Виктория Молодцова: Бурматов или Дегтярев? Как в новом составе Госдумы назначали руководителя Комитета по образованию.

Когда-то министров образования России журналисты без устали спрашивали: «А вы считаете себя силовыми министрами?» Вне зависимости от того, каков был ответ, никакой своей силы министры не ощущали. Или не хотели об этом говорить.

На всякий случай. Чтобы не привлекать внимания вышестоящих. И не порождать ненужных иллюзий у нижестоящих.

На самом деле система образования – организация сильная и даже могущественная, поэтому власть имущие и задвигают ее в дальний угол, превращая учителя в бедного родственника при богатых нефтяных доходах. Все рассчитано, даже повышение зарплаты на 30 процентов, по «счастливой случайности» происходившее аккурат перед думскими и президентскими выборами. Власть имущим нужно было вызвать у учителей чувство благодарности, после чего все было возможным (намекаю на то, что именно в школах работало большинство избирательных участков, и когда говорят о нарушениях и подтасовках, то кого имеют в виду?). Но дело сделано, и теперь нужно идти дальше. А дальше – принятие закона «Об образовании в РФ», который вызывает настолько стойкое неприятие педагогического сообщества, что его не рискнули протягивать даже при прошлой Думе, где преобладали члены партии власти и все законы принимали буквально на раз.

Те, кто смотрел первое пленарное заседание нового состава Госдумы, наверное, обратил внимание на речь Сергея Нарышкина, только что избранного спикером: он сказал, что в первую очередь парламенту предстоит принять законы об образовании и здравоохранении. Именно эти, а не какие-то другие важные законы. То есть даже в подсознании у представителя власти, еще недавно возглавлявшего Администрацию Президента РФ, закон об образовании по важности на первом месте. С чего бы это?

Дело в том, что власти нужно закрепить в законе те непопулярные вещи, которые никак не удается продавить без него. Не случайно в тексте законопроекта непостижимым образом отсутствует многое из того, что в течение последних лет как поправки в действующий закон удавалось включать, но сохранено то, что включали с подачи чиновников не только в закон «Об образовании», но и в другие законы, то, что тем или иным образом ухудшало, усложняло положение системы образования и, главное, учителей. Есть еще одно существенное обстоятельство: мы тут радуемся без конца вступлению России в ВТО, но не в курсе, что в тех документах сказано об образовании и каким образом это вступление скажется на положении отечественной системы образования. (Вообще долгое время никто даже не знал, о чем там ведет переговоры по поводу вступления в ВТО тогдашний представитель России Герман Греф.) Помню, что изначально эти документы были сплошь на английском языке, а поскольку владеющих этим языком нынче хватает, то достать их было крайне сложно. Видно, были они с грифом «Для служебного пользования». Но тогда мы все же эти документы достали, перевели и прочитали вместе с ныне покойным председателем Профсоюза работников народного образования и науки Владимиром Яковлевым. Выяснилась интересная вещь: зарубежные образовательные учреждения, судя по всему, после вступления страны в ВТО (а это, напомню, торговое общество) могли прибыть на территорию России и получать все те же условия и преференции, что и наши школы и вузы. Не знаю, как изменились эти документы с тех пор, но подозреваю, что все предпринятые до того шаги на уровне федерального центра в какой-то мере были подготовкой к грядущим изменениям, однако теперь их нужно закрепить законодательно. Вполне возможно, что мы, не рассматривая подготовленный законопроект, с этой точки зрения его не оцениваем. Но на то, что не все с этим законом так гладко и открыто, наталкивает «упертость» власти, которая сказками и ласками, но весьма настойчиво пропихивает этот законопроект к принятию. Министр образования и науки РФ Андрей Фурсенко считает, что закон не приняли раньше «по техническим причинам». Сегодня «технические причины» чиновники будут, видимо, так же настойчиво преодолевать. Спрашивается, как это сделать сегодня, когда проправительственное большинство в Думе есть, но не очень превалирующее? Ответ один: во-первых, не отдавать Комитет оппозиции, во-вторых, поставить во главе Комитета ГД РФ по образованию своего – стойкого, решительного и на все готового человека. Все так и было сделано, вот только подбор руководителя оказался не таким простым делом.

Логично было предположить, что Комитет могут возглавить свои для «Единой России» люди – председатель Комитета в четвертом составе Думы Николай Булаев или председатель комитета в пятом составе Григорий Балыхин. Но оба люди интеллигентные, а самое главное – знающие систему образования изнутри, вместе с ее проблемами, нуждами и особенностями. К тому же Николай Булаев, по мнению партии, теперь способен на большее и возглавляет во фракции одну из депутатских групп, а Григорий Балыхин опирался в своей работе на мнение экспертных групп, которое радетелей законопроекта вообще не интересует.

Сначала в педагогическом сообществе пронеслась весть: главой комитета будет Ирина Яровая. Яровая в «Единой России» отвечала за образовательные проекты, поэтому считалась человеком информированным в хитросплетениях образовательного законодательства. К тому же Яровая как нельзя лучше подходила к должности председателя Комитета – она была до избрания в Думу прокурорским работником, а следовательно, решительна, смела и к сантиментам не расположена, сильна, не зря Медведев отдал ей свой мандат. Но всех качеств Яровой для руководства важным стратегическим Комитетом оказалось мало, поэтому партия предложила еще более решительную кандидатуру – представителя «Молодой гвардии Единой России» Владимира Бурматова, суперлояльного человека, как-то предложившего сообществу блогеров знаменитую фразу типа: «За окошком лето – спасибо Путину за это!». За лояльность и решительность Бурматов в 2010 году был «награжден» хорошим постом: стал заведующим кафедрой политологии и социологии в Плехановском университете – кто-то решил, что подвиги в пользу партии на ниве блогерства дают право на такую должность. А потом все тот же кто-то решил, что года работы на этой должности достаточно, чтобы стать и руководителем Всероссийского законодательного органа – отраслевого Комитета в Госдуме РФ. Но тут, видимо, кому-то влиятельному в партии пришла умная мысль: для этого еще нужен и авторитет в образовательном сообществе, а тридцатилетний Бурматов, во-первых, хорошо известен в исключительно малых кругах, во-вторых, может дров наломать со своей напористостью и готовностью сделать все, что ему прикажут. Поэтому уже на следующий день маятник качнулся в другую сторону. Говорят, что на заседании фракции, когда Владимир Бурматов решил поблагодарить за оказанное доверие (отказываться, как утверждают некоторые источники, даже в мыслях не было), руководитель Алексей Воробьев тут же решительно заявил: Бурматов будет в Комитете, но на должности первого заместителя, а возглавит Комитет 60-летний Александр Дегтярев. Все облегченно вздохнули: все-таки ректором был в Уфе, значит, не новичок. Но облегчение то, как говорится, весьма временное. Дело в том, что выбор Дегтярева, кто не понял, тоже не просто так. Выпускник Уфимского авиационного института, Александр Николаевич довольно длительное время был руководителем Уфимского же филиала одного московского негосударственного вуза, а это значит, что к пресловутой идее платного образования относится без всякого предубеждения. Да и ректорство в вузе, готовящем специалистов в области сервиса, было связано с философией оказания услуг. То есть готов человек оказать услугу партии, которая хочет принятия нужного закона. И если молодой Бурматов мог добиваться поставленной цели напором и давлением, то опытный Дегтярев пойдет, видимо, по другому пути – будет вербовать значимых для педагогического сообщества представителей, которые помогут ему создать благоприятное впечатление от предлагаемого законопроекта. С такими людьми, кстати, у власть имущих никогда проблем не было. Мы же видели, скажем, как некоторые ректоры выступали, и весьма активно, против пресловутого ЕГЭ, а потом вдруг вмиг изменили свою позицию по тем или иным, но сугубо личным причинам. А тут процесс законодательства будет крепко-накрепко совпадать с президентскими выборами, и все действия должны быть просто ювелирно выверены.

Словом, не так прост процесс назначения руководителя отраслевого Комитета по образованию. И пусть кто-то после этого скажет, что система образования – не силовая сфера, если ей уделяют столь повышенное внимание. Но думаю, что «учителям-силовикам» процесс законодательства не следует выпускать из зоны своего внимания, иначе такого напринимают, что потом и работать будет невозможно.