На чтение: ≈ 11 мин.Республику Удмуртия называют оборонным краем России. Работать в таком регионе сложно во все времена: гонка вооружения требовала наращивать темпы производства; смутные 90-е – содержать заводы в состоянии готовности; XXI век – умения оперативно реагировать в информационном мире. Андрей Кузнецов по первому образованию экономист. Его стихия – высшая школа. Доктор, профессор, декан факультета менеджмента и маркетинга, проректор по стратегическому планированию Ижевского государственного технического университета. Сегодня Андрей Леонидович – министр образования и науки РУ. Если спросить Кузнецова, кем он в большей степени себя ощущает – экономистом или министром, он улыбнется и ответит: «Экономистом надежнее».
СтатфактРеспублика Удмуртия: 4-е место в России по качеству образования; в десятке лучших территорий России по дошкольному образованию, 1-е место по Приволжскому округу; входит в «золотую дюжину» регионов по количеству победителей олимпиад.
Буфер для молодежи
– Андрей Леонидович, в чем экономический потенциал региона? Какова перспектива развития республики?
– Однажды я задумался, почему железоделательный завод был расположен в таком месте, где нет месторождения железной руды? Оказалось, что еще в XVII веке главным критерием места основания послужило наличие древесины и водных ресурсов. Люди просчитали, что в Удмуртию выгоднее возить железную руду, нежели в другое место воздух в виде дров. Задолго до появления воскресных школ и светского образования у нас появились школы мастеровых – прообразы профессиональных училищ. Эвакуация времен Великой Отечественной войны стимулировала развитие промышленности и научной школы. Сюда приехали интеллигенция, ученые. Наши заводы были перепрофилированы. Сегодня в Удмуртской Республике сосредоточен мощный научно-инновационный потенциал.
– И при этом до 2007 года вы являлись дотационным регионом…
– Дотационность – это искусственно введенная величина. Еще 5 лет назад от всех налогов, которые мы собирали, у нас оставлялось 53 процента. Сейчас остается 37. Ежегодно с 2000 года правила игры с Минфином пересматривались, как вы понимаете, не в нашу сторону. Но даже эти 37 процентов дают нам возможность неплохо развиваться.
– Ни одна территория в РФ не была так ориентирована на военное производство, как вы. Неудивительно, что в конце прошлого века у вас был самый большой процент безработицы. Насколько пострадали училища, которые работали на «оборонку», и что вообще происходило с профессиональным образованием в Удмуртии?
– Кто-то в системе образования того времени принял мудрое решение, не позволившее сокращать учебные заведения с явно невостребованными специальностями. Так мы получили буфер, который смягчил проблемы молодежи. В республике не сократилось ни одно профессиональное училище, техникум или вуз, а, наоборот, появилось огромное количество зачастую частных учебных заведений. К ним много претензий по качеству предоставляемых услуг. Но именно они смогли оградить молодежь от потрясений тех лет.
Пост номер один – образование
– Андрей Леонидович, в чем инновационная работа системы образования республики?
– В здоровье. Сегодня модно говорить о школьном питании. Но здоровое питание начинается не в школе, а идет из семьи, поэтому мы помогаем матерям в первую очередь из малообеспеченных семей, которые получают бесплатно молочную смесь для детей до одного года. Программа «Детское школьное питание» действует с прошлого года, по ней все первоклассники раз в день получают молоко. А в сельской местности горячее питание – выпечку, сок или кисель. Мы планируем переход на полноценное горячее питание, будем формировать новую схему. Главная проблема – контроль качества питания. Министерство не знает, что и где закупается. Эти пресловутые тендеры устроены неправильно, потому что главный критерий выбора – цена, а не качество. Мы собираемся с этим бороться через базовые столовые, где будет контроль, и откуда через систему полуфабрикатов питание будет направляться в доготовочные столовые. Это концепция неновая, ее идеи закладывались еще в 50-е годы.
– Что происходит с патриотическим воспитанием в главном военно-промышленном регионе России?
– Во-первых, все эти годы не закрывался Пост номер один – круглосуточное дежурство около Вечного огня. У нас не был упразднен государственный комитет по молодежной политике, а значит, мы не растеряли систему. Большой блок работы выполняют различные волонтерские и поисковые отряды. На стройках республики до сих пор работают 25 стройотрядов.
– Есть масса научных определений понятия «патриотизм». Правда, на мой взгляд, выяснить, является человек патриотом, можно, задав один лишь вопрос: «Хочешь уехать отсюда навсегда?» Насколько сильны миграционные потоки в республике?
– Для любого региона это страшная проблема, потому что в первую очередь происходит вымывание молодежи. В начале 90-х люди уезжали в Европу, Китай, Израиль. Сегодня стали возвращаться. За это время активно развивалась кадровая и молодежная политика. Серьезную поддержку получило село. В 2000 году была принята программа социально-экономического развития Республики Удмуртия, в которой сельское хозяйство стало одним из приоритетных направлений. Сегодня у нас нет продовольственных проблем.
– И село у вас не вымирает?
– Оно у нас развивается. Третий год в республике растет рождаемость, причем в большей степени это происходит на селе. Оптимизация сельских школ происходит по очень мягкой схеме. Самое главное – безопасность обучения. Мы закрыли ветхие здания, не поддающиеся реконструкции, а ребят и учителей возим на автобусе в соседние села. Не трогаем начальную школу, а только улучшаем ее или переводим в поселковые детские сады. С 2000 года построили 105 новых школ.
За специалиста надо платить
– Как вы относитесь к идее объединения высшей школы в единую систему на региональном уровне?
– Разговоры по укрупнению вузов идут с середины 70-х годов прошлого века. Новая волна началась, когда появились прецеденты объединения в других регионах. Этому способствовала и демографическая ситуация. Передача учреждений профобразования с федерального уровня финансирования на региональный только обострила ситуацию. Сегодня часто высказываются предложения о том, что надо оставить около сотни федеральных вузов. В конце прошлого года правительство республики собрало расширенное заседание ученого совета трех федеральных вузов, которые находятся в подчинении Министерства образования и науки РФ. Мы показали им, как этот процесс происходит в других регионах. И попросили дать свои предложения, как сохранить систему высшего образования с федеральным финансированием. Ни о каком объединении, укрупнении, поглощении или слиянии речи не шло. Конфликт разгорелся позже, когда сами вузы стали рассматривать это как слияние.
– Эксперимент по ЕГЭ подходит к финалу. Закон принят. Над какими проблемами еще предстоит работать?
– ЕГЭ появился с целью дать равные шансы при поступлении. Но главную проблему он так и не решил. Даже получив отличные оценки по ЕГЭ, школьник из глубинки не сможет учиться в московском вузе. Наши ребята не готовы к высокому уровню жизни в столице. Те же, кто может себе позволить это, решали подобные проблемы и раньше.
– А почему сразу Москва? В соседнем регионе, может быть, не менее престижный вуз…
– То же самое, только в меньшем объеме. Это неправильный подход, когда мы пытаемся решить через ЕГЭ проблему поступления. И потом вызывает вопросы форма проведения экзамена. Это же похоже на полицейскую акцию. При этом мы за один день решаем судьбу ребенка.
– Тогда в чем выход?
– В том, чтобы вузы были заинтересованы в выпуске классных специалистов, за которых были бы готовы платить работодатели. Нужно просто отработать механизм, когда деньги в вузы поступают за хорошего специалиста. А представители высшей школы пусть сами ищут, агитируют и создают целую систему подготовки, чтобы к нему пришел хорошо подготовленный абитуриент.
Дарья ЖУРАВЛЕНКО-СЛАВЯНСКАЯ
Фото автора
Ижевск
Выбор читателей
Комментарии