На каждом шагу

Учить могут и стены, и потолки, и лестницы

Давным-давно, в середине 90‑х, еще когда я работал в школе, меня интересовал вопрос, как соотносятся традиции оформления школьного кабинета с санитарно-гигиеническими требованиями и здравой логикой. Нет, формально все вроде бы очень хорошо сочеталось, иначе бы школам к началу нового учебного года просто не разрешили бы работать. И все-таки что-то тут упорно не сходилось, хоть ты тресни…

К примеру, правилом хорошего тона было разместить в каждом кабинете стенд «Наш класс» со списком детей, их днями рождения, добрыми делами и фотографиями с коллективных поездок. Плюс стенд «Это интересно» с какими-нибудь статейками из популярных журналов типа «Знаете ли вы, что…». Плюс стенд «Готовимся к экзамену» (для старших классов), где вывешивали типовые задания, примеры тестов, способы решения и другую полезную информацию. Также приветствовалось что-нибудь на тему профориентации, здорового образа жизни и детского творчества.

Все это замечательно, вот только в 99,99% случаев тексты были выполнены мизерным шрифтом, разобрать который удавалось, только подойдя вплотную к стенду. И лично у меня неминуемо возникал вопрос: а когда, собственно, ученик может все это добро рассмотреть? Ведь в кабинет он входит по звонку и сразу же занимает свое место за партой. В течение урока он, как правило, по классу ходить не может, а если это ему и разрешат, то уж точно не для того, чтобы пялиться на стенды. А после урока дети должны покинуть помещение, чтобы учитель мог открыть форточки и проветрить его. Что совершенно правильно и абсолютно нормально, ибо спертый воздух надо разогнать свежими потоками с улицы. А вообще не проветривать нельзя, но делать это в присутствии детей как-то странно, ибо сквозняк здоровье тоже не укрепляет.

Уже тогда многие мои демократически настроенные коллеги (сам себя я относил к сторонникам авторитарной педагогики) утверждали, что надо идти навстречу детям и позволять им на перемене оставаться в кабинете, чтобы подготовиться к уроку. Типа вот как раз в эти минуты они и могут пройтись вдоль стен и почитать, у кого же из класса сегодня день рождения, что же там такого интересного и что нужно для экзамена.

Однако такой аргумент мне казался довольно странным. Ведь почти на всех уроках, за исключением, пожалуй, физкультуры, дети сидят или двигаются очень мало. И как раз на перемене они могли бы как минимум встать и пройтись по тихим школьным этажам. Бог с ним, даже пробежаться, не такое уж это и преступление. (Я уже не говорю о том, что в особо нестандартных школах в рекреациях даже турники устанавливали, и на них все время кто-нибудь висел, что просто замечательно.) Но выйти из одного помещения, где ты протирал штаны 45 минут, и тут же зайти в другое, чтобы сразу же сесть и ждать звонка, который сигнализирует о начале новой сорокапятиминутки… Это от лукавого. И что-то я почти не видел, чтобы ребята в самом деле интересовались классными стендами. А коли так, получается, что нужны они не детям, а учителям, точнее, директорам, которые таким образом оценивают оформление кабинета в соответствии с какими-то своими представлениями о прекрасном.

И вот тут мне почему-то на ум приходят воспоминания Софьи Ковалевской, первой в России и Северной Европе женщины – профессора математики. Она рассказывала, что в ее комнате из-за нехватки обоев стены оклеили лекциями профессора Остроградского о дифференциальном и интегральном исчислении. И вся эта информация настолько глубоко запала в подсознание девочки еще с малых лет, что цифры, математические символы и формулы она запомнила легко и непринужденно, они для нее стали старыми и добрыми знакомыми. Что в дальнейшем и определило выбор ее жизненного пути.

Но, согласитесь, это стало возможным только при условии, что человек и правда может сколь угодно долго рассматривать диковинные письмена, пытаться их прочесть, скопировать и понять. Разумеется, играет роль и то, что лекции Остроградского представляли собой статичный материал, который присутствовал на стене длительное время. А значит, он попадался девочке на глаза каждый день по многу раз.

Можно было бы сказать, мол, в кабинетах на стендах у нас то же самое, даже еще лучше, потому что информация там специально обработана и подготовлена к максимально легкому усвоению. Ан нет, не так. И именно потому, что времени на ознакомление с ней у школьника почти нет. Равно как и возможности подойти и внимательно ее изучить. Потому что она висит не там.

А вот если бы короткие информационные блоки были размещены в коридоре, рекреации, вестибюле или на лестнице, чтобы дети машинально ловили их взглядом, проходя мимо (и имея возможность остановиться и перечитать-пересмотреть), тогда было бы совсем другое дело. Очень хорошо, что это поняли директора школ, в которых используется такая подача материала. Там физические, математические и химические формулы можно встретить не только в соответствующих кабинетах, но и на ступеньках, стенах и даже потолках. А портреты великих личностей (причем не только ученых) с кратким описанием достижений этих людей располагают к тому, чтобы запомнить каждого из них в лицо и при случае сразу же выудить из памяти контекст – кто что открыл и кто что совершил.

И вот же странное дело! С одной стороны, все вроде бы уже давным-давно признали тот факт, что люди у нас, в первую очередь дети, в большинстве своем имеют проблемы со зрением. Но это почти не отражается на оформлении стендов. Даже в музеях, на выставках подписи к картинам и экспонатам порой выполнены настолько мелко, что очень сложно прочесть написанное. И если в школьном коридоре напротив того или иного кабинета создавать галерею писателей, изобретателей, художников или чемпионов, надо, чтобы любой школьник мог легко прочесть не только их фамилии, но и желательно что-нибудь еще интересное о них. И если какой-нибудь ботаник-энтузиаст в рекреации создал зимний сад, то названия растений плюс что-то интересное о каждом экземпляре тоже надо бы разместить тут же в лучшем виде. Это, повторяю, не только обучающий, но еще и воспитательный момент, поскольку контекстное восприятие помогает усвоить важную информацию без особых усилий и лишних назиданий.

И еще. В последние времена все мы наслышаны о «коварстве мерчендайзеров», то есть о тех ухищрениях, на которые идут торговые сети, преследуя цель заставить людей покупать как можно больше вещей и продуктов, в том числе даже совсем не нужных им. Это, оказывается, целая наука: более дорогой товар надо поместить на уровне глаз, более дешевый – отодвинуть назад и опустить вниз, всякие мелочи типа шоколадок и жвачек всегда располагаются около касс, чтобы человек, купивший, казалось бы, все, что ему надо, в последний момент мог кинуть в корзину и еще что-нибудь «до кучи». И так далее.

Так вот, подобные требования к размещению товаров разработаны на основе тщательных психологических исследований, проводимых, как можно догадаться, по заказу тех самых торговых сетей, чтобы увеличить объемы продаж. В свое время для системы образования у нас в стране также был проведен ряд исследований, благодаря которым стало известно, на какой высоте следует вести записи на доске, в каком месте на стене лучше размещать текстовую, а где графическую информацию, какого цвета должны быть парты, стены, мебель, чтобы как можно меньше отвлекать внимание детей, и, наоборот, какого цвета должны быть шрифт и фон, чтобы информация запомнилась лучше. Подобные выкладки до сих пор востребованы веб-дизайнерами, которые знают, как сделать сайт максимально привлекательным, не загружая его текстом, картинками и видео.

Почему же достижения прогресса так мало используются в наших школах? Ведь, казалось бы, давным-давно должны были появиться исследования относительно эффективности использования настенной информации в образовательных организациях. Чтобы все мы поняли: вот в этой школе благодаря грамотному оформлению полезных поверхностей (стен, полов, потолков и т. п.) в разных помещениях дети усвоили ту или иную информацию лучше, чем там, где все было выкрашено в приятный зеленый, белый или голубой цвет. При прочих равных, как говорится. Но, к сожалению, о подобных исследованиях я ничего не слышал. Возможно, потому что для любого директора и учителя это все лишняя головная боль. И проще либо закрасить все коридоры в один цвет, либо нанять художника, чтобы он изобразил там какую-нибудь бригантину с голубыми парусами или абстрактные цветочки с абстрактными же бабочками (хотя это могли бы быть вполне конкретные виды окружающих нас растений и животных). А то ведь проверяющие могут, чего доброго, придраться, мол, а что это у вас так картинок много, а почему у вас именно это лицо здесь присутствует…

Опять же, как сказал один мой знакомый директор, любая информация должна регулярно обновляться, иначе глаз «замыливается» и человек перестает замечать, мимо чего он проходит. Поэтому экспозиции надо менять, а это сложно и дорого. Я согласен с этим, но только отчасти. В первую очередь потому, что в том же кабинете литературы у нас над доской висят портреты Толстого, Достоевского, Чехова, Горького и так далее, но почему-то никому не придет в голову каждый год менять их на других классиков – Диккенса, Айтматова, Михалкова, Толкина и так далее. А ведь могли бы! Например, в том же коридоре. Или на лестнице. Или в вестибюле…

Вадим МЕЛЕШКО