Сапожник без сапог. Невозможность объять необъятное

Новая книга Андрея Максимова – журналиста, теле- и радиоведущего – «Так любят люди» на первый взгляд продолжает линию его книг по психологии «Как не стать врагом своему ребенку», «Психофилософия» и «Психофилософия 2.0». Жанр новинки аннотация определяет экзотически: «психофилософский роман», «необычная смесь психологии, философии и документалистики».Название книги замахивается на философскую концепцию: в нем слышна чеканная рифма с трудом Ницше «Так говорил Заратустра». Есть у «Так любят люди» и прообраз в сфере документальной прозы: сборники очерков «с натуры» Эмиля Золя «Как люди умирают» и особенно «Как люди женятся».

Тираду на титульном листе так и тянет счесть авторским предисловием: «С огромной благодарностью я посвящаю свой роман ЛЮДЯМ, ПРИХОДИВШИМ КО МНЕ НА ПСИХОФИЛОСОФСКИЙ РАЗГОВОР. Все истории… услышаны от вас. Все истории подлинные. Разумеется, я поменял имена, изменил кое-какие детали, но… так все на самом деле и происходило… Я знаю, что помог многим из вас. Но вы и не догадываетесь, как помогли мне вы. Помогли понять себя и мир…» Но то, что эта реплика не подписана, настораживает. Особенно в сочетании с цитатой из Фридриха Дюрренматта на обороте страницы: «Я из цеха слесарей и конструкторов мысли, которым нелегко приходится с их собственными находками и выдумками, так как эти находки то и дело перечеркивают авторские планы и замыслы и даже убеждения…»Мне представляется, что в книге «Так любят люди» куда больше романного, чем хотел бы показать автор. Дюрренматтовская формулировка «конструктор мысли» удивительно подходит этому действительно сконструированному тексту.Неизменные детали конструкта – монологи людей о любовных переживаниях. Они зафиксированы от первого лица и не приукрашены, изобилуют паузами, междометиями и словами-паразитами «ну», «чего-то», «такие дела» и пр. Прерывистая, непричесанная речь выдает волнение персонажей, обыкновенных москвичей: «Иван Сергеевич, 48лет, предприниматель», «Алексей, 46лет, водитель», «Эдуард, 30лет, научный работник», «Ольга, 38лет, банковская служащая», «Марина, 30лет, бизнесвумен», «Степан Семенович, 61год, пенсионер», «Людмила, 30лет, его дочь». Они все находятся в тупике личных отношений, им нужны выход и совет. Ситуации у респондентов разные – от переживаний по поводу измены супруга/супруги или рефлексии из-за собственной измены до «полной жести». Бизнесвумен Марина хочет детей и замуж за человека, который «может быть моим, как говорится, до доски гробовой», но для нее не существуют небогатые мужчины. Менеджер Елена ненавидит мужа за то, что он, наркоман, заразил ее СПИДом, но в то же время не знает, как ему сказать, что ей встретился богатый и понимающий Марк, готовый жениться, взять на себя заботу о ее болезни и дочери и даже родить с нею ребенка. Людмила переживает из-за отца: ей кажется, что, похоронив жену, папаша должен найти другую женщину, ведь он еще не старый, и она усиленно сводит его, а папины уверения, что он все время чувствует рядом с собой свою Аллочку, дочь воспринимает как сумасшествие.Понятно, что всем этим людям необходимы «свободные уши» и психологически грамотные рекомендации. За ними они и идут… Весь вопрос: к кому? К тележурналисту Андрею Максимову на «психофилософский разговор»? Или к некоей его креатуре, специально придуманной для книги? Она состоит из двух линий повествования, точно «вертикальный» сериал с «горизонтальной» общей идеей. В каждой отдельной «серии» кратко излагается чья-то неудачная история любви. А перемежаются они монологом с продолжениями этого самого героя, выдающими, что если он впрямь что-то советует запутавшимся людям, то перед нами классический случай сапожника без сапог. Первая фраза этого сквозного персонажа, после того как читатель выслушал сетования предпринимателя Ивана Сергеевича, что его новая жена – они с другом, как в фильме «Кадриль», обменялись супругами – оказывается, спит с бывшим мужем и не считает это изменой: «Я ничего не понимаю в любви. Если бы я понимал в любви, я бы не ходил сейчас по своей квартире в абсолютно не гордом одиночестве… Я бы жил с женой».Герой упорно безымянен и примеряет маски; на вопрос девушки-таксистки, которой во время поездки прочитал стихи, как его фамилия, отвечает: «Пушкин». Под маской Пушкина рассказчик будет скрываться всю книгу в отличие от «пациентов» и от своих возлюбленных – Ольги, Кати, Юльки, Инны и Той, Которая Не Звонит. С каждой из этих женщин у рассказчика что-то да не срослось, и болями от незаживших ран он щедро делится с читателями. Так что я бы поостереглась отождествлять анонима с Андреем Максимовым. Не исключено, что первоначальный замысел журналиста «перечеркнули» авторские находки.Одна из них явно состоит в смене жанра: ближе к финалу книга стремительно теряет признаки нон-фикшна и переходит к приемам романа с хеппи-эндом. Начинаются сплошные «рояли в кустах». Девушка-таксистка, учащаяся на психолога, привозит Пушкина в кафе «Здравствуйте!», расположенное в обычном доме, без вывески, замаскированное под квартиру. Здесь положено платить не только за еду, но и за общение. К нему подсаживается выпившая пара, и новый знакомый Геннадий с пьяной настойчивостью требует сказать, подходят ли они с подругой Лерой друг другу, да или нет, прямо сейчас! Пушкин соединяет их руки и торжественно произносит: «Дорогие Геннадий и Валерия… объявляю вас возлюбленными! Живите и любите друг друга! Не говорите о любви, а живите ею!» Как в насмешку, сам он вскоре грубо посылает по телефону женщину, звонка которой долго и безутешно ждал. А потом выходит из странного кафе, разочарованный в нем и в любви, не ответив на вопрос официантки, правильно ли он любит. И во дворе снова встречает таксистку Ирину. Она оказывается автором идеи и совладелицей ресторана «Здравствуйте!»: это, «по сути, клуб знакомств. Если ты хочешь разрушить свое одиночество, плати». Ирина везет Пушкина домой, а он внезапно думает: «А можно ли с ней стареть?» Наверное, автор пожелал дать хроническому неудачнику в любви еще один шанс. Заканчивается книга банальным, но оптимистичным предложением: «Начинался новый день». Возможно, Пушкину на сей раз повезет. Так же как и всем, кто еще не встретил или глупо потерял свою половинку.Счастливая случайность – единственное знание о любви, которое можно почерпнуть из романа. Правильно говорил Козьма Прутков: «Никто не обнимет необъятного!»Андрей Максимов. Так любят люди: психофилософский роман. – М. : Издательство «Э», 2018.