Возвращение к истокам

В августе остров стал большой площадкой для демонстрации традиционных ремесел и выставки-продажи изделий мастеров.

Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений

В зимней избе зажиточного крестьянина Нестора Максимовича Ошевнева гостей и туристов встречает пряха. Это возвращает посетителей дома в сумеречные вечера второй половины XIX века, когда при свете лучины девушки и женщины коротали время за прялкой. Семья в лучшие годы достигала восемнадцати человек, всех нужно было одеть и обуть.

Прялка – удобный инструмент, можно с собой и на бесёду взять, когда молодежь собиралась вечерами в старенькой избе, специально снятой для этих целей. Девушки за работой делились своими девичьими секретами. Захаживали на огонек и парни. Не только приглашали будущих невест на танец, но и приглядывали, как в их руках крутится веретено, какая ниточка получается. Если ровная да гладкая, то, стало быть, и характер покладистый у будущей жены, а если ниточка тонкая, неровная, да еще обрывается, берегись, у суженой характер взрывной, резкий.

В зажиточных крестьянских домах располагались не только жилые помещения, но и парадные. Поднимаемся на второй этаж огромного дома, в залу. Там в отличие от избы прос­тор­но, светло, помещение обставлено уже не самодельной мебелью, а покупной. Мастерица у окна занимается золотной вышивкой, редкое даже по тем временам ремесло. Не каждая крестьянка могла позволить себе купить золотные нити и вышить головной убор.

Вообще золотное шитье пришло из монастыря. Женщины, вышивая облачение для церковнослужителей, учились, познавали эту технику и перенесли ее уже в народный костюм.

– Фантазия крестьян поражает, – говорит вышивальщица музея Майя Щетинина. – Головные уборы абсолютно разные. Бисер, жемчуг, различные нити, фольга… Чем больше этих элементов вложено, тем богаче изделие, тем дороже можно было продать. Вот этот головной убор вышит канителью по фольге. На Севере украшалось только донце – задняя часть головного убора. Перед абсолютно спокойный, как и у меня. Как думаете, есть в задней части моего головного убора вышивка или нет?

После паузы снимает повойник и показывает ослепляющую вышивку золотыми нитями.

Техники разные. Есть «по настилу», когда мастерица считает нити и делает рисунок, то есть прикреп делается по рисунку. Это самый сложный способ. В основном вышивали в технике «по карте», когда получается литой шов. Ниточка к ниточке пришивается по верху с помощью нити прикрепа. Они остаются на изнанке, а золотые нити – снаружи. Литой шов тоже требует сноровки, терпения и умения.

Пока не набегаешься, за станок не сядешь

– Думала, пока вы рассказываете, успею ряд набрать, – извиняется мастерица за ткацким станком, ведущий специалист сектора ремесел музея-заповедника «Кижи» Марина Гусева. – Зато вы уже видите, как я делаю узор, который у меня на полотенце. Я его уже закончила, сейчас начну другой.

Называется это ткачество «браное». Слово-то какое необычное! Брань, но не в смысле ругань, а от русского слова «брать» или «набирать».

– Видите, я на палочку ниточки отсчитываю, набираю, – поясняет Марина Михайловна. – Когда на ребро ее поставлю, проведу красную нить, и в том месте, где получились просветы, будет стежок на ткань. Получается крашеное рубяное ткачество.

Туристы внимательно слушают и наблюдают за процессом. Каждый представляет себя на месте ткачихи. Словно прочитав их мысли, мастерица улыбается:

– Ткать несложно. Нажимаю на педали. В зев закладываю уточную нить и прибиваю, меняя педали. Всего три действия. Каждый из вас справился бы. Однако ткачеством в России сейчас мало кто занимается, а для заонежан в то время это было крайней необходимостью – все приходилось делать своими руками. Чтобы было из чего ткать, выращивали лен, разводили овец.

Во время великого поста, когда световой день заметно прибавляется, крестьянки ставили у окна в летней избе ткацкий станок и заправляли его. В день успевали наткать до пяти метров полотна. Выполнение полотенец из браной ткани – это чисто карельское ремесло. Заонежанки не только изготавливали холст для одежды, но и ткали полотенца, красивые ажурные скатерти.

– Эта скатерть соткана на четырех педалях, – показывает мастерица, – могли и до восьми педалей заправить. Вроде неграмотные… Это же нужно знать, какую ниточку, какую петлю бросить, чтобы этот узор получался. Удивляюсь, как они с этим справлялись. Очень сметливые были наши крестьяне.

Самое трудное – заправить ткацкий стан, основать нити. Раньше сновали вдоль стены. Операция эта называлась «снование». Слово закрепилось в русском языке. Подчас говорят: «Что ты снуешь под ногами, что мешаешь». На самом деле корни слова глубже – подготовка основы для будущего полотна.

Чтобы соткать 25 метров ткани, а это всего три мужские рубахи, нужно было пробежать семь с половиной километров вдоль стены при ее пятиметровой длине. Но это была радостная необходимость. Ведь ткачество – особый ритуал. Бёрда, которые прибивают нити, изгоняют злых духов, а это означает, что ткань оберегает, она символизирует жизнь, дорогу.

Бабочки… из жемчуга

Из летней избы переходим сразу в горницу. Это тоже парадное помещение, только здесь не столько принимали гостей, сколько девушки и женщины занимались тонкой изысканной работой, а пожилые члены семьи отдыхали. На столе представлены копии украшений, которые заонежанки делали своими руками. Им очень повезло с материалом, в огромных количествах в Заонежье был речной жемчуг. Крестьяне сами его добывали, это был отдельный промысел, мужской.

Крупный жемчуг продавали в города, а мелкий тысячами расходился среди крестьян. Его настолько много использовали, что говорили, что заонежане увешаны жемчугами, на заонежской крестьянке было больше жемчуга, чем на городской моднице. Около тысячи жемчужинок только на одном крестьянском головном уборе можно насчитать. Они носили жемчужные нити на шее или делали серьги, которые называли «бабочки» за форму крылышек. Девушкам полюбились эти серьги, они стали неотъемлемой частью праздничного, тем более свадебного наряда.

– Также из мельчайшего речного жемчуга делали вот такие ажурные бусы, – рассказывает внештатная сотрудница музея Илона Сюгияйнен. – Нанизывали жемчуг на конский волос, сегодня нам легче использовать для этого леску.

Жемчуг в какой-то момент начинает исчезать из-за массового сплава леса по рекам. Но есть другой материал – стеклянный бисер. Бисер известен очень давно. Сначала его привозили из Европы, а когда появилось множество мануфактур, начали производить отечественный бисер.

– Техника изготовления таких украшений была утеряна, – продолжает Илона, – но, к счастью, сохранились украшения у жителей деревень, и нам удалось восстановить эту технику. Вначале нужно набрать несколько метров бисера на одну сплошную длинную ниточку в определенном порядке, все время считая. Это самое важное. Узор будет складываться будто бы сам собой во время вязания, но только в том случае, если мы правильно рассчитали. Если же нет, то придется распускать и переделывать, такое тоже бывает. Если удачно, мы получаем замечательное украшение, очень прочное, потому что каждая бусинка провязана.

Голь на выдумку хитра

Не в обиду заонежским крестьянам, но, когда видишь старинные предметы домашнего быта, сразу в голову приходит эта расхожая фраза. Макетчик музея Евгений Борисов с утра разложил на своем столе возле дома братьев Елизаровых из деревни Середка разнообразные изделия, применяемые в крестьянской жизни.

– Северная утварь минимально декорирована, – говорит он. – Форма предмета прежде всего направлена на выполнение им своих функций. В то же время здесь можно проследить использование природного материала. К примеру, мутовка. Мы видим удачное сочетание веток и ствола сосны.

– Для чего? – интересуется один из туристов.

– Перемешивать тесто, – поясняет мастер. – Это беспроводной двухскоростной миксер.

Гости улыбаются, а когда Евгений начинает демонстрировать разные «режимы работы» мутовки, начинают уже смеяться.

Тем временем кто-то из туристов, увидев похожий на половник предмет, снова обращается к Борисову. Мастер разочаровывает гостью, поясняя, что это рыботаска. Само название говорит за себя. С ее помощью доставали рыбу из ухи, вода вытекала из отверстий, а рыба оставалась на деревянной поверхности.

– Многие думают, что этим предметом толкли картофель и готовили пюре, – продолжает Евгений. – Однако пюре – французская кухня, к тому же картофель на острове появился гораздо позже рыботаски.

Угадывание домашней старинной утвари сложилось не в пользу гостей острова. Единственное, что они смогли распознать, – это деревянный комбайн для сбора ягод.

Три счастливых дня

Фестивальные дни пролетели незаметно. Тем более в этом году в Кижах стоит необычная для августа жаркая погода, которая радует и самих островитян, и многочисленных туристов. В крестьянских домах, амбарах, дворах гости встречались с мастерами-демонстраторами музея «Кижи» и приглашенными специалистами из Вологодской, Архангельской и Свердловской областей. Кроме упомянутых ремесел, которые мы увидели в доме Ошевнева и возле дома Елизарова, на других площадках были представлены роспись по дереву, плетение и ткачество поясов, плетение сетей, гончарное ремесло, изготовление традиционной деревянной игрушки и берестоплетение, кузнечное и бондарное дело, резьба по дереву и наборное мастерство.

Для участников фестиваля это возможность новых встреч и общения с коллегами-ремесленниками, проведения мастер-классов. Для гостей – возвращение к истокам народной ремесленнической культуры.

Наиль ШАБИЕВ, о. Кижи, фото автора