Я заново родился. Марат САФИН, первая ракетка России, победитель открытого чемпионата Австралии по теннису

Скептики, утверждавшие, что спортивная карьера Марата САФИНА идет на закат, глубоко ошиблись. Теннисист более чем успешно выступил на открытом чемпионате Австралии. Марат сражался как лев: «уложил на лопатки» хорвата Марио Анчича, обыграл первую ракетку мира швейцарца Рожера Федерера, а в финале выиграл у хозяина корта австралийца Ллейтона Хьюитта. Наконец-то мечта Сафина сбылась: открытый чемпионат Австралии покорился ему. Пусть и с третьего раза: в 2002 году Марат проиграл в финале шведу Томасу Йоханссону, а в 2004-м – Рожеру Федереру. И вот теперь долгожданная победа!

– Марат, в начале прошлого года вы стали финалистом открытого чемпионата Австралии, затем был спад и под конец 2004 года – победа на турнирах в Пекине, Мадриде и Париже. Словно Феникс, возродился из пепла…

– Просто сказывалась нестабильность в игре. Сейчас столько турниров, что порой не успеваешь восстановиться перед игрой. Впрочем, очень стабильно не может играть ни один теннисист. К тому же у меня сейчас новый тренер – Петер Лунгрен. Раньше он тренировал швейцарца Рожера Федерера (на прошлом открытом чемпионате Австралии Федерер в финале обыграл Сафина со счетом 2:6. – Прим. ред.). С тренером мы в паре всего несколько месяцев, и период адаптации явно затянулся. Идет притирка характеров, а он у меня не сахар!

– Вы с трех лет держите ракетку в руках. Не надоело?

– Пока нет, а надоест – повешу ее на гвоздь! Это ведь мое орудие труда, и его надо уважать. Хотя я грешен: переломал за спортивную карьеру столько ракеток, что точное количество назвать не смогу.

– Говорят, мама «виновата» в вашей спортивной карьере?

– И огромное ей за это спасибо! Теннисом было пропитано все мое детство. Насколько себя помню, ни дня не находился вне корта. Сначала подавал маме мячи, когда она тренировала более взрослых ребят, а уже лет с пяти сам под ее руководством отрабатывал на корте удары. Особенно мне нравилось тренировать подачу. После нескольких часов ракетка просто валилась из рук, но я продолжал снова и снова, чтобы научиться подавать мяч так, чтобы соперник не смог его принять. В теннисе подача навылет называется эйс, и уже тогда я мечтал стать эйсовиком. Сейчас у меня подача не слабая, но только благодаря этому выигрывать не удается.

– О вас заговорили лишь тогда, когда вам исполнилось 18 лет. Не поздно?

– Поздновато, но что поделаешь. Впервые ощутил на себе внимание специалистов от тенниса весной 1998 года, после матча Кубка Дэвиса между сборными США и России. Тогда в пятисетовом поединке я едва не доконал американца Джима Курье. Позже, на открытом чемпионате Франции, мне удалось переиграть таких мэтров тенниса, как американец Андре Агасси, бразилец Густаво Куэртен и чех Даниэль Вацек.

– Многие помнят, как вам удалось побить на корте короля мирового тенниса американца Пита Сампраса.

– До сих пор не верится, что обыграл великого Сампраса. До этого Пит из 15 решающих поединков на главных теннисных чемпионатах проиграл всего два: Стефану Эдбергу – на Открытом чемпионате США и Андре Агасси – на Открытом чемпионате Австралии. Я ведь сначала уступил Сампрасу в четвертом круге. И извлек большой урок. Если раньше я стремился выиграть любое очко как можно быстрее, даже находясь в трудной ситуации, то затем научился выжидать и рисковать только тогда, когда это необходимо.

– Не расстроились, когда фортуна отвернулась от вас на Олимпиаде в Афинах?

– Тяжело об этом вспоминать, но спорт есть спорт, и побеждает сильнейший. К тому же в Грецию я прилетел после другого турнира далеко за полночь. Словом, в Афинах я просто не успел акклиматизироваться.

– Но на прошлогоднем международном турнире «Кубок Кремля» вы тоже выступили не совсем удачно. В чем причина?

– Мне очень сложно играть в родных стенах, давит груз ответственности. К тому же кто-то из болельщиков под руку диким голосом кричит: «Россия!». После этого стараешься на подаче послать мяч со всей силы, а он, как правило, летит в аут. Не люблю, когда болельщики кричат громкие слова, не сознавая, что это вредит игроку, сбивает его с ритма. Четыре ошибки, и гейма нет, а когда против тебя выходит сильный соперник, этого достаточно, чтобы проиграть сет.

А еще ненавижу рутину. Вот почему на корте я порой веду себя неадекватно и могу проиграть слабому сопернику. Почему? Да потому, что он навязывает мне свою манеру игры, а у меня своя. Я люблю рисковать и нередко по этой причине проигрываю. Не могу я монотонно перебивать мяч на сторону соперника. После третьего удара мне это надоедает, и я стараюсь обострить игру.

– Марат, не надоело слушать, что зарываете свой талант?

– Еще как надоело! У меня эти «доброжелатели» уже поперек горла стоят. Твердят одно и то же: «Ты должен был выиграть уже пять Больших шлемов и пять лет быть номером один. Ты теряешь талант и время, твой поезд уходит». Сколько раз я слышал эту песню! Знаю ее наизусть. И ведь не скажешь: «Хватит, замолчите!» Приходится соблюдать приличия. Но иногда это так выводит. Несколько лет назад я даже собирался бросить теннис. Справиться с проблемами помогли близкие люди, и я им за это очень благодарен. Сейчас я как бы заново родился, поверил в свои силы и буду на корте бороться до последнего мяча.