Деликатная тема. Новогодние елки в наших школах появились только после 1935 года

Сейчас может показаться странным, но за все 90 лет существования «Учительской газеты» новогодняя тема поднималась в ней отнюдь не так часто, как хотелось бы. Ведь это сейчас у нас много самых разных праздников. А в былые времена…

Например, в 20-е годы здесь вообще не упоминали о том, что в конце декабря – начале января можно что-либо отмечать помимо достижений социализма. Более того, старались противопоставить буржуйскую праздность пролетарской трудовой доблести. Поэтому можно было встретить и весьма необычные инициативы от рядовых граждан. Так, в №152 от 31 декабря инспектор школ I ступени Наркомпроса РСФСР товарищ Смирнов предлагал следующее: «В связи с агрономизацией школы необходимо перейти на школу круглого года. В настоящий момент разработан следующий проект этого перехода. Из 365 дней 5 дней отводится на революционные праздники и годовщины. 360 дней делится на 4 равных учебно-рабочих периода по 90 дней каждый. Из 90 дней 20 выделяются на отдых учащимся. Остальные 70 дней делятся на 14 пятидневок. Каждая пятидневка имеет один свободный день. Таким образом, в течение учебного года мы будем иметь 224 рабочих дня. Кроме того, в перерыве между учебно-рабочими периодами по 5 дней отводится на конференции учителей и учащихся для подведения итогов, для подготовки работы в новом учебно-рабочем периоде. Прием в школу осуществляется два раза в год – весной и осенью. Конец учебного года приурочивается ко дню урожая и коллективизации». И это далеко не единственная «революционная» инициатива, призванная полностью изменить мир к лучшему. Вы удивитесь, но подобные предложения поступают в газету до сих пор. Долгое время руководство страны упорно избегало всяческих намеков на то, что Новый год может вообще быть праздником. В лучшем случае его отождествляли с итогами первых пятилеток, в худшем – с религиозным мракобесием, связанным, очевидно, с православным Рождеством. Все изменилось в 1935 году, когда в последнем номере газеты «За коммунистическое воспитание» (так в то время называлась «УГ») вдруг появилась статья «Давайте организуем к Новому году детям хорошую елку» кандидата в члены Политбюро ЦК ВКП(б), партийного пропагандиста и публициста Павла Постышева. «В дореволюционное время дети рабочих с завистью через окно посматривали на сверкающую разноцветными огнями елку и веселящихся вокруг нее детей богатеев. Почему сегодня лишают этого прекрасного удовольствия ребятишек трудящихся Советской страны? Какие-то, не иначе как «левые», загибщики ославили это детское развлечение как буржуазную затею. Следует этому неправильному осуждению елки, которая является прекрасным развлечением для детей, положить конец. Елка должна быть везде – в школах, детских домах, дворцах творчества! Не должно быть ни одного колхоза, где бы правление вместе с комсомольцами не устраивало бы елку для своих ребятишек. Итак, давайте организуем веселую встречу Нового года для детей, устроим хорошую советскую елку во всех городах и колхозах!» Несмотря на то что власть дала отмашку и школы наконец получили возможность устраивать полноценные новогодние балы вокруг елки, некоторое время наша газета довольно скупо рассказывала об этих торжествах. Как правило, в последних номерах появлялись новостные заметки о том, в каких городах и местах состоятся елки для детей, куда приглашались все желающие. Не было не то что официальных обращений первых лиц с поздравлениями, но даже банального «C Новым годом!» от редакции. Странным образом на ситуацию повлияла Великая Отечественная война. Вдруг оказалось, что народу нужны не только патриотические призывы громить врага на фронте, но и желание организовать в тылу для детей бойцов хоть какой-то праздник в это суровое время. В предновогодних номерах появились сообщения о елках, проводимых для школьников Свердловска, Саратова, Казани, Горького, Алма-Аты, Владивостока. Также был брошен клич «Подготовим новогодние подарки детям бойцов!», который подхватили по всей стране. «Пусть ребята, отцы которых бьют на фронте немецко-фашистскую нечисть, или те, кто потерял своих родителей, почувствуют, что они любимые дети в нашей великой семье народов, сплотившейся в единый боевой лагерь, чтобы разгромить ненавистных немецких захватчиков!» – писала «Учительская газета» 16 декабря 1942 года. Однако после войны новогоднюю тему вновь задвинули. В 50-е годы к ней вернулись опять, но теперь уже, можно сказать, на новом уровне. Отойдя от стандартных призывов и отчетов, журналисты перешли на живой язык очерков, репортажей, фельетонов. Так, в последнем номере 1950 года читатели с удовольствием узнали о новогоднем происшествии некого зав. облоно, который 31 декабря случайно сошел не на той станции, не смог уехать, а потому решил заглянуть в ближайшую подведомственную ему школу, чтобы подождать следующего поезда. Там его приняли за долгожданного биолога, наконец-то ниспосланного руководством, а директор стал жаловаться новому сотруднику на жизнь и ругать свое начальство за кадровую политику. Зав. облоно узнал о себе много интересного, например, что «начальник сюда ни разу не заезжал, любит только бумажки и отчеты». В итоге незадачливого чиновника заела совесть и он, откланявшись, поспешил опять на станцию, дав себе слово исправиться и стать ближе к людям. В других статьях был изложен весьма интересный опыт организации работы школьного коллектива накануне праздников. Так, в №103 от 26 декабря директор 182-й мужской школы Москвы Г.Асеев рассказал о том, как у них работает новогодняя почта. В этом учреждении дети решили создать свое собственное почтовое отделение – с начальником, заместителем, почтальонами, чтобы с их помощью поздравить с Новым годом родителей, учителей и друг друга. «Письма и телеграммы доставляли почтальоны из числа учеников, а также дети, живущие в домах по соседству с адресатами, – писал Асеев. – Работу почтальонов контролировали наблюдатели. Всего по состоянию на 14.00 30 декабря было подано 2378 писем». Непонятно почему, но в 1955 году всех российских граждан на страницах нашего издания решил поздравить не кто-нибудь, а Председатель Президиума Верховного Совета СССР Климент Ворошилов. «C чувством глубокой радости мы отмечаем, что за истекший год усилиями советских людей наша Родина стала еще богаче, еще сильнее, – провозгласил он в передовице. – От имени ЦК КПСС и Сов. Правительства горячо поздравляю вас с Новым годом, дорогие соотечественники!» В том же номере были опубликованы новогодние поздравления от Международной федерации профсоюзов работников просвещения, а также письма учителей из ГДР и ЧССР, в которых они желали своим советским коллегам в грядущем году всего самого наилучшего. Своего рода бомбой можно считать материал, который появился в последнем номере 1956 года и был посвящен душераздирающей истории про первоклассницу Олю Болдыреву, которой на новогоднем празднике в школе №9 ст. Кратово Московской РЖД не дали подарка, потому что она не сдала 10 рублей. Корреспондент «УГ», решив узнать у директора, часто ли тот практикует подобные подходы, выяснил, тот «предоставляет полную инициативу родителям». И это при том, что деньги на закупку материалов по труду, на разные внеклассные мероприятия и прочие школьные надобности с детей регулярно собирали именно учителя. Фактически уже тогда мы имели примерно ту же самую ситуацию, что и полвека спустя. В 60-е годы градус остроты новогодних материалов изрядно притупился, тему поддерживали в основном за счет карикатур и обзоров «Где и как встречают Новый год». При этом, что любопытно, авторами были, как правило, рядовые учителя. Параллельно шли рапорты об успешной сдаче к концу года новых объектов – школ, детских садов, дворцов творчества и так далее. 80-е годы с их переломным моментом почти не отразились на публикациях в новогодних номерах «УГ». Ни последние декабрьские, ни первые январские номера практически не отличались от всех прочих. Разве что, как и в старые добрые времена, мелькала информация об организации елок в Кремле, ЦПКИО имени Горького, в Сокольниках и Лужниках. Наиболее детально тему Нового года «Учительская газета» начала разрабатывать только начиная с 90-х. И не прекращает этого по сей день.