На чтение: ≈ 15 мин.Изучая историю семьи, историк и культуролог из Новосибирска Анна Динельт за шесть лет побывала в разных городах, нашла родственников в Германии, выучила немецкий, начала писать рассказы и даже занялась стрельбой.
Корневая система
– Я верю в то, что род – это система, в которой все взаимосвязано, – рассказывает Анна Динельт. – Понятно, что физически в нас есть частицы предков, но ведь на настоящее влияют и события, пережитые членами семьи, ничто не исчезает бесследно. Например, часто потомки людей, переживших голод, выражают свою любовь едой – закармливают детей и внуков.
Понятия «родовая система», «родовое/информационное поле» связывают с именем немецкого философа и психотерапевта Хеллингера. Концепция «порядков любви» используется многими исследователями.
– Суть ее в том, что в семейной системе, как и в любой другой, есть свои законы, – продолжает Анна. – В частности, о принадлежности: каждый член семейной системы имеет право принадлежать к ней. В том числе и те, кого забыли, даже не хотели знать. Закон иерархии гласит, что у каждого члена семьи свое место в системе, его изменение является нарушением. Например, дети не должны вставать на место родителей. Еще одно правило: новая созданная семья приоритетнее прежней.
Закон баланса означает, что обмен между членами семьи должен быть равноценным. Между родителями и детьми это происходит иначе: родители всегда больше дают, а дети берут. Ребенок получает от родителей жизнь, и с этим долгом он не может рассчитаться. Единственное, что ему доступно, – выразить старшим уважение и благодарность, затем передать полученное своим детям. Нарушения правил ведут к негативным последствиям – от сложных отношений в семье до депрессий, зависимостей, болезней.
Историю своей семьи Анна Динельт захотела узнать еще в детском саду: из-за фамилии ее нередко дразнили. Но о немецких корнях молчали даже родные, для досужих расспросов была придумана легенда, что Динельты из Прибалтики. Теперь, на четвертом десятке жизни, Анна раскрыла семейные тайны до шестого колена и останавливаться на достигнутом не собирается. Очень помогли историческое образование и профессия. После окончания Новосибирского государственного университета она три года работала учителем, а это значит, что умеет и знает, где искать информацию, раскладывая ее по полочкам.
Случайности не случайны
Сначала она знала только то, что в 1943 году прадеда Михаила Карловича переселили «по признакам немецкой фамилии» в новокузнецкие Осинники, на шахты. Что делать дальше, не знала, но неожиданно получила подсказку – ее нашла в соцсетях тетя, рассказав, что жена прадеда Анны родилась в Тбилиси. Примерно тогда же из Германии ей написал Арнольд Динельт, разыскивавший информацию об отце, уехавшем в 1942‑м из Тбилиси в Германию. Почему они нашли ее именно тогда, когда ей было это нужно? В 2017‑м Анна прилетела в Тбилиси и… не нашла в лютеранском архиве ничего. Оставался единственный способ: получить в МВД Кемеровской области личное дело прадеда Михаила Карловича, какие заводились на всех переселенных по национальному признаку. Это было непросто, но выяснилось, что отцом прадеда действительно был тбилисский инженер.
– Нашла я и объяснение, почему Михаил не значился в архивах, – рассказывает Анна. – Возможно, это сохранило ему жизнь. В своей автобиографии в деле выселенца он пишет, что в сельце Хрущевка Тульской области его родители кратковременно гостили у друзей. Сама фраза показалась мне странной: за время «краткого визита» в семье успел появиться ребенок. Были в автобиографии прадеда и другие странности. Вот, например, он пишет, что отец его родился в Харькове, а в допросе сестры значится, что он родом из Орла. Почему дети так старательно скрывали информацию об отце?
Выяснить это помог архив Тулы, где сохранились два документа: дело о межевании земли в сельце Хрущевка помещика Людвига Августовича и прошение Карла Людвиговича 1902 года о принятии российского подданства. И пазл сошелся: Анна выяснила, что Динельты были не просто немцами, а немцами-дворянами. После революции они стали врагами по классовому признаку, а во время войны – еще и по национальному, так что свято хранили тайну фамилии. Спасая себя и детей, Михаил Карлович скрыл происхождение и прошлое семьи так, что только его правнучке удалось узнать правду.
Другая ветвь семьи Динельтов оказалась в Сибири благодаря прабабушке. Она ушла от прадеда, забрав ребенка, отправилась к родственникам в Горький, устроилась секретарем в артель «Ломовик». Младшая из пяти детей в бедной семье портного, Антонина была упряма, что привело ее в спорт. Занималась джигитовкой с шашкой, потом стрельбой, за что была отмечена знаком «Ворошиловский стрелок». На соревнованиях встретила офицера-красноармейца Митрофана Шубенкова, за которым последовала сначала в Читу, а в 1938 году – в Новосибирск. Их переезду предшествовал донос недоброжелателя, который чуть было не стоил Митрофану карьеры. По семейной легенде, помогло письмо Сталину, которое попало в нужные руки.
В Новосибирске Митрофан возглавлял полк войск МВД по охране особо важных объектов промышленности и железных дорог, Антонина трудилась на заводе имени Ленина и занималась полковой самодеятельностью. Катастрофа случилась, когда война закончилась и, казалось, самое страшное миновало: в 1949 году по дороге в командировку в Казахстан у 46‑летнего Митрофана остановилось сердце. Молодые свои отношения почему-то не оформили, и официально Антонина не была членом семьи, но в порядке исключения ее признали вдовой командира с правом наследования.
Узловое решение
– Моя работа с историей семьи никогда не имела целью обрести богатое наследство или «престижное» родословное древо, – объясняет Анна. – С одной стороны, мне хотелось разгадать тайну немецкой фамилии, которую мой прадед Михаил Карлович унес с собой в могилу. С другой – меня интересовали люди. Какими были мужчины и женщины, благодаря которым я появилась на свет? Похожа ли я на них? Если хорошо знать историю рода, то можно найти закономерности, обнаружить сходство своей жизни и жизни предков. Иногда это помогает сделать открытия в себе. Если бы не история прабабушки-хулиганки, ворошиловского стрелка и наездницы, я бы вряд ли занялась верховой ездой, тем более стрельбой.
Разных людей Анна обнаружила в своем роду: дворянин и пимокат (мастер по пимам, валенкам), жандармский унтер-офицер и красный командир, горный инженер и конторщик, счетовод и полковник НКВД, крестьянка и учительница, художник и портной, домохозяйка и рабочая завода…
– История моей семьи – это история XX века России, – говорит исследовательница родословной. – А в ней было все: и прекрасное, и ужасное, крепкие хозяйства и голод, эпидемия тифа и Гражданская война, выгодные сделки и важные задания, награды и тюрьмы, война и любовь. Удивительно переплетаются судьбы. Вчера классовые враги – сегодня ветви одного древа. Оборачиваясь назад, понимаешь, что не существует идеальных эпох. У каждого времени и поколения свои тревоги и беды. Кому-то кажется, что, если исключить событие из истории, например Гражданскую войну или Октябрьскую революцию, настало бы счастье. Но так устроен мир, что все в нем взаимосвязано. Не случись революции, не женился бы богатый наследник на бесприданнице, не родились бы у них дети, потом дети их детей…
Чтобы найти следы Людвига Динельта, который в 1867 году поменял немецкую землю на российскую, Анна отправилась в Тульскую область. Она предполагала, что опытного угледобытчика пригласили на работу, а за старания наградили дворянством и землей с возможностью передачи детям. Узнала, что в 1873 году часть этих земель он продал Российской империи для строительства железной дороги. Скоро там появилась железнодорожная станция – большой транспортный узел Узловая. Как с удивлением обнаружила Анна, в Узловой почти нет старинных строений. Оказалось, что большинство дореволюционных деревянных зданий сгорели: во время войны станция находилась в эпицентре боевых действий и в отличие от Тулы была захвачена фашистами. Когда историю поселка писали заново, царский период обошли стороной. От Людвига Динельта осталась лишь фамилия с ошибкой: в музейных документах она нашла только Денельта.
– Узловая – емкое понятие, подходит не только для железной дороги, но и для жизни, – считает Анна. – Решение моего предка Людвига определило судьбу нескольких поколений, став узловым. Его сын Карл выбрал профессию инженера, работал на Закавказской железной дороге, там же начал трудовой путь и мой прадед Михаил. С железной дорогой, но уже с Транссибом, были связаны мои дед и родители. Железную дорогу называют каркасом России. Более 100 лет мои немецкие предки с их педантичностью и преданностью делали все, чтобы эта основа работала исправно: строились новые станции, пассажиры и грузы доставлялись к месту назначения. Наверное, такой была миссия моего рода.
Подсказки на пути
Анна советует начать с разговоров о прошлом с родными, важна любая деталь из жизни предков. Конечно, нужно упорно изучать архивы, посылать запросы. Но не только. Анна считает, что надо отправиться по местам жительства предков: какие мысли приходят в голову, какие чувства возникают?
– Такие путешествия дают энергию для поиска, пробуждают то, что я называю родовой интуицией, – считает она. – Порой приходят ответы на важные вопросы. У меня была пара ситуаций, которые иначе как мистикой не назовешь. В 2019 году в Лысково долго искала дом прадеда, плутала, фотографировала район, а потом на пороге полузаброшенного строения увидела черного кота. Сделала снимок, а позже, сравнив его с архивными кадрами, обнаружила, что «дом с котом» и есть дом прадеда.
Старые фотографии, посуда, украшения, предметы быта – любые вещи, которые связаны с предками, по ее мнению, тоже «компасы», которые помогают настроиться на поиск. Главное – понимать, что путешествие в прошлое семьи – долгая дорога, и надо быть готовым к тому, что достичь ощутимых результатов получится не сразу.
– Я рада, что спустя больше 70 лет мне удалось восстановить историю своей семьи, найти родных, – признается она. – Сейчас я могу открыто, честно и с гордостью сказать: Динельт – немецкая фамилия. XX век принес немало страданий, и тут есть два соблазна. Первый – найти виноватых: страну, государство, вождя, белых, красных, жандармов, НКВД… Второй – сотворить себе кумира, причем не только человека, но и в виде эпохи. Потерянный рай может выглядеть, как «тучные царские времена», «перестройка – время свободы» или другая страна, где условия лучше и прошлое красивее. Изучая свой род, понимаешь, что нет идеального прошлого и идеальной страны. И историю, и реальность создают люди, а они очень разные.
Наталья ЯКОВЛЕВА, Новосибирск
Выбор читателей
Комментарии