На чтение: ≈ 7 мин.Хочу рассказать историю, свидетелем которой стала совсем недавно. Она не только поразила меня до глубины души, но заставила по-новому взглянуть на братьев наших меньших. Почти ежедневно я прохожу пешком по одному и тому же маршруту…
Два с небольшим километра от дома до трамвайной остановки иду по тихой старинной улочке. Она мне очень нравится своей уютной патриархальностью. Деревянные двухэтажные дома, высокие деревья, какой-то особый запах из далекого прошлого. Здесь редко встретишь прохожего, почти не ездят машины и автобусы, зато поют петухи, разгуливают кошки, и все так трогательно напоминает о деревне. Город со своими никогда не рассасывающимися пробками, загазованным воздухом и несмолкаемым шумом живет своей жизнью всего в тридцати метрах отсюда, а здесь царит давно прошедшее время – тихое и неторопливое. И хотя особой необходимости идти на трамвай у меня нет – можно сесть в автобус около дома, – я часто выбираю именно эту дорогу – наверное, чтобы, не выезжая из города, побывать в деревне.
Уже давно знаю в лицо всех тамошних обитателей: котов преимущественно серой масти, пугливую полосатую кошечку, которая часто сидит возле высокой раскидистой березы, чтобы иметь возможность в случае чего спастись от неприятного преследователя, двух маленьких любопытных песиков неопределенного возраста и пола. Они тоже меня узнают и приветствуют, лениво виляя пушистыми хвостами. Одна собака, черная большая полуовчарка со значительной примесью дворянской крови, уже давно привлекла мое особенное внимание. На её правом ушке красуется пластмассовый значок – в нашем городе такими красными жетонами метят собак, побывавших в ветлечебнице и лишившихся возможности иметь потомство. Наши власти решили не умерщвлять собачек, а отлавливать их, стерилизовать за свой счет и выпускать на волю, причем не куда-нибудь, а в то место, откуда они были взяты – это называется гуманным регулированием численности безнадзорных животных. Собачка, по-видимому, до ветлечебницы такой и была, а после прибилась к этой улочке, где ее стали подкармливать сердобольные жители ветхого фонда. Чаще всего я ее встречала возле одного и того же дома. Внутрь ее, по-видимому, не пускали, да и будки у нее никакой не было. Во время непогоды она, свернувшись колечком, укладывалась под небольшой навес на крыльце, в жару лежала в тени под пышной кроной, а чаще всего бродила или сидела возле дома. На редких прохожих она почти не обращала внимания. На меня, когда я проходила мимо, собака смотрела умными и очень грустными глазами. Мне было жаль ее, но что я могла для нее сделать? Как-то предложила еды, она с достоинством отказалась. «Сыта, – облегченно вздохнула я, – и то, слава Богу».
Я привыкла, что проходя по улице, вижу эту собаку примерно в одном и том же месте. А несколько дней назад вдруг встретила довольно далеко от привычного места – причем не одну, а в компании.
Собака шла бок о бок с маленькой девочкой, по виду третьеклассницей. Уже издали эта пара удивила меня. Было заметно, что собака изо всех сил старается, чтобы расстояние между ней и девочкой было минимальным. Она словно вела ее за руку, стараясь ни на секунду не выпустить из поля своего осязания. Подойдя ближе, я узнала свою старую знакомую и удивленно спросила девочку, откуда они идут. «Из школы», – ответила она.
– А почему же собака с тобой?
– Она меня встречает.
– Что, всегда?
– Да, ждет меня у школы, и мы вместе идем домой.
– А кто ее научил?
– Никто, она сама…
Во время этого короткого разговора собака смотрела на меня внимательно и вполне дружелюбно, глаза ее впервые за все время, как я ее наблюдала, не были грустными – она переживала моменты наивысшего собачьего счастья – она была рядом с тем, кого любила и считала своим долгом охранять.
И ведь она на самом деле охраняла девочку. Через минуту, когда мы уже разошлись друг от друга на порядочное расстояние, я услышала строгий лай. Обернулась в тревоге и увидела долговязого парня, поравнявшегося в этот момент с девочкой и собакой. Я не знаю, что вызвало такую реакцию собаки, может быть, ей не понравился какой-то его жест или взгляд. Может быть, она предупредила парня на всякий случай, но стало понятно, что любому, кто посмеет дотронуться до ребенка, она откусит руку.
Я была потрясена. Потрясена не столько преданностью, сколько умом животного. Откуда она знала, как почувствовала, что от школы девочка идет очень опасной дорогой: уединенное место, редкие прохожие, полное отсутствие движения, ветхие дома и участки, пятисотметровый отрезок с гаражами и сараями – раздолье для человека с преступными намерениями. Мне, вырастившей двух дочерей, стало жутко, когда я представила, что этой дорогой идет в одиночестве маленькая девочка. Выходит, собака умнее ее родителей и больше, чем они, переживает за ребенка?
На следующий день я специально подошла к школе, которая находится рядом с моим домом, во время уроков. Время близилось к концу занятий, к школе подходили взрослые, встречающие своих детей и внуков. Я стала искать глазами свою знакомую. Возле школьных дверей ее не было. Наверное, не пришла, – разочарованно подумала я, и уже хотела было уходить, как вдруг увидела скромно сидящую под деревом в отдалении собаку с красной серьгой в ухе. Она не сводила глаз с двери, ведущей в школу. За девочку можно было не волноваться.
Фото автора
Выбор читателей
Комментарии