В образовании нет ничего тайного, не ставшего явным. Ярослав КУЗЬМИНОВ, ректор Государственного университета – Высшей школы экономики

В России разворачивается проект, не имеющий аналогов, – «Формирование системы мониторинга экономики образования», в реализации которого принимают участие Государственный университет – Высшая школа экономики, Фонд «Общественное мнение», Аналитическая служба ВЦИОМ, социологические структуры пилотных регионов, ведущие региональные вузы, эксперты по вопросам развития образования. Руководитель проекта – ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов.

Как видно из таблицы, расходы семьи на ребенка-студента не исчерпываются официальной платой за обучение. Плата за обучение составляет 73,7% в общей сумме затрат. на жилье у этой категории студентов незначительны – в среднем по стране они составляют около 50 долларов в год. Гораздо большую долю в общей сумме расходов – 26,4% занимают другие затраты: покупка канцелярских принадлежностей, учебников, профессиональной литературы, спортивной одежды, дискет, компьютерных программ, оплата доступа в интернет. Интересным результатом опроса оказались «теневые» расходы студентов. За протекцию они платят около 40 долларов в год. Это взятки преподавателям и администрации за сдачу зачетов и экзаменов, за защиту дипломных и курсовых работ, за то, чтобы не выгнали за неуспеваемость и так далее.

За последние три-четыре года, пока идет модернизация образования, заметно поменялись настроение в обществе, большое количество руководителей регионов, руководителей органов образования пришли к выводу, что у нас совершенно другие реалии, что нельзя больше жить по реалиям советского времени. Это проявили итоги мониторинга экономики образования.

Экономика образования сегодня в огромной степени складывается из внебюджетных потоков, и это, к сожалению, не отражается ни в статистической отчетности, ни в данных тех институтов общества, которые у нас существуют. С помощью мониторинга мы попытались создать полную картину экономики образования, комплексно оценить рынок образовательных услуг со всеми его участниками. В первую очередь, это учебные заведения, семьи, бюджеты, которые тоже выступают субъектом рынка, а также предприятия. Мы намереваемся изучить образовательные стратегии семей как в плане предпочтений выбора образования, так и потенциала платежеспособного спроса, экономическое поведение учреждений образования и на последующих этапах – взаимосвязь образования и рынка труда.

Социологический блок мониторинга

В 2003 году мониторингом было охвачено детское дошкольное и дополнительное образование. Поскольку обследование весьма дорогое, мы работали с пилотными регионами – Москва, Ярославская и Пермская области, Красноярский край, чтобы сначала отработать структуру мониторинга, а затем охватить больше регионов России. Вместе с Фондом «Общественное мнение» мы опрашивали семьи – это крупнейшая система опросов в России: было охвачено разом 9 тысяч респондентов. Мы получили очень устойчивые данные, подтверждающиеся по регионам из года в год. Нашими респондентами были и руководители учреждений образования – практически 70 процентов. Наконец, мы провели опрос в учреждениях образования с помощью региональных центров университетов, вовлеченных в мониторинг. Опрашиваются комплексно воспитанники, родители, учащиеся, преподаватели, руководители, при этом вскрываются очень интересные расхождения во мнениях.

Статистический блок

Эта часть работы предполагает отработку базы статистических показателей – новой базы. Например, госстатистика следует за финансовой отчетностью, мы не можем уловить реальных средств, которые, скажем, учреждения образования направляют на комплектование библиотек, – все это «прочие расходы». Мы также не можем уловить реальный объем средств, которые вкладываются в приобретение учебного оборудования. В ходе мониторинга мы предложили и отрабатывали вместе с Госкомстатом в рамках статистических обследований новую систему отчетности. На следующем этапе начнем с обследования учреждений профессионального образования.

Стратегия семей на рынке образовательных услуг

67 процентов россиян считают сегодня безусловно важным получение высшего образования.

21 процент – считают скорее важным.

То есть на рынке образования мы имеем ситуацию, когда практически 88% граждан ориентированы на то, чтобы дать своим детям высшее образование.

Это очень серьезный вызов системе образования, который подталкивает руководство страны, образовательное сообщество к тому, чтобы дать достойный ответ на этот вызов. С одной стороны, мы не можем понижать уровень образования, который бы хотели получить семьи и за которые семьи готовы в огромной степени платить. С другой, мы должны отдавать себе отчет, что дать всем высшее образование в ближайшее время вряд ли возможно.

Зачем нужно высшее образование?

Мы часто говорим: молодые люди идут в вузы потому, что хотят избежать службы в армии. Мониторинг показал, что это не так. Всего 5 процентов по девятитысячному опросу поступают в вузы по этой причине (причем такие ответы мы получаем второй год подряд!). Есть две группы объяснений, почему поступают в вузы. Одна группа объясняет это профессиональными установками: больше зарабатывать, получить специальные знания для этого, частично – занять более высокое положение в обществе. Вторая группа – получить общее развитие. То есть у нас в обществе есть довольно сильная установка (30-35% граждан, получающих высшее образование) – рассматривать обучение в вузе как общее высшее образование, а не как профессиональное.

Готовы ли вы платить?

На этот вопрос отвечают так:

67 процентов семей готовы платить за получение их детьми высшего образования средства, несколько превышающие сегодняшние затраты на получение платного образования, 800-900 долларов США.

Расходы на обучение

Семьи, имеющие детей младшего школьного возраста, платят около 200 долларов в год, и это относительно небольшие деньги, и бюджеты семей в области начальной школы явно недогружены, они могли бы платить больше.

Семьи, имеющие старшеклассников, платят уже 6,5 тысячи в год, семьи, в которых школьники старших классов будут поступать в вузы, платят еще 10 тысяч в год. Мы видим, семья, в которой ребенок намеревается поступить в вуз, платит в среднем по России 18-20 тысяч рублей, и это те же деньги, которые платят семьи, у которых дети уже учатся в вузах. Что это значит? Это значит, что мы упираемся в некий потолок платежеспособного спроса семей, ориентированных на высшее образование. У нас недогружены по платежам семьи школьников и относительно перегружены бюджеты семей, старающихся дать детям профессиональное образование. Таким образом, без развития системы образовательного кредита мы не сможем решить проблему резкого увеличения притока средств семей в профессиональное образование. Но мы можем ставить вопрос (хотя с конституционной точки зрения это и сложно) об увеличении реальных нагрузок на семьи, дети которых учатся в общем образовании. Бюджеты семей это выдержат.

Конкуренция

Впервые в этом году мы задавали вопрос: «Испытывает ли ваше учебное заведение конкуренцию на рынке образования?» Нам отвечали: «Нет». Мы видим, что конкурентная ситуация на рынке образовательных услуг достаточно вялая. Если опросить предприятия другой, небюджетной сферы, то таких ответов не будет, будут другие: «Да, испытываю острую конкуренцию». Наши учебные заведения только стали входить в рынок, они только-только начали привыкать к тому, что у них могут быть и есть конкуренты. А ведь им надо готовиться к резкому усилению борьбы за студента, за учащегося техникума и ПТУ, потому что в полтора-два раза сократится объем предложений на рынке через буквально шесть-семь лет. Нам показалось, что сейчас учебные заведения не находятся в состоянии полной боевой готовности к наступлению более жесткой конкурентной ситуации.

Многие мои коллеги-ректоры часто говорят о вреде негосударственных вузов: конкуренция со стороны негосударственных на порядок ниже, чем со стороны государственных. Именно они и оказывают друг другу реальную конкуренцию.

Образование – весьма специфическая область, и в этой области весьма велика доля чисто ценовой конкуренции. Это значит, что содержательной конкуренции, когда выдвигают новые образовательные программы, когда преподавание более высокого качества в каком-то учебном заведении, граждане пока не ощущают. Вот цена на рынке, которая представлена в явном виде, их интересует, и по параметрам цены идет конкурентная борьба.

Уровень диверсификации и обновления программ

По моему мнению, этот уровень чрезвычайно высок. Об этом говорит объем вовлеченности высших, но не только высших, учебных заведений в поиск новых ниш на рынке. 60-70 процентов высших, 37-40 процентов СПО И НПО реализуют программы дополнительного образования. Это уже реальный ответ на изменение рыночной ситуации. 42% вузов и, что очень отрадно, 15 процентов учреждений СПО и даже 6% НПО уже имеют программы дистанционного обучения. 23% вузов сегодня имеют программы среднего профобразования, то есть у нас реально начали формироваться университетские комплексы, о которых мы говорили несколько лет назад. 10% техникумов хотели бы (пока не могут, но чувствуют в себе такой потенциал!) подняться до уровня высшего профессионального образования. 18, а в перспективе 40% учреждений НПО имеют потенциал для подъема на уровень СПО. Эти учебные заведения явно показывают, что они готовы развиваться, повышая уровень своих профессиональных программ. Не надо отказываться от мировой тенденции, когда высшее образование, в частности, высшее техническое образование дается в так называемых хайтеках – это уровень технического бакалавриата.

Адаптация к рынку

45% вузов готовы в ближайшее время открыть программы для платежеспособного населения, а 38% готовы сделать это в ближайшие три-пять лет. Только 27% вузов не планируют изменений, поскольку считают, что существующая структура себя оправдала.

Это происходит на фоне значительной динамики развития учреждений СПО и НПО. Но, к сожалению, закрыть программу, не пользующуюся спросом, собирается довольно небольшое количество руководителей учреждений и высшего, и среднего профобразования, однако обращает на себя внимание, что к этому готовы 30% руководителей учреждений НПО. Видимо, они более болезненно ощущают давление рынка и отсутствие спроса на те или иные специальности. То есть мы продолжаем пребывать в некотором эйфорическом состоянии по поводу предстоящих перспектив.

Руководители 4% вузов, 10 и 15% более низких ступеней ответили, что не планируют никаких изменений, так как у них отсутствуют необходимые ресурсы. То есть у нас уровень внутренних ресурсов, которыми располагают (или потенциально располагают) учебные заведения, вполне достаточен для их развития. Дело во многом в качестве менеджмента, в реалистичной оценке своего положения на рынке.

Мы провели большой опрос, выясняя ожидания руководителей учреждений СПО и НПО по тому, какой рост приема и по каким специальностям они ожидают. Никакого не оказалось там, где очень высокий конкурс на специальности, где ожидается рост спроса. Идет перераспределение в сторону более устойчивой, более стабильной структуры. Мы столько навыпускали юристов и экономистов, что общий ответ – достаточно низкое их ранжирование и по конкурсу, и по ожидаемому росту приема. А в лидерах – специальности по технологии потребительских товаров, биология, растениеводство, математика. В числе низкоспросовых специальностей – агрономия и авиастроение. Но обращает на себя внимание очень низкое расположение ряда отраслевых направлений – металлургии и так далее. Это сигнал для министерств и ведомств по оценке рынка и его участников.

Внебюджетные средства

Выяснилось, что внебюджетные средства имеет абсолютное большинство учебных заведений, что финансовые резервы – у 50 процентов вузов и до трети учреждений СПО и НПО. Задолженность по зарплате сократилась до пренебрегаемой величины, до уровня статистической ошибки. Оплата коммунальных услуг остается проблемой только для учреждений НПО, и в этом отношении решение о передаче их на региональный уровень должно подкрепляться более оживленной полемикой с Минфином РФ по условиям этой передачи, по тем титулам финансирования, которые вместе с ними передаются.

Обращает на себя внимание то, что все практически первой и главной статьей считают фонд оплаты труда, и это правильно, это определенный сдвиг в сторону инвестирования в человека – в преподавателя, в педагога. К сожалению, в результате принятия 25-й главы Налогового кодекса резко сократились собственные инвестиции в приобретение оборудования, в ремонт и строительство.

Как оценивают руководители вузов, техникумов и ПТУ свою обеспеченность

Мне, как человеку давно работающему в образовании, очень странно, что руководители весьма высоко оценивают свою обеспеченность квалифицированными педагогическими кадрами. Они пребывают в некоторой эйфории по этому поводу, как и по поводу того, что у них есть очень хорошие учебные программы. То, что фиксируется руководителями как проблемы, – это общежития, научное оборудование, зарплата преподавателей и средства для повышения квалификации преподавателей, как будто сами не могут увеличить их за счет собственных ресурсов.

Тут очень интересно, какие ответы дали преподаватели учебных заведений. Считают, что учебной литературы достаточно, 84% ректоров и 65% преподавателей. Обеспеченность компьютерами устраивает 79% ректоров и 64% преподавателей. 76% ректоров считают, что с доступом в интернет проблем нет, но так же думают только 43% преподавателей. С учебным оборудованием совсем плохо: 75% ректоров считают, что с этим все в порядке.

Это ситуация, над которой нужно очень серьезно подумать и руководству регионов, и Министерству образования, и в первую очередь руководителям учебных заведений.

Прием абитуриентов

С 1996 года резко возрос прием в вузы, в меньшей степени – прием в учреждения СПО, почти не изменился – в НПО. Мы навыпускали столько специалистов с дипломами, что в стране происходит вторая крупнейшая девальвация дипломов после 70-80-х годов советского времени. Нам как обществу все это еще аукнется, потому что образование – очень инерционная система. Мы спокойно прожили начало 90-х годов, когда успех в жизни никто не связывал с полученным образованием. Установки на получение образования все же сохранились, но, боюсь, что в следующее десятилетие эти люди с дипломами (в ряде случаев не могу их назвать людьми с высшим образованием) создадут негативную мотивацию по отношению к образованию тогда, когда будет необходимость его поддерживать.

С каждым годом удельный вес граждан, получающих образование с полным возмещением затрат, увеличивается. В 1995-1996 годах у нас был относительно стабильный по программам уровень платных студентов. Но потом он очень быстро вырос, в первую очередь за счет высшего образования, частично – за счет среднего профессионального. Кстати, в Конституции все среднее профобразование – бесплатно. В этом году мы далеко перешагнули через 51%: по оценкам, 53% – платные обучающиеся.

По результатам проведенного мониторинга этот показатель – детальная и достоверная оценка расходов семей на образование. Что платят семьи, в которых ребенок учится на платном отделении вуза?

В Москве – 34 тысячи рублей, в России – 24 тысячи рублей. 9,1 тысячи рублей платят семьи, чьи дети учатся на бюджетных отделениях. Это не только средства, которые вуз собирает официально за общежитие, за пользование библиотекой и так далее. Это прежде всего очень большие и не учитываемые ранее средства – около 1,5 млрд.долларов по стране, которые семьи тратят на транспорт, на проживание, на приобретение литературы для своих детей-студентов. Все это расходы, которые бы семьи не несли, если бы их дети не учились в вузе. Это расходы, привязанные к образованию, но это реальная нагрузка на семейный бюджет. Частично мы можем их компенсировать, введя программу более полного финансирования общежитий и перебросив эту семейную плату на оплату собственно образовательных программ. 9 тысяч рублей на одного бесплатного студента – потенциал средств, которые семьи могут вложить дополнительно в образование.

Как видно из таблицы, расходы семьи на ребенка-студента не исчерпываются официальной платой за обучение. Плата за обучение составляет 73,7% в общей сумме затрат. Расходы на жилье у этой категории студентов незначительны – в среднем по стране они составляют около 50 долларов в год. Гораздо большую долю в общей сумме расходов – 26,4% занимают другие затраты: покупка канцелярских принадлежностей, учебников, профессиональной литературы, спортивной одежды, дискет, компьютерных программ, оплата доступа в интернет. Интересным результатом опроса оказались «теневые» расходы студентов. За протекцию они платят около 40 долларов в год. Это взятки преподавателям и администрации за сдачу зачетов и экзаменов, за защиту дипломных и курсовых работ, за то, чтобы не выгнали за неуспеваемость и так далее.

Оплата труда

73% руководителей вузов считают, что уровень оплаты преподавателей конкурентоспособен.

Этот феноменальный вывод можно объяснить либо тем, что в образовании сложился замкнутый рынок труда и его работники не могут устроиться на работу в других секторах, либо тем, что они удерживаются в образовании из-за больших побочных заработков, которые в статистике не учитываются. Но и то, и другое объяснение для образования очень тревожно.

Можно было ожидать, что более половины доходов работников образования – доходы неофициальные. Но в вузах и техникумах такие доходы есть лишь у трети преподавателей, в НПО – меньше 30 процентов, в школах уровень такой же. Это самые разные доходы, и частное репетиторство по подготовке в вузы, о котором столь часто говорят в связи с введением ЕГЭ: «Как же вы своим ЕГЭ уничтожите единственный существенный источник доходов преподавателей – репетиторство, они уйдут из вузов!». На самом деле всего 15% преподавателей вузов этим репетиторством занимаются. Остальные ничего не получают из того миллиарда долларов, который тратится на переход из школы в вуз.

Когда мы «достроили» неофициальные доходы к получаемым официально, то получилась интересная картина. Даже с дополнительными доходами, которые получают работники образования, средняя зарплата в образовании составляет 88 процентов от средней зарплаты по промышленности. То есть дополнительные доходы не компенсируют отставание от законодательно установленной нормы. Никакого избытка средств на оплату труда при нынешних экономических механизмах образования нет и быть не может.

Наиболее распространенная форма приработка преподавателей – работа в других образовательных учреждениях. Около 35% преподавателей дополнительно работают в школах, ПТУ, техникумах.

Возможность изменить ситуацию сейчас одна: у нас абсолютно дикое соотношение «преподаватель – ученик», у нас не применяются в массовом порядке современные технологии, у нас не переобучаются преподаватели и, самое главное, учебное заведение, как правило, лишено возможности свободно оперировать ресурсами и устраивать внутреннюю конкуренцию для отбора преподавателей. Если даже сейчас удастся бюджетную оплату труда преподавателей увеличить еще в полтора раза, то в лучшем случае к 2005 году можно будет достигнуть 105% от средней зарплаты по промышленности.

Из результатов мониторинга видно, что, несмотря на жалкий уровень финансирования, две трети преподавателей регулярно приобретают все необходимое для учебного процесса.

При этом зарплата преподавателей на основном месте работы составляет в среднем 3300 рублей в месяц.

Печальная тенденция: только 10,8% преподавателей вузов имеют доступ в интернет и компьютеры, этот показатель гораздо меньше показателя, который имеют студенты.

У преподавателей техникумов зарплата на основном месте работы составляла в среднем 2400 рублей в месяц. Около половины преподавателей работают одновременно в нескольких местах. В малых городах возможностей для подработок меньше. Средний размер дохода от подработок у тех, кто работает в нескольких местах, составляет около 2000 рублей в месяц. Более 50% подработок приходится на преподавание в других образовательных учреждениях (вузах, училищах, школах). Около 40% подработок не имеют отношения к преподавательской деятельности. Частным репетиторством занимаются 40% опрошенных.

Призыв «Надо делиться!» учителя поняли буквально.

Заработок у учителей Ярославской и Пермской областей на основном месте работы приблизительно одинаков и составляет в среднем 2700 рублей в месяц.

Около 30% учителей работают одновременно в нескольких местах. Еще 13% учителей работают, находясь на пенсии. Средний размер доходов от подработок у тех, кто подрабатывает, составляет 1200 рублей в месяц. У сельских учителей сумма подработок на 20% ниже, чем у учителей городских школ. Частным репетиторством с разным контингентом учащихся и с разной частотой занимаются около 50% опрошенных учителей. Учителя из областных центров занимаются репетиторством заметно чаще, чем их коллеги из малых городов, а тем более из сельских школ.

Для чего, спрашивается, нужно было проводить столь масштабный и дорогой мониторинг? Прежде всего для того, чтобы иметь объективные данные для выбора политики в образовании, для того, чтобы противники и сторонники модернизации могли разговаривать, имея в руках реальные цифры и факты. Мы перестали питаться мифами. Это, пожалуй, главный итог мониторинга.