Кто вы такой, мистер Робинзон?

Даниэля Дефо обвиняют в том, что он украл бессмертную историю своего героя

“О, я бедный-несчастный!” – впору было бы вновь воскликнуть горемычному мореплавателю всех времен и народов Робинзону Крузо, узнай он о том, что даже сама бедственная история его жизни потерпела крушение как неправда, а его самого сделали самозванцем. Кто, однако, тот варвар, что посмел посягнуть на обожаемую святыню нашего детства – отважного Робинзона, в чьей компании на необитаемом острове мысленно побывал едва ли не каждый умеющий читать землянин (повесть Д.Дефо выдержала по всему миру 700 изданий!)? Варваром является португальский историк Фернанда Дурао Феррейра. Нимало не сумняшись эта самая сеньера Дурао утверждает, что англичанин Дефо украл историю своего героя, списав ее с португальских мореплавательских хроник XVI столетия. И что прототипом Робинзона является вовсе не благородный шотландский искатель приключений Александр Селкирк, как считалось до сей поры, а португальский злодей и проходимец Фернао Лопес, заклейменный в этих самых исторических хрониках позором и нехорошими словами.

Что же навело португальского историка на столь крамольные открытия? Две вещи: тщеславие и исследовательский зуд. Первое толкает португальцев, некогда владык океанов и морей, к тому, чтобы напомнить всему остальному миру, что две трети этого самого мира были открыты и нанесены на карту именно португальскими первопроходцами. Второе (зуд!) привело к обнаружению и впрямь любопытных совпадений в судьбах Робинзона Крузо-Селкирка и Робинзона Крузо-Лопеса. Судите сами. Этот самый плохой человек Лопес, предавший соотечественников во время осады неприятелем португальской колонии Гоа, должен был помереть, как собака, от ударов камнями. Однако ему посчастливилось отделаться легким испугом: Лопесу отрезали уши, нос, правую руку и большой палец левой руки, оставив в целости и невредимости его предательскую шкуру. После этих экзекуций португалец смылся на атлантический остров Елены, где и помер в 1546 году. А далее и начинаются эти самые совпадения. Как и у Робинзона-Селкирка, у Фернао Лопеса был свой Пятница – яванский слуга, “попугаем” Лопеса был ручной петух, следовавший за ним по всему острову. Как и герой Дефо, Лопес имел обыкновение делить листик пополам, противопоставляя плохие аспекты тех или иных событий хорошим, дабы понять, чего же в сложившихся обстоятельствах больше. Так же, как и Робинзон-Селкирк, Робинзон-Лопес впоследствии, уже после возвращения на родину, вновь уплывает на свой остров. Наконец, даже излюбленное горестное восклицание Крузо “я бедный-несчастный Робинзон!” удивительным образом перекликается с отмеченным в хронике присловием любившего поныть Лопеса: “О, я бедный-несчастный!”

И последнее. В доказательство своей гипотезы Фернанда Дурао Феррейра приводит неоднократные обращения самого Дефо к португальскому “следу”, полагая, что из почтения к первоисточнику своей истории автор повести намеренно оставил “улики”. Как то: Робинзона Крузо после его бегства из марокканской тюрьмы спасают португальские моряки. Достигнув Европы, Робинзон прибывает именно в Лиссабон. Наконец, пытаясь спасти свои пожитки при кораблекрушении, Робинзон остается с тремя Библиями и несколькими португальскими книгами… Нет секрета и в том, как мог англичанин Дефо прознать о португальце Лопесе. Дело в том, что мореплавательские хроники, такие, как “История португальских открытий” и “Завоевание Индии Фернао Лопесом де Кастанхеда”, широко издавались в Англии именно при жизни Дефо и были даже чрезвычайно популярным чтивом у лондонцев. Дефо же в свою очередь дружил с одним из переводчиков этих книг, а потому мог особенно пристально вглядеться в эти увлекательные истории.

…Что ж, возможно, португальцам и удастся доказать свою правоту и переписать историю литературы, поставив на место Александра Селкирка Фернао Лопеса. Только что до всего этого нашему Робинзону Крузо? Вот уже без малого 300 лет как он проживает свою собственную бессмертную историю, деля ее с единственным правдивым и преданным своим Пятницей – другом-читателем.

Ольга ДМИТРИЕВА

Лондон