На чтение: ≈ 29 мин.Вот и наступила очередь моего третьего специального репортажа из маленького городка Липецкой области Грязи. Первый был опубликован 15 февраля под названием “Арбат в Грязях, или Да здравствуют новые пионеры!”. Второй вышел спустя четыре месяца, в середине июня. Я назвала его “Красная площадь в Грязях, или Как получить духовное наследие”. В нем я писала: “…лично мне маленькие Грязи показали, что блага внешние – это хорошо, а зато внутренние – надежно, потому что не могут быть отняты. Не отнять у нас ни любви к Родине, ни уважения к истории, ни преданности друзьям. Сие от зарплаты не зависит”. Минули еще несколько месяцев, и я снова купила билет до города, который стал мне родным по духу.
Сейчас, когда я вернулась в Москву и пишу эти строки, я думаю, что даже нескольких поездок мало, чтобы показать всего лишь кусочек живой жизни людей, потому что она и шире, и глубже любого газетного материала. И что души моей, моего стремления и опыта сострадать мне явно не хватает, потому что в мире людей я такая же песчинка, всего лишь облеченная профессией увидеть и описать.
На грязинском железнодорожном вокзале вопреки ожиданиям (поскольку так было раньше) меня встретила вовсе не начальник районного отдела образования Лопатина.
– Надеюсь, с Татьяной Евгеньевной ничего не случилось? – забеспокоилась я.
– Да как вам сказать? И да и нет. Формально она в отпуске. Но, конечно, пришла бы, если б не беда с отцом. Упал, когда был один на даче, – парализовало. Сейчас вроде бы все в порядке, врачи говорят, он восстанавливается. Но Татьяна казнит себя, хотя ее вины нет никакой. Она страдает, что работа забирает не только силы, но и время. Говорит, надо больше быть со старенькими родителями. Они понимают, конечно, что работа для нее не столько хлеб, сколько безумная любовь, и ничего не требуют. Но она сама с себя строго спрашивает. Вот как сейчас: отпуск проводит… на рабочем месте. Мне ее жалко стало, говорю, отоспись, журналистку утром и без тебя встретим, – ведущий специалист Нина Подяблонская рассказывает мне подробности как старой знакомой.
– Татьяна Евгеньевна знает, что встретим, что все будет как надо, а все равно волнуется. Звонит вчера вечером. Ты уж постарайся, говорит, журналистка-то наша – не как мы с тобой: у нее муж француз (сама, дескать, про это в “Учительской газете” прочитала).
Я расхохоталась:
– Так, значит, это я ему обязана?
– Нет, конечно! Мы же все тут зачитывались, как вы про нас написали. Иногда, знаете, даже комок к горлу подкатывал. Кто бы знал про наши Грязи, если б не газета! Мы и сами-то про себя не знали, что можем быть кому-то интересны, что жизнь наша настолько полна глубокого смысла… А после ваших репортажей многие поверили в свои силы. Пятьдесят учителей тут же подписались на газету.
Кто бы знал про наши Грязи, если б не газета! Мы и сами-то про себя не знали, что можем быть кому-то интересны, что жизнь наша настолько полна глубокого смысла…
Едва устроившись в местной гостиничке, что стоит на улице Правды (аналогия с Москвой: мало им Арбата и Красной площади, так еще и улица Правды есть; в Москве на ней давно обосновались многие крупные газеты и журналы), я тут же отправилась знакомиться с новым заместителем главы районной администрации по вопросам социальной сферы Юрием Колмаковым. Интересно, подумала я, что же натворил прежний зам? Ведь еще четыре месяца назад он подробно рассказывал мне, как много делается для учителей: и зарплату вовремя платят, и детские пособия, и даже про деньги на методлитературу не забывают. Похоже, глава в любом маленьком городе – и бог и царь. Ну что поделаешь – власть…
В кабинете у Юрия Николаевича уже сидел еще один журналист – из Липецка. Министерство путей сообщения решило передать на баланс местных администраций свои железнодорожные школы. И особого энтузиазма это ни у кого не вызвало: городу достанутся нищие, разоренные годами перестройки школы, на которые МПС не обращало никакого внимания, а учителя горюют, что лишатся права раз в год ездить по железной дороге бесплатно. Вот липецкий журналист и решил посмотреть, как идет процесс передачи школ.
– Отчитываюсь, – сказал мне Колмаков. – Вы, журналисты, хоть и четвертая, да власть!
Со мной же зам по социалке заговорил о тепле:
– Все силы брошены на подготовку к отопительному сезону. В школах начались пробные топки… Недели две, как обычно, будем бороться с воздухом в батареях. Хотя уже сейчас все в порядке, в детдоме например. Сами понимаете, сироты – забота особая.
– А проверить можно? – ловлю я его на слове. У Колмакова расширяются зрачки:
– Ну журналисты… Палец в рот не клади… – потом, улыбнувшись, предлагает. – Поехали к Авдееву! Только сначала я покажу нечто новенькое. Город этим очень гордится.
Покружив по чистым улочкам Грязей, автомобиль Колмакова останавливается на небольшом пустыре. Я удивленно озираюсь по сторонам, не видя ничего новенького, и даже надеваю очки. Юрий Николаевич берет меня за руку и подводит к нежным, еще совсем худеньким саженцам. Я вглядываюсь и наконец вижу целый хоровод крошечных березок с дощечками: “Посажено выпускником (выпускницей) 11-го класса школы N…”
– Это “Аллея выпускников-2000”, – значительно поднимает палец Колмаков. – Одиннадцатиклассники сами придумали эту акцию. Сами договорились с лесхозом, накопали саженцев. Всего 28 сентября они посадили 250 лип, березок и кленов. Четыре новые аллеи появились в родном городе. Ребята будут ухаживать каждый за своим деревцем. Согласитесь, что это здорово. Это на самом деле – вечный подарок городу, память навсегда.
Я уже совсем другими глазами посмотрела на эти юные создания с веточками. И очень позавидовала ребятам, которые их посадили. Многие из нас, закончив школу, уезжают из родного края навсегда. Многие всю жизнь мечтают вернуться на улицу, где прошло детство, а приехав в гости, думают, что ничего не смогли сделать для города, в котором были счастливы. Да и что можно сделать-то? Подвиг совершить, прославить именем своим? Это выпадает единицам.
Зато каждому под силу посадить дерево!
А вернувшись, пусть даже через 10-15 лет, погладить шершавый ствол и тихонько сказать ему одному: “Ну здравствуй, мой дорогой. Давай поговорим!”
– Да, молодцы ребята, – очнулась я от своих мыслей. – Они еще сами не догадываются, какой подарок сделали и самим себе…
В машине мы вернулись к разговору о текущих делах. Юрий Николаевич рассказал, что скоро в администрации будет создана комиссия (это – факт традиционный, ежегодный), которая поедет по всем школам, не только городским, но и сельским, смотреть, заклеены ли окна, нет ли где холодных батарей, все ли вообще готово к зиме.
В Грязинском детском доме батареи были теплые. Во всяком случае те, до которых я сумела добраться, дотошно обойдя все классы и спальни.
Повсюду была крахмальная чистота. И это мне хочется подчеркнуть особо. Что здание детдома неновое, я увидела сразу. Но увидела также и то, что дом свой и ребята и взрослые берегут пуще глаза, заботятся о нем.
– Посмотрите на линолеум, ему 15 лет! – радуется как ребенок директор Александр Авдеев. – И партам этим не меньше, а они почти как новенькие!
– Александр Сергеевич, – неожиданно останавливаю его я. – А что вы можете сказать о власти? Не забывает она о ваших детях и тех, кто их воспитывает?
– В отпуск все уходили с деньгами, – еще больше обрадовался он. – А сейчас получили зарплату даже на неделю раньше.
– Это в честь Дня учителя, – подхватывает Колмаков. – Каждую неделю весь сентябрь и октябрь в администрации проводится оперативное совещание, где Авдеев рассказывает, как начался учебный год в детдоме, какие надо решить проблемы.
– А помните, у нас мальчишка сбежал к маме, хоть она и от пьянства не просыхает? – спрашивает Авдеев Колмакова. – Ну когда ночью подняли с постели главу администрации? – и, повернувшись ко мне, продолжает: – Он сам так велел: докладывать о любом ЧП в детдоме хоть за полночь. А вы говорите “власть”. Наша власть нам родная.
– Ладно, ладно, тут все понятно. А как ребята провели лето? – не унимаюсь я.
– Так у нас же лагерь труда – любо-дорого посмотреть! Территория немереная. А поля! 11 тонн картошки вырастили. Хотите, вам мешочек подкинем, чтобы перезимовали в Москве-то?
– Хочу! – не моргнув глазом брякнула я. И потом пожалела. Я же не знала, что Авдеев и впрямь будет вручать мне мешок картошки. Но он вручил. Я обрадовалась, что мой француз сейчас в Париже. Хотя… Мешок картошки мне гораздо дороже его утонченных подарков. Нет, их получать, конечно же, приятно. Но сейчас, когда я гляжу на этот сермяжный грязинский подарок у себя дома, моя душа теплеет: ребятишки от всего сердца подарили мне плоды своего труда.
Прямо слезы из глаз… Только у нас в России, наверное, мешок картошки может иметь такую ценность – духовную. Вот и попробуйте сказать, что это ненормально.
Только у нас в России, наверное, мешок картошки может иметь такую ценность – духовную. Вот и попробуйте сказать, что это ненормально.
В есь следующий день я провела по очереди в 4-й и 3-й средних школах. Это было начало октября. В Липецкой области праздновали День учителя. Ребята выпустили красочные стенгазеты, написали для любимых педагогов стихи. Обе школы утопали в цветах. В руках учителей мирно соседствовали и скромные астры, и роскошные хризантемы. В 4-й средней традиционно в этот день взрослые не работают. Собираются в праздничной учительской за большим самоваром. На столе – конфеты, печенье, красивые чашки. Все разбились по группкам, ведут веселые разговоры, поздравляют друг друга, смеются… Стоп! А где же дети?
А дети на уроках. Сегодня день самоуправления. Все уроки ведут старшеклассники. Ученик 11-го “А” класса, президент школьного парламента, а сегодня еще и директор школы Владимир Попов на мой вопрос, как дела, серьезно отвечает:
– Да как всегда в этот день. Нас ребята слушаются. Никто не смеет даже закурить, когда самоуправление, не то чтобы натворить что-нибудь серьезное.
– И прямо-таки никаких проблем?
– С утра малышки не могли найти ключ от своего кабинета – только и всего.
– Тогда ведите меня на уроки.
Английский язык в 9-м “Б” классе вели 11-классники Алексей Тарасов и Галина Чернышова. Я была удивлена, узнав, что поступать вообще-то Алеша собирается на исторический факультет. Хотя в принципе это не важно. Важно, что парень пойдет в педагогический. И сегодня рад попробовать свои силы.
В 3-й школе тоже отмечают День учителя. Правда, совсем по-другому. С утра – три урока по 30 минут, и потом все собираются в актовом зале. Здесь расставлены столики, как в кафе.
И скоро начнется “Огонек”. Пока идет приготовление, я подсаживаюсь к директору Виктору Карпову:
– Помните, весной я разговаривала с Катей Жук, которая мечтала о журналистике?
– Поступила Катя! – радостно закивал головой Виктор Васильевич. – В Липецкий педуниверситет на филфак, где будут изучать и газетное дело. А Таня Бабина – в Нижегородский университет на факультет лингвистики. Всего сорок наших ребят из 73 нынче летом поступили в вузы.
– А где тот замечательный преподаватель английского языка, про которого я писала, что он каждое лето в Америке работает? Что-то я его не вижу…
– Вася Нестеров? Так он в Финляндии, преподает в посольской школе. Звонил утром, поздравлял. Очень доволен, но сильно скучает по нашей школе.
– А как провели лето ваши коллеги?
– В отпуск ушли с деньгами. Но к морю ездила одна только Наталья Андриянова. Учительской зарплаты на вояжи не хватает. А у Натальи Владимировны муж из Чечни вернулся с деньгами, вот они и поехали… Ой, погодите-ка! Мы с женой тоже ездили. Она у меня директор школы, как и я. Мы свои отпускные соединили и восемь дней в Геленджике повалялись на пляже.
– А ребята? Школьники-то что летом делали?
– Работали, как всегда. Они у нас народ трудолюбивый. В сельхозкооперативе Грязинском собирали клубнику, яблоки, вишню. Заработали 2 тысячи 700 рублей в фонд школы. Ну и сами наелись, как водится, и домой ягод принесли. А до того они 2 тысячи на прополке овощей заработали – тоже для школы. Деньги на ремонт пошли.
– Успели с ремонтом-то?
– Еще как! К 1 сентября все блестело побеленное и покрашенное. Учителя с родителями оформили кабинеты. Нынешние выпускники подарили школе 50 метров тюля. Теперь окошки нарядные во всех коридорах.
– А 1 сентября что было?
– Торжественная линейка. Это традиция. Пригласили родителей, учителей-ветеранов, отдельной шеренгой стояли пионеры и комсомольцы. Подарили первоклассникам тетради и ручки, посвятили их в ученики.
– Это как?
– Провели через огонь, воду и медные трубы, – смеется Карпов. – Огнем стали два факела, скрещенные над головами, водой просто побрызгали к огромному их удовольствию, а в медные горны пионеры трубили до посинения.
Пока мы так беседовали, начался “Огонек”. За инструментом я увидела Вячеслава Денисова, всеми любимого руководителя музыкального ансамбля “Надежда”, того самого, на чей 25-летний юбилей выпускники съехались со всей страны. И хотя я не видела Вячеслава Георгиевича раньше (он лежал с больным сердцем), узнала его сразу, так ярко в прошлый раз о нем рассказывали ученики.
…У меня было время рассмотреть знаменитого грязинского музыканта. И поэта, как я потом выяснила (Денисов подарил мне книжечку своих стихов, выпущенную в воронежском издательстве “Черноземье”) “Стихи рождаются, как дети, не спросясь. По воле Божьей. Он дает умение – Я излагаю собственную страсть, Бессонницу и чуточку терпенье”.
“Я излагаю собственную страсть” – это его слова. Внешне он выглядит спокойным. Наверное, бережет сердце. Чуть-чуть грустный взгляд. И я почему-то думаю, что в Грязях работают талантливые учителя. Рамки маленького города вовсе не сузили ни творческой широты, ни интеллектуального полета обыкновенного вроде бы учителя музыки. Я вспомнила эллинскую мудрость: “Познай самого себя!” Вот это и есть то самое, что делает учителя творческой личностью, а ведь многие просто не дают себе труда думать… о себе, заглядывать в свою душу, разговаривать, беседовать с самим собой. Хотя бы и бессонными ночами.
– Да уж это мой муж любит: покопаться в себе, – усмехнулась жена Денисова Татьяна Михайловна, тоже учительница.
– Трудно с ним?
– Не то слово! Трудно с самого начала.
…Она была его ученицей. Он старше почти на 17 лет. Она восхищалась им. В одном из своих стихотворений он написал: “Ее глаза глядели на меня/Как теплый малахит”. Он был женат. Неудачно. Страдал. С трудом и болью порвал с женой. Таня к тому времени уже училась в институте. Однажды он отыскал ее в Липецке, в общежитии.
И поползли по Грязям слухи. Они поженились вопреки всему: сплетням, слезам Таниной мамы, увещевательным разговорам коллег.
-…И что?! – тихо восклицает Татьяна (я чувствую, как много боли в этом восклицании). – Чего в конце концов он добился? Нищета и больное сердце – вот все, что он имеет.
Мне тоже больно от этих слов. Я читала стихи и слушала песни учителя Денисова. Не могу сказать, что они совершенны, но многие строчки царапают душу, потому что в них – возвышенные чувства. “Жизнь слишком коротка, чтобы позволить себе прожить ее ничтожно” – так писал французский моралист Андре Моруа.
В тот день в 3-й школе я долго разговаривала с молодым преподавателем английского языка Максимом Никифоровым. Правда, он “еще не волшебник, а только учится”, учится в педуниверситете. И все же Максим – учитель, и не просто учитель, а учитель потомственный, его отец тоже преподает английский в Плехановской сельской школе. Я спросила:
– Вы не боитесь нищеты?
– Видите ли, владея иностранным, я мог бы зарабатывать другие деньги в другом месте. Но не хочу, я точно знаю: школа – это мое.
– Откуда? Вы ведь только начали работать?
– Я думал об этом долгие годы. Был в армии, видел войну в Грузии. Потом стал токарем, потом монтажником, плотником, кочегаром. У меня была квартира, достаток, я ни в чем не нуждался. Но… я не был счастлив, все время что-то мучило меня. Металась, как больная, душа. И вдруг однажды я понял: это мучение называется “поиск самого себя”. Я стал еще больше читать и думать, и этот поиск привел меня к осознанию того, как мало я еще в сущности знаю. А это стало для меня мотивом, чтобы я начал развивать собственную личность. Это стало признаком моей духовной зрелости, причем достаточной для того, чтобы… начать учиться. Я поступил в университет.
Теперь с уверенностью могу сказать: я нашел свое место в этом мире, я ощущаю свою личностную ценность и потому счастлив. Никогда не уйду из школы.
Только в ней я уважаю себя. Я много думаю о детях и хочу стать для своих учеников зеркалом, благодаря которому они могут заглянуть внутрь себя. Хочу, чтобы они поняли, что учиться – это значит превращаться в мыслящего человека.
Большинство людей сегодня, делая деньги, занимаются не своим делом и потому не ощущают себя счастливыми людьми, но не осознают этого. Им кажется, что деньги и счастье – синонимы. Но еще ужаснее, что и многие думающие, талантливые люди полагают так же. А это не так. Совсем не так.
Я много думаю о детях и хочу стать для своих учеников зеркалом, благодаря которому они могут заглянуть внутрь себя.
День учителя для меня продолжился в Липецке в областном Дворце культуры. Честное слово, мне еще никогда не приходилось бывать на таком радостном, просто искрящемся радостью празднике, какой устроил для педагогов Департамент образования. Большая часть забот о нем выпала на долю отдела педагогического образования. Его начальник Валентина Анатольевна Смольянинова, на мой взгляд, заслуживает отдельного разговора. Все в ней: голос, взгляд, то, как она пожимает руку, как смеется, широко открыв рот и склонив голову набок, становясь похожей на ребенка, – все говорит о том, что человек она искренний, добрый, понимающий. Когда в фойе Дворца культуры она принимала гостей, с ней здоровались абсолютно все, а собралось там полторы тысячи человек!
– А вы не забыли? – неожиданно, повернувшись ко мне, спрашивает Валентина Анатольевна. – Не забыли, что будете поздравлять наших учителей с праздником? За эти несколько приездов в Грязи вы стали для нас совсем своей.
Праздник начался. На сцене ведущие – актер и учительница. И начался рассказ о красоте учительской профессии. К ведущим поднимались учителя из многих городов и сел Липецкой области. И о каждом прозвучали добрые слова. Зал аплодисментами приветствовал педагогические династии. На сцене стояли бабушки и дедушки, отцы и матери, внуки, невестки, зятья. Потом пригласили подняться семьи, где муж и жена – учителя, прожившие вместе по 25 и 50 лет! Молодым кричали “горько” и заставили целоваться. Ой…
…В очередной раз в зале погас свет. Прожектор выхватил ведущих. Зазвучала нежная музыка. Потом полились слова. Я прислушалась, что-то уж очень знакомое произносили на сцене. Боже, да это кусочек из моего репортажа! В зале наступила абсолютная тишина. Я слушала, узнавая и не узнавая своего собственного текста. Озвученный актером, он показался мне таким красивым (а я-то писала его на своей маленькой кухоньке, согнувшись над низким столом). Ведущий замолк, выдержал паузу и сказал:
– Мне приятно пригласить на сцену автора этих строк, журналиста из “Учительской газеты”… – и он назвал мое имя.
Зал взорвался аплодисментами. Я просто оторопела. Я понимала, что в этих аплодисментах – уважение к моему труду, к газете, в которой я работаю, но все равно ужасно разволновалась. Честное слово, не помню, как я смогла еще что-то говорить от такого волнения, но я старалась вложить в свои слова самую большую любовь к ним, моим читателям, которые сейчас сидели передо мной.
Однако, скажу я вам, самые бурные аплодисменты в тот день звучали в честь Михаила Духанова, того самого учителя труда, о котором я рассказала во втором репортаже из Грязей. Когда он вышел на сцену, зал подарил ему шквал аплодисментов. Было видно, что он покорил всех. Михаил – победитель областного конкурса “Учитель года-2000”.
Вечером того же дня в Грязях мы готовились к поездке в Москву на конкурс “Учитель года России”. Ехать решили на микроавтобусе, поскольку Миша приготовил наглядные пособия, которые ни в какое купе просто не вошли бы. Начальник Грязинского отдела образования Татьяна Лопатина, я, Духанов и еще одна девушка-методист ехали всю ночь. Конечно же, не спали. Сейчас я знаю, что Миша не спал нормально ни одной ночи перед своим конкурсным уроком.
Я примчалась в 1018-ю московскую школу за час до этого события. Михаил расставлял свои “ненаглядные” пособия, сосредоточивался. Я заметила под его глазами синяки. Когда класс заполнился ребятами, гостями и жюри, он вывел на доске тему “Вторая жизнь дерева”.
Сначала учитель и ученики рассуждали о первой жизни, о том, как прекрасно дерево, которое растет и дышит. Потом, когда его спилят, оно умирает, а потом вновь оживает, потому что к нему прикасаются руки мастера. В конце урока все мальчишки продемонстрировали, какие красивые спичечницы они смастерили, дав вторую жизнь дереву.
…Я поставила точку в конце моего третьего репортажа из маленького городка, типичного для России. Я прожила кусочек жизни вместе с его жителями, учителями и учениками. Мне грустно расставаться с ними. Но я знаю: они сделали мою жизнь чуточку богаче и ярче.
Спасибо им за это.
Светлана ЦАРЕГОРОДЦЕВА,
Михаил КУЗМИНСКИЙ (фото)
Грязи,
Липецкая область
Выбор читателей
Комментарии