Юлия БАРАНОВСКАЯ: Моя школьная жизнь была яркой

Телеведущая, общественный деятель, мама троих детей. Юлия Барановская – человек многогранный. При всей своей известности никакой звездной болезни у нее нет, говорить с ней легко. Она очень открытая и искренняя. И, думается, именно эти личные качества подтолкнули ее стать основателем социального медиапроекта «Женщины Донбасса».

– Юлия, если позволите, с места в карьер. Ваши школьные годы – чудесные? Или не очень?

– Слушайте, я так скажу: не могут быть школьные годы или чудесными, или нет. Всего понемногу всегда, как и в обычной жизни. У меня так и было. Среди школьных учителей, конечно, были и любимые, некоторых вспоминаю до сих пор, но были и те, которые придирались… И даже – хорошо я тогда не знала об этом слове – буллили меня. Не скажу, что они нанесли мне какую-то травму, нет. Но если я до сих пор это вспоминаю, значит, что-то в их методах воспитания было, мягко скажем, не так.

– Слова не было, а буллинг был.

– В общем, разные моменты были. Весь спектр чувств, которые ребенок, потом подросток испытывает в школе, испытала в полной мере и я. Достаточно яркой была моя школьная жизнь.

– Вы сказали, что были учителя, которых вы вспоминаете до сих пор с теплом. Расскажите о них.

– Это прежде всего те педагоги, которые любили свой предмет. Когда учитель абсолютно беззаветно влюблен в свое дело, это перевешивает зачастую какие-то негативные человеческие качества. В этой профессии, на мой взгляд, вообще чуть ли не самое главное – гореть своим предметом. Такие педагоги никогда не злятся на дополнительные вопросы, увлекают на уроках даже тех детей, которым их условная физика никогда не нравилась, они рассказывают много материала вне программы, создают свой мир, в котором детям по-настоящему интересно. Мне повезло, в моей жизни было много таких педагогов. Но вот педагог по литературе, одному из моих любимых предметов, к их числу не относилась и частенько была ко мне несправедлива: «Вот сочинение Барановской. Оно лучшее в классе. Но я поставила за него «четыре», потому что она не могла его написать сама. Ей помогали родители». А для меня это была такая боль! Моя мама ведь никогда у меня не проверяла домашнее задание. Она сама учитель. И мне было так обидно такое обвинение… Хорошо, что я не потеряла интереса к предмету.

– Представляю. Несправедливость очень ранит детей.

– Да. Ведь для меня сам процесс написания сочинения был особым. Это было, может, немного по-киношному, по-театральному. У меня существовал целый ритуал. Мне нужно было сесть за стол, разложить кучу бумаги, потом обязательно ее мять, выбрасывать. Я по-своему играла в это, вы понимаете. В общем, мне очень нравился сам процесс. А тут вдруг такая несправедливость! Учительница по литературе мне это объясняла тем, что у меня большой талант именно к ее предмету, а я много уделяю внимания другим наукам.

– К сожалению, это частое «побочное явление» у влюбленных в предмет учителей… Правильно ли я понимаю, что тот вуз, в который вы поступили после школы, не был вам по душе, поэтому вы с легкостью его оставили ради работы мечты? Или я ошибаюсь?

– Не совсем так. Я поступила в Санкт-Петербургский государственный университет аэрокосмического приборостроения, потому что там на факультете менеджмента учили достаточно новой на тот момент профессии. Я не могу сказать, что мне не понравился вуз, это будет неправда. Я оставила учебу, потому что были на то семейные обстоятельства, которые не позволяли мне в полном объеме посещать пары, потом переезд в другую страну… В Лондоне я продолжила учиться, но выбрала другой вектор, изучала историю и искусства.

– Думаю, вы много раз отвечали на этот вопрос, но также полагаю, что не все наши читатели знают вашу историю… Расскажите, как вы стали телеведущей, как обрели работу мечты?

– Это случилось много позднее, когда мы с детьми вернулись в Россию. Не могу сказать, что это была работа моей мечты. Когда я была маленькой, всегда говорила, что, когда вырасту, хочу быть «взрослой тетей, и чтоб у меня были юбка-карандаш, строгий жакет и блузка с жабо, папка под мышкой – и ездить по городу, заниматься очень важными делами». В целом образ сейчас совпадает, но я никогда не представляла себя конкретно телеведущей, радиоведущей, общественным деятелем. Однако все сложилось так, что я работаю именно в этом качестве. Начиналось все с маленькой программы на радио. Но Андрей Сергеевич (Аршавин, бывший муж Юлии. – Прим. ред.) как-то не очень на это реагировал. Вообще тогда моей работой больше были семейная жизнь, материнство. И я с легкостью оставила ту радиопередачу и свою первую радиостанцию. Однако даже те продюсеры, которые приезжали снимать какие-то передачи с Андреем, потом спрашивали: «А почему Юля не на телеке?» Я всегда удивлялась, но они говорили, что я абсолютно телевизионный персонаж. Я видела, что Андрею это не нравится, и безболезненно отказывалась от таких карьерных предложений.

– А когда все-таки случился первый выход в телеэфир?

– Когда мы уже разошлись, мне в очередной раз предложили пройти пробы, и я их прошла. С первого раза.

– А как в вашей жизни появилось радио?

– Я пришла туда гостем на утреннее шоу. И ребята мне после передачи сказали, что вообще не гостем мне надо быть, а радиоведущей. Через полгода я действительно пришла на «Русское радио», мое любимое, кстати, – так удивительно все сложилось – в качестве ведущей.

– Есть представление, что работа на телевидении – это сплошной лоск и никакой работы. Что бы вы могли ответить таким скептикам?

– Вы знаете, я придерживаюсь в жизни принципа: никогда ничего никому не доказывай. Если людям нравится думать, что на телевидении никто не работает, пусть думают. Но я всегда говорю: прежде, чем комментировать чью-то профессию, надо попробовать себя в ней. Но если человек уже позволяет себе судить со своей колокольни чужой труд, то вряд ли его можно переубедить. Пустая трата времени.

У меня лично была возможность, например, оценить, насколько трудна профессия сварщика. Это было на чемпионате профессий WorldSkills. Ну, кажется, опасная работа, сложная, я это знала. Но только на себе ощутила по-настоящему, как сложно сделать ровную сварку двух листов металла. Оказалось, что это не просто трудно, это архисложно. Это с учетом того, что у меня руки на месте – я шью с раннего детства, у меня прекрасно развита мелкая моторика. Но сварить две пластины не смогла.

– Кстати, о вышивании. Получается, ваше стремление к прекрасному, увлечение модой зародились еще в детстве?

– Да, конечно, я смотрела на маму, которая доставала дефицитные журналы, в которых были выкройки. Все друг у друга перерисовывали их. Мама же моя умела из взрослой выкройки сделать детскую. Она мне так сшила платье с мужским галстуком в школу. Не буду рассказывать, какие насмешки мне пришлось терпеть за него в школе, но я точно знала, что самая модная, и никого не слушала.

– В 2016 году вы выпустили автобиографию в издательстве «АСТ». Что сподвигло вас еще и на писательский труд при вашем и так насыщенном графике?

– Эта книга была написана с определенной целью: когда ты долго какой-то вопрос не комментируешь, люди начинают сочинять свои версии. В этой книге рассказана история наших отношений с Андреем от начала и до конца, чтобы никто не посмел ничего переврать. Этой книгой я поставила точку в определенном этапе моей жизни.

– Вы, можно сказать, мать-героиня. Шутка ли – трое детей! Расскажите, как вам удается совмещать карьеру и их воспитание?

– Психологически мне легче от того, что мои дети всегда очень заняты. У них активная жизнь. Но, конечно, как и у любой мамы, у меня бывают моменты, когда я сажусь и думаю: «Как много в жизни своих детей я просто пропустила». Хотя на самом деле мы много времени проводим вместе, несмотря на то что и у меня большая загруженность, да и у них не меньше. Мы часто вместе путешествуем. Это, наверное, было первое лето, когда мы никуда не поехали, потому что я все лето провела на Донбассе.

– Там вы снимали материал для вашего проекта «Женщины Донбасса. Истории сильных», правильно я понимаю? Расскажите, как рождалась эта идея и как вы находили эти истории? Или они сами находили вас?

– Вообще вы, наверное, знаете тот факт, что снимается огромное количество «пилотов», но очень мало проектов доживает до съемок и еще меньше откликается потом у зрителя. Иногда у тебя в голове складывается какая-то история, которая кажется прекрасной и нужной, но зритель ее не понимает и не принимает. В нашем же случае проект «Женщины Донбасса» по-настоящему народный. Мы еще снимали первые эпизоды, когда нам люди рассказывали о других замечательных женщинах, о которых стоит снять сюжет. Наша команда при этом, конечно, старалась не только найти истории, чтобы показать, какие незаурядные и сильные духом женщины на Донбассе, но и оказать гуманитарную помощь. Тут, кстати, появилась сложность. На вопрос «Что вам нужно?» наши героини чаще всего отвечали так: «Ничего не надо. Только мирного неба над головой». Но что по существу? Оказывалось в конце таких долгих расспросов, что не хватает очень многого, что нам кажется элементарным. Поэтому наш проект носит благотворительный характер. Все, кто смотрит эпизоды «Женщин Донбасса», может потом пожертвовать какую-то сумму им в помощь. И люди откликаются! Сборы закрываются очень быстро. Огромное спасибо всем людям в нашей стране за то, что они откликаются и помогают. Это дорогого стоит. Другая цель нашего проекта – сделать так, чтобы этих женщин услышали. Это очень важно для них.

– Проект, как я понимаю, нашел поддержку со стороны Фонда Института развития Интернета…

– Да, они оказали нам хорошую поддержку в части съемок, а Общероссийский народный фронт помог создать площадку для сборов. Огромное спасибо нашим партнерам. Без их помощи тоже было бы очень сложно создать тот качественный продукт, который получился.

– К Дню учителя вы сняли сюжет об учительнице из Донбасса. Расскажите, пожалуйста, об этой работе.

– Это человек, в которого невозможно не влюбиться. Она окутывает таким невероятным теплом, заботой… Тамара Киященко, Учитель с большой буквы, ездила на работу по восемь километров на велосипеде под обстрелами. Военные отговаривали ее это делать. А она все равно ездила. На работу. К детям. Они прятались от обстрелов в подвале, она приезжала к ним и делала с ними журавликов из фантиков от конфет, которые им давали наши военные. Она сумела сохранить в себе столько любви, и это несмотря на то что своих троих детей она похоронила…

Недавно мы созванивались, и я спросила у нее про референдум, она рассказала, что уже в 8.20 в первый день была на участке. А потом смотришь западную прессу, где пишут, что людей насиловали и под дулами автоматов заставляли голосовать… Уровень лжи просто зашкаливает!

Но я хочу сказать о другом. Сегодня, когда эти регионы стали Россией, мы говорим им: «Добро пожаловать домой!» А сами себе при этом должны сказать: «Какие сильные люди теперь среди нас!»