На чтение: ≈ 14 мин.Здесь больше вопросов, чем ответов. Это еще раз подтвердил семинар из серии «Актуальные исследования и разработки в области образования», состоявшийся 20 мая в Государственном университете – Высшей школе экономики. Его тема – «Прогноз развития высшего образования в России в среднесрочной перспективе» – была представлена в докладе Татьяны Клячко, директора Центра экономики непрерывного образования Академии народного хозяйства при Правительстве РФ. Среднесрочный период подразумевает от 3 до 5 лет. Основное назначение доклада, по словам автора, – «просчитать все, что касается нашего образования до 2011 года включительно».
Выбор времени для прогноза далеко не случаен. В 2009 году вступает в силу закон о ЕГЭ. В 2008-2010 годах истекает срок действия многих документов, которые определяли развитие образовательной сферы с начала двухтысячных. Концепция модернизации российского образования задает ориентиры до 2010 года. Завершаются и среднесрочная программа социально-экономического развития Российской Федерации на 2004-2008 годы, и Федеральная целевая программа развития образования на 2006-2010 годы. «В этой связи необходимо было хоть немного заглянуть за горизонт, попытаться определить основные тенденции развития системы высшего образования как сферы, которая в последние годы наиболее интенсивно и вместе с тем наиболее противоречиво развивалась», – считает Татьяна Клячко.
Основные вопросы, поднятые в докладе, – ЕГЭ, переход на бакалавриат и магистратуру, объемы бюджетного финансирования образования, уровень зарплат профессорско-преподавательского состава и численность студентов – обсуждаются, естественно, не впервые и не только учеными-экономистами. Вот несколько ключевых цитат доклада.
«В последнее время все чаще предлагается ввести норму, согласно которой вузы не смогут принимать абитуриентов, у которых балл по ЕГЭ будет ниже 40 или 35. Мера, несомненно, разумная. Правда, при этом можно потерять и гениев: хорошо известно, что Альберт Эйнштейн имел низкие оценки по школьным предметам».
Беспокоит и судьба «простых смертных», так как, по словам Татьяны Львовны, непонятно, будут выпускники при баллах по ЕГЭ ниже указанных получать аттестат зрелости, или они покинут школу со справкой об окончании.
«Одновременно предлагается ввести и так называемый балл отсечения другого типа: те, кто получит ниже этого балла, не смогут рассчитывать на бюджетное финансирование их обучения в вузе. Опять же все выглядит вполне разумно: высшее образование у нас по Конституции бесплатное на конкурсной основе. Следовательно, на бюджетные места должны отбираться лучшие абитуриенты, показавшие хорошие знания при сдаче ЕГЭ. Но в этом разумном подходе есть одно крайне уязвимое место… Допустимый минимум студентов, обучаемых на бюджетной основе по действующему законодательству: 170 человек на каждые 10 тысяч населения. То есть прием в вузы на бюджетные места должен составлять примерно 500 тысяч абитуриентов ежегодно, а при развитии двухуровневой системы и того больше – 550. Но в связи с демографической ситуацией число выпускников школ продолжает падать, поэтому существует прогноз, что в 2010 году в вузы придет всего 680 тысяч человек, то есть почти в 2,5 раза меньше, чем пришло в 2007 году. Вряд ли такое сжатие приема возможно: ведь это означает, что только в государственные вузы платный прием должен сократиться с 815 тысяч человек до 130 тысяч. Именно поэтому мы и взялись прогнозировать на столь, как многим покажется, короткий срок – всего до 2011 года, поскольку нельзя строить образовательную политику, не имея ясного представления о том, что может происходить, например, со студенческим контингентом».
Что же делать: спешно менять законодательство, определяя не конкретное число, а процент студентов, обучаемых на бюджетной основе? Времени на решение этого вопроса остается ничтожно мало.
«Еще одним фактором, который должен существенно изменить положение в высшем образовании, является переход на уровневую систему высшего профессионального образования. Соответствующий закон наконец принят и в 2009 году должен начать работать. Это также огромная трансформация, которая до сих пор плохо осознается. В настоящее время 93,5% студентов вузов учатся по программам пятилетней подготовки. Выпуск из бакалавриата пока составляет немногим более 5%, из магистратуры – 1,2%. Судя по тому, что заложено в законе, увеличивать прием в бакалавриат придется в десятки раз, доводя долю обучающихся в нем до 60-70% от общей численности студентов. Только в этом случае можно надеяться, что рынок труда начнет менять свое отношение к выпускникам вузов – бакалаврам, перестав видеть в них недоученных специалистов. Если же число выпускников-бакалавров не возрастет на порядок, то они, скорее всего, так и останутся дискриминируемым меньшинством».
Порадовала статистика удельного веса людей с высшим образованием, оконченным и неоконченным: по последним доступным данным, среди занятого населения он в 2005 году составил 26,6%. Здесь мы входим в тройку лидеров, уступая только Норвегии и США. Но, как отмечается в докладе, «в 2008-2010 годах темпы роста расходов федерального бюджета на образование существенно снижаются по сравнению с 2007 годом. Так, в 2008 году они вырастут на 10,7% по сравнению с 2007 годом, в то время как в 2007 году указанные расходы увеличились на 38,3% по сравнению с аналогичными расходами федерального бюджета 2006 года. В 2009 году прирост расходов федерального бюджета на образование должен составить всего 1,0%, что будет заведомо ниже уровня инфляции. В 2010 году ситуация несколько улучшится – запланированный прирост расходов составит 9,3%. Таким образом, расходы на образование утрачивают тот выраженный приоритетный характер, которым они обладали в 2006-2007 годах…» И это несмотря на то, что развитие инновационного ядра в системе ВПО, о котором так много говорится на самом высоком уровне, требует значительных ресурсов, как и становление федеральных (национальных) университетов, которые смогут достойно конкурировать с ведущими мировыми вузами.
«Сегодня сохраняющийся разрыв по расходам на образование в расчете на 1 студента не позволяет России на равных конкурировать на мировом рынке высшего образования: в настоящее время ее доля на указанном рынке составляет 0,3% (для сравнения доля стран ЕС – 30%, США и Канады – 31%, Австралии и Новой Зеландии – 10%). Это означает, что сокращение темпов роста расходов на высшее образование в 2008-2010 годах еще более осложнит для России решение этой задачи, поскольку разрыв со странами ОЭСР вновь начнет увеличиваться».
На семинаре присутствовали те, кто активно занимается вопросами экономики и управления образованием: вице-президент РАО, до недавнего времени возглавлявший Рособрнадзор, Виктор Болотов, ректор бизнес-школы «Сколково» Андрей Волков, первый заместитель директора Федерального института развития образования Александр Лейбович, директор Центра статистики и мониторинга образования Марк Агранович, проректор Высшей школы экономики Борис Рудник, секретарь ЦК Профсоюза работников народного образования и науки РФ Владимир Лившиц. Вел семинар научный руководитель Института развития образования ГУ-ВШЭ Исаак Фрумин. Потому не менее интересным, чем сам доклад, было его обсуждение.
«Буду жесток, – так начал свое выступление Андрей Волков. – Та терминология, которая появилась у нас недавно: системообразующие вузы, федеральные университеты, не имеет под собой модельных форм. По моему впечатлению, никто не рискнет описать критериально или структурно модель федерального или системообразующего университета. Я обращаюсь к вам, специалистам, с очень актуальным вопросом: о какой структурной модели высшего, а точнее говоря, третичного образования в Российской Федерации мы говорим? Когда будет найден ответ на этот вопрос, станет ясно, какими у нас будут ПТУ, бакалавриат, специалитет, магистратура и аспирантура. Сказать, что это сложится естественным путем, значит обречь образование на очень тяжелую ситуацию.
Возникают и другие вопросы: например, что такое инновационный вуз? Если апеллировать к Западу, то такие университеты, как Стендфорд, МIT и им подобные, имеют структуру учебного плана, нацеленную на разработку конечной продукции. А если я возьму Принстон, то это вуз исследовательского типа, внутренняя политика которого оперирует к научным публикациям, то есть совершенно другие критерии, другая политика по отношению к профессорско-преподавательскому составу. У нас обычно на дискуссиях говорят: хорошо бы и научный, инновационный, и обучающий, но это уже третий тип вуза, у которого концепция педагогическая, в нем главные инвестиции делаются в технологии образования. То есть у нас до сих пор нет типологии вузов».
Упоминалось на семинаре об известной модели «2020», по которой к 2020 году в России должно быть 20 федеральных вузов. Идея красивая, цифры округлые, впечатляющие. Но, оказывается, никто до сих пор точно не знает, чем они должны отличаться от других вузов: у всех свое представление. Единственное, на чем сходится большинство, они должны быть похожи на Московский и Санкт-Петербургский университеты, но конкретных критериев похожести нет. Говорилось и о возможном копировании Гарварда. То есть для создания новой концепции вузов, которую нужно закрепить законодательно, идей много, но все пока складывается, как в анекдоте про слона, который напомнила Татьяна Клячко. На вольере в зоопарке вывешен обильный рацион питания, посетители с удивлением интересуются у работника зоопарка: «Неужели слон столько съест?» – «Съест-то он съест, но кто ж ему даст!»
Секретарь ЦК Профсоюза Владимир Лившиц резюмировал тоже не без помощи анекдота: «Я благодарен Татьяне Львовне за доклад, он показывает, что если мы сохраняем в высшем образовании все в том же ритме и в той же форме, которая есть сейчас, то ожидаемого эффекта не будет. Нам часто говорят, что система образования не готова к росту финансирования, сначала надо ее реформировать. На эту тему я хочу рассказать один анекдот от Ямбурга. Дедушка умирает, бабушка готовит рыбу. Учуяв вкуснейший запах, дед просит внука принести ему кусочек, внук возвращается с пустыми руками: «Бабушка сказала, что это на потом». Так вот, не пройдет реформирование образования, если мы так же будем относиться к его сегодняшним нуждам. То есть многие изменения в образовании срочно требуют финансовых ресурсов. Их нельзя отложить «на потом».
Выбор читателей
Комментарии