На чтение: ≈ 11 мин.За конкурсантами-историками я наблюдаю уже пять лет. Но, пожалуй, первый раз вижу, чтобы в этой номинации спонтанно сложился некий общий взгляд на свой предмет, просвечивавшийся буквально сквозь каждый урок. Взор российских учителей-историков, долгие годы свободно и весьма прихотливо блуждавший по всем эпохам и континентам, с неожиданным энтузиазмом обратился к собственным истокам.
Все восемь номинантов 2004 года проявили редкое единство в выборе темы. Юрий Мачнев из Астраханской области посвятил свой урок внутренней и внешней политике первых киевских князей. Николай Сафронов из Хабаровского края разбирал различные стороны крещения Руси. Москвич Андрей Лукутин вызвал десятиклассников на довольно жесткий разговор о нравственных аспектах политики Ивана Калиты, а Оксана Созинова из Пермской области обсуждала с ними историческую роль русской патриархальной семьи. Чуть более поздние, но все же еще очень далекие от нас времена вспоминали Анна Миленькая из Ульяновска («Образ России эпохи Ивана Грозного») и омич Александр Рахно («Внешняя политика Московского государства XVI-XVII веков»). Исключение составили лишь Джанетта Кулиева из Кабардино-Балкарии с ее обзором российской культуры рубежа XIX-ХХ веков и Софья Кривоносова из города Дальнегорска Приморского края, восстановившая вместе с учениками историю древнего государства Бохай.
Итак, семь конкурсантов из восьми решили говорить о России. Причем даже урок Кривоносовой нельзя считать вполне «зарубежным». Во-первых, учитель то и дело призывала школьников сравнить жизнь и развитие дальневосточного государства с аналогичными процессами, происходившими почти в ту же эпоху в Киевской Руси. А во-вторых, на уроке широко присутствовал местный, краеведческий компонент, то есть, изучая прошлое Приморского края, учащиеся, в общем-то, оставались все в том же поле истории России. Нельзя не отметить, что львиная доля конкурсного внимания по каким-то причинам досталась древней, допетровской Руси, и на то, что воспитывающее, социализирующее содержание многих занятий оказалось раскрыто на порядок лучше информационного, то есть собственно учебного.
Особенно показателен в этом отношении был урок Джанетты Кулиевой. Раскрытую на ее уроке тему можно считать информационно необъятной. Количество названных произведений искусства и их авторов с трудом умещалось в отведенные 40 минут, а уж о том, что ошеломленные ученики сумеют запомнить хотя бы половину из них, не могло быть и речи. Тем не менее Кулиева сумела создать удивительно цельный образ одного из самых сложных и противоречивых периодов русской истории. Это удалось ей, во-первых, за счет глубоко личного, выстраданного переживания выбранной эпохи (чего стоит одна только загадочная в своей многозначности фраза: «Начавшийся упадок русской культуры – серебряный век – стал временем ее подлинного расцвета»!) и, во-вторых, за счет привлечения внимания учащихся к социальной стороне развития отечественной культуры. Итог урока оказался парадоксален. С одной стороны, культура России рубежа XIX-XX веков представляет собой общечеловеческое, мировое достояние именно как культура, созданная русским народом, но, с другой – ее культурные формы, как никогда прежде, позволили рассказать миру о существовании и самобытном творчестве «малых, в частности кавказских, народов». Живым примером этого единства противоположностей выступила сама учительница, сыгравшая перед изумленными учениками на синтезаторе отрывок из фортепианной фантазии Балакирева «Исламей», основанной на кабардинских напевах.
Особенно яркими в гражданском смысле можно считать уроки вышедших в финал конкурса Андрея Лукутина и Александра Рахно. Их синхронные промежуточные победы тем более любопытны, что эти конкурсанты по сути своих убеждений – антагонисты. Рахно – классический консервативный романтик. Даже самые нетрадиционные методы учебной работы служат у него доказательством вечных исторических истин. «Такую огромную территорию за такое короткое время мог освоить только действительно великий народ, и мы вправе гордиться своими предками!» – вот пафос его урока. Для Лукутина же, как для типичного постмодерниста, вечных истин не существует вовсе. Скрупулезный семантический анализ исторических текстов и психологическую разработку характеров он заведомо ставит выше любой исторической реконструкции. «Можно ли ради спасения страны пойти против собственного отца? Стоит ли исторический прогресс принесенных ему жертв?» – эти изощренные и шокирующие вопросы москвича каким-то удивительным образом перекликались с твердой и бесхитростной убежденностью сибиряка.
Схожие мотивы можно было расслышать и на других уроках. «Что лежит в основе государственной деятельности Ивана Грозного? Какая эта личность?» – почти заклинала школьников Анна Миленькая. «Одаренная. Сложная. Сильная», – отвечали ей. Стандартные прилагательные «жестокий» и «злой» терялись где-то в конце этого характерного ряда. Учебная дискуссия по «Домострою», проведенная Оксаной Созиновой, неожиданно расколола класс на неравные части. Почти треть учащихся при этом высказались за возвращение к привычным для России нормам семейного быта. Другая треть с сожалением признала свою неготовность к жизни в традиционных рамках. Юрий Мачнев и Николай Сафронов – каждый по-своему – поставили перед классом проблему соотношения частных и государственных интересов. Подавляющая часть школьников решила эту дилемму в пользу государства.
Многие читатели, наверное, вспомнят в этой связи расхожее определение истории как «политики, опрокинутой в прошлое». Но дело здесь, думается, не только в последних событиях в стране или в связанных с этими событиями заявлениях правительства. Нужно просто признать, что в разные эпохи людям интересны разные аспекты жизни человечества, в том числе и исторические. Предпочтение истории России само по себе еще мало что говорит. Но вот когда эмоциональное напряжение в этом словосочетании падает на последнее слово, а «история» становится для учителя и ученика только средством, лишним поводом для размышления над судьбами Родины, мы уже смело можем сказать: речь идет о новом всплеске активности гражданского сознания. Ценностная ориентация педагогов-гуманитариев в данном случае лишь закономерно отражает движение общественной мысли. Но роль учителей в этом движении нельзя назвать пассивной, ведь они облекают аморфные, еще плохо сложившиеся коллективные настроения в чеканные формы, задают им нравственные ориентиры, закладывают под них прочный исторический фундамент, а главное, закрепляют их переживание в сознании следующего поколения. Таким образом они обеспечивают преемственность общественного мнения, его эволюционное, поступательное развитие.
В качестве иллюстрации высказанных предположений можно привести, например, выдержку из «клятвы педагога», написанной тем же Александром Рахно. «Чему бы я ни учил, обещаю научить учеников своих всему, что знаю, ничего не скрывая, не искажая и не замалчивая. Обучая, постоянно учиться самому, не утратив до конца дней своих стремления к знанию, и воспитать в своих учениках это высокое стремление. Видеть и уважать в ученике личность, не навредить ему словом или делом, но защитить его от несправедливости, оградить по мере сил своих от посягательств на его здоровье и жизнь, честь и достоинство. Воспитать своих учеников достойными людьми и достойными гражданами и патриотами великой России. Уважать своих коллег и наставников, поддерживать их и помогать им в нашем общем деле, не опускаясь до вражды, хулы и клеветы. Не употреблять свой авторитет, знания и высокое звание российского учителя в корыстных, недостойных или неблаговидных целях. И пусть все, что я совершу на этом поприще, послужит славе, величию и процветанию моей Родины – великой России!»
Суть этих слов не только в ярко выраженной патриотической позиции учителя. В них как в капле воды отразились все конкурсные уроки 2004 года. Они неоспоримо доказывают: российское общество перестало бежать от собственного прошлого, завистливо оглядываясь на соседей. Коллективные, социальные ценности вновь поставлены выше личных. Совместная работа во имя общей цели – эта традиционная для русского сознания установка снова вступает в свои исторические права. Мы наконец созрели для того, чтобы не стыдиться самих себя.
Артем ЕРМАКОВ, кандидат исторических наук
Выбор читателей
Комментарии