Сравнение не в нашу пользу…

Самый надежный и правдивый источник информации – это то, что мы называем «из первых рук». Когда «первых рук» поблизости нет, приходится обращаться ко «вторым» – интернету или бумажным источникам, которые, как показывает практика, не всегда точны и не очень объективны. Поэтому я с радостью откликнулась на приглашение дискуссионного студенческого политклуба «Трибуна» принять участие в заключительном расширенном заседании, посвященном вопросам образования и трудоустройства молодёжи.

Активисты  клуба – а это студенты факультета международных отношений Нижегородского государственного лингвистического университета имени Добролюбова – попросили молодых иностранцев рассказать о возможностях получения профессиональных знаний и рабочих мест, которые существуют в различных государствах. Разве можно было упустить такой случай?

В разговоре на актуальную тему приняли участие представители 8 стран, не считая России – молодые люди из Польши, Италии, Китая, Австрии, Бельгии, Нигерии, Германии и Швеции. Все они уже получили высшее образование в своей стране. Зачем прибыли в Россию? Бельгиец Бьерн и австриец Питер, например, – для совершенствования в русском языке. Оба хотели бы в будущем открыть у нас бизнес. Анжела из Италии и Магдалена из Польши приехали в Нижний Новгород как участницы волонтерского проекта. Китаец Ли Фанг Фу учится в лингвистическом университете в аспирантуре. Вернувшись на родину, он станет преподавателем русского языка, либо уйдет в  российско-китайский бизнес. Агата из Германии и Анни из Швеции оказались в Нижнем не из прагматических, а скорее из романтических соображений – просто потому, что Россия  показалась им интересной. Обе девушки признались, что русский язык оказался гораздо сложнее, чем они думали вначале, поэтому перспективы их дальнейшей учебы у них весьма зыбкие. И только Кито из Нигерии, самый старший из гостей, живет в России уже довольно давно – с тех пор, как закончил в свое время университет Дружбы народов имени Патриса Лумумбы – и профессионально занимается международными отношениями.  Кито признался, что влюблен в Россию с детских лет. Можно даже сказать, то он впитал эту любовь с молоком матери. И мать, и отец Кито – коммунисты.

Все это гости рассказали о себе сами. Поскольку заседание на этот раз проходило не в обычной аудитории, а за большим круглым столом, слово передавали по кругу – каждый говорил о себе то, то считал нужным. Хозяева попросили гостей заодно поделиться своими впечатлениями о России. Взгляд со стороны оказался неожиданным. По мнению иностранцев, сами русские не любят свою страну и не хотят замечать в ней положительных моментов, которые видны извне. Наша молодежь склонна очернять Россию и говорить о ней исключительно отрицательно.  Особенно красноречиво выразился в этом отношении Бьерн: «У вас и люди очень хорошие, и условия жизни ничуть не хуже, чем в Европе. Не понимаю, почему вы так плохо говорите о своей стране».  Присутствующих на заседании студентов мнение Бьерна несколько удивило, а преподавателей, много лет работающих с иностранными студентами, ничуть. Они относят позитивное восприятие России  иностранцами на счет нашей национальной ментальности – попросту говоря, врожденного гостеприимства. Лояльное отношение к приехавшим европейцам (к азиатам это относится в меньшей степени) давно уже стало хорошей русской традицией. Более того, социологи отмечают, что даже в повседневном, бытовом общении народ в массе своей относится к иностранцам более доброжелательно, чем к своим соотечественникам. Но это тема для отдельной статьи…

После небольшого представления гостей ведущий политклуба попросил всех присутствующих описать особенности образовательных систем своих стран и, если возможно, сравнить их с имеющимися в мире. Сравнение было не в нашу пользу. Оказалось, что такой косной, неповоротливой и «железобетонной» системы высшего образования, как в России, нет больше нигде в мире. Так называемые индивидуальные образовательные траектории, которые у нас выдаются за «ноу-хау», используются в Европе и США уже давным-давно. Студенты сами определяют, чему и с какой интенсивностью им учиться. Кто-то берет в семестр пять, а кто-то только один или два предмета, можно взять ознакомительный курс, а можно углубленный. Можно самому выбрать варианты контроля и проверки знаний. Студент, получающий образование в европейском или американском вузе, может двигаться по своей образовательной траектории быстро, а может – медленно, никто не отчислит его из вуза, если он сдал три, а не шесть экзаменов в семестр. Очень большую роль в жизни иностранных студентов играют стажировки – своего рода вхождение в специальность. Это и возможность найти себя, и помощь в трудоустройстве. Никто в Европе не торопится расстаться со студенческим билетом, потому что обладание им дает ощутимые льготы. Студентам в Европе везде скидки. Формально и у нас тоже… но их размеры несопоставимы! Однако самое важное, конечно же, не это. Главное, что иностранный студент учится тому, чем сможет воспользоваться в своей будущей профессии, что ему даст реальную возможность продвинуться в жизни, а российский студент идет в вуз, чтобы повысить свой образовательный ценз. Но образовательный ценз и социальный статус не одно и то же. Поэтому официантами в иностранных кафе и ресторанах работают только студенты, а в наших – нередко выпускники вузов.

Есть еще один важный момент. Студенты за границей вправе посещать семинар того преподавателя, который им интересен, а не тот, который навязывает учебная часть. Конкуренция в преподавательской среде способствует тому, что в вузах работают наиболее талантливые ученые, способные передавать свои знания. Реальная возможность остаться без слушателей подталкивает преподавателей к самосовершенствованию. Должность старшего преподавателя или доцента сложно купить, а уж передать по наследству, как принято в ряде российских вузов, – просто невозможно.

Жестко регламентированная система, существующая в наших вузах, не способствует повышению уровня профессорско-преподавательского состава. Она отрицательно сказывается и на уровне подготовки выпускников. У российского студента нет права выбора. Удивительно ли, что в большинстве случаев нет и ответственности за результат обучения и кровной заинтересованности в овладении  знаниями. Знания не имеют ни абсолютной, ни практической ценности, относительную ценность имеет лишь диплом. Ситуация абсурдная, но это так. Если молодой человек поступил на факультет, значит, он заведомо согласен с теми правилами игры, которые ему навязывает вуз. У вуза же своя задача – выжить в финансовом плане и, прежде всего, обеспечить нагрузку преподавателям.  Качество преподавания, продукт образовательной деятельности – все это если не на последнем месте, то не на первом, уж точно… Варятся так называемые ученые в своем собственном соку, дают друг другу степени и регалии, устраивают «научные» конференции, пишут друг на друга рецензии – и тем самым охраняют свои интересы. К развитию фундаментальной науки и потребностям сегодняшнего дня вся эта деятельность имеет весьма отдаленное отношение. Поэтому в наших университетах можно легко встретить совершенно бесталанных, неизвестно как попавших в высшую школу «преподов», а учебных планах  – давно устаревшие предметы, не требующиеся сегодняшней экономике.

Налицо конфликт интересов: стране нужны грамотные специалисты, ориентированные на решение проблем сегодняшнего дня, а руководству высшей школы нужно обеспечить нагрузку большой армии своих работников. Любые попытки найти компромисс заканчиваются скандалами. Увольнение как способ решения проблемы не приветствуется. Да и куда трудоустроить уволенных специалистов, если они неспособны ни к чему иному? Да и не хотят они ничего иного.

У нас в стране вообще с работой плохо. Об этом тоже говорилось на заседании политклуба. Перспектива трудоустройства есть лишь у небольшой части наших выпускников, и это тоже следствие неправильно ориентированной системы высшего образования.

Конечно, проблемы существуют не только в России. Так же как  российские студенты, современным состоянием средней и высшей школы в своей стране недовольны поляки. Остальные тоже находят что покритиковать. Однако нужно признать, что российская высшая школа, когда-то наиболее успешная и эффективная, сегодня выглядит устаревшей в большей степени, чем все остальные. Оказывается, только у нас упор делается на личный успех, на личное первенство, тогда как в развитых странах уже давно ставку делают на совместную работу. Обучение идет в группах, как больших, так и малых. И что это, если не ответ на вызов времени? Человечество обречено учиться действовать сообща, потому то единоличного успеха не бывает. Если и бывает, то длится он очень недолго. Это поняли в Швеции, Финляндии, Германии и Бельгии. Но мы не хотим  этого осознать. А может быть, просто ленимся и боимся меняться.

Я видела, как молодые люди, собравшиеся за круглым столом, серьезно и внимательно слушали друг друга, как не хотели прекращать важного разговора. И у меня появилась надежда, что, возможно, эта встреча не просто запомнится надолго, но что-то изменит в их взглядах на себя, на  мир и его будущее. Может быть, тогда у нас хоть что-то изменится.

Фото автора