Учитель должен иметь мужество признаться в своей ошибке

У истоков конкурса «Учитель года России», финал которого нынче проходил в Казани, стояла «Учительская газета» – именно на ее страницах еще в 1989 году обсуждался проект этого профессионального состязания, газета же стала соучредителем конкурса, впервые прошедшего в 1990 году. Главный редактор издания, заместитель председателя оргкомитета конкурса Петр Положевец возглавляет газету с 1991 года и является свидетелем всех перемен, что происходили за это время с нашим образованием.

Воспользовавшись случаем, об этих переменах мы с ним и поговорили.

– Петр Григорьевич, конкурс нынче проводится уже в двадцать шестой раз. Для новейшей истории нашей страны двадцать шесть лет – огромный срок, изменилось практически все. А как поменялись за это время учителя?

– Во-первых, они помолодели. Потом – очень повысился уровень владения информационно-коммуникационными технологиями. И еще они стали более открытыми, более искренне формулируют личную позицию, не боятся выразить свою точку зрения, даже если рядом сидит министр образования. Пример тому – последнее испытание конкурса, «круглый стол» по образовательной политике, где принимает участие глава Минобрнауки. И люди там не просто говорят правильные вещи, они спорят с министром. Мне это очень нравится.

– Но это вы говорите об участниках конкурса «Учитель года».

– Это можно переложить на всю страну.

– Все-таки считается, что наши учителя – люди достаточно зависимые…

– А вот появилось новое поколение учителей, которые не боятся отстаивать свое мнение.

– Но реагирует ли министр на это, происходят ли какие-то изменения в нашем образовании после его встреч с лучшими педагогами?

– Конечно. По результатам прошлого года, например, по предложению учителей было вынесено на обсуждение несколько документов, которые ранее обсуждать не планировалось. Скажем, идея учительской карьеры не только по вертикали – учитель, завуч, директор, министр, – но и по горизонтали, от учителя-стажера до аналитика. Сейчас это активно обсуждается, думаю, должно быть принято какое-то новое решение.

– В обществе есть устойчивое мнение, что у нас было прекрасное советское образование, а сегодня ужас что творится…

– Время меняется. Да, у нас было хорошее образование. И главная задача – взять из прошлого лучшее. Вообще, самые продуктивные годы советской педагогики – это двадцатые, когда родилось очень много методов, технологий, которые потом, в тридцатые, к сожалению, были во многом загублены. А в семидесятые-восьмидесятые кое-что стало возрождаться. И лучшие педагогические школы в мире используют то, что сделали наши ученые в семидесятые годы. А любимый татарстанскими учителями сингапурский метод практически весь по- строен на советской методике, только теперь он в новом лексиконе и более четко структурирован. Но у нового времени – новые задачи, новые цели. Я считаю, что ничего нет страшного в переменах, они необходимы. И в том, что делают сейчас в образовании, нет какой-то трагедии. Мы делаем нормальные вещи, чтобы успевать за временем.

– Почему тогда это вызывает такое раздражение?

– Люди консервативны. Перемены всех пугают. Но если человек не меняется, он не получит хорошего результата. А родители хотят, чтобы было комфортно. Чтобы отдать ребенка в школу, как в камеру хранения – в первый класс привели, а в одиннадцатом получили воспитанным, интеллигентным, умным и чтобы он поступил в МГИМО. А самим бы к этому ничего не прикладывать. Это невозможно.

– Сегодня в соцсетях родители учеников начальных классов каждый вечер пачками выкладывают задания, над которыми плачут всей семьей…

– Может быть, история связана с тем, что не все понимают, что такое новые стандарты образования для начальной школы. Начальная школа ведь не для того, чтобы ребенок научился считать алгоритмы и свободно говорить на английском языке. Она закладывает умение учиться, искать информацию, любить то, что он делает. Если у ребенка пропадает любовь к поиску информации, он провалился на всю жизнь. В принципе, все, что там делается, по большому счету – это игра: проекты, маленькая исследовательская работа. Ребенок должен думать, а не говорить четыре года подряд про то, что мама мыла раму.

– Среди победителей конкурса «Учитель года» чаще других встречаются педагоги из Москвы, Московской области, Санкт-Петербурга. Значит ли это, что лучшее образование у нас концентрируется все-таки в больших городах, ближе к столице?

– Это значит, что в этих регионах лучше работают с участниками конкурса, их лучше готовят. Хотя среди лауреатов нынешнего конкурса – и Ямало-Ненецкий округ, и Башкирия, и Пермский край. Но вообще – да, если в регионе много победителей и лауреатов, значит, система образования там работает неплохо. Когда несколько лет назад проводили анализ развития региональных систем образования и смотрели на количество победителей и лауреатов конкурса «Учитель года» по регионам, то выявилась взаимосвязь.

– Это зависит от того, сколько денег вкладывается регионом в образование?

– Не обязательно. Это зависит от того, как эти деньги используются. Можно вкладывать мало, но использовать более эффективно.

– Но есть ли шанс, например, у педагогов из сельских малокомплектных школ добиться успеха?

– Почему нет? У нас были победители конкурса из небольших сельских школ.

– То есть первичен все-таки учитель, а не контингент детей и родителей? Ведь есть учителя, которые работают в элитных гимназиях, а есть педагоги из школ, расположенных на рабочих окраинах. Понятно, что дети там из очень разных семей.

– Это неважно. Уже давно проведены очень валидные исследования, которые показывают, что результаты учащихся не зависят напрямую от зарплаты учителя. Если педагог работает с учеником, который в первой четверти делает в диктанте сорок ошибок, а во второй двадцать, то это все равно двойка, но это результат намного лучше, чем когда ребенок получал четверки, а стал писать диктанты на пятерку. Динамика личных достижений ребенка – это должно быть главным показателем в деятельности учителя.

– Но в этом случае работу учителя все равно не оценят, потому что ЕГЭ-то школьник с двадцатью ошибками не сдаст.

– Может, не всем надо сдавать ЕГЭ – это другой вопрос…

– Он обсуждается?

– Скажем так, это тема для дискуссий. Но если с ребенком работать постоянно, то к десятому классу, может, он все-таки перестанет делать столько ошибок и на тройку напишет диктант. Не все дети идеальны и могут учиться на одни пятерки. Это наука давно установила. Есть дети, которые никогда не справятся со школьной программой, есть – кто достигает среднего уровня, и есть небольшое количество суперталантливых, это наша будущая интеллектуальная элита. С этим надо смириться и не требовать, чтобы все учились одинаково хорошо. У каждого своя планка, и задача учителя – помочь ребенку достичь этой планки.

– А каким, на ваш взгляд, должен быть идеальный учитель нашего времени?

– Он должен всегда учиться. Это правило на все времена. И второе – учитель должен быть личностью, умеющей отстаивать свою точку зрения. И еще он должен иметь мужество всегда признаться в своей ошибке.

Евгения Чеснокова

Источник: Общественно-политическая газета «Республика Татарстан», №155 (27960) от 29.10.2015 г.