На чтение: ≈ 23 мин.Владимир Павлович Кутахов родился 18 мая 1947 г. в г. Кировске Мурманской области. В 1969 г. с отличием окончил Киевское высшее военное авиационное инженерное училище. В 1971 г. поступил в адъюнктуру Военно-воздушной инженерной академии (ВВИА) имени Н.Е. Жуковского. В 1974 г. защитил кандидатскую диссертацию, в 1984 – докторскую. С 1992 г. – заместитель начальника Военно-воздушной инженерной академии имени Н.Е. Жуковского (с 1998 г. – Военный авиационный технический университет).
Доктор технических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, член президиума Высшей аттестационной комиссии России, председатель экспертного совета ВАК по военной науке и технике, вице-президент Академии наук авиации и воздухоплавания, действительный член Российской академии ракетных и артиллерийских наук, Международной академии информатизации, Международной академии наук Евразии, Академии космонавтики имени К.Э.Циолковского, профессор Института ЮНЕСКО. Автор более 200 научных трудов, 19 изобретений.
– Владимир Павлович, с чего начинался ваш путь в науку?
– Начало моей научной деятельности связано с приходом в Военно-воздушную инженерную академию имени Н.Е. Жуковского в начале 70-х. Тогда набирало силу новое для того времени, чрезвычайно интересное направление – лазерная техника. Этой тематикой интенсивно и весьма плодотворно занимались в академии профессора Сидорин, Болошин, Рыжов. Многие их идеи позже легли в основу разрабатывавшихся систем высокоточного оружия.
Тогда о лазерных системах говорили очень тихо и в закрытых помещениях. Мы решали сложнейшие вопросы построения нового класса вооружения, много экспериментировали, проверяли свои наработки на летающих лабораториях.
Одно из направлений моей деятельности в тот период – вопросы точности передачи информации и помехоустойчивости лазерных каналов. Частично результаты нашей работы внедрены при создании систем с лазерным наведением.
Тогда зарождалось еще одно перспективное направление – оптиковолоконные линии связи, световоды. Предстояло определить перспективы их использования в военной авиатехнике. Вместе с учеными Академии наук и предприятиями промышленности мы сделали довольно много шагов в этом направлении. Например, первыми в мире подняли в воздух летающую лабораторию на базе Су-27 с каналом передачи управляющих сигналов по волоконной линии, испытали первый образец волоконной линии управления.
Были и другие перспективные наработки. К примеру, мы впервые разработали идеологию управляемого снаряда, управляемой бомбы, у которых команды и изображение с головки самонаведения передавались по разматывавшемуся с катушки волоконному кабелю. В 1982 г. проведены первые экспериментальные полеты таких устройств. Но начавшееся в середине 80-х гг. общее сокращение финансирования научных исследований привело к приостановке работ по этой проблематике. У американцев же позже появилась подобная разработка. Хотя наша, считаю, была интереснее. Сейчас в этой области кое-что делает Бразилия.
– И все же много идей, родившихся в “Жуковке”, воплотились на практике?
– Несомненно. “Жуковка” может гордиться тем, что ее фундаментальные идеи доходят до практической реализации. На нашей кафедре, к примеру, группой ученых во главе с профессорами Сидориным и Сухарем была разработана и испытана система оптического противодействия американским ПЗРК (переносным зенитным ракетным комплексам) типа “Рэдай”. Позже система, известная как “Испанка”, массово устанавливалась на вертолетах и спасла много жизней. В Афганистане никто из наших вертолетчиков без включенной “Испанки” в воздух не поднимался.
Многие идеи нашей научной группы по совершенствованию систем управления высокоточным оружием реализованы при создании систем, устанавливаемых на современных самолетах и вертолетах.
Опыт волоконной тематики позже пригодился при разработке идеологии стекловолоконной системы информационного обеспечения, так называемой концепции “полностью стеклянного самолета”.
Уверен, многие из наработок будут востребованы при создании машин нового поколения.
– Сегодня вам приходится решать не менее сложные задачи?
– Нынешние мои научные интересы лежат в области сложной системотехники, разработки современных бортовых систем сбора и распределения информации. Задача непростая, если учесть возросшую роль информационной составляющей современного боевого авиационного комплекса. В каждый момент полета необходима точная информация об условиях его протекания, боевой обстановке, параметрах работы систем и т.д. Как собрать с помощью различных средств (радиотехнических, радиолокационных, оптических, тепловизионных, лазерных) эту информацию, распределить ее и выдать пилоту в обобщенном виде вместе с рекомендациями по боевому применению? От решения этого вопроса зависит очень многое. Пожалуй, это одна из самых актуальных проблем современной авиации.
В этой связи вспоминаю слова профессора Давида Моисеевича Хорола – моего научного оппонента по докторской диссертации, которую я защитил в конце 1984 г. В ней рассматривались проблемы использования увеличившейся в объемах бортовой информации, распределения ресурсов, в том числе вычислительных. Поздравляя меня с успешной защитой, Давид Моисеевич по поводу практической полезности изложенных в диссертации рекомендаций пошутил: “Подожди еще лет 15, пока рановато…” Так и выходит.
В этом направлении есть одна очень перспективная наша разработка, начатая в 1989 г., – программа базового комплекса бортового оборудования БКБО-5. Было много споров по поводу того, каким должен быть “борт” самолета 5-го поколения. Мы выступили с принципиально новой концепцией – аппаратурной интеграции, когда на борту нет, например, отдельной радиолокационной или навигационной системы, а есть сеть антенн и вычислительные устройства многофункционального применения, совместно обрабатывающие информацию из различных источников. Это было настолько ново, что встретило некоторое непонимание у заказчика и промышленности. Только к середине 90-х гг. скептицизм удалось во многом преодолеть. Ну а сегодня предложенный нами принцип построения бортового оборудования авиационных комплексов – уже господствующая идеология, которая ни у кого не вызывает сомнений.
– Каково значение вузовской науки для прогресса военной авиации?
– На мой взгляд, ни в коем случае нельзя противопоставлять отраслевую науку и вузовскую. Они призваны дополнять друг друга. Если, к примеру, отраслевые институты разрабатывают и обосновывают основные системные требования к новой авиатехнике, то при создании ее не обойтись без научных разработок фундаментального характера, предлагаемых вузовской наукой. Отраслевая наука формирует свои школы, как правило, в рамках заданных, сформулированных проблем. Вузовская вольнее, она в свободном поиске. Найденное ею углубляется и систематизируется в прикладных исследованиях.
Нет сомнений в значимости школ прикладных институтов в вопросах организации связи и радионавигации. Но вся современная теория помехоустойчивости и точности радиоэлектроники разработана в “Жуковке” школой генерала В.И. Тихонова.
Другой пример – теория и алгоритмическое обеспечение корреляционно-экстремальной системы наведения, использующей поля Земли. Сегодня на этом принципе институты ВВС и КБ промышленности создают системы управления всех крылатых ракет. А у истоков этой идеи стояли ученые из группы одного из видных ученых “Жуковки”, ныне академика РАН, генерал-майора А. А. Красовского. Такие идеи в большей степени – прерогатива вузовской науки.
Разработанная генералом Г. И. Покровским – начальником кафедры на факультете вооружения – теория взрыва лежит в основе всех расчетных методик прикладных работ.
Признанный лидер аэродинамических исследований – школа вычислительной аэродинамики генерала С.М. Белоцерковского.
Но есть еще одна сторона вопроса о вузовской науке. По моему глубокому убеждению, в основе учебного процесса должны быть самые новые научные разработки. Курсант, слушатель должны знать, что получают знания из первых рук, от самого разработчика, создателя, исследователя. Это повышает интерес к учебе, развивает творческий потенциал обучаемых.
Без развития вузовской науки нельзя осуществить и концепцию опережающей подготовки кадров. Суть ее в том, чтобы будущие авиаинженеры уже сегодня изучали технику завтрашнего дня. Если будем учить слушателей и курсантов лишь по старым учебникам, они будут знать только ту технику, которая отжила свой век.
– Сегодня у нас в стране все признают важность научных исследований. Вот только с инвестициями в науку дела обстоят хуже некуда. “Жуковка” в этом отношении не исключение?
– К сожалению, приходится констатировать, что наш научный потенциал снижается. Хотя тенденция к снижению у нас значительно слабее, чем в целом по стране или в других вузах. “Жуковка” пока по-прежнему может гордиться кадрами серьезных ученых в самых разных областях авиационной науки и техники. У нас работают 107 докторов и более 500 кандидатов наук. По этому показателю нам нет равных среди вузов Минобороны. Во многом благодаря тому, что у нас сохранились и развиваются связи с институтами Российской академии наук, промышленными организациями, НИИ и КБ.
Знания и опыт многих наших ученых, так же, как и солидная научно-экспериментальная база ВАТУ, сегодня востребованы. У нас выполняется ряд исследований, связанных с аэродинамическими продувками, вычислительными методами аэродинамики, системами управления оружием и робототехникой. Но по сравнению с периодом 10-15-летней давности, количество выполняемых у нас научно-исследовательских работ снизилось в 2-3 раза.
Конечно, хотелось бы, чтобы научные исследования финансировались более интенсивно. Например, как 15-20 лет назад, когда с помощью главкомата ВВС, Академии наук в “Жуковке” были созданы уникальные экспериментальные установки.
Необходимо повысить престиж научной работы. Она должна достойно оплачиваться. Иначе не переломить тенденцию “старения” научных кадров. Если в былые годы примерно две трети наших докторов наук были кадровыми военными, то сегодня действующих офицеров среди них – меньше четверти. Остальные – в основном наши же военнослужащие запаса или отставники.
В последние год-два ситуация несколько выправляется. Ежегодно в ВАТУ защищаются 5-7 докторов наук. Это, как правило, молодые перспективные офицеры. Но по-прежнему интерес к научной деятельности у них поддерживается, как говорится, на голом энтузиазме.
Все, кто берет на себя ответственность за реформирование системы военного образования, конечно же, должны понимать, какого бережного отношения заслуживают кадры ученых. Ведь, бывает, под сокращение необоснованно попадают не просто штатные единицы, а целые научные школы. А это такое формирование, которое не восстановишь приказом по ведомству.
Сейчас в ВАТУ функционируют более 30 научных школ мирового уровня, которые в разной степени оказывают влияние на перспективы развития авиационной науки и техники.
– Значит, отношение к науке и ученым начинает меняться?
– Как председателю экспертного совета Высшей аттестационной комиссии России по военной науке и технике, члену президиума ВАК мне вместе с коллегами приходится ежегодно рассматривать более сотни научных диссертаций военной проблематики, защищенных во всех военных вузах и НИИ, а также гражданских организациях “оборонки”. В последнее время интенсивность научных исследований возросла. Причин несколько. Одна из них в том, что общество, руководящие круги поворачиваются лицом к проблемам Вооруженных Сил, которые находятся у критической черты. И наука призвана помочь их решению.
– Вы одними из первых в ВВС использовали в работе, в том числе и для рекламы научных и образовательных возможностей “Жуковки”, новейшие информационные технологии?
– Да, по нашей инициативе, одобренной главкомом ВВС, был создан систематизированный сайт широкой авиационной направленности – военная авиация, авиационная промышленность, отраслевая наука. На нем, к примеру, аккумулировалась информация более чем из пятидесяти авиационных предприятий. Проект получил название “АВИНФО”. На авиакосмической выставке МАКС-2001 он был замечен и по достоинству оценен многими специалистами. Сейчас деятельность в данном направлении корректируется, появились новые продуктивные идеи. Думаю, они в скором времени будут реализованы, и “АВИНФО” станет достаточно серьезным информационным “кустом” авиационного профиля, охватывающим не только российскую авиацию, но и мировую.
– Участие ВАТУ в МАКС-2001 было успешным?
– Чтобы получить возможность заявить о себе на МАКС-2001, представителям Военно-Воздушных Сил, в том числе и ВАТУ, пришлось выдержать настоящую войну. “Под крыло” экспозиции ВВС мы собрали большинство авиационных вузов и НИИ, которые продемонстрировали свои лучшие военные и конверсионные разработки. “Жуковка” представила 48 экспонатов, рассказывающих о наработках различного уровня. Один из стендов демонстрировал возможности разработанного нашими учеными измерителя параметров работы антенных устройств. Представили разработанные в ВАТУ варианты алгоритмического обеспечения различных систем – разведки, прицеливания, радиолокации, управления самолетом, эксплуатации, а также обучающие комплексы, учебные компьютерные программы. По мнению многих специалистов, экспозиция ВВС стала украшением МАКС-2001.
– Удовлетворены ли вы поступающими в ВАТУ?
– Уровень подготовки наших абитуриентов достаточно высок, и что особенно отрадно, с каждым годом повышается. Много талантливой молодежи, с которой даже бывает жалко расставаться при выпуске. По возможности стараемся оставлять в университете склонных к научной работе. Даем им “зеленый свет” при приеме в адъюнктуру или докторантуру.
– Что делается для интенсификации обучения?
– Можно сказать, что среди военных вузов мы – законодатель педагогической “моды”. В свое время у нас был открыт Научно-методический центр новых информационных технологий. В Минобороны такого больше нет. Он занимается внедрением в учебный процесс новейших способов предоставления информации, основанных на применении персональных компьютеров, видеосредств. Научно-методический центр “Жуковки” связан с аналогичными центрами Министерства образования, обобщает и распространяет передовой опыт, издает собственный сборник.
В ВАТУ по заказу Минобороны была разработана программа переподготовки преподавателей на новые компьютерные формы обучения. В конкурсе аналогичных программ, представленных всеми вузами, мы стали победителями. В “Жуковке” оборудован специальный компьютерный класс для занятий с преподавателями различных вузов Минобороны, которые оканчивают при ВАТУ трехмесячные курсы. Наш опыт становится достоянием других вузов.
Профессорско-преподавательский состав много работает над созданием компьютерных средств обучения. В “Жуковке” банк компьютерных учебных программ насчитывает более 400 наименований.
– Вы – член президиума координационного совета учебно-методических объединений, участвовали в разработке современной концепции образования. Насколько, на ваш взгляд, особенности системы военного образования укладываются в нынешние государственные образовательные стандарты?
– Как показывает опыт военных вузов, необходимость жестко соответствовать государственному образовательному стандарту может мешать делу подготовки военных кадров. Такая связь должна быть более гибкой, учитывать специфику задач и условий. К примеру, нынешнее плачевное состояние авиационного парка в войсках, изношенность техники нельзя не принимать во внимание при подготовке авиаинженеров. Они должны знать новые системы эксплуатации, методы неразрушающего контроля и т.д. Для этого нужно вводить новые учебные курсы, дисциплины. Все это непросто согласовать с требованиями образовательных стандартов.
Другая проблема – сокращение сроков подготовки авиаинженеров. Мы принимаем офицеров, окончивших средние военные учебные заведения и послуживших техниками в войсках. Сегодня на их доучивание до инженера отводится 3,5 года. Но нигде в мире нет такой практики. Нельзя в “ускоренном режиме” сформировать инженерные знания, мышление, мировоззрение, наконец.
Я всегда разделял понятия “образование” и “образованность”. Это разные вещи. Можно сказать: “дали образование”, то есть конкретные знания, “натаскали” на какие-то технические системы. Мы же стараемся дать уровень образованности, чтобы человек самостоятельно, творчески мыслил. Еще в начале службы, когда я был инженером в авиаполку, приходилось сталкиваться с тем, что сумма конкретных знаний не давала понимания ситуации, которая сложилась в полете. Необходимо было ее творчески осмыслить, переработать, исходя из всего комплекса знаний. Для этого как раз и необходим соответствующий уровень образованности. Ее нельзя “натаскать” за две недели.
Беседовал Сергей ВАЛЬЧЕНКО
ОТ РЕДАКЦИИ. В мае Владимиру Павловичу Кутахову исполняется 55 лет. От души поздравляем его. Желаем успехов в службе и научной деятельности.
Выбор читателей
Комментарии