В поисках радости

“Аделаида” – одна из немногих пьес о современной нам жизни. Ее автор мало кому известен. Женя Унгард. Ее поставил в Московском театре им. А. Островского Александр Савостьянов, режиссер “Современника”, знакомый москвичам как постановщик пьес Чехова, Беккета, Ионеско, Уильямса.
Однако что же все-таки такое “современная нам жизнь”? Это стык столетий и даже тысячелетий. Переходный период для всего. Политики, экономики, культуры, духовных ориентиров. Люди сегодня вынуждены отказываться от прошлого и приспосабливаться к новому образу жизни. Существовать по законам, известным с детства, оказалось трудным делом. Аделаида, главная героиня, со школьных лет мечтала об аспирантуре, поступила в нее, а сейчас… торгует цветами на рынке. Высокие дипломы, образованность кормят ныне далеко не всех. И вот – половина жизни позади, и там, в этой отброшенной, как ненужный хлам, половинке, остались и бывшая подруга, и бывший муж, и его родня. Что же сегодня? На сцене, высвеченной лучом прожектора? А вернее, по замыслу режиссера, на виду у некоего, высоко, в космосе, сидящего божества, соблаговолившего посмотреть на Землю? На сцене все приготовлено для свадьбы. Ждут прихода жениха. А он… так и не появится. Перекличка с гоголевской “Женитьбой”, с чеховскими пьесами и опять знакомые вопросы: “Что делать?”, “Кто виноват?”, “Как не впустую, со смыслом и радостью прожить остаток жизни?” Помните в “Трех сестрах”: “Как-то мы проживем свою жизнь? Давайте жить, милые сестры!” Но что значит “жить”? Все эти вопросы режиссер задает и нам, зрителям. Конечно, в ответ кому-то из нас захочется помечтать о лучшем, а также – поскорее убежать в будущее, оставив позади все свои неудачи. Но развязаться с прошлым, оказывается, невозможно. Кого пригласить на свадьбу, думает Аделаида. И приглашает… бывшего мужа, его мать и бывшую подругу. Узок круг нашей жизни, узок!
Однако почему не пришел жених? Что это за насмешка! Да потому не пришел, что Аделаиде… он, оказывается, не нужен! В этом и заключается комедийность ситуации. Ведь на самом деле в прошлом каждого из нас было много хорошего. Только мы, неблагодарные, понимаем это с запозданием. Аделаида поймет только под конец действа.
Свою “Чайку” Чехов тоже назвал комедией, хотя в конце пьесы главный герой себя убивает. Комедия происходит оттого, что мы ругаемся по пустякам, бранимся по мелочам, оскорбляем друг друга незаслуженно. Да к тому же и тех, кто нас любит. А меж тем Тот, кто где-то там, наверху, над нами, смотрит на нас и думает: “А не потеряли ли они в себе высокое и человеческое? В этой сегодняшней “мясорубке” событий?”
Катарсис наступает, когда Аделаида вдруг понимает, что это она сама во всем виновата: и в бедах подруги, и в разводе с мужем, и перед матерью. Важно, что то же самое происходит и со зрителями. Так уж мы устроены, что, пока нас не посетит беда, мы не осознаем всей ценности нашей жизни.
Мы не спим по ночам, пьем успокоительное, и часто лекарства нам уже не помогают, ибо нет лекарства от бурной, активной жизни. От проблем негде спрятаться. И люди сначала тревожатся, а потом становятся агрессивными. Потому что далеко не все из нас понимают сразу, как жить по-новому, если по-старому уже невозможно.
Аделаида понимает это на несостоявшейся свадьбе. Сначала ей хочется прервать жизнь. Но она ищущий, сильный человек, и режиссер заканчивает пьесу надеждой. То ли в этой жизни, то ли в какой-то иной, но Аделаида венчается со своим бывшим мужем. Тем самым нам как бы говорят, что жизнь – штука вечная, наши страдания не напрасны и ко всем нам рано или поздно придет награда за то, что мы поняли себя и свое предназначение правильно.
Отчего же пьеса имеет такой успех?
Должно быть, потому, что мы соскучились по возможности посмотреть на самих себя как бы со стороны. Соскучились по советам, мудрым и добрым.

Ирина РЕПЬЕВА