На чтение: ≈ 8 мин.Народный артист России Борис Щербаков – один из самых любимых актеров среднего и старшего поколения, знакомый по фильмам «Берег» и «Криминальный квартет». Он всегда с удовольствием встречается со зрителями в провинции. Вот и сейчас Борис Васильевич охотно ответил на все вопросы публики на творческой встрече в Омске, куда он недавно приезжал на Международный фестиваль «Золотой Витязь».
– Борис Васильевич, прибыв в Омск, вы первым делом отправились в антикварный магазин, где приобрел каслинское литье.
– Каслинское литье – это вечно, а я – за традиции. Я был во Флоренции, в Венеции, в том же Париже. Там в кафе видишь автографы Пикассо, Сезанна, Модильяни, которые собирались на Монмартре и, чтобы прокормиться, дарили свои рисунки хозяину кафе. Прошло около двух веков, потомки хозяев кафе это сохранили. Не тяну по деньгам на старинные ювелирные изделия. Покупаю прялки, медную кастрюлю, утюги. Сейчас я занимаюсь наличниками. Вырезаю сам по дереву. Я никогда никуда не спешу. Приезжаю на дачу, когда есть время, и начинаю потихоньку вырезать. У меня много инструментов, которые я очень люблю. Еще люблю вырезать рельефные сюжеты на дереве, например: «Вознесение», «Тайная вечеря», «Гефсимания». По заказу ничего не делаю. Многие работы раздариваю друзьям. А два года назад сын сказал: «Давай выставку устроим». Договорился с директором музея прикладного искусства. Выставку посетил министр культуры господин Авдеев. Я получил очень хорошие отзывы.
– Осенью состоится премьера фильма «Легенда № 17», где вы играете отца Валерия Харламова. Сами вы болеете за хоккей?
– Я очень болел, когда играли Фетисов, Васильевы, Старшинов, Майоров. А с возрастом поостыл к этому виду спорта.
– Какие еще кинопремьеры с вашим участием нас ожидают? – Сняли восемь серий «Военной разведки» о становлении советской разведшколы. С месяц назад с Леночкой Яковлевой мы закончили картину под рабочим названием «Обменяемся кольцами». Слава богу, она без крови, без насилия, без выстрелов. Такая лирическая мелодрама о любви двух немолодых людей.
– Что из недавно увиденного вам нравится?
– Вообще я благодарный зритель. Мне почти всегда все нравится. Смотришь какую-нибудь хорошую вещь, она дает колоссальный импульс к работе. Безумно понравился фильм «Артист» – потрясающий, не зря получил «Оскара». А вот из спектаклей… Хотел сходить на новый спектакль Сукачева – там заняты и Миша Ефремов, и Дима Певцов, – решил, что это интересно. Но Вася Мищенко сказал, что да, интересно, но там «мат-перемат». Я это не люблю, считаю что мат – это не предмет искусства, мы этого и в жизни много слышим. Однажды я начинал смотреть какой-то спектакль и ушел после первого акта. На сцене начался мат, и где-то на пятой минуте встал человек, громко сказал: «Пошли вы на…» – и ушел. Это он правильно сделал, поступок совершил. Я не стал уходить во время действия из уважения к артистам, ушел в перерыве. Из молодых актеров мне очень нравится Паша Деревянко – грандиозный артист. Егор Бероев в кино хорош, а в театре – не сказал бы… Ну, он еще молодой, неопытный, научится.
– Скажите, а что вам ближе: кино или театр?
– Я люблю свою профессию «актер театра и кино». И стараюсь не отказываться. Я вообще не понимаю, когда актер или актриса говорит: «Это не мое». Станиславский говорил: «Если не твое — сделай твоим». Поэтому если ты отказываешься, значит, расписываешься в собственной профнепригодности. Ты же артист, давай-давай! Люди смотрят на тебя! Им плевать на твое самочувствие: болеешь ты, не болеешь, температура у тебя или нет – это никого не волнует! Улыбочку шире – и все будет хорошо! Театр – моя жизнь… Хотя я очень благодарен новому руководителю МХТ за ту свободу, которую я получил, когда он не продлил со мной договор и мне пришлось уйти. Я полгода очень переживал, все же отдал МХАТу 30 лет жизни, потом понял: никогда ни о чем не надо жалеть. Если бы не ушел из МХАТа, не снял бы фильмы «Саперы», «Без права на ошибку», «Сыщики». А сейчас занимаюсь любимой профессией, играю в антрепризах, причем с удовольствием, потому что работаю с теми людьми, которые мне приятны, в удобное для меня время, а не для театра.
– Не собираетесь ли вы стать продюсером?
– Нет. Не умею, не знаю, как это делать. И не преподаю. Если начнешь преподавать, эти ребята становятся твоими детьми, которым ты отдаешь не только свое время, но и частичку себя. Представьте, их человек пятнадцать, и надо, чтобы каждый устроился потом в театре. А если не устроится, значит, ты как педагог расписываешься в своей беспомощности, значит, ты не имеешь права преподавать.
– Вы снимаетесь в рекламе, стали лицом банка, хотя многие актеры считают это зазорным…
– Хорошо, что о размере гонорара не спрашиваете. Это реклама банка, а не презервативов. Почему бы и нет? Николь Кидман, Клуни снимаются в рекламе. Я себя с ними не сравниваю, но это моя работа. Даже Лена Яковлева со стиральным порошком не сходит с экрана. Другое дело, когда идет фильм с ее участием «Катя-2», трагические сцены – и вдруг бах, реклама порошка. И она тут же. Вот тут телевизионщики должны выбирать, когда ее ставить.
– Вспоминаете ли вы школу?
– Конечно. Именно там я выбрал судьбу, наверное. Мой отец работал таксистом, мама – намотчицей трансформаторов. Жили в питерской коммуналке с одним окном, из которого был виден Финский залив. Тогда я мечтал стать путешественником или капитаном, но однажды в нашу школу пришли представители «Ленфильма»: искали рыжего конопатого мальчика на роль в фильме «Мандат». Мне было 12, когда я сыграл Глеба Прохорова и твердо решил поступать в театральный. Чудом попал в МХАТовскую школу-студию к своему кумиру Павлу Владимировичу Масальскому. Подрабатывал по ночам уборщиком в метро, зато не голодал и чувствовал себя мужчиной.
– Ваш жизненный принцип?
– Отвечу четверостишием Андрея Дементьева:
Никогда, никогда ни о чем не жалейте –
Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
Но еще гениальнее слушали вы.
Наталья Яковлева, Омск
Фото автора
Выбор читателей
Комментарии