех.

По заявлению Петра Алексеевича стражи закона провели расследование и установили, что юная мама с самого рождения ребенка им практически не занимается, по ночам малыша не кормит и даже бьет. Сама Елена свое поведение следователю пыталась объяснить внезапными вспышками агрессии, с которыми не в силах справиться. А потом от своих показаний отказалась. Дескать, оговаривают ее. Жизнь ее вообще полна противоречий…

Елена-Валентина

Принято считать, что все личностные проблемы человека корнями уходят в его прошлое. Оно у Елены столь запутано, что в пору писать мыльный сериал. Лишь в 10 лет она узнала, что у нее существуют настоящие родители. В кровном своем семействе она, при рождении нареченная Валей, была самым младшим, шестым ребенком. В 1986 году ее родителей, как пьющих и неблагополучных, лишили родительских прав. Мать поместили в лечебно-трудовой профилакторий. А всех ребятишек определили в детский дом. Когда Вале было год с небольшим, ее удочерила другая семья. Новые родители и переименовали Валю в Лену. Долгое время семья жила в Тюмени, а несколько лет назад вернулась в Одесское. И Валя-Лена сразу же решила отыскать своих кровных родных.

– Мы ее тоже очень долго разыскивали, – рассказывает мать. – А тут как-то вечером стук в дверь. Заходит девушка. Я ее сразу даже и не признала. Зато отец, как только увидел, говорит: о, Валя вернулась. Ну все в слезы. До часу ночи просидели, разговаривали. Валя нам: я вас так долго искала, можно у вас остаться? Я и не думала, что через столько лет меня мамой назовет. Ведь своими родителями чужих людей считала. Осталась у нас жить. Для нас она Валя, а в той семье – Елена. Правда, 18 лет исполнится, все документы на настоящие имя и фамилию переоформит.

Петр Алексеевич, свекор, высказывает, однако, сомнение, что на поиск своих близких Елена отправилась, руководствуясь исключительно зовом крови. К тому времени, замечает, в семье ее приемных родителей наметился разлад. Пошли постоянные ссоры, пьянки. Дошло до того, что девушка своего приемного отца на 15 суток сдала в милицию. Говорила, что он ее бил. «Вот и решила, что у кровных родителей ей лучше будет. Да только не шибко-то ей обрадовались. Иначе к нам бы не перебралась», – делает вывод свекор. Действительно, его дом и дом родителей невестки отличаются как день и ночь. В первом достаток и порядок. Крепкое хозяйство. Во втором – упадок и запустение. Голые стены, из мебели только самое необходимое. Впрочем, честно сказать, мне не очень верится, что Лена могла оказаться столь меркантильной. Просто так получилось, что ее жизнь стала развиваться по уже готовому сценарию. Сама в младенчестве была лишена родителей, а теперь и своего собственного сына оставила без материнской ласки. Сможет ли она разорвать этот порочный круг?

Суд решит…

Прокуратура Одесского района намерена довести это дело до суда. Хотя по статье 156 предусмотрена и суровая мера в виде ограничения родительских прав, скорее всего, Елена отделается условным наказанием. Сурово карать ее не хочется даже свекру. Скорее припугнуть, поучить силой закона, если уж родственным внушением не получается.

Сейчас Елена учится в соседнем селе в ПТУ на швею, а домой приезжает только на выходные. «Когда мы поняли, что проку от нее дома все равно не будет, сказали: давай профессию получай. Так для всех лучше будет», – объясняет Петр Алексеевич.

А вот папа Сережи, Александр, в этом конфликте сумел остаться в стороне. Видимо, нет у него ни своей воли, ни своего мнения… По-хорошему всех бы этих родственников не в суд отправить, а на прием к толковому семейному психотерапевту. Да вот только где его взять в российской деревне…

Я не верю в теорию Дарвина. Мне кажется, детей дает Бог – вместе с шансом изменить себя и мир. Жестокосердная Елена-Валентина мне, как ни странно, даже понравилась. Она краснеет и бледнеет в ответ на вопросы о ее бессердечном отношении к ребенку. По-моему, искренне пытается измениться – получить профессию, обеспечить ребенка. Она не собирается отказываться от сына. Но ей трудно. Наверное, хорошими матерями становятся, как бы платя долг своим родителям – за любовь. Елене нечем платить – она ничего не получила. Отдавала сыну она как раз то отношение, которое видела сама. Ни своим, ни приемным родителям оказалась не нужна. Свекрам – не ко двору. Не о такой жене для сына они мечтали. Воспитывать 16-летнюю девчонку им совсем не хочется – лишняя обуза. Достаточно двух мальчиков – Сережи и его папы, который, впрочем, не очень-то с ним нянчится и уже лелеет новые планы. О ребенке он забывает, выходя за порог дома, что случается все чаще и чаще.

А Елена-Валентина помнит. Не спит ночами, кляня себя. У нее еще есть шанс искупить перед сыном свои грехи. Сережа ее простит. Только позволят ли взрослые? Иначе из замкнутого круга нелюбви придется вырываться уже ему – когда появятся свои дети.