На чтение: ≈ 14 мин.Недавно, общаясь с коллегами на одном из межрегиональных семинаров, услышала историю про логопеда, работавшего в одной из школ Московской области и недавно, перед началом учебного года, оттуда уволенного.
История так меня заинтересовала, что я попросила женщину, ее рассказавшую, поделиться подробностями. Узнав, что я журналист уважаемой газеты и, значит, смогу выступить в защиту «униженных и оскорбленных», она охотно согласилась. И хотя фамилия, имя и отчество женщины мне известны, как известен и номер школы, о которой идет речь, все же называть их здесь не буду. Во-первых, потому что «нам не дано предугадать, как наше слово отзовется», а вредить женщине, ищущей сейчас работу в том же самом ведомстве, я не хочу, а во-вторых, дело не в конкретном человеке, проблема эта касается, увы, многих. Причем не только логопедов, родителей и детей, нуждающихся в логопедической помощи, но и учителей – то есть всей школы и, в конечном счете, всего образования, качество которого, как нам внушают с трибун «ответственные» чиновники, у нас постоянно растет и повышается. Скоро, если верить им, мы станем образованнее некуда. Только вот действительность опрокидывает хилые и нестойкие нагромождения заверений и обещаний. Сколько ни повторяй себе «сладко, сладко», во рту слаще не станет…
Но перехожу к сути. Женщина уволена была не из-за каких-либо нарушений или проступков, а по сокращению штатов. На оплату ставки логопеда у школы просто не хватало денег, потому что руководству нужно было любой ценой найти средства для обещанного 30-процентного повышения учителям. Да, да – вот так просто, во исполнение «гуманных» постановлений высшей власти, у нас решаются судьбы школьных работников. Директора, неожиданно для себя ставшие заложниками ситуации, ограниченные бюджетом, стали выходить из положения каждый по-своему. Большинство, конечно же, выкраивали «тришкин кафтан» из надтарифного фонда – урезали стимулирующую часть оплаты и перекладывали эти деньги в основную часть. Но кто-то пошел более надежным путем – путем сокращения штата. И нет бы сократить своих многочисленных помощников (во многих школах административный корпус так многочислен, что вполне может конкурировать с министерством, некоторые директора имеют уже не одного, а трех или четырех замов) – нет, разве можно оголять такие важные посты! Стали сокращать тех, в ком школьники, особенно начальной ступени, больше всего нуждаются – логопедов, психологов, педагогов, работающих в группах продленного дня. Чего, в сущности, и следовало ожидать, ведь само распоряжение премьер-министра разделило школьных работников на «первый» (важный и основной) и «второй» (вспомогательный) сорт. Так вот за счет «второго» сорта было решено поднять оплату «первому».
Но история с увольнением имеет продолжение. Лишившаяся в одночасье работы женщина не стала мириться с незаконным, по ее мнению, действием администрации и обратилась в министерство образования Московской области. Спустя некоторое время ей ответили следующее (привожу этот образец эпистолярного творчества подмосковных чиновников полностью, сокращая только имя и название района):
«Уважаемая ….Министерство образования Московской области, рассмотрев Ваше обращение по вопросу сокращения учителей-логопедов в начальной школе Энского муниципального района, сообщает следующее.
В целях осуществления Плана мероприятий по повышению эффективности исполнения бюджетных средств Московской области, сохранения достигнутого уровня средней заработной платы педагогическим работникам, а также в целях контроля за целевым и эффективным расходованием средств бюджета Московской области на оплату труда работников образовательных учреждений, реализующих программы начального, общего и среднего (полного) образования), Министерством образования Московской области проведено 4 совещания и 3 коллегии Министерства образования Московской области по вопросам сокращения количества штатных должностей административно-хозяйственного персонала школ, а также приведения в соответствие размеров стимулирующих выплат директорам и педагогическим работникам путем разработки и реализации планов реструктуризации и оптимизации сети и штатов муниципальных образовательных учреждении.
В общеобразовательных учреждениях количество ставок учителей-логопедов в штатном расписании вводится в соответствии с приказом Министерства образования Московской области от 15.05.2009 № 1114.
По информации Управления образования администрации Энского муниципального района, штатные расписания муниципальных общеобразовательных учреждений приведены в соответствие с примерными типовыми штатными расписаниями, утвержденными приказом Министерства образования Московской области от 15.05.2009 №1114 «Об утверждении примерных типовых штатных расписаний государственных образовательных учреждений Московской области и муниципальных образовательных учреждений в Московской области в части реализации ими основных общеобразовательных программ».
В связи с чем, в штатных расписаниях муниципальных общеобразовательных учреждений, при наличии 331 и более учащихся, обучающихся по программам начального общего образования (1-4 классы), должно быть предусмотрено 0,25 ставки должности «учитель-логопед».
Первый заместитель министра образования Правительства Московской области
Ю.В. Картушин »
В общем-то, как выяснилось, все законно. Подход, как и везде сегодня, чисто математический: много детей в начальной школе – будет им логопед, мало детей – нет логопеда, и милости просим, уважаемые родители, к частно практикующим специалистам – за свои деньги. Услуги логопеда в коммерческих центрах весьма дорогие, это всем известно. А если учесть, что для получения видимого результата посещать его нужно регулярно и в течение длительного времени, то суммы рисуются очень внушительными. Сегодня далеко не все родители готовы их выложить. И не от жадности это происходит, чаще всего от бедности…
Так вот хотелось бы спросить уважаемых господ, занимающих в образовании руководящие посты, кто выиграл от такой оптимизации-реструктуризации-эффективности?
Явно, что не дети и не педагоги. Вот еще один комментарий с того же форума. Его написала одна учительница из другой школы и даже другого региона, где тоже сократили логопедов: «У нас школе каждый год одних дисграфиков 20-25 человек, а теперь они остались без помощи. И никому это неинтересно! Никому не интересны дети с проблемами в обучении. А как быть учителю, если таких деток больше половины класса? И о каком качестве обучения можно говорить? Стимулирующая часть зарплаты учителя и от этого показателя зависит. КУДА ИДЁМ, СТРАНА?»
Страна идет своим, не очень понятным большинству народонаселения путем. Потому что ясно, что без логопедической помощи остались небольшие школы, окраинные, районные, сельские, где в основном учатся дети небогатых родителей и малообеспеченных семей, у которых нет возможности помочь им через коммерческие центры, нанять платных психологов и логопедов. А между тем невыправленные до конца начальной школы дефекты: дисграфия и дислексия – дают почти 100-процентную вероятность катастрофической безграмотности в среднем и старшем звене. В этих случаях уже ничто не помогает ребенку стать грамотнее: ни вызубренные под угрозами родителей правила, ни дополнительные занятия с репетиторами, ни двойки – все бесполезно. Психологи, к которым отчаявшиеся родители приводят своих детей в подростковом возрасте, тоже чаще всего только разводят руками и говорят сакраментальную фразу: «А где вы были раньше?» Потому что неправильный механизм анализа и синтеза письменной и устной речи к средней школе уже закрепляется на уровне «руки». Сломать его чрезвычайно сложно, в иных случаях – практически невозможно.
Избежать негативных последствий можно только на ранней ступени, пока этот механизм не сформирован окончательно, лучше всего в дошкольном возрасте, ну, а если ребенок стал читать и писать только к школе – то в младшем школьном возрасте. Но не позже.
Кстати, не все логопеды знают, как развивать фонематический слух, как добиваться оптической зоркости (чтобы ребенок видел строку, а не выезжал за ее пределы), как работать с макрографией. Есть специалисты, которые только ставят звуки (они в основном работают с дошкольниками), и есть специалисты по дисграфии и дислексии. Именно в таких нуждается каждая школа, потому что количество детей, испытывающих описанные выше проблемы, становится больше год от года. По данным, которые приводит Российская ассоциация психологов, дети с подобными нарушениями составляют сегодня 30 (!!!) процентов в каждом классе.
Так как школа ориентирована на стандарт, эти дети имеют все шансы стать троечниками, тройки и двойки за письменные работы – почва для постоянных стрессов дома и в школе. Надо ли напоминать, что хроническая неуспешность ведет к угнетению психики, снижению самооценки, тонуса и общего качества жизни. И нормально ли, если наша «Новая» школа будет в массовом порядке выпускать не верящих в себя аутсайдеров, заведомых неудачников? И что будут делать учителя старших классов, если треть выпускников не в состоянии не только написать коротенький текст без ошибок, но даже плохо читает и не понимает смысла написанного? Часть С в ЕГЭ – эссе – это сразу минус. На тестовую часть их худо-бедно можно натянуть, но на часть С – немыслимо.
Вместо того чтобы озаботиться судьбой детей и помочь им, обеспечить всех, кто нуждается, бесплатной или хотя бы доступной помощью специалистов, которых, кстати говоря, стали выпускать специально открывшиеся в педвузах и университетах факультеты и которых сейчас во много раз больше, чем было, скажем, 20 лет назад, мы будем таких специалистов увольнять. Пусть сами себя кормят.
Да они, наверняка, и не остались бы без работы, если б у нас большая часть родителей, как и подавляющее большинство страны, не жила на скудный мизер, хватающий лишь на еду, скромную одежду и оплату коммунальных услуг. Опять же повторю мысль, много раз высказанную моими коллегами в рубрике «Взгляд»: благополучные и состоятельные родители за свои средства справятся с дисграфией и дислексией своих детей без всякого труда, а всем остальным власть своими «разумными» решениями все плотнее и плотнее закрывает дверь в светлое завтра.
Выбор читателей
Комментарии