Лысую гору цветовод превратила в благоухающий сад. Букетов этой удивительной женщине никто и никогда не дарил

Территория Омского государственного аграрного университета – природный парк посреди миллионного города. 137 гектаров, на которых расположились корпуса, общежития, жилые дома, утопают в зелени.

Одна из главных достопримечательностей – ботанический сад, созданный в 1927 году. В нем 900 разновидностей и сортов растений, в том числе тропических. Лысая гора, как раньше звалось место, где находится студгородок, превратилась в цветущий парк благодаря увлеченному человеку, агроному Валентине Хлебович. – Почти вся моя жизнь здесь прошла – 62 года работаю, да 5 лет училась, – рассказывает Валентина Андреевна. В 1954-м выпускнице вуза, запомнившейся упорством и трудолюбием, предложили озеленить территорию вуза. – Не сказать, чтоб уж совсем лысая земля была, – вспоминает Хлебович, – что-то сажали, но чахло – земля сухая, суглинок да ветрами продуваемая. И руководство задумалось, как красоту по науке создать. Меня на кафедру лесоводства определили. За столом, правда, редко сидела. Вместе со студентами по лесам бродила – саженцы копали, семенного фонда-то не было. Ели и сосны нелегко нам дались. Растения заботы требуют, как все живое. Выкопай хорошо саженец, корни не повредив, в ямку земельки хорошей подсыпь, поливай почаще, следи, чтоб не болело. Вот и весь секрет. Студенты ко мне на практикумы-семинары приходят, я им так и объясняю. Омск в 1976 году первый в стране звание города-сада получил. Так ведь мы над каждым саженцем, над каждым корешком тряслись. Теперь только щепки летят: скверы вырубают, парки… Вроде все правильно – старятся деревья, опасными становятся. Только за 30 лет – такой определен срок аварийности – дерево не обветшает на корню, если за ним хорошо ухаживать. А прежде чем вырубать, надо новое посадить. Увы, город пустеет, пыльные бури стали частыми – именно деревья защищали нас от них. Правда, город Валентина Андреевна видит только из окна автобуса, по дороге на работу: некогда. Она главный агроном производственной теплицы, построенной в конце пятидесятых. Здесь разводят цветочную рассаду. Больше сотни ящиков георгинов карликовых, герани, петуний, агиратума, бархатцев. Всю территорию ими засаживают по весне. Покупать корешки дорого, да еще в таких количествах. А семена Валентина Андреевна собирает по старинке – осенью по клумбам. А летом за цветами ухаживает вместе со студентами. Километров по десять за день наматывают, пока всю территорию обойдут. А весь штат теплицы состоит из агронома и… одной помощницы. – Вдвоем-то привычно, но Люда в мае пришла, до этого год я одна работала, – вздыхает агроном. – Испугалась даже, когда пришло время рассады в марте: сдюжу или нет? Одно дело – с землей возиться, другое – сотню ящиков по десять кило перетаскать. Но ничего, справилась. Земля энергию дает, кажется, что сильнее становлюсь. И тачку таскаю, и лопатой копаю. Студенты раз в неделю приходят, садовник забежит, но… Придут с мотокультиватором, а земля у меня нежная – зачем ее железяками корежить? Я даже перчатки никогда не надеваю, руками чувствую комочки. Да и пока кого допросишься! Ребенка же голодным не оставишь? Вот и к цветам я отношусь так же. Бегу к ним, каждый день в 7 утра уже здесь, хотя рабочий день попозже начинается. В выходные изведусь вся. Где бы ни была, в какое время ни услышу, что погода меняется, мчусь. В отпуск хожу в ноябре: весной не бросишь – рассада начинается, летом тоже не оставишь – прополка-поливка. Отдыхает Валентина Андреевна… на даче. Зелень в доме не слишком уважает. – Правнучка моя 12-летняя со мной живет, она цветы на подоконниках разводит. Я не спорю, раз хочется. Но мне больше по душе, когда они на воле растут. Срезанных, сорванных цветов вообще не признаю. И мужу сказала, как познакомились 60 лет назад: не надо мне букетов, я и так красотой окружена. Студенты мне, если подарок хотят сделать, черенки или семена приносят. Мне интересно новое вырастить. Вот цитрон, гибрид апельсина и лимона, на днях созрел, плод с два моих кулака. Коллеги тоже растения сюда разные тащат. Дочери Хлебович, педагог и экономист, обе уже на пенсии. Уговаривают мать бросить работу: и за агронома, и за преподавателя, и за сторожа, и за рабочего она, а всего-навсего 9 тысяч получает. – Да ни за что! – смеется Валентина Андреевна. – Чтоб я дома села да носки вязала? У меня от растений, наоборот, все проходит, что дома болело. Да и бросить не могу своих подопечных. Помощники не задерживаются: зарплата маленькая, работа нелегкая, условия желают лучшего. Душа нет, моемся в тазике. Туалет все никак не построят, в соседнее здание бегать приходится. Диван в каморке старше меня – еще от первого ректора достался! В ботанический сад могла бы перейти работать – там и кондиционеры, и режим влажности. Но я наши растения люблю, сибирские. Как они без меня? Никаких наград за свою работу, кроме звания «Ветерана труд» и десятка вузовских грамот к праздникам, агроном не заработала. Признается: – В молодости не любила начальству глаза мозолить, а уж сейчас тем более. Мне как-то среди растений проще. Интересно, бывает, прочитаю или увижу что-то новое, да и куплю семена на свои. Ну и ладно, у меня каждое лето награда – когда все зацветает, хожу и радуюсь. Людям приятно – значит недаром работаю.